Алфавиты на основе кириллицы
Поделись знанием:
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
(перенаправлено с «Список языков с алфавитами на основе кириллицы»)
В данном списке представлены языки, которые используют или когда-либо использовали алфавит на основе кириллицы. Большая часть символов кириллицы различных языков присутствует в Юникоде (см. Кириллица в Юникоде).
Кириллические алфавиты |
---|
Славянские: |
Белорусский |
Болгарский |
Сербский |
Македонский |
Русский |
Украинский |
Неславянские: |
Казахский |
Киргизский |
Монгольский |
Таджикский |
Исторические: |
Старославянская азбука |
Румынская кириллица |
* Указаны только официальные алфавиты государств — членов ООН. Подробнее здесь. |
Содержание
Индоевропейские языки
- индоиранские языки
- индийские (индоарийские) языки
- иранские языки
- белуджский (в Туркмении с 1980-х)
- курдский (на территории бывшего СССР с 1946, сейчас практически используется только на территории РФ)
- осетинский (XVIII век — 1924; с 1938)
- таджикский (с 1940)
- горско-еврейский (татский) (с 1938. В Азербайджане с 1990-х функционирует на латинице, в Дагестане сохраняется кириллица)
- шугнанский (с 1980-х)
- ягнобский (с 1990-х)
- романские языки
- молдавский (до 1932; 1937—1989 в советской Молдавии; до сих пор в Приднестровье)
- румынский (до 1860-х)
- ладино в некоторых сефардских публикациях, изданных в Болгарии.
- славянские языки
- белорусский
- болгарский
- македонский (с 1945)
- полесский (с 1988)
- польский (попытки сер. XIX века)
- русинский
- русский
- сербский
- украинский
- старославянский (древнецерковнославянский)
- церковнославянский (кроме хорватского и чешского глаголических изводов)
Кавказские языки
- абазинский (с 1938)
- абхазский (1862—1926; с 1954)
- аварский (XIX век, параллельно с арабским; с 1938)
- агульский (с 1990)
- адыгейский (с 1938)
- арчинский (попытки с 2000-х)
- ахвахский (попытки с 1980-х)
- даргинский (кон. XIX — нач. XX веков, параллельно с арабским; с 1938)
- ингушский (с 1937)
- кабардинский (кабардино-черкесский) (кон. XIX — нач. XX веков, параллельно с арабским; с 1936)
- кубачинский (попытки с 1990-х)
- лакский (кон. XIX — нач. XX веков, параллельно с арабским; с 1938)
- лезгинский (кон. XIX — нач. XX веков, параллельно с арабским; с 1938)
- рутульский (с 1990)
- табасаранский (с 1938)
- удинский (попытки 1990-х, параллельно с латинским)
- хиналугский (попытки 1990-х)
- цахурский (с 1990, параллельно с латинским)
- цезский (с 1993)
- чеченский (с 1938, в 1991—2000 также латиница)
Китайско-тибетские языки
- китайская ветвь
- дунганский (с 1953)
Чукотско-камчатские языки
- ительменский (с 1980-х)
- корякский (с 1937)
- чукотский (с 1937)
Монгольские языки
- бурятский (попытки кон. XIX — нач. XX веков, параллельно с монгольским; с 1939)
- калмыцкий (1924—1930; с 1938)
- монгольский (с 1940)
- даурский (попытка 1957)
Тунгусо-маньчжурские языки
- нанайский (попытки кон. XIX века; 1928—1929; с 1937)
- негидальский (с 2009)
- орокский (с 2008)
- орочский (с 2000-х)
- сибинский (попытка 1957)
- удэгейский (с 1937)
- ульчский (с 2001)
- эвенкийский (попытки XIX века; с 1937)
- эвенский (с 1937)
Тюркские языки
- азербайджанский (1939—1991; параллельно с латиницей в 1991—2001. В Дагестане используется по настоящее время[1]; в Иране наряду с арабским алфавитом)
- алтайский (1845—1928; с 1938)
- башкирский (кон. XIX — нач. XX веков, параллельно с арабским; с 1940)
- гагаузский (попытки кон. XIX — нач. XX веков; 1957—1990-е, в настоящее время — параллельно с латинским алфавитом)
- долганский (с 1973)
- казахский (кон. XIX — нач. XX веков, параллельно с арабским; с 1940)
- караимский (XX век)
- каракалпакский (1940-е—1994, применяется и сейчас)
- карачаевский-балкарский (с 1936)
- киргизский (с 1940)
- крымскотатарский (c 1938; с 1997 также ограниченно используется латиница)
- крымчакский (1990-е)
- кумандинский (попытки с 1990-х)
- кумыкский (с 1938)
- ногайский (с 1938)
- сойотско-цатанский (с 2000-х)
- татарский (кон. XIX — нач. XX веков, параллельно с арабским; с 1938)
- телеутский (с 2004)
- тофаларский (c 1988)
- тувинский (попытки 1920-х; с 1941)
- туркменский (1940—1995, используется и сейчас наряду с латиницей)
- узбекский (1941—1998; с 1998 используется наряду с латиницей)
- уйгурский (с 1947)
- хакасский (кон. XIX века — 1929; с 1939)
- чувашский (с кон. XVIII века)
- шорский (кон. XIX века — 1929; с 1938)
- якутский (XIX век — 1917; с 1939)
Уральские языки
- самодийские языки
- нганасанский (с 1990-х)
- ненецкий (попытки кон. XIX века; с 1937)
- селькупский (попытки кон. XIX века; с 1937)
- энецкий (попытки с 1980-х)
- финно-угорские языки
- вепсский (попытки начала XX века; конца 1930-х; конца 1980-х — начала 1990-х; 2010-х)
- водский (попытки 2000-х — 2010-х)
- ижорский (попытки 2000-х — 2010-х)
- карельский (XIX — нач. XX веков; 1937—1940)
- коми (см. также древнепермское письмо)
- коми-зырянский (нач. XIX века — 1930; с 1936)
- коми-пермяцкий (кон XIX века — 1930; с 1936)
- коми-язьвинский (с 2003)
- мансийский (вогульский) (попытки нач. XX века; с 1937)
- марийские (с кон. XVIII века)
- мордовские языки
- мокшанский (с кон. XVIII века)
- эрзянский (с кон. XVIII века)
- саамский (попытки кон. XIX века; 1937—1938; с 1982 (только в России))
- удмуртский (с кон. XVIII века)
- хантыйский (попытки кон. XIX — нач. XX веков; с 1937)
Другие языки
- алеутский язык (XIX — нач. XX веков; с 1990-х)
- алютикский язык (XIX — нач. XX веков; с 1990-х)
- ассирийский (айсорский, новосирийский) (на территории бывшего СССР в 1920-е годы)
- кетский (с 1980-х)
- нивхский (с 1937)
- тлинкитский (попытки XIX — нач. XX веков)
- эскимосский язык (попытки кон. XIX века; с 1937, на территории России)
- юкагирский язык (с 1987)
Напишите отзыв о статье "Алфавиты на основе кириллицы"
Ссылки
- [titus.uni-frankfurt.de/unicode/alphabet/nslatest.htm алфавиты неславянских языков с алфавитами на основе кириллицы]
- [titus.uni-frankfurt.de/unicode/alphabet/slavtest.htm алфавиты славянских языков]
См. также
Примечания
- ↑ В частности, азербайджанская газета «Дярбянд» выходит на кириллице, хотя в названии латиница; см. [derbend.etnosmi.ru/ сайт газеты на портале дагестанской прессы EtnoSmi]
Отрывок, характеризующий Алфавиты на основе кириллицы
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
Но как влюбленный юноша дрожит и млеет, не смея сказать того, о чем он мечтает ночи, и испуганно оглядывается, ища помощи или возможности отсрочки и бегства, когда наступила желанная минута, и он стоит наедине с ней, так и Ростов теперь, достигнув того, чего он желал больше всего на свете, не знал, как подступить к государю, и ему представлялись тысячи соображений, почему это было неудобно, неприлично и невозможно.
«Как! Я как будто рад случаю воспользоваться тем, что он один и в унынии. Ему неприятно и тяжело может показаться неизвестное лицо в эту минуту печали; потом, что я могу сказать ему теперь, когда при одном взгляде на него у меня замирает сердце и пересыхает во рту?» Ни одна из тех бесчисленных речей, которые он, обращая к государю, слагал в своем воображении, не приходила ему теперь в голову. Те речи большею частию держались совсем при других условиях, те говорились большею частию в минуту побед и торжеств и преимущественно на смертном одре от полученных ран, в то время как государь благодарил его за геройские поступки, и он, умирая, высказывал ему подтвержденную на деле любовь свою.
«Потом, что же я буду спрашивать государя об его приказаниях на правый фланг, когда уже теперь 4 й час вечера, и сражение проиграно? Нет, решительно я не должен подъезжать к нему. Не должен нарушать его задумчивость. Лучше умереть тысячу раз, чем получить от него дурной взгляд, дурное мнение», решил Ростов и с грустью и с отчаянием в сердце поехал прочь, беспрестанно оглядываясь на всё еще стоявшего в том же положении нерешительности государя.
В то время как Ростов делал эти соображения и печально отъезжал от государя, капитан фон Толь случайно наехал на то же место и, увидав государя, прямо подъехал к нему, предложил ему свои услуги и помог перейти пешком через канаву. Государь, желая отдохнуть и чувствуя себя нездоровым, сел под яблочное дерево, и Толь остановился подле него. Ростов издалека с завистью и раскаянием видел, как фон Толь что то долго и с жаром говорил государю, как государь, видимо, заплакав, закрыл глаза рукой и пожал руку Толю.
«И это я мог бы быть на его месте?» подумал про себя Ростов и, едва удерживая слезы сожаления об участи государя, в совершенном отчаянии поехал дальше, не зная, куда и зачем он теперь едет.
Его отчаяние было тем сильнее, что он чувствовал, что его собственная слабость была причиной его горя.
Он мог бы… не только мог бы, но он должен был подъехать к государю. И это был единственный случай показать государю свою преданность. И он не воспользовался им… «Что я наделал?» подумал он. И он повернул лошадь и поскакал назад к тому месту, где видел императора; но никого уже не было за канавой. Только ехали повозки и экипажи. От одного фурмана Ростов узнал, что Кутузовский штаб находится неподалеку в деревне, куда шли обозы. Ростов поехал за ними.
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.
– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.