Сражение в заливе Императрицы Августы

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сражение в заливе Императрицы Августы
Основной конфликт: Вторая мировая война, Война на Тихом океане

Сбитый японский самолёт (вверху по центру) падает в океан рядом с американским крейсером Колумбия 2 ноября 1943 года во время воздушной атаки кораблей Союзников у Бугенвиля через несколько часов после морского сражения в заливе Императрицы Августы.
Дата

1 — 2 ноября 1943 года

Место

залив Императрицы Августы, Бугенвиль, Папуа — Новая Гвинея

Итог

Победа США

Противники
США Япония Япония
Командующие
Аарон Меррилл,
Арли Бёрк
Сэнтаро Омори,
Мацудзи Идзуин
Силы сторон
4 лёгких крейсера,
8 эсминцев
2 тяжёлых крейсера,
2 лёгких крейсера,
6 эсминцев
Потери
1 эсминец получил тяжёлые повреждения,
19 погибших[1]крейсер "Денвер" легко поврежден 3-203-мм неразорвавшимися снарядами.
1 лёгкий крейсер,
1 эсминец затонули,
2 эсминца получили тяжёлые повреждения,
198-658 погибших[2]
 
Бугенвильская кампания
Торокина Бухта Императрицы Августы Коромокина Кокосовая роща Пива Коиари Хребет Пёрл Хребет Тсимба Холм Слэйтера Хонгораи Плантация Портона


 
Кампания на Соломоновых островах
Тулаги (1) Гуадалканал Блэкетт «Катвил» Операция «Месть» Нью-Джорджия Кула Коломбангара Велья Хораниу Велья-Лавелья 1 Велья-Лавелья 2 о-ва Трежери Шуазёль Бугенвиль Рабаул Сент-Джордж Зелёные острова


 
Новогвинейская кампания
Рабаул (битва) Рабаул (1942) Бугенвиль (1942) Вторжение на Саламауа — Лаэ Коралловое море Кокодский тракт Залив Милн Гуденаф Буна-Гона Вау Новогвинейское море Саламауа — Лаэ Cartwheel Сио Вевак Полуостров Юон Бугенвиль Рабаул (1943) Новая Британия Острова Адмиралтейства Эмирау Такэ Ити Запад Новой Гвинеи Аитапе-Вевак

Сражение в заливе Императрицы Августы 1-2 ноября 1943 года, также известное как Сражение в бухте Газелей, Операция Черри Блоссом, а также в японских источниках Морское сражение у берега Бугенвильского залива (ブーゲンビル島沖海戦) — морское сражение у острова Бугенвиль. Морское сражение стало результатом высадки Союзников на Бугенвиль, что стало первыми боевыми действиями в Бугенвильской кампании во Второй мировой войне и также было частью кампании на Соломоновых островах и Новогвинейской кампании. Сражение проходило в рамках стратегии Союзников, известной как Операция Катвил, которая имела целью изоляцию и окружение главной японской базы в Рабауле. Десант на Бугенвиль имел целью создание берегового плацдарма, на котором должны были быть построены несколько аэродромов.

1 ноября 1943 года 3-я дивизия морской пехоты США высадилась у мыса Торокина в заливе Императрицы Августы. На этот залив пал выбор в связи с дальностью истребительной авиации Союзников, а также с тем, что основные силы японской 17-й армии были сосредоточены в других, более стратегически важных пунктах на севере и юге острова. Высадку морской пехоты прикрывало соединение четырёх лёгких крейсеров Монпелье, Кливленд, Колумбия и Денвер и восьми эсминцев Чарльз Озборн, Дайсон, Стэнли, Клэкстон, Спенс, Тэтчер, Конверс и Фут под командованием контр-адмирала Аарона Меррилла.





Морское сражение

В ответ японцы отправили авиацию из Рабаула и выслали мощную эскадру из Рабаула под командованием Сэнтаро Омори: тяжёлые крейсера Мёко и Хагуро, лёгкие крейсера Агано, Сэндай и эсминцы Сигурэ, Самидарэ, Сирацую, Наганами, Хацукадзэ и Вакацуки.

Американцы эвакуировали большую часть десантных катеров и транспортов и боевые корабли стали ожидать подхода японских кораблей. Они обнаружили японскую эскадру на радаре в 02:30 2 ноября 1943 года и Меррилл отправил свои эсминцы вперёд для торпедной атаки, после чего его крейсера должны были открыть огонь с безопасной дистанции. Эсминцы были обнаружены японцами, которые избежали торпедных попаданий, но противоторпедные манёвры разрушили их строй.

Около 02:50 американские крейсера открыли огонь, сразу выведя из строя Сэндай. Эсминец Самидарэ выпустил торпедный залп, но при выполнении манёвра столкнулся с Сирацую. Мёко столкнулся с эсминцем Хацукадзэ, отрезав его нос. Японским кораблям не хватало радара, и они испытывали значительные трудности в обнаружении американских крейсеров, но в 03:13 они всё же обнаружили их и открыли огонь.

Меррилл развернулся под покровом дыма и отошёл, и Омори, полагавший, что затопил тяжёлый крейсер, решил, что он сделал достаточно, и отвернул на восток. Повреждённые Сэндай и Хацукадзэ были обнаружены позднее и затоплены артиллерийским огнём. После возвращения японских кораблей в Рабаул они вошли в состав соединения, где уже было четыре тяжёлых крейсера и эсминцы с Трука, которое было отправлено против десантных сил Союзников, высадившихся на Бугенвиль. Однако 5 ноября два американских авианосца совершили рейд на Рабаул, во время которого четыре крейсера были тяжело повреждены, и соединение было вынуждено вернуться на Трук, и на этом угроза высадки Союзников на Бугенвиле со стороны японского флота была снята.

Напишите отзыв о статье "Сражение в заливе Императрицы Августы"

Ссылки

Книги

  • Brown David. Warship Losses of World War Two. — Naval Institute Press, 1990. — ISBN 1-55750-914-X.
  • D'Albas Andrieu. Death of a Navy: Japanese Naval Action in World War II. — Devin-Adair Pub, 1965. — ISBN 0-8159-5302-X.
  • Dull Paul S. A Battle History of the Imperial Japanese Navy, 1941-1945. — Naval Institute Press, 1978. — ISBN 0-87021-097-1.
  • Hall Cary Hardison. The war cruises of the USS Columbia, 1942 to 1945: Personal recollections, with some augmentations by shipmates. — War Memories Pub. Co, 1987. — ISBN ASIN B00071N658.
  • Hara Tameichi. Japanese Destroyer Captain. — New York & Toronto: Ballantine Books, 1961. — ISBN 0-345-27894-1.
  • Kilpatrick C. W. Naval Night Battles of the Solomons. — Exposition Press, 1987. — ISBN 0-682-40333-4.
  • Lacroix Eric. Japanese Cruisers of the Pacific War. — Naval Institute Press, 1997. — ISBN 0-87021-311-3.
  • Jones Ken. Destroyer Squadron 23: Combat Exploits of Arleigh Burke's Gallant Force. — Naval Institute Press, 1997. — ISBN 1-55750-412-1.
  • McGee William L. Bougainville Campaign // The Solomons Campaigns, 1942-1943: From Guadalcanal to Bougainville--Pacific War Turning Point, Volume 2 (Amphibious Operations in the South Pacific in WWII). — BMC Publications, 2002. — ISBN 0-9701678-7-3.
  • Morison Samuel Eliot. Breaking the Bismarcks Barrier, vol. 6 of History of United States Naval Operations in World War II. — Castle Books, 1958. — ISBN 0-7858-1307-1.
  • Potter E. B. Admiral Arleigh Burke. — Naval Institute Press, 2005. — ISBN 1-59114-692-5.
  • Roscoe Theodore. United States Destroyer Operations in World War Two. — Naval Institute Press, 1953. — ISBN 0-87021-726-7.

Журналы

  • Hone, Thomas C. (1981), "The Similarity of Past and Present Standoff Threats", Proceedings of the U.S. Naval Institute (Annapolis, Maryland) (no. Vol. 107, No. 9, September 1981): 113–116, ISSN [worldcat.org/issn/0041-798X 0041-798X] 

Внешние ссылки

  • Parshall, Jon; Bob Hackett, Sander Kingsepp, & Allyn Nevitt. [www.combinedfleet.com/kaigun.htm Imperial Japanese Navy Page (Combinedfleet.com)]. Проверено 14 июня 2006. [www.webcitation.org/65Z8VD38b Архивировано из первоисточника 19 февраля 2012].
  • [www.microworks.net/pacific/battles/empress_augusta_bay.htm Description by Vincent O’Hara]
  • [www.navweaps.com/index_oob/OOB_WWII_Pacific/OOB_WWII_Augusta-Bay.htm Order of battle]
  • [www.chinfo.navy.mil/navpalib/wwii/facts/bougbttl.txt JO1 Lorraine Ramsdell (US Navy Reserve), «The Battle of Bougainville» ]
  • [www.ww2db.com/battle_spec.php?battle_id=8 WW2DB: Solomons Campaign]

Примечания

  1. Morison, Breaking the Bismarcks, с. 322.
  2. Dull, Imperial Japanese Navy, с. 302; Hara, Japanese Destroyer Captain, с. 242; Morison, Breaking the Bismarcks, с. 322; Hackett, Kingsepp и Nevitt, Combinedfleet.com. Источники расходятся в численности потерь японцев в сражении. Расхождения по потерям на кораблях: Сэндай- 412 (Dull), 185 (Hackett and Kingsepp), 320 (Morison) и 335 (Hara); Хацукадзэ- 9 (Dull) и 240 (Nevitt, Morison, and Hara); Сирацую- 4 (Nevitt) и 5 (Hara); Самидарэ- 1 (Hara).

Отрывок, характеризующий Сражение в заливе Императрицы Августы

– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.
Князь Багратион посмотрел на Тушина и, видимо не желая выказать недоверия к резкому суждению Болконского и, вместе с тем, чувствуя себя не в состоянии вполне верить ему, наклонил голову и сказал Тушину, что он может итти. Князь Андрей вышел за ним.
– Вот спасибо: выручил, голубчик, – сказал ему Тушин.
Князь Андрей оглянул Тушина и, ничего не сказав, отошел от него. Князю Андрею было грустно и тяжело. Всё это было так странно, так непохоже на то, чего он надеялся.

«Кто они? Зачем они? Что им нужно? И когда всё это кончится?» думал Ростов, глядя на переменявшиеся перед ним тени. Боль в руке становилась всё мучительнее. Сон клонил непреодолимо, в глазах прыгали красные круги, и впечатление этих голосов и этих лиц и чувство одиночества сливались с чувством боли. Это они, эти солдаты, раненые и нераненые, – это они то и давили, и тяготили, и выворачивали жилы, и жгли мясо в его разломанной руке и плече. Чтобы избавиться от них, он закрыл глаза.
Он забылся на одну минуту, но в этот короткий промежуток забвения он видел во сне бесчисленное количество предметов: он видел свою мать и ее большую белую руку, видел худенькие плечи Сони, глаза и смех Наташи, и Денисова с его голосом и усами, и Телянина, и всю свою историю с Теляниным и Богданычем. Вся эта история была одно и то же, что этот солдат с резким голосом, и эта то вся история и этот то солдат так мучительно, неотступно держали, давили и все в одну сторону тянули его руку. Он пытался устраняться от них, но они не отпускали ни на волос, ни на секунду его плечо. Оно бы не болело, оно было бы здорово, ежели б они не тянули его; но нельзя было избавиться от них.
Он открыл глаза и поглядел вверх. Черный полог ночи на аршин висел над светом углей. В этом свете летали порошинки падавшего снега. Тушин не возвращался, лекарь не приходил. Он был один, только какой то солдатик сидел теперь голый по другую сторону огня и грел свое худое желтое тело.
«Никому не нужен я! – думал Ростов. – Некому ни помочь, ни пожалеть. А был же и я когда то дома, сильный, веселый, любимый». – Он вздохнул и со вздохом невольно застонал.
– Ай болит что? – спросил солдатик, встряхивая свою рубаху над огнем, и, не дожидаясь ответа, крякнув, прибавил: – Мало ли за день народу попортили – страсть!
Ростов не слушал солдата. Он смотрел на порхавшие над огнем снежинки и вспоминал русскую зиму с теплым, светлым домом, пушистою шубой, быстрыми санями, здоровым телом и со всею любовью и заботою семьи. «И зачем я пошел сюда!» думал он.
На другой день французы не возобновляли нападения, и остаток Багратионова отряда присоединился к армии Кутузова.



Князь Василий не обдумывал своих планов. Он еще менее думал сделать людям зло для того, чтобы приобрести выгоду. Он был только светский человек, успевший в свете и сделавший привычку из этого успеха. У него постоянно, смотря по обстоятельствам, по сближениям с людьми, составлялись различные планы и соображения, в которых он сам не отдавал себе хорошенько отчета, но которые составляли весь интерес его жизни. Не один и не два таких плана и соображения бывало у него в ходу, а десятки, из которых одни только начинали представляться ему, другие достигались, третьи уничтожались. Он не говорил себе, например: «Этот человек теперь в силе, я должен приобрести его доверие и дружбу и через него устроить себе выдачу единовременного пособия», или он не говорил себе: «Вот Пьер богат, я должен заманить его жениться на дочери и занять нужные мне 40 тысяч»; но человек в силе встречался ему, и в ту же минуту инстинкт подсказывал ему, что этот человек может быть полезен, и князь Василий сближался с ним и при первой возможности, без приготовления, по инстинкту, льстил, делался фамильярен, говорил о том, о чем нужно было.
Пьер был у него под рукою в Москве, и князь Василий устроил для него назначение в камер юнкеры, что тогда равнялось чину статского советника, и настоял на том, чтобы молодой человек с ним вместе ехал в Петербург и остановился в его доме. Как будто рассеянно и вместе с тем с несомненной уверенностью, что так должно быть, князь Василий делал всё, что было нужно для того, чтобы женить Пьера на своей дочери. Ежели бы князь Василий обдумывал вперед свои планы, он не мог бы иметь такой естественности в обращении и такой простоты и фамильярности в сношении со всеми людьми, выше и ниже себя поставленными. Что то влекло его постоянно к людям сильнее или богаче его, и он одарен был редким искусством ловить именно ту минуту, когда надо и можно было пользоваться людьми.