Спурий Тарпей Монтан Капитолин
| Спурий Тарпей Монтан Капитолин |
Спурий Тарпей Монтан Капитолин (лат. Spurius Tarpeius Montanus Capitolinus; V век до н. э.) — древнеримский политический деятель, консул 454 года до н. э.
Спурий Тарпей стал консулом вместе с Авлом Атернием. Испуганные судом над консулами предыдущего года, Тарпей и Атерний в конфликте между патрициями и плебсом открыто встали на сторону последнего[1]. Они расширили действие старой нормы, позволявшей консулам наказывать за оскорбления и противодействие их власти, на всех должностных лиц республики, и установили максимальный размер штрафа для таких случаев. После многолетних распрей сенату пришлось согласиться на кодификацию права; споры теперь шли о том, кто именно будет составлять законы — только патриции или и патриции, и плебеи[2].
Когда армия восстала против децемвиров, Спурий Тарпей был в числе трёх консуляров, отправленных сенатом к мятежникам, чтобы узнать их цели[3] (449 год до н. э.). В том же году плебеи, идя навстречу желанию сенаторов, выбрали Тарпея вместе с его коллегой по консульству народными трибунами.
Напишите отзыв о статье "Спурий Тарпей Монтан Капитолин"
Примечания
Отрывок, характеризующий Спурий Тарпей Монтан Капитолин
– Стойте, он не пьян. Дай бутылку, – сказал Анатоль и, взяв со стола стакан, подошел к Пьеру.– Прежде всего пей.
Пьер стал пить стакан за стаканом, исподлобья оглядывая пьяных гостей, которые опять столпились у окна, и прислушиваясь к их говору. Анатоль наливал ему вино и рассказывал, что Долохов держит пари с англичанином Стивенсом, моряком, бывшим тут, в том, что он, Долохов, выпьет бутылку рому, сидя на окне третьего этажа с опущенными наружу ногами.
– Ну, пей же всю! – сказал Анатоль, подавая последний стакан Пьеру, – а то не пущу!
– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
