Ссуда имущества

Ссуда имущества (договор ссуды или договор безвозмездного пользования) — договор, по которому одна сторона (ссудодатель) обязуется передать или передаёт вещь в безвозмездное временное пользование другой стороне (ссудополучателю), а последняя обязуется вернуть ту же вещь в том состоянии, в каком она её получила, с учётом нормального износа или в состоянии, обусловленном договором.

Существенным признаком договора ссуды является его безвозмездность, при отсутствии которой договор превращается в договор займа, аренды или найма. Другим существенным признаком договора ссуды является право пользоваться ссуженной вещью, чем он отличается от договора хранения, при котором приёмщик вещи не имеет права пользоваться ею.

История

Договор ссуды в Древнем Риме

В римском праве договор ссуды (лат. commodatum) являлся реальным договором, то есть договором, который начинал действовать с момента передачи одной стороной другой стороне предмета договора. Договор ссуды состоял в том, что одна сторона (ссудодатель, лат. commodans) передавала другой стороне (ссудополучателю, лат. commodatarius) индивидуально-определённую вещь во временное безвозмездное пользование, а ссудополучатель был обязан вернуть ту же самую вещь по окончании пользования в целости и сохранности.

Предмет договора ссуды

В римском праве особо подчёркивалось, что предметом договора ссуды может служить индивидуально определённая, незаменимая и непотребляемая вещь, так как только такую вещь можно вернуть по окончании пользования без замены другой вещью.

Римский юрист Домиций Ульпиан в Дигестах Юстиниана утверждал следующее:

Нельзя дать в ссуду вещи, которые при пользовании потребляются, кроме тех исключительных случаев, когда вещи берутся только для выставки и т. п.

— Dig. 13.6.3.6

Ссуда в Империи Инков

Административные чиновники кураки во время неурожайных годов из хранилищ, которые наполнялись урожаями, полученными из полей-чакара правителя Инки, с разрешения самого Инки выдавали пищу бедным людям поселения, и при этом вносили в кипу отчеты о том, что таким образом было получено. Поэтому эти отчисления делались в качестве ссуды, то есть, можно утверждать, что у инков существовал институт финансового кредитования. Также все, что, как указывал Педро Сьеса де Леон в своей «Хронике Перу», выдавали отдельным жителям со складов правителя Инки, вручали под отчет служащим камайос, которые занимались кипу. В кипу было видно, что каждый индеец сделал, и все им сделанное вычиталось у него из подати, которую ему надлежало отдать. Но возвращение займа делалось не теми самыми видами продукции, а оплачивалось разными видами работ. Так же дело обстояло и с выдачей провизии со складов составов для целой общины или провинции:

…если вдруг наступал какой-нибудь неурожайный год, они также приказывали открывать склады и предоставят в заем [prestar] провинциям необходимую провизию, а потом, в год изобилия, те отдавали и поставляли в них [то есть на склады] вновь, согласно своему учёту, определенное количество.

— Сьеса де Леон, Педро. Хроника Перу. Часть Вторая. Глава XIX.

Договор ссуды в России

В Российской Федерации отношения между ссудодателем и ссудополучателем регулируются главой 36 Гражданского кодекса РФ.

Предмет договора ссуды

Российское законодательство определяет следующее имущество, которое может быть передано в ссуду: земельные участки и другие обособленные природные объекты, предприятия и другие имущественные комплексы, здания, сооружения, оборудование, транспортные средства и другие вещи, которые не теряют своих натуральных свойств в процессе их использования (непотребляемые вещи). В то же время законом могут быть установлены виды имущества, передача которого в ссуду не допускается или ограничивается, и особенности передачи в ссуду земельных участков и других обособленных природных объектов.

Передаваемое имущество должно быть снабжено всеми его принадлежностями и относящимися к нему документами (инструкцией по использованию, техническим паспортом и т. п.), если иное не предусмотрено договором. Если такие принадлежности и документы переданы не были, однако без них вещь не может быть использована по назначению либо её использование в значительной степени утрачивает ценность для ссудополучателя, последний вправе потребовать предоставления ему таких принадлежностей и документов либо расторжения договора и возмещения понесённого им реального ущерба.

В договоре ссуды должны быть указаны данные, позволяющие определённо установить имущество, подлежащее передаче ссудодателем в качестве объекта ссуды. При отсутствии этих данных в договоре условие об объекте, подлежащем передаче в ссуду, считается не согласованным сторонами, а соответствующий договор не считается заключённым.

Стороны договора ссуды

Сторонами договора ссуды являются ссудодатель и ссудополучатель. Право передачи вещи в безвозмездное пользование принадлежит её собственнику и иным лицам, управомоченным на то законом или собственником. Коммерческая организация не вправе передавать имущество в безвозмездное пользование лицу, являющемуся её учредителем, участником, руководителем, членом её органов управления или контроля.

Срок исполнения договора ссуды

Договор ссуды заключается на срок, определённый договором. Если срок ссуды в договоре не определён, договор ссуды считается заключённым на неопределённый срок. Если ссудополучатель продолжает пользоваться имуществом после истечения срока договора при отсутствии возражений со стороны ссудодателя, договор считается возобновлённым на тех же условиях на неопределённый срок.

Права и обязанности ссудодателя

Ссудодатель обязан предоставить вещь в состоянии, соответствующем условиям договора безвозмездного пользования и её назначению. Если ссудодатель не передаёт вещь ссудополучателю, последний вправе потребовать расторжения договора безвозмездного пользования и возмещения понесённого им реального ущерба.

Ссудодатель отвечает за недостатки вещи, которые он умышленно или по грубой неосторожности не оговорил при заключении договора безвозмездного пользования. При обнаружении таких недостатков ссудополучатель вправе по своему выбору потребовать от ссудодателя безвозмездного устранения недостатков вещи или возмещения своих расходов на устранение недостатков вещи либо досрочного расторжения договора и возмещения понесённого им реального ущерба. Ссудодатель, извещённый о требованиях ссудополучателя или о его намерении устранить недостатки вещи за счёт ссудодателя, может без промедления произвести замену неисправной вещи другой аналогичной вещью, находящейся в надлежащем состоянии. Ссудодатель не отвечает за недостатки вещи, которые были им оговорены при заключении договора, либо были заранее известны ссудополучателю, либо должны были быть обнаружены ссудополучателем во время осмотра вещи или проверки её исправности при заключении договора или при передаче вещи.

Ссудодатель отвечает за вред, причинённый третьему лицу в результате использования вещи, если не докажет, что вред причинён вследствие умысла или грубой неосторожности ссудополучателя или лица, у которого эта вещь оказалась с согласия ссудодателя.

Права и обязанности ссудополучателя

Ссудополучатель обязан пользоваться ссуженным имуществом в соответствии с условиями договора ссуды, а если такие условия в договоре не определены, в соответствии с назначением имущества. Если ссудополучатель пользуется имуществом не в соответствии с условиями договора ссуды или назначением имущества, ссудодатель имеет право потребовать расторжения договора и возмещения убытков.

Ссудополучатель обязан поддерживать вещь, полученную в безвозмездное пользование, в исправном состоянии, включая осуществление текущего и капитального ремонта, и нести все расходы на её содержание, если иное не предусмотрено договором безвозмездного пользования.

Произведённые ссудополучателем отделимые улучшения ссуженного имущества являются его собственностью, если иное не предусмотрено договором ссуды. Стоимость неотделимых улучшений ссуженного имущества, произведённых ссудополучателем без согласия ссудодателя, возмещению не подлежит, если иное не предусмотрено законом.

Ссудополучатель несёт риск случайной гибели или случайного повреждения полученной в безвозмездное пользование вещи, если вещь погибла или была испорчена в связи с тем, что он использовал её не в соответствии с договором безвозмездного пользования или назначением вещи либо передал её третьему лицу без согласия ссудодателя. Ссудополучатель несёт также риск случайной гибели или случайного повреждения вещи, если с учётом фактических обстоятельств мог предотвратить её гибель или порчу, пожертвовав своей вещью, но предпочёл сохранить свою вещь.

Прекращение договора ссуды

Ссудодатель вправе потребовать досрочного расторжения договора безвозмездного пользования в случаях, когда ссудополучатель:

• использует вещь не в соответствии с договором или назначением вещи;
• не выполняет обязанностей по поддержанию вещи в исправном состоянии или её содержанию;

существенно ухудшает состояние вещи;

• без согласия ссудодателя передал вещь третьему лицу.

Ссудополучатель вправе требовать досрочного расторжения договора безвозмездного пользования:

• при обнаружении недостатков, делающих нормальное использование вещи невозможным или обременительным, о наличии которых он не знал и не мог знать в момент заключения договора;
• если вещь в силу обстоятельств, за которые он не отвечает, окажется в состоянии, непригодном для использования;
• если при заключении договора ссудодатель не предупредил его о правах третьих лиц на передаваемую вещь;
• при неисполнении ссудодателем обязанности передать вещь либо её принадлежности и относящиеся к ней документы.

Каждая из сторон вправе во всякое время отказаться от договора безвозмездного пользования, заключённого без указания срока, известив об этом другую сторону за один месяц, если договором не предусмотрен иной срок извещения.

Договор безвозмездного пользования прекращается в случае смерти гражданина-ссудополучателя или ликвидации юридического лица — ссудополучателя, если иное не предусмотрено договором. В случае смерти гражданина-ссудодателя либо реорганизации или ликвидации юридического лица — ссудодателя права и обязанности ссудодателя по договору безвозмездного пользования переходят к наследнику (правопреемнику) или к другому лицу, к которому перешло право собственности на вещь или иное право, на основании которого вещь была передана в безвозмездное пользование. В случае реорганизации юридического лица — ссудополучателя его права и обязанности по договору переходят к юридическому лицу, являющемуся его правопреемником, если иное не предусмотрено договором.

Отношения с третьими лицам по договору ссуды

Передача вещи в безвозмездное пользование не является основанием для изменения или прекращения прав третьих лиц на эту вещь. При заключении договора безвозмездного пользования ссудодатель обязан предупредить ссудополучателя о всех правах третьих лиц на эту вещь (сервитуте, праве залога и т. п.). Неисполнение этой обязанности даёт ссудополучателю право требовать расторжения договора и возмещения понесённого им реального ущерба.

Ссудодатель вправе произвести отчуждение вещи или передать её в возмездное пользование третьему лицу. При этом к новому собственнику или пользователю переходят права по ранее заключённому договору безвозмездного пользования, а его права в отношении вещи обременяются правами ссудополучателя.

История

Российская империя

В Российской империи отношения между ссудодателем и ссудополучателем регулировались статьями 2064—2068 первой части десятого тома Свода законов Российской империи. Данные статьи снабжены ссылками на Уложение Алексея Михайловича, но в действительности заимствованы из иностранных кодексов.

По статье 2064, при ссуде имущества «одно лицо уступает другому право пользоваться своим движимым имуществом, под условием возвращения его же самого и в том же состоянии, в каком оное было дано, без всякого за употребление возмездия». Таким образом, ссуда недвижимости русскими законами не допускалась. Содержание ссуды определяется то как «употребление», то как «пользование», так что пользование прибылью от ссуженной вещи законами не исключалось; между тем, и по теории, и по иностранным кодексам, производительная способность вещи не охватывается ссудой и всякого рода приращения, плоды, прибыли принадлежат собственнику вещи.

Существеннейшим признаком ссуды Свод законов считал её безвозмездность. Если образ употребления ссуженной вещи не был определён в договоре, ссудополучатель должен был пользоваться вещью сообразно её предназначения. На ссудополучателя возлагалась обязанность беречь ссуженную вещь и ответственность за нерадение; но до какой степени должно было простираться радение закон не определял.

Решение Гражданского кассационного департамента сената № 89 от 1881 года было разъяснено, что ссудополучатель ответствует перед собственником за гибель или порчу ссуженной вещи, бывшие последствием употребления её, коль скоро употребление было небрежно и обнаруживало нерадение к сохранению вещи в целости; если же утрата вещи произошла без всякой вины со стороны взявшего её в ссуду, а лишь вследствие непредотвратимого случая, то ссудополучатель не несёт никакой ответственности.

В Уложении 1649 года было постановлено, что если платье, данное в ссуду, будет по нерадению испорчено, то оно остаётся у того, кто испортил, а хозяин удовлетворяется деньгами. Это правило, установленное специально для платья, Свод законов обобщил для всех предметов ссуды, так что по смыслу закона ссудодатель в случае значительной порчи вещи, хотя бы и исправленной, может требовать удовлетворения деньгами.

Особой формы для договоров о ссуде не было установлено; кассационная практика допускала и словесные договоры о ссуде. Из безусловной необходимости возвращения ссудодателю той же самой вещи и в том же самом виде, кассационная практика вывела невозможность ссуды потребляемых вещей (например, спирта; решение 1873 г., № 1626). По терминологии законодательства того времени, предметом ссуды могли быть, однако, и деньги или потребляемые вещи, даваемые взаймы. Таковыми были, например, ссуды под залог грузов, ссуды по уставу о народном продовольствии.

РСФСР

В РСФСР гражданско-правовые отношения между ссудодателем и ссудополучателем регулировались главой 29 Гражданского кодекса РСФСР. Статья 342 ГК РСФСР следующим образом определяла договор ссуды: по договору безвозмездного пользования имуществом одна сторона обязуется передать или передаёт имущество в безвозмездное временное пользование другой стороне, а последняя обязуется вернуть то же имущество.

Договор ссуды, заключавшийся между гражданами на срок более одного года, оформлялся в письменной форме. Если ссудополучатель продолжал пользоваться имуществом после истечения срока договора при отсутствии возражений со стороны ссудодателя, договор считался возобновлённым на неопределённый срок, и каждая из сторон вправе была в любое время отказаться от договора.

Если договор безвозмездного пользования имуществом заключался между социалистическими организациями, то срок его действия не должен был превышать одного года. Если договор заключался на более длительный срок, он считался заключённым на один год или на иной установленный законом предельный срок.

Закон обязывал ссудодателя предоставить ссудополучателю имущество в состоянии, соответствующем условиям договора и назначению имущества, а ссудополучатель в свою очередь обязан был пользоваться имуществом в соответствии с договором и назначением имущества, а также поддерживать нанятое имущество в исправном состоянии, производить за свой счёт текущий ремонт, если иное не установлено законом или договором, и нести расходы по содержанию имущества.

При прекращении договора ссудополучатель обязан был вернуть ссудодателю имущество в том состоянии, в каком он его получил, с учётом нормального износа, или в состоянии, обусловленном договором. В случае допущенного ссудополучателем ухудшения нанятого имущества он должен был возместить ссудодателю убытки, если не смог доказать, что ухудшение имущества произошло не по его вине. В случае произведённого с разрешения ссудодателя улучшения нанятого имущества ссудополучатель имел право на возмещение произведённых для этой цели необходимых расходов, если иное не предусматривалось законом или договором. Произведённые ссудополучателем без разрешения ссудодателя улучшения, если они отделимы без вреда для имущества и если ссудодатель не соглашался возместить их стоимость, могли быть изъяты ссудополучателем. Стоимость улучшений, произведённых ссудополучателем без разрешения ссудодателя и неотделимых без вреда для имущества, возмещению не подлежала.

Договор ссуды в Германии

В Германии гражданско-правовые отношения между ссудодателем и ссудополучателем регулируются Гражданским кодексом Германии, который действует с 1 января 1900 года. Данным отношениям посвящён шестой титул «Ссуда» (нем. Leihe) восьмого раздела второй части кодекса.

На ссудополучателя кодекс возлагает расходы, необходимые для содержания ссуженной вещи, в особенности расходы по прокорму ссуженного животного. Обязанность ссудодателя возместить остальные расходы определяется по правилам, установленным для представительства без полномочия. Если ссудодатель умышленно умолчал о пороке, имеющемся в ссуженной вещи, он отвечает перед ссудополучателем за ущерб, последним оттого понесённый. Ссудополучатель не отвечает за изменения или ухудшения, последовавшие в ссуженной вещи при употреблении её, согласно договору; но он не должен давать ссуженной вещи никакого иного назначения, кроме того, какое установлено или предположено договором, и не должен также предоставлять употребление её третьему лицу без разрешения ссудодателя.

Требования, относящиеся к возмещению чрезвычайных расходов по сохранению вещи или к вознаграждению за изменения или ухудшения вещи, погашаются шестимесячной давностью со дня возвращения вещи. Если срок для возвращения ссуженной вещи договором не установлен, то обязанность возврата наступает с того момента, когда пользование вещью, согласно назначению, договором предусмотренному, должно или могло кончиться; если же такой момент не может быть установлен, то ссудодатель вправе требовать возврата вещи во всякое время. Ссудодатель может, кроме того, требовать возврата ссуженной вещи: если он по непредвиденным обстоятельствам сам в ней нуждается; если ссудополучатель пользуется вещью вопреки договору, отдаёт её для употребления третьему лицу или по небрежности своей подвергает вещь серьёзной опасности; в случае смерти ссудополучателя.

Договор ссуды в Японии

Гражданский кодекс Японии так определяет понятие «ссуды»: договор ссуды (яп. 使用貸借) начинает действовать с того момента, когда одна из сторон получает определённую договором вещь от другой стороны, обещая при этом, что он/она вернёт вещь после безвозмездного пользования и безвозмездного получения выгоды (дохода).

Литература

• Яновский А. Е.,. Ссуда имущества // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Ссуда имущества

Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
Наташа вышла вместе с отцом и, как будто с трудом соображая что то, сначала пошла за ним, а потом побежала вниз.
На крыльце стоял Петя, занимавшийся вооружением людей, которые ехали из Москвы. На дворе все так же стояли заложенные подводы. Две из них были развязаны, и на одну из них влезал офицер, поддерживаемый денщиком.
– Ты знаешь за что? – спросил Петя Наташу (Наташа поняла, что Петя разумел: за что поссорились отец с матерью). Она не отвечала.
– За то, что папенька хотел отдать все подводы под ранепых, – сказал Петя. – Мне Васильич сказал. По моему…
– По моему, – вдруг закричала почти Наташа, обращая свое озлобленное лицо к Пете, – по моему, это такая гадость, такая мерзость, такая… я не знаю! Разве мы немцы какие нибудь?.. – Горло ее задрожало от судорожных рыданий, и она, боясь ослабеть и выпустить даром заряд своей злобы, повернулась и стремительно бросилась по лестнице. Берг сидел подле графини и родственно почтительно утешал ее. Граф с трубкой в руках ходил по комнате, когда Наташа, с изуродованным злобой лицом, как буря ворвалась в комнату и быстрыми шагами подошла к матери.
– Это гадость! Это мерзость! – закричала она. – Это не может быть, чтобы вы приказали.
Берг и графиня недоумевающе и испуганно смотрели на нее. Граф остановился у окна, прислушиваясь.
– Маменька, это нельзя; посмотрите, что на дворе! – закричала она. – Они остаются!..
– Что с тобой? Кто они? Что тебе надо?
– Раненые, вот кто! Это нельзя, маменька; это ни на что не похоже… Нет, маменька, голубушка, это не то, простите, пожалуйста, голубушка… Маменька, ну что нам то, что мы увезем, вы посмотрите только, что на дворе… Маменька!.. Это не может быть!..
Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.


Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.