Сражение на Адде (490)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Сражение на Адде
Основной конфликт: Остготское завоевание Италии
Дата

11 августа 490 года

Место

около реки Адды

Итог

победа остготов

Противники
остготы италийские варвары
Командующие
Теодорих Великий Одоакр
Силы сторон
неизвестно неизвестно
Потери
неизвестно неизвестно

Сраже́ние на А́дде — состоявшееся 11 августа 490 года во время остготского завоевания Италии сражение вблизи реки Адды, в котором войско остготов под командованием короля Теодориха Великого одержало победу над войском правителя Италии Одоакра.



Описание

Основными нарративными источниками о сражении на Адде являются «Панегирик королю Теодориху» Эннодия и сведения, содержащиеся в «Анониме Валезия».

Несмотря на победы, одержанные в 489 году Теодорихом Великим над Одоакром в сражениях на реке Изонцо и при Вероне, предательство весной 490 года военного магистра Туфы и прибытие в Северную Италию союзников Одоакра, бургундов короля Гундобада, заставило остготов укрыться в Павии. Здесь они были осаждены войском правителя Италии.

Однако после того как Одоакр летом 490 года узнал о том, что к остготам на помощь идёт войско, посланное королём вестготов Аларихом II, он снял осаду и удалился от города. Преследуя отступавших, Теодорих Великий последовал с войском за Одоакром. Войска противоборствовавших сторон встретились в битве у переправы через реку Адду. Это было уже третье сражение между Теодорихом Великим и Одоакром с начала остготского завоевания Италии. В ходе ожесточённого боя остготы одержали победу. Среди погибших в бою италийцев был комит доместиков Пиерий[nl], командовавший служившими у Одоакра отрядами римлян.

После поражения Одоакр был вынужден отступить в Равенну, которую Теодорих Великий осаждал в течение следующих двух с половиной лет.

Напишите отзыв о статье "Сражение на Адде (490)"

Литература

Отрывок, характеризующий Сражение на Адде (490)



Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.
В окрестности Богучарова были всё большие села, казенные и оброчные помещичьи. Живущих в этой местности помещиков было очень мало; очень мало было также дворовых и грамотных, и в жизни крестьян этой местности были заметнее и сильнее, чем в других, те таинственные струи народной русской жизни, причины и значение которых бывают необъяснимы для современников. Одно из таких явлений было проявившееся лет двадцать тому назад движение между крестьянами этой местности к переселению на какие то теплые реки. Сотни крестьян, в том числе и богучаровские, стали вдруг распродавать свой скот и уезжать с семействами куда то на юго восток. Как птицы летят куда то за моря, стремились эти люди с женами и детьми туда, на юго восток, где никто из них не был. Они поднимались караванами, поодиночке выкупались, бежали, и ехали, и шли туда, на теплые реки. Многие были наказаны, сосланы в Сибирь, многие с холода и голода умерли по дороге, многие вернулись сами, и движение затихло само собой так же, как оно и началось без очевидной причины. Но подводные струи не переставали течь в этом народе и собирались для какой то новой силы, имеющей проявиться так же странно, неожиданно и вместе с тем просто, естественно и сильно. Теперь, в 1812 м году, для человека, близко жившего с народом, заметно было, что эти подводные струи производили сильную работу и были близки к проявлению.