Спорт

Спорт (англ. sport, сокращение от первоначального старофранц. desport — «игра», «развлечение») — организованная по определённым правилам деятельность людей, состоящая в сопоставлении их физических и/или интеллектуальных способностей, а также подготовка к этой деятельности и межличностные отношения, возникающие в её процессе.

Спорт представляет собой специфический род физической или интеллектуальной активности, совершаемой с целью соревнования, а также целенаправленной подготовки к ним путём разминки, тренировки. В сочетании с отдыхом, стремлением постепенного улучшения физического здоровья, повышения уровня интеллекта, получения морального удовлетворения, стремления к совершенству, улучшению личных, групповых и абсолютных рекордов, славе, улучшения собственных физических возможностей и навыков, спорт предназначен для совершенствования физико-психических характеристик человека.

Массовый спорт даёт возможность миллионам людей совершенствовать свои физические качества и двигательные возможности, укреплять здоровье и продлевать творческое долголетие.

Цель спорта высших достижений — это достижение максимально возможных спортивных результатов или побед на крупнейших спортивных соревнованиях.

Определение спорта

Не существует чёткого определения спорта, однозначно отделяющего собственно спорт от других видов досуга, хотя попытки определить границы понятия предпринимались неоднократно. Сайт международного конвента «СпортАккорд», объединяющего свыше ста международных спортивных федераций, предлагает определение спорта, в которое входят следующие критерии: соревновательный элемент; отсутствие основанности правил на элементе случайности или везения; исключение ненужного риска здоровью и безопасности участников и зрителей; ненанесение умышленного вреда живым существам; и отсутствие монополии единственного производителя на необходимое оборудование.

Более узкое определение спорта даёт «Большая олимпийская энциклопедия» 2006 года, согласно которой центральным в понятии спорта является его физическая составляющая; кратко спорт определяется как «соревнования по различным физическим упражнениям и их комплексам, а также система их организации и проведения». Олимпийская энциклопедия сопровождает краткую характеристику расширительным толкованием, в которое помимо собственно соревнований и систем их организации входят также подготовка к соревнованиям (тренировка), специфические социальные отношения в этой области человеческой деятельности и общественно значимые результаты такой деятельности.

История

Спорт в древности

Развитие и изменение спорта на протяжении человеческой истории может много рассказать как о социальных изменениях в обществе вообще, так и о сущности спорта в частности. Зарождение физической культуры в целом и спорта в частности пытаются объяснить ряд теорий:

• «теории игры», у истоков которых стоял Ф. Шиллер и которые позже развивали Бюхер, Гроос и Летурно, рассматривают всю человеческую культуру, в том числе и физическую, как развитие игровой деятельности. В современной философии наиболее известным сторонником теорий игры является Йохан Хёйзинга. К теориям игры примыкает «теория излишней энергии» Г. Спенсера, которая может рассматриваться и как их разновидность; согласно этой теории, первобытный человек, нуждавшийся в высвобождении избыточной энергии, совершенствовал движения (игровые и танцевальные), которые позволяли это наиболее успешно делать
• «теория магии» (Рейнак, позже Дим, Кербе, Жиллет) связывает возникновение физической культуры с необходимостью обучения и совершенствования имитирующих труд и охоту плясок и магических ритуалов
• «теория войны» (Берк) рассматривает физическую культуру и спорт как средство развития физической формы и навыков, необходимых для ведения боя
• материалистическая теория, или «теория труда» (предложенная Г. В. Плехановым и развитая Н. И. Пономарёвым) рассматривает в качестве истоков почти всех современных видов физкультуры и спорта виды трудовой деятельности

Многие примеры пещерного искусства, открытые на сегодняшний день, содержат изображения ритуальных церемониальных сцен. Несмотря на то, что действия, запечатлённые на этих изображениях, нельзя отнести исключительно к современному понятию о спорте, всё же можно сделать вывод, что уже тогда существовали занятия и ритуалы, напоминающие спортивную деятельность. Эти изображения, находящиеся во Франции, Африке и Австралии, были сделаны 30 000 лет назад. В Монголии обнаружено датируемое седьмым тысячелетием до н. э. наскальное изображение окружённых толпой борцов. Наскальные рисунки, обнаруженные в Японии, изображают поединки в стиле сумо, по-видимому, связанные с сельскохозяйственными религиозными ритуалами.

Существуют предметы и строения, говорящие о том, что на территории Китая существовала деятельность, подходящая под современное определение спорта, уже за 4 000 лет до нашей эры. По всей видимости, гимнастика была популярным видом спорта в древнем Китае. В 1-м тысячелетии до н. э. среди простого народа была популярна «чжу кэ» — командная игра в мяч, в рамках которой различалось до 70 видов ударов и до 10 видов нарушений правил. Шумерская цивилизация оставила археологам ряд артефактов, свидетельствующих о популярности борьбы в Древней Месопотамии, включая каменные барельефы примерно пятитысячелетней давности и бронзовую статуэтку из Хафаджи, изображающую борцов и датируемую примерно 2600 годом до н. э. К этому же периоду относятся живописные изображения борцов в древнеегипетских гробницах Бени-Хасана, показывающие, что уже 4,5 тысячи лет назад в борьбе применялось большинство современных захватов. Изображения этой эпохи могут свидетельствовать о том, что в состязаниях по борьбе участвовали ливийцы и нубийцы, а также о наличии судейства. Более древние изображения могут быть также истолкованы как свидетельство о состязаниях в беге, с помощью которых, возможно, даже выбирались правители. В Древней Персии существовала конная игра чаутам, напоминающая поло. Этой игре, как и шахматам, стрельбе, метанию копья, борьбе и бегу мальчиков обучали в специальных воспитательных домах при дворе.

В Центральной Америке получила развитие месоамериканская игра в мяч, в том числе у народа ольмеков — уже в XIV в. до н. э.. Существовали различные виды игры, в которых разрешалось ударять мяч разными частями тела или же клюшкой, найденные игровые площадки с укреплёнными на разных концах на большой высоте кольцами указывают на возможное существование подобия современного баскетбола. Игра в мяч использовалась народами Америки для разрешения спорных вопросов (в том числе споров за территорию) и зачастую носила ритуальный характер, особенно во времена расцвета культуры майя; поражение в игре могло обернуться смертью для проигравших, которых приносили в жертву.

В Древней Греции уже существовало большое разнообразие видов спорта. Наибольшее развитие получили различные виды борьбы, бег, метание диска и состязания на колесницах. Судя по этому списку, военная культура и военное искусство имели прямое отношение к спорту в Древней Греции (и не только там). Там же каждые четыре года начиная с 776 года до н. э. проводились Олимпийские игры — в маленькой деревне в Пелопоннесе под названием Олимпия. Помимо Олимпийских игр, бывших древнейшим общим для всей Эллады спортивным праздником, межгосударственный характер носили основанные в VI в. до н. э. Пифийские, Немейские и Истмийские игры. Позже, уже в период римского господства над Грецией, к масштабным спортивным мероприятиям добавились учреждённые Октавианом Акцийские игры и учреждённые Домицианом Капитолийские игры, однако в римский период в целом спорт перестал носить массовый характер (см. Профессиональный спорт).

Спорт в Средние века и эпоху Возрождения

После того, как в Европе на смену язычеству пришло христианство, занятия спортом пришли в упадок. Церковная доктрина считала упражнения для развития тела развращающими душу и отдаляющими человека от Бога. В 1-м послании к Коринфянам — каноническом христианском тексте — говорится:

Не знаете ли, что тела ваши суть храм живущего в вас Святаго Духа, Которого имеете вы от Бога, и вы не свои?.. Посему прославляйте Бога и в телах ваших и в душах ваших, которые суть Божии. 1Кор. 6:19,20

Эти слова отражают раннехристианский подход к человеческому телу, коренным образом отличный от более позднего, закреплённого Никейским собором. Если для первых христиан тело — это храм Святого духа, то позже восторжествовала идея отказа от мирских благ во имя спасения души, из которой следовали требования аскетизма и «умерщвления плоти», представление о греховности физических упражнений. Один из отцов церкви Тертуллиан писал в трактате «О зрелищах»:

Нельзя без срама смотреть на все, что происходит на стадионе: на кулачный бой, на попирание ногами, на пощечины и другие буйства, обезображивающие лицо человека, созданного по образу божию. Благоговея к религии, ты не станешь одобрять безумного бега, бешеных движений, сопровождающих метание диска... Уважая стыдливость, ты не будешь вы­ставлять напоказ телесных сил, служащих единственно тщеславию тех, кто их употребляет, и к унижению тех, против кого они направлены...

После превращения христианства в государственную религию Римской империи античная физическая культура пришла в упадок и уже в 394 году, при императоре Феодосии, последовал отказ от Олимпийских игр и олимпийского летосчисления. В дальнейшем спортивные состязания проводились от случая к случаю, только по специальным разрешениям и главным образом в восточной части империи (в последний раз в 520 году). После масштабных народных волнений 529 года император Юстиниан закрыл почти все организации и учреждения физической культуры, включая знаменитый Афинский гимнасий. Развитие спорта в западном мире остановилось на века, возобновившись лишь в эпоху Возрождения.

В этот же период глохнет физическая культура и на другом конце Евразии — в Китае, где под влиянием конфуцианства упал интерес к физическому развитию человека. Эта эпоха стала периодом дробления китайской лечебной гимнастики на множество сильно отличающихся направлений. Уроки восстания Жёлтых повязок побудили цзиньские власти в Китае запретить ношение оружия, что привело к появлению в народе новых форм борьбы без оружия, а также развитию фехтования на палках. В VI веке зарождается школа боевых искусств Шаолиня, затем аналогичные школы возникают и в других местах в Китае при поддержке буддийских монахов, а ещё позднее, уже в середине второго тысячелетия новой эры, похожий запрет на ношение оружия простонародьем привёл к появлению боевых искусств Японии, отличных от тех, которые развивались на континенте. В эпоху монгольского господства (династия Юань) распространение в Китае получили и другие виды спорта, связанные с военной подготовкой — верховая езда, стрельба из лука, различные виды борьбы. Японские самураи, которые даже с оружием начали проигрывать бои невооружённым крестьянам, в свою очередь разработали систему борьбы без оружия, получившей название «дзю-дзюцу» (на Западе — «джиу-джитсу»).

Несмотря на официальное отрицательное отношение христианской церкви к физической культуре властям приходилось не только поощрять подготовку рыцарства, бывшего основной военной силой в Западной Европе, но и закрывать глаза на народные игры и соревнования — в частности, в германских землях и в Ирландии, где традиция игр сохранилась до второй половины XII века. Ещё более терпимым было отношение к популярным у народа развлечениям в регионах, где господствовало православие. С ослаблением феодального гнёта в Западной Европе в период высокого Средневековья и позже в эпоху Возрождения сформировалась схожая для разных стран простонародная физическая культура, включавшая бег, прыжки, метание тяжестей и борьбу. Уже в XIII веке появляются беговые дорожки и начинается организованное производство коньков, а в XIV веке встречаются описания разнообразных игр с мячом — тенниса, файвза, бендибола, футбола (в Англии и в Италии, где игра носила название «кальчо»), боулинга, хёрлинга. В городах, где существовала цеховая культура, проводились соревнования между цехами в дисциплинах, связанных с основной профессией участников — в гребле, прыжках в воду, плавании у солеваров, в фехтовании у оружейников и т. д. С началом эпохи Возрождения в Западной и Центральной Европе возвращается интерес к гармоничному развитию человеческого тела. На смену рыцарству в качестве основы регулярных армий приходит пехота, а среди народных соревнований видное место занимают турниры по стрельбе (как из лука и арбалета, так и из огнестрельного оружия) и фехтованию. В XVI веке в Италии выходят трактаты с подробным описанием правил отдельных игр (в том числе кальчо) и методики тренировок. Во Франции в том же веке переживает бум жё-де-пом — предшественник тенниса. Современник-англичанин, посетивший Францию в конце века, писал, что число площадок для игры в мяч превышало там число церквей. В Нидерландах столь же популярной забавой стали коньки.

Спорт в Новое время

Славная революция в Англии в конце XVII века отменила все налагавшиеся веками запреты на игры и соревнования, дав толчок к их расцвету. В это время в буржуазной Англии складываются традиции так называемого «спорта джентльменов»: молодые люди из богатых семей не столько занимались спортом сами, сколько участвовали в тотализаторе на скачках и состязаниях по бегу и боксу, спонсируя развитие этих видов спорта и косвенно влияя на формирование устойчивых, общих по всей стране правил. Сами джентльмены предпочитали играть в крикет, не требовавший больших физических усилий и не представлявший опасности здоровью. Промышленная революция и массовое производство привели к тому, что у всё большего числа людей стало появляться свободное время. Это в свою очередь стало залогом массовости спорта. Больше людей хотело и могло сделать спорт — частью своей жизни, занимаясь спортом напрямую или посвящая свой досуг наблюдениям за спортивными состязаниями. В 1722 году в Англии вышло первое учебное пособие по фигурному катанию, а в 1742 году открылось первое в мире спортивное общество фигурного катания — Эдинбургский конькобежный клуб. Английский подход к спорту распространился в континентальной Европе и в заокеанских колониях, став господствующим в западном мире; под влиянием «спорта джентльменов» соревновательный элемент проник и в национальные виды спорта, в частности, в конькобежный спорт в Голландии.

Важный вклад в развитие физической культуры, как своего времени, так и последующих веков, внёс немецкий врач и филантроп И. К. Ф. Гутсмутс. Им были не только написаны учебники гимнастики и плавания, а также труд, популяризовавший спортивные игры, но и внедрены использующиеся до сих пор гимнастические снаряды, в том числе модернизированный гимнастический конь и турник, а также прыжки с шестом. Гимнастика активно развивалась на протяжении XIX века во многих европейских странах, где ей придавали прикладное значение в условиях роста национального самосознания и необходимости массовой военной подготовки. Свои гимнастические школы появились во Франции, Дании, германских государствах, Швейцарии, Чехии (в то время входившей в Австрийскую империю) и Швеции. Шведский педагог Ялмар Линг, сын терапевта Пера Линга, разработал ряд использующихся по сей день гимнастических снарядов — скамью с седлом (дальнейшее развитие гимнастического коня), бревно, шведскую стенку, прыжковый трамплин. В России к началу XX века особо популярными были чешская, шведская и немецкая гимнастические школы, а также собственная система физического воспитания, разработанная П. Ф. Лесгафтом.

	Первые международные спортивные союзы по годам основания (приводятся по книге: В. В. Григорьевич. Всеобщая история физической культуры и спорта. — М.: Советский спорт, 2008.)
	Вид спорта Между народные федерации спорта Год основания Гимнастика Международная федерация гимнастики 1881 Гребля Международная федерация гребных обществ 1892 Конькобежный спорт Международный союз конькобежцев 1892 Боулинг Международная федерация боулинга 1895 Велосипедный спорт Международный союз велосипедистов 1900 Автомобильный спорт Международная автомобильная федерация 1904 Футбол Международная федерация футбольных ассоциаций 1904 Авиационный спорт Международная авиационная федерация 1905 Стрелковый спорт Международная федерация спортивной стрельбы 1905/1907 Парусный спорт Международная федерация парусного спорта 1907 Мотоспорт Международная федерация мотоспорта 1908 Плавание Международная федерация плавания 1908 Хоккей Международная лига хоккея на льду 1908 Крикет Международный совет крикета 1909 Лёгкая атлетика Международная ассоциация легкоатлетических федераций 1912 Теннис Международная федерация тенниса 1912/1913 Борьба Международная федерация объединённых стилей борьбы 1912/1914 Фехтование Международная федерация фехтования 1913

К концу XIX века в основном сформировались правила популярных спортивных игр. В Англии подлинно народной игрой становился футбол, развивались крикет и крокет, своих поклонников нашли завезенные из колоний поло, бадминтон, пинг-понг, лакросс. В США обрёл популярность бейсбол, развившийся из английской народной игры с битой. Во Франции особо популярными стали легкоатлетические соревнования, в 80-е годы сооружена конькобежная дорожка из искусственного льда. В разных странах зарождаются традиции вело-, а затем и автогонок. Большую роль в популяризации спорта и физической культуры сыграла международная Ассоциация молодых христиан (YMCA). Под её эгидой развивался институт спортивного тренерства, строились спортивные сооружения; деятельность Ассоциации привела к изобретению волейбола и баскетбола. В России один из деятелей YMCA основал Общество содействия духов­ному, нравственному и физическому развитию молодых людей «Маяк», просуществовавшее до Октябрьской революции. Другой популярной в России физкультурно-спортивной организацией стало Общество телесного воспитания «Богатырь», всего же подобного рода организаций к 1914 году насчитывалось в стране уже 360.

Уже с середины XIX века спорт вновь перерос национальные рамки, началось развитие международного спортивного движения. В 1851 году прошёл первый международный шахматный турнир, начались частным образом организованные «чемпионаты мира» по разным видам спорта. Зачастую такие соревнования проходили несколько раз в год в разных странах и по разным правилам, что стало толчком к организации международных спортивных союзов (первым из которых стал в 1881 году Европейский союз гимнастики — с 1897 года Международная федерация гимнастики) и унификации правил.

Также в середине XIX века начинаются попытки возрождения Олимпийских игр античности. Первые «Олимпийские игры» нового времени прошли в 1836 году в курортном местечке Рамлёса (Швеция) — их организовал для жителей соседних сёл ученик Пера Линга Густав Шаратау. Через два года была предпринята попытка возродить Олимпийские игры уже в недавно получившей независимость Греции, но дальше первых игр в деревне рядом с исторической Олимпией дело в этот раз не пошло. В 1859 году игры прошли уже в Афинах, с большим размахом, под патронажем короля Оттона, и включали соревнования в ряде спортивных дисциплин на восстановленном античном стадионе, а также состязания в искусстве в специально для этого построенном «Заппейоне» (названном в честь пожертвовавшего деньги на организацию Евангелиса Заппаса). Эти игры ещё были не международными в полном смысле слова — в них участвовали только этнические греки из разных стран. В дальнейшем игры в этом формате проводились ещё три раза — в 1870, 1875, и 1888—1889 годах.

Подлинным возрождением Олимпийские игры обязаны энтузиасту физического воспитания Пьеру де Кубертену. В начале 1880-х годов Кубертен с единомышленниками основал во Франции Национальную лигу физического воспитания, а в конце того же десятилетия — Комитет по пропаганде физического воспита­ния (вместе с министром просвещения Жюлем Симоном) и Союз французских атлетических обществ. В 1889 году по инициативе Кубертена в рамках Всемирный выставки в Париже прошёл конгресс по физической культуре, а в 1892 году он впервые выступил в Сорбонне с инициативой мультиспортивных международных соревнований — новых Олимпийских игр. Учредительный конгресс Олимпийских игр прошёл два года спустя при участии делегатов от 39 спортивных обществ Франции, Ве­ликобритании, США, России, Швеции, Испании, Италии, Греции, Бельгии и Нидерландов (были также получены заверения о поддержке из Австралии и Японии). Делегатами было принято решение, что первые Олимпийские игры современности пройдут в 1896 году в Греции, и был учреждён Международный олимпийский комитет. Первые Олимпийские игры прошли в апреле 1896 года. Соревнования проводились в греко-римской борьбе, велоспорте, гимнастике, легкой атлетике, плавании, стрельбе, теннисе, тяжелой атлетике и фехтовании — всего были разыграны 43 комплекта наград; планировавшиеся соревнования по гребле не состоялись из-за отсутствия участников. Всего в Играх участвовал 241 спортсмен из 14 стран (из них больше 200 от страны-организатора), медали в общей сложности завоевали спортсмены десяти разных стран. После этого Олимпийские игры современности проводятся каждые четыре года, за исключением годов, попавших на период мировых войн.

Тенденции спорта как массового зрелища получили развитие с появлением СМИ и глобальных коммуникаций. Спорт стал профессиональным, что ещё больше увеличило его популярность. Современное постиндустриальное общество, базируясь на таких ресурсах, как информация и знания, используя возможности индивидуальных контактов людей при помощи интернет-технологий, активно культивирует интеллектуальные виды спорта, такие как покер и сетевые многопользовательские игры.

Профессиональный спорт

Хотя первоначально спортивные состязания носили любительский характер и участники Олимпийских игр в остальное время были заняты трудом в других сферах деятельности, уже в античности, начиная с V в. до н. э., сформировалась прослойка профессиональных атлетов. Система местных соревнований-агонов со значительными призами позволяла представителям низших классов, занимающимся профессиональным спортом, обеспечивать себе безбедное существование. Особое распространение профессиональный спорт получил сначала в эллинистической Греции, а затем в Древнем Риме, как результат изменения концепции физического воспитания: из подготовки бойцов всеобщего ополчения спорт превращался в зрелище, и целенаправленно им, как любым видом искусства, занимались лишь немногие. Созданный в I в. до н. э. образ профессионального атлета — кулачного бойца — работы Аполлония, сына Нестора, показывает, как далеко к этому времени ушла сама концепция спорта от его первоначальной идеи. Скульптурный портрет вместо гармонично сложенной фигуры человека-гражданина, характерной для классической греческой школы, передаёт с натуралистическими подробностями гипертрофированную мускулатуру профессионального бойца, сломанный нос, разорванные уши и шрамы, а также «спортивный инвентарь» — перчатки с железными вставками на руках.

После упадка спорта в целом в Средние века и его возрождения в новое время получил новое развитие и профессиональный спорт. Например, из общей массы любителей кулачных боёв в Англии в XVIII веке выделились лучшие мастера, поставившие эти развлечение на финансовую основу. Первую школу бокса в Англии открыл в первой половине XVIII века лучший боксёр-тяжеловес своего времени Джеймс Фигг, дававший уроки кулачного боя за плату. В середине того же века уже началась практика манипуляций с результатами боёв, позволявшая антрепренёрам получать значительные суммы денег.

В XX веке, когда большое развитие получила культура досуга, спортивные состязания и наблюдения за ними стали популярными развлечениями для зрителей и профессиональной деятельностью для спортсменов. Профессиональные спортсмены высокого уровня зарабатывают большие гонорары, а также получают доходы, рекламируя различные товары, и становятся знаменитостями — иногда исключительно в среде болельщиков, а иногда и среди большинства населения.

Для регулирования происходящего в профессиональном спорте образуются общие и узкоспециальные организации и ассоциации, которые объединяют спортсменов, тренеров, судей, а иногда и болельщиков.

То, что спорт превратился в бизнес и источник благосостояния, сильно влияет на суть состязаний. Ввиду требований зрелищности или удобства судейства часто изменяются спортивные правила. Так, в 60-е годы XX века вначале Американская баскетбольная лига, а затем и Американская баскетбольная ассоциация с целью оживления игры и повышения интереса у зрителей ввели в обиход трёхочковые броски, позже ставшие частью баскетбольных правил во всём мире. С 1970 года на профессиональных теннисных турнирах в целях сокращения времени матчей система, предполагавшая обязательную разницу в два гейма для победы в сете, вытесняется так называемым тай-брейком — решающим геймом, разыгрываемым при равном счёте 6:6 в сете. В конце XX века в волейболе, где до этого можно было заработать очко только на своей подаче, в целях увеличения зрелищности была введена система «ралли-пойнт», по которой каждый розыгрыш мяча стал приносить очко — сначала в решающей, пятой, партии, а с 1998 года и в остальных партиях матча.

Виды спорта

Вид спорта — это совокупность видов спортивных соревнований, объединённых по признакам схожести правил, одной спортивной федерации и т. п. Традиционно с точки зрения Международного олимпийского комитета отдельным видом спорта считается совокупность всех видов соревнований, проводимых одной международной федерацией. Исключение составляли современное пятиборье и биатлон, которыми до 1993 года руководила одна международная федерация.

Виды спорта, признанные МОК в соответствии с Олимпийской хартией, называются олимпийскими; только олимпийские виды спорта могут быть включены в программу Олимпийских игр. В Олимпийской хартии приводится исчерпывающий список международных спортивных федераций, руководящих видами спорта, признанными олимпийскими; всего в этом списке на 2013 год насчитывается 35 федераций, ограничения связаны с принятием Всемирного антидопингового кодекса, независимостью результатов в первую очередь от «механической движущей силы», а также с распространённостью того или иного вида. Критерии распространённости:

• для летних Олимпийских игр — не менее чем в 75 странах на 4 континентах для мужского вида и не менее чем в 40 странах на 3 континентах для женского вида
• для зимних Олимпийских игр — не менее чем в 25 странах на 3 континентах.

Под эгидой международного конвента «СпортАккорд» собрано значительно большее число международных федераций — 93 обладающих полными членскими правами и 16 ассоциированных). Олимпийская хартия выделяет как особую группу зимние виды спорта (согласно Правилу 6 Олимпийской хартии, «виды спорта, которыми занимаются на снегу или на льду») — только они могут включаться в программу зимних Олимпийских игр.

Федеральный закон РФ «О физической культуре и спорте в Российской Федерации» для целей закона определяет:

Вид спорта — часть спорта, которая признана в соответствии с требованиями настоящего Федерального закона обособленной сферой общественных отношений, имеющей соответствующие правила, утверждённые в установленном настоящим Федеральным законом порядке, среду занятий, используемый спортивный инвентарь (без учёта защитных средств) и оборудование.

Все виды спорта включаются во Всероссийский реестр видов спорта. При этом выделение отдельных видов спорта может не совпадать с принятым МОК: например, плавание, прыжки в воду, водное поло и синхронное плавание с точки зрения МОК представляют собой один вид спорта (их развитием руководит одна международная федерация — FINA), а с точки зрения законодательства России — разные виды.

Федеральный закон РФ «О физической культуре и спорте в Российской Федерации», кроме того, выделяет (для целей закона) следующие группы видов спорта:

Военно-прикладные и служебно-прикладные виды спорта — виды спорта, основой которых являются специальные действия (в том числе приёмы), связанные с выполнением военнослужащими и сотрудниками некоторых федеральных органов исполнительной власти … своих служебных обязанностей, и которые развиваются в рамках деятельности одного или нескольких федеральных органов исполнительной власти.

Национальные виды спорта — виды спорта, исторически сложившиеся в этнических группах населения, имеющие социально-культурную направленность и развивающиеся в пределах одного субъекта Российской Федерации.

Спортивные награды

К спортивным призам и наградам, вручаемых победителям и призёрам спортивных соревнований, относятся:

• медали Олимпийских игр, мировых, континентальных, национальных и прочих чемпионатов. Обычно участнику, занявшему 1-е место, присуждается «золотая медаль», 2-е — «серебряная», 3-е — «бронзовая»;
• награды за установление рекордов мира, континента или страны;
• лавровые венки, ленты чемпионов;
• кубки и прочие переходящие призы
• дипломы, жетоны и пр.

Спорт в России

Спорт в России — один из наиболее востребованных видов деятельности. Спортом занимаются профессионально и любительски. Любительский спорт тесно связан с понятием физкультуры. Многие российские спортивные школы являются ведущими в мире. Доказательством тому — высокие достижения на самых престижных спортивных соревнованиях, таких как Олимпийские игры, чемпионаты мира и Европы по различным видам спорта. Многие российские спортсмены являются мировыми спортивными «звёздами».

Регулированием спортивной сферы в РФ занимается Министерство спорта Российской Федерации.

По данным на 2008 год, в России имелось 2687 стадионов с трибунами на 1500 мест и более, 3762 плавательных бассейна, 123,2 тыс. плоскостных спортивных сооружения. В 2008 году численность занимавшихся в спортивных секциях и группах составляла 22,6 млн человек, в том числе 8,1 млн женщин.

В 1980 году в Москве были проведены первые в истории Советского Союза летние Олимпийские игры.

В 2014 году были проведены первые в истории России зимние Олимпийские игры, а также зимние Паралимпийские игры в Сочи.

В 2019 году пройдет первая в России зимняя Универсиада в городе Красноярске.

Кожаный мяч

Ко́жаный мяч — крупнейшее массовое всесоюзное и всероссийское соревнование по футболу среди детских любительских команд. Впервые с инициативой о проведении подобного массового соревнования выступил советский вратарь Лев Иванович Яшин. Идея получила поддержку в ЦК ВЛКСМ, и в 1964 году соревнования впервые состоялись. Уже в первом розыгрыше турнира за победу боролись около 170 тысяч команд (почти три миллиона юных футболистов со всего Советского Союза). Первым чемпионом стала команда «Чайка» из Минска. С этого момента турнир стал регулярным и проводится каждый год без исключений. «Кожаный мяч» стал трамплином в большой футбол для таких футболистов как Федор Черенков, Олег Блохин, Игорь Колыванов, Сергей Родионов, Олег Романцев, Андрей Шевченко, Валерий Карпин, Алан Дзагоев. В 1992 году после распада Советского Союза проведение турнира взял на себя Российский союз молодежи, а с 1993 года — организацией и проведением соревнований занимался Фонд развития культуры и спорта молодежи. В настоящее время организаторами Всероссийского турнира «Кожаный мяч» являются: Федеральное агентство по физической культуре и спорту, Российский футбольный союз, АНО «Клуб „Кожаный мяч“».

Детская лига чемпионов

Де́тская ли́га чемпио́нов — международные соревнования, которые с 2002 года для детских футбольных команд проводят ОАО «Лукойл» и Детская футбольная лига России. За годы существования турнира в нём приняли участие более 15 000 детей из России, Англии, Сербии, Румынии, Польши, Литвы, Латвии, Эстонии, Болгарии, Украины, Беларуси, Армении, Молдовы, Казахстана, Узбекистана, Туркменистана, Кыргызстана, Китая. В общей сложности более 800 команд из семнадцати стран Европы и Азии.

В 2013 году соревнования получили название «Детский кубок чемпионов Лукойл».

Золотая шайба

Золота́я ша́йба — всесоюзный и всероссийский хоккейный турнир среди детских команд. Впервые турнир «Золотая шайба» стартовал 8 декабря 1964 года, когда на страницах газеты «Пионерская правда» был опубликован призыв «На старт, друзья! Золотая шайба зовёт!». В том же году были проведены первые соревнования. В первом турнире, который состоялся в зимнем сезоне 1964—1965 годов, приняли участие 57 команд. Основателем турнира и председателем клуба «Золотая шайба» был знаменитый тренер Анатолий Тарасов. С 1991 года по 2006 председателем был Анатолий Ефименко, а с декабря 2006 года по настоящее время им руководит Игорь Ромишевский. В играх турнира в своё время принимали участие многие знаменитые хоккеисты, среди них — Владислав Третьяк, Александр Мальцев, Владимир Мышкин, Владимир Крутов, Вячеслав Фетисов.

Кросс нации

Кросс на́ции (или Всероссийский день бега) — самое массовое спортивное мероприятие на территории Российской Федерации, забег на дистанции от 1 км до 12 км, которое проводится с 2004 года. Основной целью «Кросса нации» является пропаганда здорового образа жизни и привлечение граждан России к занятиям физической культурой. Всероссийский день бега традиционно проходит в два этапа. Первый этап соревнований проводится в российских регионах в третье воскресенье сентября. Дистанции и условия участия определяются организаторами соревнований на местах. Победители и призёры первого этапа соревнований получают право на участие в финальной стадии «Кросса нации» — Гран-при, проходящем в Москве через неделю после завершения первого этапа. К участию в забегах привлекаются сотни тысяч школьников, студентов, бюджетников и госслужащих.

Вопреки названию «кросс», забеги чаще всего проходят на дорожке стадиона или на шоссе.

Лыжня России

Лыжня России (или Всероссийская массовая лыжная гонка) — ежегодная массовая лыжная гонка, в которой принимают участие как любители, так и профессиональные лыжники на дистанциях от 5 до 50 километров.

Россия на Олимпийских играх

Россия принимала участие в 19 летних и 15 зимних Олимпийских играх.

На первых олимпийских играх 1896 года представитель России генерал Бутовский входил в состав МОК, однако российские спортсмены участия в играх ещё не принимали. Впервые Россия приняла участие в олимпийских играх в 1900 году на летней олимпиаде в Париже. Среди российских спортсменов, первую олимпийскую золотую медаль завоевал в 1908 году фигурист Николай Панин-Коломенкин на IV Олимпиаде в Лондоне. Спортсмены из Советского Союза принимали участие в летних Играх начиная с Олимпиады-1952 в Хельсинки, а в зимних — с Олимпиады-1956 в Кортина-д'Ампеццо. После распада СССР на Летней Олимпиаде-1992 в Барселоне и Зимней Олимпиаде-1992 в Альбервиле спортсмены России, как и других стран СНГ, участвовали в объединённой команде под общим флагом, а начиная с Зимней Олимпиады-1994 в Лиллехаммере — в отдельной команде под собственным флагом. Под флагом Российской Федерации спортсмены выиграли 315 олимпийских медалей на летних и 91 медаль на зимних Олимпийских играх. Таким образом, всего на последних девяти Олимпиадах было выиграно 406 медалей, из них 144 — золотых.

Кроме того, СССР принимал одни Олимпийские игры — XXII Летняя Олимпиада в Москве в 1980 году, после неудачной заявки на летние Игры 1976 года. Кроме московских стадионов (центральный легкоатлетический стадион в Лужниках, стадион Крылатское — велотрек и гребной канал, спортивный комплекс «Олимпийский»), ряд соревнований Олимпиады-1980 проводились Ленинграде, Мытищах, а также вне РСФСР в столице УССР — Киеве, в столице БССР — Минске, в столице ЭССР — Таллине.

Олимпийский комитет России

Олимпи́йский комите́т Росси́и (полное наименование — Общероссийский союз физкультурно-спортивных объединений «Олимпийский комитет России», сокращённое — Олимпийский комитет России или ОКР, полное наименование на английском языке: Russian Olympic Committee, сокращенное наименование на английском языке: ROC) — организация, представляющая страну в международном Олимпийском движении. Без признания НОК Международным олимпийским комитетом национальные команды не допускаются к участию в Олимпийских играх. Российский Олимпийский комитет создан в 1911 году и воссоздан в 1991 году (в 1951—1991 годах функционировал НОК СССР).

Детско-юношеские спортивные школы

ДЮСШ (де́тско-ю́ношеская спорти́вная шко́ла) — вид образовательного учреждения дополнительного образования детей в СССР, России, стран СНГ, а также некоторых других стран Азии и Центральной Америки для подготовки юных спортсменов и приобщения к массовой физической культуре детей и молодёжи от 6 до 18 лет. Практически все советские олимпийские чемпионы и чемпионы мира и Европы делали свои первые шаги в спорте именно в ДЮСШ.

Будучи уникальным советским явлением, система детско-юношеских спортивных школ возникла в 30-е годы XX столетия. В 1934 году был построен Стадион Юных пионеров в Москве, первое специализированное физкультурно-спортивное внешкольное учреждение в СССР. В том же году при ПСО «Динамо» возник первый детский коллектив «Юный динамовец», который стал прообразом спортшкол при спортивных обществах. В 1935—1936 годах открываются первые спортивные школы в Москве, Ленинграде и других городах СССР, они создаются и действуют на основе типового положения, утвержден­ного Центральным Советом спортивных обществ и организаций СССР. К 40-м годам в СССР работали десятки спортивных школ при спортивных обществах «Динамо», «Спартак», ЦДКА, профсоюзов, ОСОАВИАХИМа, а также в системе образования. В послевоенный период ДЮСШ неоднократно реорганизовывались: передавались из ведения спортивных обществ и профсоюзов в систему образования и систему органов по делам физической культуры и спорта и наоборот. Неуклонно росло число школ олимпийского резерва (СДЮШОР), готовивших юных спортсменов к спорту высших достижений. Расширялся диапазон видов спорта и отделения по видам спорта, ориентированных не только на олимпийские виды спорта, но и национальные виды, а также туризм, ориентирование и иные виды спорта, не включенных в программу Олимпийских игр. К 1991 году в СССР действовало более 6 тысяч спортивных школ. Советский опыт массового спортивного образования детей и юношества был освоен странами Восточной Европы, прежде всего в ГДР, где этому направлению внешкольной работы было уделено самое серьёзное внимание. Возникли спортивные школы подобного типа в Китае, КНДР, Кубе, что позволило этим странам повысить уровень подготовки спортсменов мирового уровня и достичь высоких результатов на чемпионатах Мира и Олимпиадах. Сегодня заслуживает опыт развития спортивных школ для детей (особенно в раннем возрасте) в КНР, где существуют тысячи подобных школ, в том числе с полным пансионом. После распада Советского Союза система детско-юношеского спорта в России переживает непростые времена, но сумела сохранить сеть детско-юношеских спортивных школ, в дополнении к которым были также созданы клубы физической подготовки (ДЮКФП).

Критика

В конце XIX века, когда спорт уже превращался из увлечения аристократов в жанр массовых зрелищ, американский социолог Торстейн Веблен в своём труде «Теория праздного класса» писал, что спорт «предназначен только для праздных бездельников, то бишь для аристократии или промышленников, стремившихся выместить в спорте обиды, нанесенные их престижу», тогда как для трудящихся он совершенно бесполезен. С точки зрения Веблена, современный ему спорт являлся не более чем атавистическим пережитком варварского периода в истории человечества.

Бертольт Брехт:

Большой спорт уже давно начинается там, где утрачивается связь со здоровьем. Самое мерзкое, что можно себе придумать, — это спорт как эквивалент. Эти люди аргументируют так: сегодня нужно думать больше, чем в 1880 году. Поэтому необходимо заниматься спортом, чтобы компенсировать это. Даже помимо того, что сначала пусть мне докажут, что сегодня нужно больше думать, чем в 1880 году, — почему тот факт, что людям сегодня труднее справляться со своими делами, чем в 1880 году, дает право считать, что они могут стать более выносливыми телесно?.

Рональд Хитцлер:

Апологеты спорта (даже «критики», и в первую очередь именно они), придерживающиеся этой теории о его истоках, постоянно ищут нечто, что «на самом деле» (в лучшем немецком смысле слова) стоит «за спортом» и могло бы если не освятить спортивные действия, то хотя бы «облагородить» их. Поэтому я не могу отделаться от впечатления, что подобная потребность придать спорту трансцендентное величие (како-го бы то ни было рода) носит некоторые черты самооправдания, что люди все же «втайне» слегка стесняются своего восторга (как потребители спорта), своей страсти (как активные спортсмены), своей профессии (как спортивные журналисты), своей области (как социологи спорта) и именно поэтому любят искать его отражения в «принципиальных» моментах (где-то между богоугодностью, естественностью и истинной сущностью человека, между идеализированным индивидуализмом и духом общности, между целостностью и здоровьем, жертвенностью и преодолением себя, эстетикой и экстазом, эросом, смертью и преображением)..

Аллен Гуттман:

Подростки продают себя в полурабство за миллионы долларов, спортсмены-«любители» получают такие серые доходы, что, став профессионалами, жалуются на финансовые потери. А использование запрещенных препаратов сопровождает отчаянное желание выиграть. Картина в целом выглядит отталкивающе. […]Обобщая вышесказанное, спорт — это «искаженная капитализмом форма игры». Спорт — не бегство из мира труда, но, скорее, четко структурированная и функциональная копия этого мира. Спорт не компенсирует фрустрации, вызванной отчуждением труда в капиталистическом обществе, он заманивает незадачливого спортсмена или зрителя во вторичный мир работы, более авторитарный и репрессивный и менее различимый, чем сама экономическая сфера. Капиталистическое общество по своей сути ориентировано на высокие достижения и соревнование, а спорт оказывается чистой моделью такого общества. Вот что не так со спортом. Общество нуждается не в большем напряжении для достижений, а в свободе от бесконечной погони за рекордом и от «бесчеловечного абсурда воли к победе». Обществу нужна игра, а не спорт, не «принцип реальности» (Realit.tsprinzip), а «принцип удовольствия» (Lustprinzip). Спорт репрессирует, игра эмансипирует.

См. также

• Активный отдых
• Виды спорта
• Автоспорт
• Олимпийские игры
• Спорт (телеканал)
• Радио Спорт
• «Спорт, спорт, спорт» — советский документально-постановочный фильм 1970 года
• Федеральное агентство по физической культуре и спорту
• Детско-юношеская спортивная школа
• Fair Play
• Физическая культура
• Аэробная тренировка
• Список музеев спорта
• Здоровый образ жизни
• Киберспорт

Литература

• Гайл В. В. [window.edu.ru/resource/689/28689/files/ustu296.pdf Краткая история физической культуры и спорта: Учебно-методическое пособие]. — Екатеринбург: Уральский государственный технический университет — УПИ, 2006.
• В. В. Григоревич. [edu.grsu.by/books/ist_sporta Всеобщая история физической культуры и спорта]. — М.: Советский спорт, 2008. — ISBN 978-5-9718-0254-9.

Ссылки

• Спорт в каталоге ссылок Open Directory Project (dmoz).
• [open-site.org/International/Russian/Спорт/ Спорт] в Open Encyclopedia Project

Отрывок, характеризующий Спорт

– Замучили меня эти визиты, – сказала она. – Ну, уж ее последнюю приму. Чопорна очень. Проси, – сказала она лакею грустным голосом, как будто говорила: «ну, уж добивайте!»
Высокая, полная, с гордым видом дама с круглолицей улыбающейся дочкой, шумя платьями, вошли в гостиную.
«Chere comtesse, il y a si longtemps… elle a ete alitee la pauvre enfant… au bal des Razoumowsky… et la comtesse Apraksine… j'ai ete si heureuse…» [Дорогая графиня, как давно… она должна была пролежать в постеле, бедное дитя… на балу у Разумовских… и графиня Апраксина… была так счастлива…] послышались оживленные женские голоса, перебивая один другой и сливаясь с шумом платьев и передвиганием стульев. Начался тот разговор, который затевают ровно настолько, чтобы при первой паузе встать, зашуметь платьями, проговорить: «Je suis bien charmee; la sante de maman… et la comtesse Apraksine» [Я в восхищении; здоровье мамы… и графиня Апраксина] и, опять зашумев платьями, пройти в переднюю, надеть шубу или плащ и уехать. Разговор зашел о главной городской новости того времени – о болезни известного богача и красавца Екатерининского времени старого графа Безухого и о его незаконном сыне Пьере, который так неприлично вел себя на вечере у Анны Павловны Шерер.
– Я очень жалею бедного графа, – проговорила гостья, – здоровье его и так плохо, а теперь это огорченье от сына, это его убьет!
– Что такое? – спросила графиня, как будто не зная, о чем говорит гостья, хотя она раз пятнадцать уже слышала причину огорчения графа Безухого.
– Вот нынешнее воспитание! Еще за границей, – проговорила гостья, – этот молодой человек предоставлен был самому себе, и теперь в Петербурге, говорят, он такие ужасы наделал, что его с полицией выслали оттуда.
– Скажите! – сказала графиня.
– Он дурно выбирал свои знакомства, – вмешалась княгиня Анна Михайловна. – Сын князя Василия, он и один Долохов, они, говорят, Бог знает что делали. И оба пострадали. Долохов разжалован в солдаты, а сын Безухого выслан в Москву. Анатоля Курагина – того отец как то замял. Но выслали таки из Петербурга.
– Да что, бишь, они сделали? – спросила графиня.
– Это совершенные разбойники, особенно Долохов, – говорила гостья. – Он сын Марьи Ивановны Долоховой, такой почтенной дамы, и что же? Можете себе представить: они втроем достали где то медведя, посадили с собой в карету и повезли к актрисам. Прибежала полиция их унимать. Они поймали квартального и привязали его спина со спиной к медведю и пустили медведя в Мойку; медведь плавает, а квартальный на нем.
– Хороша, ma chere, фигура квартального, – закричал граф, помирая со смеху.
– Ах, ужас какой! Чему тут смеяться, граф?
Но дамы невольно смеялись и сами.
– Насилу спасли этого несчастного, – продолжала гостья. – И это сын графа Кирилла Владимировича Безухова так умно забавляется! – прибавила она. – А говорили, что так хорошо воспитан и умен. Вот всё воспитание заграничное куда довело. Надеюсь, что здесь его никто не примет, несмотря на его богатство. Мне хотели его представить. Я решительно отказалась: у меня дочери.
– Отчего вы говорите, что этот молодой человек так богат? – спросила графиня, нагибаясь от девиц, которые тотчас же сделали вид, что не слушают. – Ведь у него только незаконные дети. Кажется… и Пьер незаконный.
Гостья махнула рукой.
– У него их двадцать незаконных, я думаю.
Княгиня Анна Михайловна вмешалась в разговор, видимо, желая выказать свои связи и свое знание всех светских обстоятельств.
– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.
– Вы, кажется, тоже хотели ехать, maman? Карета нужна? – .сказал он, с улыбкой обращаясь к матери.
– Да, поди, поди, вели приготовить, – сказала она, уливаясь.
Борис вышел тихо в двери и пошел за Наташей, толстый мальчик сердито побежал за ними, как будто досадуя на расстройство, происшедшее в его занятиях.


Из молодежи, не считая старшей дочери графини (которая была четырьмя годами старше сестры и держала себя уже, как большая) и гостьи барышни, в гостиной остались Николай и Соня племянница. Соня была тоненькая, миниатюрненькая брюнетка с мягким, отененным длинными ресницами взглядом, густой черною косой, два раза обвившею ее голову, и желтоватым оттенком кожи на лице и в особенности на обнаженных худощавых, но грациозных мускулистых руках и шее. Плавностью движений, мягкостью и гибкостью маленьких членов и несколько хитрою и сдержанною манерой она напоминала красивого, но еще не сформировавшегося котенка, который будет прелестною кошечкой. Она, видимо, считала приличным выказывать улыбкой участие к общему разговору; но против воли ее глаза из под длинных густых ресниц смотрели на уезжавшего в армию cousin [двоюродного брата] с таким девическим страстным обожанием, что улыбка ее не могла ни на мгновение обмануть никого, и видно было, что кошечка присела только для того, чтоб еще энергичнее прыгнуть и заиграть с своим соusin, как скоро только они так же, как Борис с Наташей, выберутся из этой гостиной.
– Да, ma chere, – сказал старый граф, обращаясь к гостье и указывая на своего Николая. – Вот его друг Борис произведен в офицеры, и он из дружбы не хочет отставать от него; бросает и университет и меня старика: идет в военную службу, ma chere. А уж ему место в архиве было готово, и всё. Вот дружба то? – сказал граф вопросительно.
– Да ведь война, говорят, объявлена, – сказала гостья.
– Давно говорят, – сказал граф. – Опять поговорят, поговорят, да так и оставят. Ma chere, вот дружба то! – повторил он. – Он идет в гусары.
Гостья, не зная, что сказать, покачала головой.
– Совсем не из дружбы, – отвечал Николай, вспыхнув и отговариваясь как будто от постыдного на него наклепа. – Совсем не дружба, а просто чувствую призвание к военной службе.
Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.
Сын, опустив глаза, спокойно шел за нею.
Они вошли в залу, из которой одна дверь вела в покои, отведенные князю Василью.
В то время как мать с сыном, выйдя на середину комнаты, намеревались спросить дорогу у вскочившего при их входе старого официанта, у одной из дверей повернулась бронзовая ручка и князь Василий в бархатной шубке, с одною звездой, по домашнему, вышел, провожая красивого черноволосого мужчину. Мужчина этот был знаменитый петербургский доктор Lorrain.
– C'est donc positif? [Итак, это верно?] – говорил князь.
– Mon prince, «errare humanum est», mais… [Князь, человеку ошибаться свойственно.] – отвечал доктор, грассируя и произнося латинские слова французским выговором.
– C'est bien, c'est bien… [Хорошо, хорошо…]
Заметив Анну Михайловну с сыном, князь Василий поклоном отпустил доктора и молча, но с вопросительным видом, подошел к ним. Сын заметил, как вдруг глубокая горесть выразилась в глазах его матери, и слегка улыбнулся.
– Да, в каких грустных обстоятельствах пришлось нам видеться, князь… Ну, что наш дорогой больной? – сказала она, как будто не замечая холодного, оскорбительного, устремленного на нее взгляда.
Князь Василий вопросительно, до недоумения, посмотрел на нее, потом на Бориса. Борис учтиво поклонился. Князь Василий, не отвечая на поклон, отвернулся к Анне Михайловне и на ее вопрос отвечал движением головы и губ, которое означало самую плохую надежду для больного.
– Неужели? – воскликнула Анна Михайловна. – Ах, это ужасно! Страшно подумать… Это мой сын, – прибавила она, указывая на Бориса. – Он сам хотел благодарить вас.
Борис еще раз учтиво поклонился.
– Верьте, князь, что сердце матери никогда не забудет того, что вы сделали для нас.
– Я рад, что мог сделать вам приятное, любезная моя Анна Михайловна, – сказал князь Василий, оправляя жабо и в жесте и голосе проявляя здесь, в Москве, перед покровительствуемою Анною Михайловной еще гораздо большую важность, чем в Петербурге, на вечере у Annette Шерер.
– Старайтесь служить хорошо и быть достойным, – прибавил он, строго обращаясь к Борису. – Я рад… Вы здесь в отпуску? – продиктовал он своим бесстрастным тоном.
– Жду приказа, ваше сиятельство, чтоб отправиться по новому назначению, – отвечал Борис, не выказывая ни досады за резкий тон князя, ни желания вступить в разговор, но так спокойно и почтительно, что князь пристально поглядел на него.
– Вы живете с матушкой?
– Я живу у графини Ростовой, – сказал Борис, опять прибавив: – ваше сиятельство.
– Это тот Илья Ростов, который женился на Nathalie Шиншиной, – сказала Анна Михайловна.
– Знаю, знаю, – сказал князь Василий своим монотонным голосом. – Je n'ai jamais pu concevoir, comment Nathalieie s'est decidee a epouser cet ours mal – leche l Un personnage completement stupide et ridicule.Et joueur a ce qu'on dit. [Я никогда не мог понять, как Натали решилась выйти замуж за этого грязного медведя. Совершенно глупая и смешная особа. К тому же игрок, говорят.]
– Mais tres brave homme, mon prince, [Но добрый человек, князь,] – заметила Анна Михайловна, трогательно улыбаясь, как будто и она знала, что граф Ростов заслуживал такого мнения, но просила пожалеть бедного старика. – Что говорят доктора? – спросила княгиня, помолчав немного и опять выражая большую печаль на своем исплаканном лице.
– Мало надежды, – сказал князь.
– А мне так хотелось еще раз поблагодарить дядю за все его благодеяния и мне и Боре. C'est son filleuil, [Это его крестник,] – прибавила она таким тоном, как будто это известие должно было крайне обрадовать князя Василия.
Князь Василий задумался и поморщился. Анна Михайловна поняла, что он боялся найти в ней соперницу по завещанию графа Безухого. Она поспешила успокоить его.
– Ежели бы не моя истинная любовь и преданность дяде, – сказала она, с особенною уверенностию и небрежностию выговаривая это слово: – я знаю его характер, благородный, прямой, но ведь одни княжны при нем…Они еще молоды… – Она наклонила голову и прибавила шопотом: – исполнил ли он последний долг, князь? Как драгоценны эти последние минуты! Ведь хуже быть не может; его необходимо приготовить ежели он так плох. Мы, женщины, князь, – она нежно улыбнулась, – всегда знаем, как говорить эти вещи. Необходимо видеть его. Как бы тяжело это ни было для меня, но я привыкла уже страдать.
Князь, видимо, понял, и понял, как и на вечере у Annette Шерер, что от Анны Михайловны трудно отделаться.
– Не было бы тяжело ему это свидание, chere Анна Михайловна, – сказал он. – Подождем до вечера, доктора обещали кризис.
– Но нельзя ждать, князь, в эти минуты. Pensez, il у va du salut de son ame… Ah! c'est terrible, les devoirs d'un chretien… [Подумайте, дело идет о спасения его души! Ах! это ужасно, долг христианина…]
Из внутренних комнат отворилась дверь, и вошла одна из княжен племянниц графа, с угрюмым и холодным лицом и поразительно несоразмерною по ногам длинною талией.
Князь Василий обернулся к ней.
– Ну, что он?
– Всё то же. И как вы хотите, этот шум… – сказала княжна, оглядывая Анну Михайловну, как незнакомую.
– Ah, chere, je ne vous reconnaissais pas, [Ах, милая, я не узнала вас,] – с счастливою улыбкой сказала Анна Михайловна, легкою иноходью подходя к племяннице графа. – Je viens d'arriver et je suis a vous pour vous aider a soigner mon oncle . J`imagine, combien vous avez souffert, [Я приехала помогать вам ходить за дядюшкой. Воображаю, как вы настрадались,] – прибавила она, с участием закатывая глаза.
Княжна ничего не ответила, даже не улыбнулась и тотчас же вышла. Анна Михайловна сняла перчатки и в завоеванной позиции расположилась на кресле, пригласив князя Василья сесть подле себя.
– Борис! – сказала она сыну и улыбнулась, – я пройду к графу, к дяде, а ты поди к Пьеру, mon ami, покаместь, да не забудь передать ему приглашение от Ростовых. Они зовут его обедать. Я думаю, он не поедет? – обратилась она к князю.
– Напротив, – сказал князь, видимо сделавшийся не в духе. – Je serais tres content si vous me debarrassez de ce jeune homme… [Я был бы очень рад, если бы вы меня избавили от этого молодого человека…] Сидит тут. Граф ни разу не спросил про него.
Он пожал плечами. Официант повел молодого человека вниз и вверх по другой лестнице к Петру Кирилловичу.


Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.