Сражение при Хальмстаде
Сражение при Хальмстаде | |||
Основной конфликт: Датско-шведская война 1675—1679 | |||
Сражение при Хальмстаде | |||
Дата | |||
---|---|---|---|
Место | |||
Итог |
победа шведов | ||
Противники | |||
| |||
Командующие | |||
| |||
Силы сторон | |||
| |||
Потери | |||
| |||
Сражение при Хальмстаде (или Сражение у Филлебро) — сражение, произошедшее 17 августа 1676 года в пяти км к югу от Хальмстада во время Датско-шведской войны 1675—1679 годов. Это был последний бой в Халланде между Данией и Швецией.
Содержание
Предыстория
Датская армия в конце июня 1676 года высадилась у Хельсингборг в Сконе и менее чем за месяц завоевала почти всю провинцию. Шведская армия была вынуждена отступить на север, к Векшё.
В начале августа генерал Якоб Дункан с 4000 датских солдат был направлен на север, в провинцию Халланд, чтобы взять Хальмстад и, по возможности, объединиться с армией графа Ульрика Гюлленлёве, который был у Гётеборга и собирался осаждать город.
11 августа король Карл XI и его небольшая армия направилась на запад, чтобы перехватить Дункана. Дункан был проинформирован о приближении шведских войск, но он предполагал, что это был лишь небольшой отряд под командованием генерала Рутгера фон Ашеберга. Поэтому Дункан не торопился, когда решил оставить Хальмстад и вернуться на юг в Сконе. В полдень 17 августа шведская армия перекрыла дорогу из Сконе в Хальмстад, и Дункан оказался в ловушке. Шведы разрушили мост, ведущий на юг, и двинулись на север.
Сражение
Спустя всего несколько километров шведский авангард под командованием Ашеберга столкнулся с небольшим датским отрядом, который был обращен в бегство. После короткого преследования Ашеберг оказался лицом к лицу с Дунканом и его войсками. Датская армия собиралась пересечь мост через ручей. Дункан по-прежнему полагал, что отряд Ашеберга — это вся шведская армия, и стал переправлять войска, разрушив строй. В итоге датские боевые порядки на южном берегу оказались стоящими спиной к шведам.
Между тем, шведы дождались остальную часть кавалерии и пехоты. Сражение началось с залпа из шведских пушек, после чего Карл XI и его конная гвардия ринулась вниз по холму, чтобы напасть на датское левое крыло. Вскоре шведы также ударили по центру. Через 15 минут датское левое крыло было рассеяно. В центре датская пехота яростно защищалась, отражая атаки шведской кавалерии.
В этот момент Дункан понял свою ошибку и приказал своим оставшимся войска отступить назад по мосту. Но шведская кавалерия на правом фланге нашла брод и начала переправляться через ручей. Понимая, что битва проиграна, Дункан капитулировал. Бой продолжался чуть больше часа.
Последствия
Поражение у Хальмстада нанесло тяжелый удар по датских планам по продвижению на север и вступлению в контакт с норвежской армией. На следующий день после битвы датский король Кристиан V оставил свой лагерь Кристианстада и начал движение к Хальмстаду. 5 сентября он достиг Хальмстада и начал безрезультатную осаду город. Три недели спустя он вернулся в Сконе для зимовки.
Сражение у Хальмстада стало также первой крупной победой 20-летнего Карла XI. Оно подняло боевой дух и генералов, и всей шведской армии. Армия была ещё слишком слаба, чтобы противостоять датчанам в Сконе, и отправилась на север, в Варберг, ожидать подкреплений.
Напишите отзыв о статье "Сражение при Хальмстаде"
Примечания
- ↑ Rystad, Göran, p. 97.
- ↑ Rystad, Göran, p. 98.
- ↑ 1 2 Rystad, Göran, p. 102.
Литература
- (швед.) Rystad, Göran. Kampen om Skåne (2005). ISBN 91-85057-05-3
Статья содержит короткие («гарвардские») ссылки на публикации, не указанные или неправильно описанные в библиографическом разделе. Список неработающих ссылок: Rystad, Göran Пожалуйста, исправьте ссылки согласно инструкции к шаблону {{sfn}} и дополните библиографический раздел корректными описаниями цитируемых публикаций, следуя руководствам ВП:Сноски и ВП:Ссылки на источники.
|
Отрывок, характеризующий Сражение при Хальмстаде
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.
С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.