Спортивный автомобиль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Не следует путать с гоночным автомобилем.

Спортивный автомобиль или спорткар (от англ. sports car) — условно-обобщённое наименование широкого класса двух-, редко четырёхместных легковых автомобилей, имеющих более высокие скоростные качества и соответственно повышенную мощность мотора (удельную мощность, моторизацию) и низкую посадку кузова (дорожный просвет, клиренс). В отличие от гоночных автомобилей, спортивные автомобили предназначены для езды по дорогам общего пользования (а значит, проходят государственную регистрацию, должны иметь полный комплект световых приборов и номерные знаки). Спорткары (к примеру такие как Porsche GT3 RS) ещё принято называть Рингтулом (пакет опций, позволяющий уверенно чувствовать себя на гоночной трассе). Типичный Рингтул включает спортивную и более жёсткую подвеску, аэродинамический обвес, спортивную тормозную систему и сварной каркас безопасности.





Классификация

В класс «спортивные» в первую очередь включают такие виды моделей, как спортивное (двухдверное) купе и родстер, машины класса GT. В качестве исключения в последнее время в этот класс включенные такие специально концептированные четырёхдверные модели, как Porsche Panamera, Aston Martin Rapide и Fisker Karma. Этот подкласс автомашин еще немногочислен и на англоязычном рынке он получил название «спортивные седаны», а на немецкоязычном рынке — «спортивные лимузины». В России их также называют «спортивные седаны»

Серийные модели обычных купе или лимузинов, принадлежащие к другим классам, но прошедшие спортивный тюнинг кузова, моторной или ходовой части, как правило в классификацию «спортивные» не включаются. Иногда в классификацию «спортивные» включают спортивные внедорожники (SUV), однако по своим габаритам, массе и динамическим характеристикам — они являются отдельным классом.

Типы

Исторически существовало два типа спортивных автомобилей — европейские и американские, которые существенно отличались друг от друга в соответствии с различием дорожной системы этих регионов и вкусами соответствующей аудитории.

Европейские спортивные автомобили создавались в первую очередь для быстрой езды по просёлочным дорогам (которые в наиболее развитых странах Европы уже в 1930-х годах были хорошо асфальтированы) — узким и извилистым, изобилующим опасными поворотами — либо по горным серпантинам. И для того, и для другого требовалась в первую очередь хорошая управляемость, мощность же была на втором плане, поскольку скорости были сравнительно невысоки. Поэтому европейские спортивные автомобили имели очень хорошо проработанное шасси и сравнительно слабые двигатели рабочим объёмом 1,5…3 литра, зачастую — форсированные варианты вполне рядовых силовых агрегатов от массовых седанов.

На этом фоне несколько выделялись классическое английские спорткары, как правило сочетавшие минимальные размеры, исключительно примитивное оборудование салона (часто отсутствовали даже боковые стёкла, вместо которых в непогоду водителю приходилось пристёгивать к дверям брезентовые шторки с небольшими окошками) и минимальный комфорт со сравнительно большим по рабочему объёму малофорсированным двигателем конфигурации I6 или V8, и итальянские, зачастую имевшие исключительно утончённую конструкцию мотора (как правило малолитражного, не больше 2 литров объёма) с высокой степенью форсирования. Типичными примерами первых являются Austin-Healey, Sunbeam Tiger и Triumph TR, вторых — Lancia Aurelia и Alfa Romeo Spider.

С 1950-х годов начался массовый экспорт европейских спортивных автомобилей в Америку, которая со временем стала для них основным рынком сбыта. Это вызвало значительное изменение их концепции, в первую очередь — резкий рост габаритных размеров, повышение уровня комфорта и характеристик силового агрегата. В первую очередь именно американскому покупателю были адресованы считающиеся ныне типичными суперкары марок «Феррари», «Мазерати» и «Ламбогини», по размерам, мощности и комфорту вплотную приближавшиеся к классу Gran Tourismo. При этом для внутреннего европейского рынка продолжали выпускаться куда более скромные спортивные автомобили традиционного типа.

Американские традиции строительства быстроходных автомобилей тоже очень давние, восходящие к 1920-м годам и таким маркам, как «Обёрн», «Корд» и «Дюзенберг». Однако Великая депрессия прервала этот процесс, перенеся акцент на снижение цены, увеличение размеров автомобилей и повышение их комфорта. Заново он пошёл лишь после Второй мировой войны, когда возвращающиеся из Европы солдаты стали привозить домой европейские спорткары, такие, как MG TC — маленькие, не слишком мощные, но хорошо управляющиеся и очень увлекательные в вождении. Ответом местных производителей на эту тенденцию стали собственные американские спортивные модели, первой массовой среди которых стал Chevrolet Corvette (1953). Это был довольно крупный по европейским меркам автомобиль с достаточно примитивным шасси. Изначально на него ставились лишь сравнительно слабые шестицилиндровые моторы, а уровень комфорта соответствовал таковому у европейских аналогов, то есть, по американским меркам был весьма скромен. Однако публика посчитала это существенным недостатками, поэтому впоследствии «Корвет» развивался в направлении увеличения мощности двигателя (теперь уже исключительно V8) и повышения комфорта. В результате появился американский спортивный автомобиль — очень мощный, достаточно комфортабельный и имеющий неплохую, но не такую отточенную, как у «европейцев», управляемость, что не было существенным недостатком в стране прямых, как стрела, хайвеев.

«Форд» с самого начала сделал ставку на эти качества, однако построил свой «ответ европейцам» — Ford Thunderbird — на укороченной версии серийного шасси обычного седана, из-за чего управляемость оказалась весьма неважной. Его обычно даже не считают спортивным автомобилем, поскольку он стал основоположником совершенно особого, типично американского автомобильного «жанра» — Personal Luxury Car, то есть, роскошного автомобиля для водителя, рассчитанного на максимальных комфорт для двух человек.

В середине 1960-х годов модные тенденции американского рынка переключились с «чистых» спорткаров на «спортивные» версии обычных автомобилей — Pony Cars и Muscle Cars, которые из всех признаков спортивности имели лишь мощный двигатель (да и то только в высших комплектациях). А ещё через десять лет, после начала бензинового кризиса первой половины 1970-х годов, начался расцвет моделей категории Personal Luxury, причём как правило с весьма скромными скоростными возможностями.

Некоторое оживление на американском рынке спортивных автомобилей началось лишь с середины 1980-х годов, когда появились такие модели, как Pontiac Fiero, Ford Probe и Dodge Viper — как правило сочетавшие американские размер и комплектующие с европейской общей концепцией.

В настоящее время спортивные автомобили являются исключительно нишевым сегментом, причём высокие затраты на разработку и небольшой спрос способствуют унификации их концепции, поэтому описанное выше деление на национальные «школы» стало фактически неактуальным.

Мотор и трансмиссия

Настоящий спортивный автомобиль не обязательно должен иметь сверхмощный мотор (хотя многие из них часто имеют очень мощные моторы). Весьма часто обычные четырёхдверные лимузины и двухдверные купе среднего и большого классо-размеров таких марок как Audi, Bentley, BMW, Jaguar, Mercedes-Benz, Rolls-Royce и некоторых других — имеют 8-, 10-, 12-цилиндровые моторы значительно больших объемов, и следовательно большую суммарную мощность. Однако высокие скоростные характеристики спортивных автомобилей достигаются в первую очередь за счет соотношения мощности двигателя, передаточного числа трансмиссии и относительно небольшого веса кузова, а также низким аэродинамическим сопротивлением, сбалансированностью шасси и современной подвески, наличием колес соответствующего размера и качеством их контакта с дорожной поверхностью.

Конструкционное расположение мотора на шасси может быть как передним или задним так и центральным (внутри колёсной базы). В более динамичных моделях предпочтительней заднее или центральное расположение двигателя с приводом на заднюю ось. Этим уменьшается потеря крутящего момента, а следовательно и мощности на трансмиссии, а также улучшается развесовка по осям и как следствие управляемость автомобилем.

Виды конструкции двигателя могут быть самые разнообразные: четырехцилиндровый рядный ДВС, чаще шести-, восьмицилиндровый V-образный мотор, часто с турбонаддувом. Реже это оппозитный двигатель (как наиболее распространенный мотор в моделях Porsche), иногда роторный двигатель Ванкеля (как напр. в модели Mazda RX-8), электро-аккумуляторный (напр. Tesla Roadster) или электро-бензиновый гибридный двигатель, как в модели Fisker Karma.

Коробка передач — как правило с ручным переключением, 6-ступенчатая (5-ступенчатая на более старых моделях), реже, в более дорогих моделях — автоматическая или комбинированная с электронным управлением.

Убранство внутреннего салона может иметь люкс-оснащение, либо быть «спартанским», внутренний дизайн может быть как массовым, так и выполненным из специальных материалов — это также в большой мере влияет на конечную цену модели.

Фирмы-производители

Компании-изготовители могут быть условно поделены на следующие категории:

Основные параметры

  • Улучшенные аэродинамические характеристики кузова;
  • Две (реже три) двери;
  • Отсутствие полноценного второго ряда сидений, могут быть только запасные сиденья;
  • Задний привод, реже передний или привод на все колёса;
  • Низкий дорожный просвет (клиренс);
  • Большие колеса из легких сплавов, оснащенные специальной резиной
  • Тормозные диски большого диаметра на обеих осях
  • Быстрый набор мотором высоких оборотов (Приёмистость)
  • Повышенный максимум оборотов (от 6 тыс.об./мин и выше);
  • Хорошая разгонная динамика и высокая максимальная скорость.


См. также

Напишите отзыв о статье "Спортивный автомобиль"

Ссылки

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 Для улучшения этой статьи желательно?:

Отрывок, характеризующий Спортивный автомобиль

Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.
Гвардия весь поход прошла, как на гуляньи, щеголяя своей чистотой и дисциплиной. Переходы были малые, ранцы везли на подводах, офицерам австрийское начальство готовило на всех переходах прекрасные обеды. Полки вступали и выступали из городов с музыкой, и весь поход (чем гордились гвардейцы), по приказанию великого князя, люди шли в ногу, а офицеры пешком на своих местах. Борис всё время похода шел и стоял с Бергом, теперь уже ротным командиром. Берг, во время похода получив роту, успел своей исполнительностью и аккуратностью заслужить доверие начальства и устроил весьма выгодно свои экономические дела; Борис во время похода сделал много знакомств с людьми, которые могли быть ему полезными, и через рекомендательное письмо, привезенное им от Пьера, познакомился с князем Андреем Болконским, через которого он надеялся получить место в штабе главнокомандующего. Берг и Борис, чисто и аккуратно одетые, отдохнув после последнего дневного перехода, сидели в чистой отведенной им квартире перед круглым столом и играли в шахматы. Берг держал между колен курящуюся трубочку. Борис, с свойственной ему аккуратностью, белыми тонкими руками пирамидкой уставлял шашки, ожидая хода Берга, и глядел на лицо своего партнера, видимо думая об игре, как он и всегда думал только о том, чем он был занят.
– Ну ка, как вы из этого выйдете? – сказал он.
– Будем стараться, – отвечал Берг, дотрогиваясь до пешки и опять опуская руку.
В это время дверь отворилась.
– Вот он, наконец, – закричал Ростов. – И Берг тут! Ах ты, петизанфан, але куше дормир , [Дети, идите ложиться спать,] – закричал он, повторяя слова няньки, над которыми они смеивались когда то вместе с Борисом.
– Батюшки! как ты переменился! – Борис встал навстречу Ростову, но, вставая, не забыл поддержать и поставить на место падавшие шахматы и хотел обнять своего друга, но Николай отсторонился от него. С тем особенным чувством молодости, которая боится битых дорог, хочет, не подражая другим, по новому, по своему выражать свои чувства, только бы не так, как выражают это, часто притворно, старшие, Николай хотел что нибудь особенное сделать при свидании с другом: он хотел как нибудь ущипнуть, толкнуть Бориса, но только никак не поцеловаться, как это делали все. Борис же, напротив, спокойно и дружелюбно обнял и три раза поцеловал Ростова.
Они полгода не видались почти; и в том возрасте, когда молодые люди делают первые шаги на пути жизни, оба нашли друг в друге огромные перемены, совершенно новые отражения тех обществ, в которых они сделали свои первые шаги жизни. Оба много переменились с своего последнего свидания и оба хотели поскорее выказать друг другу происшедшие в них перемены.
– Ах вы, полотеры проклятые! Чистенькие, свеженькие, точно с гулянья, не то, что мы грешные, армейщина, – говорил Ростов с новыми для Бориса баритонными звуками в голосе и армейскими ухватками, указывая на свои забрызганные грязью рейтузы.
Хозяйка немка высунулась из двери на громкий голос Ростова.
– Что, хорошенькая? – сказал он, подмигнув.
– Что ты так кричишь! Ты их напугаешь, – сказал Борис. – А я тебя не ждал нынче, – прибавил он. – Я вчера, только отдал тебе записку через одного знакомого адъютанта Кутузовского – Болконского. Я не думал, что он так скоро тебе доставит… Ну, что ты, как? Уже обстрелен? – спросил Борис.
Ростов, не отвечая, тряхнул по солдатскому Георгиевскому кресту, висевшему на снурках мундира, и, указывая на свою подвязанную руку, улыбаясь, взглянул на Берга.
– Как видишь, – сказал он.
– Вот как, да, да! – улыбаясь, сказал Борис, – а мы тоже славный поход сделали. Ведь ты знаешь, его высочество постоянно ехал при нашем полку, так что у нас были все удобства и все выгоды. В Польше что за приемы были, что за обеды, балы – я не могу тебе рассказать. И цесаревич очень милостив был ко всем нашим офицерам.
И оба приятеля рассказывали друг другу – один о своих гусарских кутежах и боевой жизни, другой о приятности и выгодах службы под командою высокопоставленных лиц и т. п.
– О гвардия! – сказал Ростов. – А вот что, пошли ка за вином.
Борис поморщился.
– Ежели непременно хочешь, – сказал он.
И, подойдя к кровати, из под чистых подушек достал кошелек и велел принести вина.
– Да, и тебе отдать деньги и письмо, – прибавил он.
Ростов взял письмо и, бросив на диван деньги, облокотился обеими руками на стол и стал читать. Он прочел несколько строк и злобно взглянул на Берга. Встретив его взгляд, Ростов закрыл лицо письмом.
– Однако денег вам порядочно прислали, – сказал Берг, глядя на тяжелый, вдавившийся в диван кошелек. – Вот мы так и жалованьем, граф, пробиваемся. Я вам скажу про себя…
– Вот что, Берг милый мой, – сказал Ростов, – когда вы получите из дома письмо и встретитесь с своим человеком, у которого вам захочется расспросить про всё, и я буду тут, я сейчас уйду, чтоб не мешать вам. Послушайте, уйдите, пожалуйста, куда нибудь, куда нибудь… к чорту! – крикнул он и тотчас же, схватив его за плечо и ласково глядя в его лицо, видимо, стараясь смягчить грубость своих слов, прибавил: – вы знаете, не сердитесь; милый, голубчик, я от души говорю, как нашему старому знакомому.
– Ах, помилуйте, граф, я очень понимаю, – сказал Берг, вставая и говоря в себя горловым голосом.
– Вы к хозяевам пойдите: они вас звали, – прибавил Борис.
Берг надел чистейший, без пятнушка и соринки, сюртучок, взбил перед зеркалом височки кверху, как носил Александр Павлович, и, убедившись по взгляду Ростова, что его сюртучок был замечен, с приятной улыбкой вышел из комнаты.
– Ах, какая я скотина, однако! – проговорил Ростов, читая письмо.
– А что?
– Ах, какая я свинья, однако, что я ни разу не писал и так напугал их. Ах, какая я свинья, – повторил он, вдруг покраснев. – Что же, пошли за вином Гаврилу! Ну, ладно, хватим! – сказал он…


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Спортивный_автомобиль&oldid=76775690»