Спорт в Чаде

Самые распространенные виды спорта в Чаде — футбол, баскетбол, лёгкая атлетика, боевые искусства, бокс и рыбалка (как правило, на озере Чад). Национальный стадион государства расположен в столице страны — Нджамене.

Футбол

Футбол на сегодняшний день является самым популярным видом спорта в Чаде. Многие из футболистов Чады играют профессионально во Франции. Наматинге Токо играл за известный французский футбольный клуб — Пари Сен-Жермен, в 1970-х и 1980-х годах. Абдулай Каратека тоже играл за Пари Сен-Жермен. Яфет Н'Дорам играл за Нант и Монако в 1990-х годах. Сборная Чада по футболу — одна из самых слабых в мире, ни разу не сумела пройти квалификацию на Чемпионат мира по футболу.

Олимпийские игры

Чад принимал участие в 10 летних Олимпийских играх. Страна дебютировала на Играх в Токио в 1964 году и с тех пор принимал участие во всех летних Олимпийских играх, кроме Игр в Монреале и в Москве, к бойкоту которых она присоединилась. Всего Чад представляли 21 мужчина и 3 женщины, принимавшие участие в соревнованиях по боксу, дзюдо и лёгкой атлетике. Наиболее крупные делегации (по 6 человек) представляли страну на Играх 1988 и 1992 годов.

В зимних Олимпийских играх спортсмены Чада участия не принимали. Чад никогда не завоёвывал олимпийских медалей.

Национальный и спортивный комитет Чада основан в 1963 году, признан МОК в 1964 году.

Регби

Регби было введено в Чаде французской колониальной администрацией. Как и у многих малых народов — занятия регби сосредоточены в столице страны. Регби было особенно популярно среди колонистов, но когда Чад получил независимость, то французы стали покидать страну, а среди местных жителей регби не пользовалось особой популярностью. Нынешняя сборная Чада по регби не добивалась каких-либо успехов на международной арене.

Ссылки

• [www.cp-pc.ca/english/chad/sports.html Официальный сайт]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Спорт в Чаде

– Я уроков принимать ни от кого не хочу, а умирать с своими солдатами умею не хуже другого, – сказал он и с одной дивизией пошел вперед.
Выйдя на поле под французские выстрелы, взволнованный и храбрый Багговут, не соображая того, полезно или бесполезно его вступление в дело теперь, и с одной дивизией, пошел прямо и повел свои войска под выстрелы. Опасность, ядра, пули были то самое, что нужно ему было в его гневном настроении. Одна из первых пуль убила его, следующие пули убили многих солдат. И дивизия его постояла несколько времени без пользы под огнем.


Между тем с фронта другая колонна должна была напасть на французов, но при этой колонне был Кутузов. Он знал хорошо, что ничего, кроме путаницы, не выйдет из этого против его воли начатого сражения, и, насколько то было в его власти, удерживал войска. Он не двигался.
Кутузов молча ехал на своей серенькой лошадке, лениво отвечая на предложения атаковать.
– У вас все на языке атаковать, а не видите, что мы не умеем делать сложных маневров, – сказал он Милорадовичу, просившемуся вперед.
– Не умели утром взять живьем Мюрата и прийти вовремя на место: теперь нечего делать! – отвечал он другому.
Когда Кутузову доложили, что в тылу французов, где, по донесениям казаков, прежде никого не было, теперь было два батальона поляков, он покосился назад на Ермолова (он с ним не говорил еще со вчерашнего дня).
– Вот просят наступления, предлагают разные проекты, а чуть приступишь к делу, ничего не готово, и предупрежденный неприятель берет свои меры.
Ермолов прищурил глаза и слегка улыбнулся, услыхав эти слова. Он понял, что для него гроза прошла и что Кутузов ограничится этим намеком.
– Это он на мой счет забавляется, – тихо сказал Ермолов, толкнув коленкой Раевского, стоявшего подле него.
Вскоре после этого Ермолов выдвинулся вперед к Кутузову и почтительно доложил:
– Время не упущено, ваша светлость, неприятель не ушел. Если прикажете наступать? А то гвардия и дыма не увидит.
Кутузов ничего не сказал, но когда ему донесли, что войска Мюрата отступают, он приказал наступленье; но через каждые сто шагов останавливался на три четверти часа.
Все сраженье состояло только в том, что сделали казаки Орлова Денисова; остальные войска лишь напрасно потеряли несколько сот людей.
Вследствие этого сражения Кутузов получил алмазный знак, Бенигсен тоже алмазы и сто тысяч рублей, другие, по чинам соответственно, получили тоже много приятного, и после этого сражения сделаны еще новые перемещения в штабе.