Сражение при Морова-Иван
| Сражение | |||
| Основной конфликт: Итало-греческая война | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
горы Морова, Юговосточная Албания ([wikimapia.org/#lat=40.620207&lon=20.9042358&z=11&l=0&m=t]) | ||
| Итог |
Греческая победа. | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Сражение при Морова-Иван (13-22 ноября 1940 года) — сражение второго этапа греко-итальянской войны 1940—1941 годов и первая операция греческого контрнаступления, после отражения итальянского вторжения. Результатом сражения стало занятие горных массивов Мόрова (или Морава)-Иван а затем третьего по населению албанского города Корча и послужило началом продвижения греческой армии вглубь территории Северного Эпира от 30 до 80 километров.
Предыстория
28 октября 1940 года посол Италии в Афинах, Граци, Эммануэле, вручил лично греческому премьер-министру, генералу Метаксасу, ультиматум, в котором Италия «требовала, поскольку война против Британии продолжалась, предоставить ей стратегические пункты в Греции и свободный проход к ним итальянской армии, с греко-албанской границы»[1]. После получения отрицательного ответа, означавшего для Греции вступление в войну, и впоследствии ставшего в Греции праздником (дня «Нет»), итальянские вооружённые силы вторглись на рассвете в Грециию, с территории Албании. Впоследствии Граци писал, что это было «детским подражанием тому, что было сделано Германией при вторжении в Данию и Норвегию»[2]. Несмотря на численный перевес, итальянское вторжение было отражено в сражениях первого этапа войны, на греческой территории (28.10.1940-13.11.1940 Сражение на Пинде и Сражение при Элеа-Каламас). Победы греческой армии вызвали большой резонанс, поскольку на тот момент силы Оси господствовали в Европе, только Британия и Греция продолжали сражаться, в то время как с августа 1939 года оставался в силе Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом. Победы греческой армии были первыми победами антифашистской коалиции во Второй мировой войне[3][4]. 13 ноября, после полного провала своих планов, итальянское командование перешло к обороне, в то время как греческие силы были готовы предпринять наступательные действия, перемещая театр военных действий на север, на территорию Албании.
Наступление
На 14 ноября 1940 года года соотношение сил на греко-итальянском фронте было 10 итальянских дивизий против 7 греческих, при полном перевесе итальянских частей в огневой поддержке от 65 % до 100 %[5] (По другим данным греческие силы насчитывали 8 пехотных дивизий, 2 отдельные пехотные бригады и 1 кавалерийскую дивизию). При этом соотношение сил в воздухе с начала войны было 392 итальянских самолёта против 115 греческих[6].
Греческий генеральный штаб поставил себе целью занятие стратегических позиций на высотах Морова-Иван, которые прикрывали транспортный узел около города Корча, третьего тогда по населению города Албании. Вокруг Корчи заняли позиции 6 итальянских дивизий.
Наступление началось силами 3-го корпуса армии, которым командовал генерал Цолакоглу, впоследствии греческий квислинг[7].
Итальянские части оказали упорное сопротивления и бои продолжились до 21 ноября. Одновременно 2-й корпус армии, действуя с юга, развивал наступление вдоль реки Аоос, через горы Граммос и вошёл в приграничный албанский регион Эрсека.
С 18 ноября греческие части сумели во многих местах прорвать итальянскую линию обороны, в результате чего после жестоких боёв 21 ноября горные массивы Морова-Иван были заняты. На следующий день первый батальон 9-й дивизии вошёл в город Корча, оставленный итальянцами незадолго до этого.
Взятие Корчи и других городов Северного Эпира вызвало взрыв энтузиазма в Греции[8], тем более, что для греков Северный Эпир был греческой землёй, с греческим населением, освобождённой греческой армией от турок в 1913 году, но оставшейся вне пределов греческого государства, как писал Rene Puaux, по вине «витающих в облаках итальянских империалистов»[9].
Результат сражения
Более 1.000 итальянских солдат были взяты в плен в ходе сражения. Наступление было продолжено в последующие дни. Греческая армия, наступая и уверенно продвигаясь на территории Северного Эпира, 6 декабря вошла в порт Агии Саранта и двумя днями позже в Аргирокастро. Результаты сражения Морава-Иван и развивающееся греческое наступление на Поградец (26.11.1940-10.12.1940) привели к тому, как следует из дневников Чиано, Галеаццо, что 4 декабря Муссолини был готов просить перемирия[10].
Источники
- Θάνος Βερέμης, Μιχάλης Κατσηγέρας. Εμείς οι Έλληνες. Σκάι 2008. Πολεμική Ιστορία της Σύγχρονης Ελλάδας. ISBN 9789606845161.
- Βάσος Π. Μαθιόπουλος. [books.google.gr/books?id=JYUqAAAAMAAJ&q= Η συμμετοχή της Ελλάδος στον Β' Παγκόσμιο Πόλεμο.] Ακαδημία Αθηνών, 1998. Τόμος Β'.
Напишите отзыв о статье "Сражение при Морова-Иван"
Ссылки
- ↑ Граци пишет Издание МИД Греции, Ο Γκράτσι γράφει, σελ. 161, εκδ.Παπαζήση, Αθήνα 2008, ISBN 978-960-02-2262-3
- ↑ Граци пишет Издание МИД Греции, Ο Γκράτσι γράφει, σελ. 163, εκδ.Παπαζήση, Αθήνα 2008, ISBN 978-960-02-2262-3
- ↑ Μανόλης Ανδρόνικος, Ελληνικός Θησαυρός, εκδ.Κατανιώτη Αθήνα 1993, ISBN 960-031139-0, σελ.94
- ↑ [www.privateletters.net/allies_greece.html The WW2 Letters of Private Melvin W. Johnson — WW2 Allies — Greece]
- ↑ Τριαντάφυλος Α. Γεροζήσης, Το Σώμα των αξιωματικών και η θέση του στη σύγχρονη Ελληνική κοινωνία (1821—1975), σελ.530, εκδ. Δωδώνη Αθήνα 1996, ISBN 960-248-794-1
- ↑ Τριαντάφυλος Α. Γεροζήσης, Το Σώμα των αξιωματικών και η θέση του στη σύγχρονη Ελληνική κοινωνία (1821—1975), σελ.529, εκδ. Δωδώνη Αθήνα 1996, ISBN 960-248-794-1
- ↑ Τριαντάφυλος Α. Γεροζήσης, Το Σώμα των αξιωματικών και η θέση του στη σύγχρονη Ελληνική κοινωνία (1821—1975), σελ.531, εκδ. Δωδώνη Αθήνα 1996, ISBN 960-248-794-1
- ↑ 100+1 Χρόνια Ελλάδα,Ά τόμ. 1900—1949, σελ.259, εκδ. Η.Μανιατέας, Αθήνα 1999
- ↑ Rene Puaux, La malheureuse Epire, ISBN 960-7022-08-4, σελ.174
- ↑ Τριαντάφυλος Α. Γεροζήσης, Το Σώμα των αξιωματικών και η θέση του στη σύγχρονη Ελληνική κοινωνία (1821—1975), σελ.536, εκδ. Δωδώνη Αθήνα 1996, ISBN 960-248-794-1
Отрывок, характеризующий Сражение при Морова-Иван
– Куда?– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.
На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
