Стадион имени Карла Айкана

Стадион имени Карла Ичана

Местоположение	остров Рэндалла, Нью-Йорк, США, 10035
Открыт	2005
Архитектор	Зурита (Zurita)
Вместимость	5000
Домашняя команда	Нью-Йорк космос (New York Cosmos)

Стадион имени Карла Айкана (Icahn Stadium) расположен в Нью-Йорке (New York City) на острове Рэндалла (Randall’s Island), в парке (Randall’s Island Park). Открытие стадиона состоялось 23 апреля, 2005 года. На стадионе сделаны поле для футбола, восемь четырёхсот метровых беговых дорожек, сектора для прыжков и метаний. На трибунах установлено 5000 сидений.
История.
После постройки моста Триборо в 1936 году доступ на остров стал проще. В этом же году были открыты многие спортивные площадки. В том числе и легкоатлетический стадион, на котором тренировался неоднократный рекордсмен мира и будущий 4-кратный чемпион берлинских олимпийских игр 1936 года Джесси Оуэнс (Jesse Owens). В 1955 году стадион получил название Даунина, в честь руководителя спортивным комплексом Джона Даунина. На этом стадионе в 1975 году дебютировал лучший футболист мира бразилец Пеле. В 1996 г. готовился к играм Тайгер Вудс. С 1938 года проводились музыкальные фестивали. В 2002 по 2005 стадион реконструировали. 23 апреля 2005 года состоялось открытие обновленного стадиона. Его назвали Айкан в честь мецената Карла Айкана.
Особенности конструкции.
Большая часть трибун закрыта крышей. Крыша поддерживается анкерными кабелями, закрепленными на земле и идущими по верхам осветительных мачт, поддерживая крышу над трибунами. Такая конструкция не ограничивает колоннами обзор зрителям. Пара осветительных мачт, напоминающих ракеты придает стадиону необычный вид.
Фонд острова Рэндалл.
В 1992 году была создана спортивная общественная организация «Остров Рэндалла» (The Randall’s Island Sports Foundation). «Остров Рэндалла» в тесном сотрудничестве с администрацией города и местной властью создает благоприятные условия для развития спорта, укрепления здоровья, сохранения окружающей среды и для спонсирования общественных детских программ. В Нью-Йорке проходят бесплатно детско-юношеские спортивные программы, в которых принимают участие школы Гарлема и Южного Бронкса. Нью-Йорк подал заявку на включение стадиона им. Айкана в центр подготовки спортсменов к летним Олимпийским играм в 2012 году.
Стадион им. Айкана принимает более чем 200 000 спортсменов из высших школ и колледжей, профессиональных атлетов и зрителей в течение сезона. Каждый год количество соревнований растет.

Примечания

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Стадион имени Карла Айкана

– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.