Сражение при Вильянди
| Сражение при Вильянди | |||
| Основной конфликт: Северные крестовые походы | |||
 Эстония, XII век | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
победа ливонской армии | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Сражение при Вильянди — одно из ключевых сражений между немцами (во главе с Каупо) и эстами (во главе с Лембиту), произошедшее близ местечка Вильянди 21 сентября 1217 года, когда немцы пытались силой покорить Эстонию[1].
В зарубежной историографии — Сражение в день св. Матфея (эст. Madisepäeva lahing).
Содержание
Участники сражения
С одной стороны выступила коалиция из шести основных земель (маакондов) континентальной Эстонии: Рявала (Ревель), Ляэнемаа (Роталия у Генриха), Харьюмаа (Гариэн), Вирумаа (Вирония), Ярвамаа (Гервен) и Сакала. Только земля Уганди (Унгаврия) не участвовала в сражении: в 1215 году в ходе девятикратных рейдов крестоносцев и леттов её население было практически полностью истреблено[2], и с 1216 года она уже была подчинена немцам. Армия коалиции насчитывала около шести тысяч солдат. Эстонцы также рассчитывали на помощь русских войск, но они не приняли участия в сражении.
Со второй стороны (против эстов) выступила трехтысячная ливонская армия, состоявшая из войск рижского епископа, крестоносцев графа Альберта из Голштинии, ордена меченосцев и ополчения латгалов (летов) и ливов.
Сражение, итоги и его значение в истории
В ходе сражения крестоносцы нанесли эстам сокрушительное поражение. Суммарные потери коалиции составили почти 1 000 человек, не считая эстов, погибших пытаясь скрыться в лесу. Немцам в качестве трофеев достались около двух тысяч боевых коней.
Эта победа германцев во многом предопределила дальнейшую судьбу Центральной и Южной Эстонии, которые в ближайшие два года были также покорены. Не случайно, в конце XIII века, автор средневековой Ливонской рифмованной хроники расценивал сражение как решающий эпизод в завоевании эстонских земель. Поэт писал, что после этого сражения эстов принудили платить церковную десятину, строить замки и церкви, хотя «редко делали это без принуждения господ и охотно избавились бы от этого бремени, даже если бы им пришлось терпеть муки ада».
Напишите отзыв о статье "Сражение при Вильянди"
Примечания
Литература
- Генрих Латвийский. Хроника Ливонии / С. А. Аннинский. — М.; Л., 1938. (латинский текст с русским переводом)
- Livlandishe Reinchronik mit Anmerkungen, Namenverzeichniss und Glossar. Herausgeben von Leo Meyer. — Paderborn, 1876.
- Чешихин Е. В. История Ливонии с древнейших времен. В 3 тт. Т.1. — Рига, 1884.
Отрывок, характеризующий Сражение при Вильянди
Высокий малый, стоя на крыльце, мутными глазами водил то на целовальника, то на кузнецов, как бы соображая, с кем теперь следует драться.– Душегуб! – вдруг крикнул он на целовальника. – Вяжи его, ребята!
– Как же, связал одного такого то! – крикнул целовальник, отмахнувшись от набросившихся на него людей, и, сорвав с себя шапку, он бросил ее на землю. Как будто действие это имело какое то таинственно угрожающее значение, фабричные, обступившие целовальника, остановились в нерешительности.
– Порядок то я, брат, знаю очень прекрасно. Я до частного дойду. Ты думаешь, не дойду? Разбойничать то нонче никому не велят! – прокричал целовальник, поднимая шапку.
– И пойдем, ишь ты! И пойдем… ишь ты! – повторяли друг за другом целовальник и высокий малый, и оба вместе двинулись вперед по улице. Окровавленный кузнец шел рядом с ними. Фабричные и посторонний народ с говором и криком шли за ними.
У угла Маросейки, против большого с запертыми ставнями дома, на котором была вывеска сапожного мастера, стояли с унылыми лицами человек двадцать сапожников, худых, истомленных людей в халатах и оборванных чуйках.
– Он народ разочти как следует! – говорил худой мастеровой с жидкой бородйой и нахмуренными бровями. – А что ж, он нашу кровь сосал – да и квит. Он нас водил, водил – всю неделю. А теперь довел до последнего конца, а сам уехал.
Увидав народ и окровавленного человека, говоривший мастеровой замолчал, и все сапожники с поспешным любопытством присоединились к двигавшейся толпе.
– Куда идет народ то?
– Известно куда, к начальству идет.
– Что ж, али взаправду наша не взяла сила?
– А ты думал как! Гляди ко, что народ говорит.
Слышались вопросы и ответы. Целовальник, воспользовавшись увеличением толпы, отстал от народа и вернулся к своему кабаку.
Высокий малый, не замечая исчезновения своего врага целовальника, размахивая оголенной рукой, не переставал говорить, обращая тем на себя общее внимание. На него то преимущественно жался народ, предполагая от него получить разрешение занимавших всех вопросов.
– Он покажи порядок, закон покажи, на то начальство поставлено! Так ли я говорю, православные? – говорил высокий малый, чуть заметно улыбаясь.
– Он думает, и начальства нет? Разве без начальства можно? А то грабить то мало ли их.
– Что пустое говорить! – отзывалось в толпе. – Как же, так и бросят Москву то! Тебе на смех сказали, а ты и поверил. Мало ли войсков наших идет. Так его и пустили! На то начальство. Вон послушай, что народ то бает, – говорили, указывая на высокого малого.
У стены Китай города другая небольшая кучка людей окружала человека в фризовой шинели, держащего в руках бумагу.
– Указ, указ читают! Указ читают! – послышалось в толпе, и народ хлынул к чтецу.
Человек в фризовой шинели читал афишку от 31 го августа. Когда толпа окружила его, он как бы смутился, но на требование высокого малого, протеснившегося до него, он с легким дрожанием в голосе начал читать афишку сначала.
«Я завтра рано еду к светлейшему князю, – читал он (светлеющему! – торжественно, улыбаясь ртом и хмуря брови, повторил высокий малый), – чтобы с ним переговорить, действовать и помогать войскам истреблять злодеев; станем и мы из них дух… – продолжал чтец и остановился („Видал?“ – победоносно прокричал малый. – Он тебе всю дистанцию развяжет…»)… – искоренять и этих гостей к черту отправлять; я приеду назад к обеду, и примемся за дело, сделаем, доделаем и злодеев отделаем».
