Сталинград (значения)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Сталингра́д — многозначный термин, происходящий от названия города Сталинград, который стал всемирно известен во время Сталинградской битвы. Образовано от Сталин и град — город, присвоение топонима в 1925 году связано с участием Иосифа Сталина в обороне Царицына.





Топонимы

Сталинград и Ковентри в 1943 году стали первыми городами-побратимами, зародив это международное движение[1]. Одним из элементов связки городов-побратимов является название улиц с именем города, поэтому во многих городах побратимах Волгограда есть улица Сталинградская (некоторые из них в рамках десталинизации переименованы в Волгоградскую).

Были позднее переименованы:

В память о Сталинградской битве название «Сталинград» получили многочисленные объекты во многих странах мира:

В культуре

Сталинградская битва как перелом во Второй мировой войне оказала большое влияние на мировую историю. В кинематографе, литературе, музыке происходит неоднократное возвращение в дни битвы, поэтому название «Сталинград» носят фильмы, песни, компьютерные игры.

  • «Сталинград» — всероссийская литературная премия, вручается с 1995 года.
  • Stalingrad — альбом немецкой металл-группы Accept.

Другие значения

Напишите отзыв о статье "Сталинград (значения)"

Примечания

  1. [www.volgograd.ru/news/common/2008/156254.news Сталинградская скатерть соединила города]. VOLGOGRAD.RU (07.05.2008). Проверено 7 мая 2008. [www.webcitation.org/617DjFcOq Архивировано из первоисточника 22 августа 2011].
  2. [www.gambiter.ru/pref/item/16-terminy-preferansa.html Словарь терминов преферанса]
__DISAMBIG__

Отрывок, характеризующий Сталинград (значения)



Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.