Сражение при Гуммельсгофе

Сражение при Гуммельсгофе
Основной конфликт: Великая Северная война
Дата	18 (29) июля 1702 года (19 июля по шведскому календарю)
Место	Гуммельсгоф (Хуммули), Шведская Ливония
Итог	победа русских
Противники
Швеция Россия
Командующие
В. А. Шлиппенбах Б. П. Шереметев
Силы сторон
5700 около 10 000
Потери
2000 убитых, 238 пленных, 15 орудий 1000

Сражение при Гуммельсгофе — сражение, состоявшееся между русской и шведской армиями 18 (29) июля 1702 года (19 июля по шведскому календарю) у местечка Гуммельсгоф (Гумолова мыза), на реке Эмбах, Шведская Ливония, в ходе Великой Северной войны. Вторая крупная победа русских над шведами после сражения у Эрестфера.

Предыстория

Столкновения на границах расположения двух армий — русской и шведской — продолжались, но не принимали больших размеров в течение полугода после битвы при Эрестфере.

Во время пребывания армии генерал-фельдмаршала Шереметева в Пскове, на военном совете, с целью приучения молодых войск к походам было принято решение: «Идти с конным и пехотными полками в Свейскую землю для поиску и промыслу над неприятелем, куда военный случай позовет, сухим и плавным путём».

12 (23) июля 1702 года Шереметев выступил из Пскова с отрядом в 17,5 тысяч человек при 24 орудиях, а 14 июля генерал-майор А. А. Гулиц отплыл на судах с 6300 человек при 8 орудиях. 21 июля близ устья реки Амовжи (Эмбах) этот отряд на карбасах имел бой с 4 шведскими судами командора Лешерна на Чудском озере. Русскими была взята на абордаж 12-пушечная шведская яхта «Виват».

Фельдмаршал отправился через Новый Городок (в 60 верстах от Пскова), где оставил полковые обозы, взяв запасы всего на 8 дней. Отсюда он направился на Керепецкую мызу и Кенецкий кабак, где узнал от пленного шведского рейтара, что в мызе Санге расположился Шлиппенбах с 9000 пехоты и конницы при 16 орудиях. Шереметев повернул к мызе, но Шлиппенбах отвел войска к мызе Платор. Фельдмаршал преследовал его, но шведы бежали за реку Амовжа (Эмбах), разрушив мосты, чем приостановили преследователей.

Сражение

Дав отдых войскам, Шереметев 29 июля выслал в разведку полки Семёна Кропотова, Никиты Полуэктова и князя Вадбольского, а также иррегулярную конницу калмыков, татар и казаков. Отряд этот, подойдя к реке Амовже, сбил неприятельские караулы, построил мост и настиг неприятеля в 15 верстах от реки у мызы Гуммельсгоф.

Надеясь отрезать этот авангард от главных сил Шереметева, Шлиппенбах атаковал его, и поначалу шведам даже удалось потеснить его и захватить при этом 5 или 6 пушек, но пришедшие на подкрепление драгунские полки Баура и Вердена оттеснили шведов, а когда прибыла пехота Шереметева (полки Лима, Айгустова и фон Дельдина), завязался упорный бой. Подошедшие свежие русские батальоны начали обходить шведов с флангов. Неприятель был наголову разбит. Бросив пехоту и артиллерию, Шлиппенбах с кавалерией бросился к Пернову, где, преследуемый драгунами, едва избежал плена.

Итоги

Шведы потеряли 2 тыс. человек убитыми, 238 пленными и 15 орудий (по другим данным - 5490 убитыми и ранеными, 308 пленными, 21 знамя, 16 орудий и весь обоз).

Потери русских войск — 400 человек убитыми и несколько сотен ранеными. В бою погибли командир драгунского полка полковник Н. И. Полуэктов и командир Лефортовского полка полковник Ю. С. Лим.

После этой битвы Шереметев беспрепятственно прошёл всю южную Лифляндию, забирая запасы продовольствия, разрушая укрепления, захватывая пленных.

Литература

• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
• Тарле Евгений Викторович. [militera.lib.ru/h/tarle2/index.html Северная война и шведское нашествие на Россию]. — Сочинения. — Москва: Издательство Академии Наук СССР, 1959. — Т. 10. — С. 363—800. — 841 с.
• История русской армии. — М.: Эксмо, 2007. — С. 43. — ISBN 978-5-695-18397-5.
• Каштанов Ю. Северная война. — М.: Белый город, 2003. — С. 12-13.

Отрывок, характеризующий Сражение при Гуммельсгофе

Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.