Спутная струя

Спутная струя (спутный след) — это воздушное течение в виде вихрей, срывающихся с законцовок крыла летящего самолёта.

Каждый вихрь образуется из-за стремления воздуха перетечь из области повышенного давления (под крылом) в область пониженного давления (над крылом). Хотя вихри быстро затухают (около 5 минут), но всё же за тяжёлым самолётом они могут тянуться на километры. Нахождение в спутном следе другого самолёта создаёт эффект «езды по кочкам» из-за высокой турбулентности, несколько авиакатастроф произошли из-за попадания в спутный след и невозможности восстановить управление самолётом. Авиадиспетчеры учитывают этот эффект при организации взлётов и посадок, выдерживая интервалы, достаточные для рассеивания или сноса ветром спутных струй из зоны глиссады. В последнее время для контроля спутных струй в зоне глиссады начинают применять лидары.

Для уменьшения потерь энергии на образование спутной струи на концах крыльев устанавливаются специальные законцовки, по виду напоминающие небольшие «крылышки» — аэродинамические гребни или винглеты (от английского winglets), расположенные вертикально или наклонно. Установка этих элементов позволяет увеличить подъёмную силу крыла и снизить расход топлива. К минусам относится уменьшенная устойчивость к боковому ветру.

Галерея

• Wingtip condensation.jpg

  Завихрения на закрылке коммерческого лайнера

• Cessna 182 model-wingtip-vortex.jpg

  Спутная струя Cessna 182 в аэродинамической трубе

• FA-18C vapor LEX and wingtip 1.jpg

  Завихрения с наплыва крыльев F/A-18

• DN-SD-06-03008.JPG

  Винтовые движители конвертоплана V-22 образуют зону повышенного давления и создают видимые завихрения

Отрывок, характеризующий Спутная струя

– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.