Сталинские высотки

1

2

3

4

5

6

7

Сталинские высотки на карте Москвы:

1 — МГУ
2 — дом на Котельнической набережной
3 — гостиница «Украина»
4 — здание МИД
5 — дом на Кудринской площади

6 — здание на площади Красных Ворот
7 — гостиница «Ленинградская».

«Ста́линские высо́тки» — семь высотных зданий, построенных в Москве в конце 1940-х — начале 1950-х годов. Во многих иностранных путеводителях эти здания называют «семь сестёр».

История

По предложению И. В. Сталина 13 января 1947 года Совет министров СССР принял Постановление «О строительстве в Москве многоэтажных зданий». В данном Постановлении были описаны планы по строительству 8 высотных зданий. Предполагалось, что количество зданий должно было символизировать 800-летие Москвы (праздновавшееся в 1947 году), однако строительство одного из зданий, которое велось на месте снесённого китайгородского района Зарядье, было прекращено после смерти Сталина. На стилобате этого здания позже была возведена гостиница «Россия». Как утверждает Александр Васькин, первые восемь высоток были лишь началом грандиозного архитектурного проекта, целью которого было застроить высотными зданиями всю Москву. В каждом крупном областном центре и в столицах союзных республик также должны были появиться свои высотки.

Авторам проектов московских высотных зданий удалось создать оригинальные архитектурные решения, получившие в специальной литературе название сталинский ампир или советский монументальный классицизм. Но всё же не удалось избежать частичного заимствования архитектурного образа некоторых из американских небоскрёбов.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

К строительству зданий привлекались лучшие специалисты своего времени, такие, как В. А. Сапрыкин.

Архитектура

Высотные здания являются вершиной послевоенного «советского ар-деко» в городской архитектуре; они должны были стать окружением так и не возведённого Дворца Советов.

Выдержанные в духе «высоток» здания возведены в тот же период в Риге, Варшаве, Бухаресте и Киеве — урезанный вариант гостиницы «Москва» (сейчас — «Украина») — первоначальный проект пострадал из-за Постановления об архитектурных излишествах. Из-за постановления был изменён проект здания главного учебного корпуса Челябинского политехнического института — по проекту 1952 года корпус должен был быть высотным и венчаться шпилем, однако в 1957 году стройка была прекращена, возведено только 7 этажей; первоначально запланированный вид здания (с небольшими ситуационными изменениями) был реализован только при реконструкции в 2004 году. Изначальный проект Дома Советов в Воронеже, выполненный автором главного здания МГУ Л. В. Рудневым предполагал, что здание увенчает двухъярусная башня в стиле сталинских высоток. Проект был изменён уже в ходе строительства: после начала борьбы с «архитектурными излишествами» в 1955 году новый проект здания (без башни) выполнил воронежский архитектор А. В. Миронов.

Семь высотных зданий

Главное здание МГУ на Воробьёвых горах

55°42′11″ с. ш. 37°31′49″ в. д.55.70306° с. ш. 37.53028° в. д. / 55.70306; 37.53028   

До строительства «Триумф-Паласа», «Башни на Набережной» и «Города Столиц» (Москва-Сити) было самым высоким зданием в Москве: высота 240 м, этажность центрального объёма — 36. Выстроено в 1949—1953 годы (архитекторы Л. В. Руднев, С. Е. Чернышёв, П. В. Абросимов, А. Ф. Хряков, В. Н. Насонов). Является центром огромного комплекса Московского университета, первоначально уже насчитывавшего 27 зданий.

В Главном здании размещены механико-математический, геологический и географический факультеты, администрация, научная библиотека, музей, актовый зал на 1500 человек. В боковых флигелях — жилая зона (общежитие для студентов, квартиры профессорско-преподавательского состава). Как и другие «высотки» административно-жилого характера, оно было задумано как дом с замкнутой коммунально-бытовой инфраструктурой (кинотеатр, почта, предприятия бытового обслуживания и т. д.).

Первоначальный проект здания не имел шпиля, на крышу вместо него должны были поставить памятник Ломоносову. Архитекторы, показывая чертежи Сталину, намекнули, что скульптура может получить портретное сходство с вождём. Однако Иосиф Виссарионович распорядился соорудить вместо статуи шпиль, чтобы верхняя часть здания МГУ была похожа на остальные семь высоток, строившихся в столице.

Жилой дом на Котельнической набережной

55°44′50″ с. ш. 37°38′34″ в. д.55.74722° с. ш. 37.64278° в. д. / 55.74722; 37.64278   

Дом (Котельническая набережная, 1/15), замыкающий перспективу от Кремля к устью Яузы строился в 1938—1940 и 1948—1952 годы (архитекторы Д. Н. Чечулин, А. К. Ростковский, инженер Л. М. Гохман). Центральный объём насчитывает 26 этажей. В здании находятся 700 квартир, магазины, почтовое отделение, кинотеатр «Иллюзион», музей-квартира Г. С. Улановой. Курировал строительство, в том числе настоял на выборе площадки для строительства дома Лаврентий Берия.

Гостиница «Украина»

55°45′05″ с. ш. 37°33′55″ в. д.55.75139° с. ш. 37.56528° в. д. / 55.75139; 37.56528   

Вторая по высоте «высотка» (Кутузовский просп., 2/1) построена в 1953—1957 годы (архитектор А. Г. Мордвинов при участии В. К. Олтаржевского, В. Г. Калиша, инженера П. А. Красильникова). Центральный объём включает 34 этажа. Здание открывает Кутузовский проспект — новую московскую магистраль, созданную в послевоенное время. В пристроенных крыльях расположены 254 квартиры.

28 апреля 2010 года гостиница «Украина» после завершения масштабной реставрации начала работать под новым названием Radisson Royal Hotel Moscow.

Здание Министерства иностранных дел

55°44′46″ с. ш. 37°35′04″ в. д.55.74611° с. ш. 37.58444° в. д. / 55.74611; 37.58444   

Высотка (Смоленская-Сенная пл., 32/34) построена в 1948—1953 годы (архитекторы профессор В. Г. Гельфрейх, М. А. Минкус). Центральный объём включает 27 этажей, высота здания — 172 м. Здание завершает панораму с Бородинского моста, образуя площадь. В здании располагается Министерство иностранных дел Российской Федерации (МИД России).

Характерной особенностью высотки является огромный герб СССР на её фасаде. Герб, смонтированный из железобетона, расположен на высоте 114 м и занимает площадь в 144 кв. м.

Первоначальный проект здания не имел шпиля, но впоследствии план был доработан. Причина изменений точно неизвестна, но, согласно распространённой легенде, речь идет о личном указании Сталина. Расчёты показали, что здание не выдержит каменную надстройку, поэтому шпиль был сооружён из листовой стали и окрашен охрой (поэтому заметно было, что цвет шпиля отличается от цвета отделки здания). В настоящее время шпиль перекрашен и практически не отличается по цвету от основного объёма здания. Распространена также история, что после смерти Сталина архитектор Минкус написал письмо Хрущёву с просьбой демонтировать шпиль, на что якобы Хрущёв ответил: «пусть шпиль останется памятником глупости Сталина».

Здание МИД является единственной из семи высоток, чей шпиль не увенчан пятиконечной звездой. Вероятной причиной этого является то, что шпиль здания оказался очень хрупким и не мог выдержать веса звезды.

Жилой дом на Кудринской площади

55°45′32″ с. ш. 37°34′50″ в. д.55.75889° с. ш. 37.58056° в. д. / 55.75889; 37.58056   

Дом на Кудринской площади (Назывался «Высотка на площади Восстания», так как Кудринская пл. с 1925 по 1992 год именовалась площадью Восстания) построен в 1948—1954 годах по проекту архитекторов М. В. Посохина, А. А. Мндоянца и конструктора М. Н. Вохомского.

Здание состоит из центрального (24 этажа, высота с башней и шпилем — 156 м) и боковых корпусов (по 18 жилых этажей), составляющих структурно единый массив, опирающийся на общий цокольный этаж. Всего в здании свыше 450 квартир.

Технические этажи боковых корпусов были впоследствии модернизированы и превращены в жилые (на них можно попасть по лестнице, поднявшись из подъезда, либо по открытым переходам из центральной башни).

Основная часть здания включает в себя три больших подъезда (по одному на каждый из корпусов) и большое количество малых, отличающихся планировкой. Малые подъезды оснащены одним лифтом, обладают небольшим количеством этажей (не более 12), имеют по 1—4 квартиры на этаж.

Большие подъезды (1-й, 4-й и 14-й), обслуживаются тремя лифтами каждый. Центральный лифт 1-го подъезда (центральный корпус) способен подниматься до 23 и 24 этажей. Также все три лифта 1-го подъезда не останавливаются на втором этаже. На каждом этаже расположено от 4 до 8 квартир, вестибюли богато отделаны (зеркала, роскошные люстры) и могут запираться, изолируя этаж от лестниц и площадки перед лифтами (фактически каждый этаж делится лифтовой зоной на два вестибюля).

Расположенный в башне лифт, предназначенный для обслуживания 24—30-го этажей, длительное время находившийся в запустении, в настоящее время восстановлен владельцем жилого помещения на 25 этаже. Помещения башни на верхних этажах в настоящее время используются в качестве служебных или сдаются в аренду коммерческим структурам, в основном — для размещения аппаратуры связи.

На первом и цокольном этажах здания изначально находились магазины и кинотеатр «Пламя» (в настоящее время не работает), в подвальном помещении — подземные гаражи. Часть цоколя была переоборудована под казино, прекратившее работу в 2004 году. В настоящее время на его месте размещается боулинг-клуб.

Подвалы здания стыкуются с системой подземных сооружений, в частности, с бомбоубежищем, выходящим далеко за пределы надземной части здания.

Административно-жилое здание возле «Красных Ворот»

55°46′10″ с. ш. 37°38′58″ в. д.55.76944° с. ш. 37.64944° в. д. / 55.76944; 37.64944   

Архитекторы: А. Н. Душкин, Б. С. Мезенцев.

Было построено с 1947 по 1952 годы. Здание состоит из 24-этажного центрального корпуса, занимаемого в советский период Министерством транспортного строительства (в настоящее время — «Корпорация Трансстрой»), и двух жилых корпусов переменной этажности (от 11 до 15 этажей). Во дворе дома действует ресторан, пристыкованный к центральному корпусу; в левом крыле здания расположен детский сад. В правом крыле здания находится один из двух вестибюлей станции метро «Красные Ворота», выходящий на Каланчёвскую улицу, а также размещаются ювелирный и продовольственный магазины и аптека. Общий подвал связывает все три корпуса, не имеющие наземных и чердачных переходов. Подвал также связан со служебными помещениями метро и сетью подземных специальных сооружений.

Гостиница «Ленинградская»

55°46′26″ с. ш. 37°39′05″ в. д.55.77389° с. ш. 37.65139° в. д. / 55.77389; 37.65139   

Архитекторы: Л. М. Поляков, А. Б. Борецкий. Инженер Е. В. Мятлюк. 1949—1954 гг.

Гостиница расположена в одном из семи знаменитых высотных зданий, построенных в Москве в 1940—50-х годах прошлого века. В семействе сталинских высоток гостиница «Ленинградская» самая маленькая — всего 17^{[уточнить]} этажей и 136 метров высоты. Внушительная башня «Ленинградской» возвышается на Комсомольской площади, рядом с тремя вокзалами — Ленинградским, Ярославским и Казанским. Несколько лет назад гостиница была приобретена владельцем самой известной в мире сети отелей Hilton, после чего её здание было подвергнуто серьёзному капитальному ремонту. Так вместо гостиницы Ленинградской появился роскошный отель Хилтон Москоу Ленинградская / Hilton Moscow Leningradskaya. Жители столицы по привычке называют его Ленинградская гостиница.

Непостроенные высотки

Дворец Советов

В 1922 году на 1 съезде Советов возникла идея сооружения в Москве Дворца Советов, которая не покидала Сталина до конца его жизни. В 1931 году организовали Всесоюзный конкурс на лучший проект Дворца Советов, в котором приняли участие известные архитекторы и трудящиеся. Всего было представлено 160 работ, тем не менее, проекта, отвечающего всем требованиям, представлено не было, и в 1932—1933 годах проектирование продолжили. За основу в итоге был принят проект Б. Иофана, окончательную доработку которого он делал совместно с архитекторами В. Щуко и В. Гельфрейх. Здание должно было стать самым высоким в мире на тот момент — 420 метров. Дворец решено было построить на месте прежнего Храма Христа Спасителя. В 1931 году Храм был взорван, и в 1939 году началось строительство. Во время войны стройку приостановили, а после её окончания возобновить такую гигантскую стройку уже не смогли. Станция московского метро «Дворец Советов» была переименована в «Кропоткинскую», а в котловане был устроен открытый бассейн «Москва».

Административное здание в Зарядье

55°45′05″ с. ш. 37°37′44″ в. д.55.75139° с. ш. 37.62889° в. д. / 55.75139; 37.62889   

Административное здание в Зарядье было последним из сталинских небоскребов, заложенных в день восьмисотлетнего юбилея Москвы. Его не достроили — помешала смерть Сталина. Впрочем, работы по сооружению стилобата к весне 1953 года успели практически завершить. Под стилобатом скрывался технический этаж, а под ним двухъярусный бетонный бункер, который, вероятно, планировалось использовать в качестве бомбоубежища. В восьмой высотке хотели разместить Наркомат тяжёлого машиностроения СССР. Но стройку законсервировали, а 1954 год уже внес ясность в дальнейшие планы высотного строительства. В 1964—1967 годах на уже имевшемся стилобате была построена гостиница «Россия».

Сталинские высотки в других городах

Иногда к сталинским высоткам также причисляют здание Академии наук Латвии (Рига), Дворец культуры и науки (Варшава), главный учебный корпус ЮУрГУ (Челябинск), урезанную Гостиницу «Украина» и Жилой дом по улице Крещатик, 25 (Киев), гостиницу International (Прага) и Дом свободной прессы (Бухарест).

Дворец культуры и науки в Варшаве является самым высоким зданием в Польше. Построено по образцу Сталинских высоток в качестве подарка Советского Союза польскому народу (возведено на советские деньги советскими строителями). Жители Варшавы называют эту высотку «сувенир Сталина».

Дворец культуры и науки, Варшава   Гостиница «International», Прага   Дом свободной прессы, Бухарест   Гостиница «Украина», Киев   Жилой дом по улице Крещатик, 25, Киев   Главный учебный корпус ЮУрГУ, Челябинск

Сталинские высотки в советской филателии

• Проекты московских высотных зданий.
• Stamp of USSR 1576g.jpg

  Главное здание МГУ.
  1950 год  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1576)

• Stamp of USSR 1950-1577.jpg

  Административное здание в Зарядье.
  1950 год  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1577)

• Stamp of USSR 1950-1578.jpg

  Высотное здание на площади Красных Ворот.
  1950 год  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1578)

• Stamp of USSR 1950-1579.jpg

  Гостиница Ленинградская.
  1950 год  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1579)

• Stamp of USSR 1950-1580.jpg

  Гостиница «Украина».
  1950 год  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1580)

• Stamp of USSR 1950-1581.jpg

  Административное здание на Смоленской площади.
  1950 год  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1581)

• Stamp of USSR 1950-1582.jpg

  Жилой дом на Котельнической набережной.
  1950 год:  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1582)

• Stamp of USSR 1950-1583.jpg

  Жилой дом на Кудринской площади (быв. площадь Восстания).
  1950 год:  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1583)

• В стиле московских высоток.
• Stamp of USSR 1809.jpg

  Дворец культуры и науки в Варшаве, Польша.
  1955 год  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 1809)

• Stamp of USSR 2015.jpg

  Велогонки. Дворец культуры и науки в Варшаве.
  1957 год  (ЦФА (ИТЦ «Марка») № 2015)

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Дом свободной прессы в Бухаресте.
  Румыния, 1959 год: Michel #1798

Факты

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В Москве есть, по крайней мере, одно низинное место, откуда можно увидеть 4 из 7 высоток (гостиницу «Украина», жилой дом на Кудринской площади, здание Министерства иностранных дел и главное здание МГУ), — это площадь Свободной России (c Воробьевых гор можно увидеть все 7).

Облицовочные блоки для всех Сталинских высоток, а также для Дворца культуры и науки в Варшаве — производились по специально разработанной технологии на подмосковном заводе в городе Лобня, сегодня это ЗАО «Лобненский завод строительного фарфора».

См. также

• Список самых высоких зданий Москвы
• Список самых высоких зданий России
• Дом на Ростовской набережной
• Триумф-Палас
• Дворец культуры и науки
• Здание Академии наук Латвии
• Украина (гостиница, Киев)
• Дом свободной прессы
• Дворец культуры и науки

Литература

• Васькин А. А. Архитектура и история сталинских высоток. М.: Спутник+, 2006.
• Кружков Н. Н. ВЫСОТНЫЕ ЗДАНИЯ В МОСКВЕ. Факты из истории проектирования и строительства. 1947—1956. Издательский дом «Агни», 2007
• Кружков Н. Н. ВЫСОТНЫЕ ЗДАНИЯ СТАЛИНСКОЙ МОСКВЫ. Издательство «Водолей», 2011
• Кружков Н. Н. ВЫСОТКИ СТАЛИНСКОЙ МОСКВЫ. Наследие эпохи. Издательство «Центрполиграф», 2014
• Васькин А. А. Сталинские небоскребы: от Дворца Советов к высотным зданиям. М.: Спутник+, 2009.
• Кулешов Н., Позднев А. Высотные здания Москвы. М.: Московский рабочий, 1954.
• Васькин А. А. Там, где ГУМ стоял…/Российская газета, 14 декабря 2009 г.
• Лауреаты Сталинской премии в архитектуре. 1941—1950. Корнфельд Я. А. Москва: Гос. изд-во лит-ры по строительству и архитектуре. 1953 г.

Ссылки

• [countrymoscow.ru/stati-iz-jizni-moskvi/sem-stalinskix-visotok-v-moskve.html Семь сталинских высоток в Москве ].
• [mos-sky.narod.ru/ Высотные здания Москвы].
• [retrofonoteka.ru/sovarch/sovarch.htm Из Истории Московских Сталинских высоток. Исторический обзор в шести частях на сайте «Виртуальная Ретро Фонотека»].
• [maps.google.ru/maps/ms?hl=ru&ie=UTF8&msa=0&msid=112712105946971129537.00046dc7b397c40dcba1d&ll=55.897261,37.606888&spn=0.263332,0.633774&z=11 Актуальная карта высотных зданий Москвы выше 100м (c фото)]
• [www.visotki.ru/ Сталинские высотки Москвы: фото, архитекторы, история].

  Сталинские высотки [maps.google.com/?q=googis.info/load/0-0-0-582-20 Google Maps]  [googis.info/load/0-0-0-582-20 KMZ] (файл меток KMZ для Google Earth)

• [community.livejournal.com/ru_skyscraper/ Высотки] — русскоязычное сообщество в LiveJournal, посвященное высотным зданиям в России и за рубежом.
• [gonzoblog.ru/post/2009/01/13/Stalinskie_visotki.aspx Сталинские высотки. Краткая история и интересные факты]
• [www.gorod-moscow.ru/photoalbum.php?dir=High-buildings Фотографии высоток на gorod-Moscow]
• [video.mail.ru/mail/olgapopova33/2666/2737.html?liked=1 Хочу верить! 71 выпуск — Небоскребы Москвы и Нью-Йорка]
• [archive.is/20121130054751/19-35.blogspot.com/2012/06/blog-post_28.html Об идейно-художественных основах и традициях русского зодчества в архитектуре высотных зданий Москвы в блоге «1935»]
• [kommersant.ru/doc/816458 Писк коммунизма: сектор рынка, «Дом». Приложение, № 196 (3772), 25.10.2007]

Отрывок, характеризующий Сталинские высотки

– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.
– Отчего? – испуганно сказала Наташа.
– Я не могу отнять его у деда и потом…
– Как бы я его любила! – сказала Наташа, тотчас же угадав его мысль; но я знаю, вы хотите, чтобы не было предлогов обвинять вас и меня.
Старый граф иногда подходил к князю Андрею, целовал его, спрашивал у него совета на счет воспитания Пети или службы Николая. Старая графиня вздыхала, глядя на них. Соня боялась всякую минуту быть лишней и старалась находить предлоги оставлять их одних, когда им этого и не нужно было. Когда князь Андрей говорил (он очень хорошо рассказывал), Наташа с гордостью слушала его; когда она говорила, то со страхом и радостью замечала, что он внимательно и испытующе смотрит на нее. Она с недоумением спрашивала себя: «Что он ищет во мне? Чего то он добивается своим взглядом! Что, как нет во мне того, что он ищет этим взглядом?» Иногда она входила в свойственное ей безумно веселое расположение духа, и тогда она особенно любила слушать и смотреть, как князь Андрей смеялся. Он редко смеялся, но зато, когда он смеялся, то отдавался весь своему смеху, и всякий раз после этого смеха она чувствовала себя ближе к нему. Наташа была бы совершенно счастлива, ежели бы мысль о предстоящей и приближающейся разлуке не пугала ее, так как и он бледнел и холодел при одной мысли о том.
Накануне своего отъезда из Петербурга, князь Андрей привез с собой Пьера, со времени бала ни разу не бывшего у Ростовых. Пьер казался растерянным и смущенным. Он разговаривал с матерью. Наташа села с Соней у шахматного столика, приглашая этим к себе князя Андрея. Он подошел к ним.
– Вы ведь давно знаете Безухого? – спросил он. – Вы любите его?
– Да, он славный, но смешной очень.
И она, как всегда говоря о Пьере, стала рассказывать анекдоты о его рассеянности, анекдоты, которые даже выдумывали на него.
– Вы знаете, я поверил ему нашу тайну, – сказал князь Андрей. – Я знаю его с детства. Это золотое сердце. Я вас прошу, Натали, – сказал он вдруг серьезно; – я уеду, Бог знает, что может случиться. Вы можете разлю… Ну, знаю, что я не должен говорить об этом. Одно, – чтобы ни случилось с вами, когда меня не будет…
– Что ж случится?…
– Какое бы горе ни было, – продолжал князь Андрей, – я вас прошу, m lle Sophie, что бы ни случилось, обратитесь к нему одному за советом и помощью. Это самый рассеянный и смешной человек, но самое золотое сердце.
Ни отец и мать, ни Соня, ни сам князь Андрей не могли предвидеть того, как подействует на Наташу расставанье с ее женихом. Красная и взволнованная, с сухими глазами, она ходила этот день по дому, занимаясь самыми ничтожными делами, как будто не понимая того, что ожидает ее. Она не плакала и в ту минуту, как он, прощаясь, последний раз поцеловал ее руку. – Не уезжайте! – только проговорила она ему таким голосом, который заставил его задуматься о том, не нужно ли ему действительно остаться и который он долго помнил после этого. Когда он уехал, она тоже не плакала; но несколько дней она не плача сидела в своей комнате, не интересовалась ничем и только говорила иногда: – Ах, зачем он уехал!
Но через две недели после его отъезда, она так же неожиданно для окружающих ее, очнулась от своей нравственной болезни, стала такая же как прежде, но только с измененной нравственной физиогномией, как дети с другим лицом встают с постели после продолжительной болезни.


Здоровье и характер князя Николая Андреича Болконского, в этот последний год после отъезда сына, очень ослабели. Он сделался еще более раздражителен, чем прежде, и все вспышки его беспричинного гнева большей частью обрушивались на княжне Марье. Он как будто старательно изыскивал все больные места ее, чтобы как можно жесточе нравственно мучить ее. У княжны Марьи были две страсти и потому две радости: племянник Николушка и религия, и обе были любимыми темами нападений и насмешек князя. О чем бы ни заговорили, он сводил разговор на суеверия старых девок или на баловство и порчу детей. – «Тебе хочется его (Николеньку) сделать такой же старой девкой, как ты сама; напрасно: князю Андрею нужно сына, а не девку», говорил он. Или, обращаясь к mademoiselle Bourime, он спрашивал ее при княжне Марье, как ей нравятся наши попы и образа, и шутил…
Он беспрестанно больно оскорблял княжну Марью, но дочь даже не делала усилий над собой, чтобы прощать его. Разве мог он быть виноват перед нею, и разве мог отец ее, который, она всё таки знала это, любил ее, быть несправедливым? Да и что такое справедливость? Княжна никогда не думала об этом гордом слове: «справедливость». Все сложные законы человечества сосредоточивались для нее в одном простом и ясном законе – в законе любви и самоотвержения, преподанном нам Тем, Который с любовью страдал за человечество, когда сам он – Бог. Что ей было за дело до справедливости или несправедливости других людей? Ей надо было самой страдать и любить, и это она делала.
Зимой в Лысые Горы приезжал князь Андрей, был весел, кроток и нежен, каким его давно не видала княжна Марья. Она предчувствовала, что с ним что то случилось, но он не сказал ничего княжне Марье о своей любви. Перед отъездом князь Андрей долго беседовал о чем то с отцом и княжна Марья заметила, что перед отъездом оба были недовольны друг другом.
Вскоре после отъезда князя Андрея, княжна Марья писала из Лысых Гор в Петербург своему другу Жюли Карагиной, которую княжна Марья мечтала, как мечтают всегда девушки, выдать за своего брата, и которая в это время была в трауре по случаю смерти своего брата, убитого в Турции.
«Горести, видно, общий удел наш, милый и нежный друг Julieie».
«Ваша потеря так ужасна, что я иначе не могу себе объяснить ее, как особенную милость Бога, Который хочет испытать – любя вас – вас и вашу превосходную мать. Ах, мой друг, религия, и только одна религия, может нас, уже не говорю утешить, но избавить от отчаяния; одна религия может объяснить нам то, чего без ее помощи не может понять человек: для чего, зачем существа добрые, возвышенные, умеющие находить счастие в жизни, никому не только не вредящие, но необходимые для счастия других – призываются к Богу, а остаются жить злые, бесполезные, вредные, или такие, которые в тягость себе и другим. Первая смерть, которую я видела и которую никогда не забуду – смерть моей милой невестки, произвела на меня такое впечатление. Точно так же как вы спрашиваете судьбу, для чего было умирать вашему прекрасному брату, точно так же спрашивала я, для чего было умирать этому ангелу Лизе, которая не только не сделала какого нибудь зла человеку, но никогда кроме добрых мыслей не имела в своей душе. И что ж, мой друг, вот прошло с тех пор пять лет, и я, с своим ничтожным умом, уже начинаю ясно понимать, для чего ей нужно было умереть, и каким образом эта смерть была только выражением бесконечной благости Творца, все действия Которого, хотя мы их большею частью не понимаем, суть только проявления Его бесконечной любви к Своему творению. Может быть, я часто думаю, она была слишком ангельски невинна для того, чтобы иметь силу перенести все обязанности матери. Она была безупречна, как молодая жена; может быть, она не могла бы быть такою матерью. Теперь, мало того, что она оставила нам, и в особенности князю Андрею, самое чистое сожаление и воспоминание, она там вероятно получит то место, которого я не смею надеяться для себя. Но, не говоря уже о ней одной, эта ранняя и страшная смерть имела самое благотворное влияние, несмотря на всю печаль, на меня и на брата. Тогда, в минуту потери, эти мысли не могли притти мне; тогда я с ужасом отогнала бы их, но теперь это так ясно и несомненно. Пишу всё это вам, мой друг, только для того, чтобы убедить вас в евангельской истине, сделавшейся для меня жизненным правилом: ни один волос с головы не упадет без Его воли. А воля Его руководствуется только одною беспредельною любовью к нам, и потому всё, что ни случается с нами, всё для нашего блага. Вы спрашиваете, проведем ли мы следующую зиму в Москве? Несмотря на всё желание вас видеть, не думаю и не желаю этого. И вы удивитесь, что причиною тому Буонапарте. И вот почему: здоровье отца моего заметно слабеет: он не может переносить противоречий и делается раздражителен. Раздражительность эта, как вы знаете, обращена преимущественно на политические дела. Он не может перенести мысли о том, что Буонапарте ведет дело как с равными, со всеми государями Европы и в особенности с нашим, внуком Великой Екатерины! Как вы знаете, я совершенно равнодушна к политическим делам, но из слов моего отца и разговоров его с Михаилом Ивановичем, я знаю всё, что делается в мире, и в особенности все почести, воздаваемые Буонапарте, которого, как кажется, еще только в Лысых Горах на всем земном шаре не признают ни великим человеком, ни еще менее французским императором. И мой отец не может переносить этого. Мне кажется, что мой отец, преимущественно вследствие своего взгляда на политические дела и предвидя столкновения, которые у него будут, вследствие его манеры, не стесняясь ни с кем, высказывать свои мнения, неохотно говорит о поездке в Москву. Всё, что он выиграет от лечения, он потеряет вследствие споров о Буонапарте, которые неминуемы. Во всяком случае это решится очень скоро. Семейная жизнь наша идет по старому, за исключением присутствия брата Андрея. Он, как я уже писала вам, очень изменился последнее время. После его горя, он теперь только, в нынешнем году, совершенно нравственно ожил. Он стал таким, каким я его знала ребенком: добрым, нежным, с тем золотым сердцем, которому я не знаю равного. Он понял, как мне кажется, что жизнь для него не кончена. Но вместе с этой нравственной переменой, он физически очень ослабел. Он стал худее чем прежде, нервнее. Я боюсь за него и рада, что он предпринял эту поездку за границу, которую доктора уже давно предписывали ему. Я надеюсь, что это поправит его. Вы мне пишете, что в Петербурге о нем говорят, как об одном из самых деятельных, образованных и умных молодых людей. Простите за самолюбие родства – я никогда в этом не сомневалась. Нельзя счесть добро, которое он здесь сделал всем, начиная с своих мужиков и до дворян. Приехав в Петербург, он взял только то, что ему следовало. Удивляюсь, каким образом вообще доходят слухи из Петербурга в Москву и особенно такие неверные, как тот, о котором вы мне пишете, – слух о мнимой женитьбе брата на маленькой Ростовой. Я не думаю, чтобы Андрей когда нибудь женился на ком бы то ни было и в особенности на ней. И вот почему: во первых я знаю, что хотя он и редко говорит о покойной жене, но печаль этой потери слишком глубоко вкоренилась в его сердце, чтобы когда нибудь он решился дать ей преемницу и мачеху нашему маленькому ангелу. Во вторых потому, что, сколько я знаю, эта девушка не из того разряда женщин, которые могут нравиться князю Андрею. Не думаю, чтобы князь Андрей выбрал ее своею женою, и откровенно скажу: я не желаю этого. Но я заболталась, кончаю свой второй листок. Прощайте, мой милый друг; да сохранит вас Бог под Своим святым и могучим покровом. Моя милая подруга, mademoiselle Bourienne, целует вас.
Мари».


В середине лета, княжна Марья получила неожиданное письмо от князя Андрея из Швейцарии, в котором он сообщал ей странную и неожиданную новость. Князь Андрей объявлял о своей помолвке с Ростовой. Всё письмо его дышало любовной восторженностью к своей невесте и нежной дружбой и доверием к сестре. Он писал, что никогда не любил так, как любит теперь, и что теперь только понял и узнал жизнь; он просил сестру простить его за то, что в свой приезд в Лысые Горы он ничего не сказал ей об этом решении, хотя и говорил об этом с отцом. Он не сказал ей этого потому, что княжна Марья стала бы просить отца дать свое согласие, и не достигнув бы цели, раздражила бы отца, и на себе бы понесла всю тяжесть его неудовольствия. Впрочем, писал он, тогда еще дело не было так окончательно решено, как теперь. «Тогда отец назначил мне срок, год, и вот уже шесть месяцев, половина прошло из назначенного срока, и я остаюсь более, чем когда нибудь тверд в своем решении. Ежели бы доктора не задерживали меня здесь, на водах, я бы сам был в России, но теперь возвращение мое я должен отложить еще на три месяца. Ты знаешь меня и мои отношения с отцом. Мне ничего от него не нужно, я был и буду всегда независим, но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда может быть так недолго осталось ему быть с нами, разрушило бы наполовину мое счастие. Я пишу теперь ему письмо о том же и прошу тебя, выбрав добрую минуту, передать ему письмо и известить меня о том, как он смотрит на всё это и есть ли надежда на то, чтобы он согласился сократить срок на три месяца».
После долгих колебаний, сомнений и молитв, княжна Марья передала письмо отцу. На другой день старый князь сказал ей спокойно:
– Напиши брату, чтоб подождал, пока умру… Не долго – скоро развяжу…
Княжна хотела возразить что то, но отец не допустил ее, и стал всё более и более возвышать голос.
– Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!… Умные люди, а? Богатые, а? Да. Хороша мачеха у Николушки будет! Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушки будет – она, а я на Бурьенке женюсь!… Ха, ха, ха, и ему чтоб без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно; пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь? – обратился он к княжне Марье: – с Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!…
После этой вспышки, князь не говорил больше ни разу об этом деле. Но сдержанная досада за малодушие сына выразилась в отношениях отца с дочерью. К прежним предлогам насмешек прибавился еще новый – разговор о мачехе и любезности к m lle Bourienne.
– Отчего же мне на ней не жениться? – говорил он дочери. – Славная княгиня будет! – И в последнее время, к недоуменью и удивлению своему, княжна Марья стала замечать, что отец ее действительно начинал больше и больше приближать к себе француженку. Княжна Марья написала князю Андрею о том, как отец принял его письмо; но утешала брата, подавая надежду примирить отца с этою мыслью.
Николушка и его воспитание, Andre и религия были утешениями и радостями княжны Марьи; но кроме того, так как каждому человеку нужны свои личные надежды, у княжны Марьи была в самой глубокой тайне ее души скрытая мечта и надежда, доставлявшая ей главное утешение в ее жизни. Утешительную эту мечту и надежду дали ей божьи люди – юродивые и странники, посещавшие ее тайно от князя. Чем больше жила княжна Марья, чем больше испытывала она жизнь и наблюдала ее, тем более удивляла ее близорукость людей, ищущих здесь на земле наслаждений и счастия; трудящихся, страдающих, борющихся и делающих зло друг другу, для достижения этого невозможного, призрачного и порочного счастия. «Князь Андрей любил жену, она умерла, ему мало этого, он хочет связать свое счастие с другой женщиной. Отец не хочет этого, потому что желает для Андрея более знатного и богатого супружества. И все они борются и страдают, и мучают, и портят свою душу, свою вечную душу, для достижения благ, которым срок есть мгновенье. Мало того, что мы сами знаем это, – Христос, сын Бога сошел на землю и сказал нам, что эта жизнь есть мгновенная жизнь, испытание, а мы всё держимся за нее и думаем в ней найти счастье. Как никто не понял этого? – думала княжна Марья. Никто кроме этих презренных божьих людей, которые с сумками за плечами приходят ко мне с заднего крыльца, боясь попасться на глаза князю, и не для того, чтобы не пострадать от него, а для того, чтобы его не ввести в грех. Оставить семью, родину, все заботы о мирских благах для того, чтобы не прилепляясь ни к чему, ходить в посконном рубище, под чужим именем с места на место, не делая вреда людям, и молясь за них, молясь и за тех, которые гонят, и за тех, которые покровительствуют: выше этой истины и жизни нет истины и жизни!»
Была одна странница, Федосьюшка, 50 ти летняя, маленькая, тихенькая, рябая женщина, ходившая уже более 30 ти лет босиком и в веригах. Ее особенно любила княжна Марья. Однажды, когда в темной комнате, при свете одной лампадки, Федосьюшка рассказывала о своей жизни, – княжне Марье вдруг с такой силой пришла мысль о том, что Федосьюшка одна нашла верный путь жизни, что она решилась сама пойти странствовать. Когда Федосьюшка пошла спать, княжна Марья долго думала над этим и наконец решила, что как ни странно это было – ей надо было итти странствовать. Она поверила свое намерение только одному духовнику монаху, отцу Акинфию, и духовник одобрил ее намерение. Под предлогом подарка странницам, княжна Марья припасла себе полное одеяние странницы: рубашку, лапти, кафтан и черный платок. Часто подходя к заветному комоду, княжна Марья останавливалась в нерешительности о том, не наступило ли уже время для приведения в исполнение ее намерения.
Часто слушая рассказы странниц, она возбуждалась их простыми, для них механическими, а для нее полными глубокого смысла речами, так что она была несколько раз готова бросить всё и бежать из дому. В воображении своем она уже видела себя с Федосьюшкой в грубом рубище, шагающей с палочкой и котомочкой по пыльной дороге, направляя свое странствие без зависти, без любви человеческой, без желаний от угодников к угодникам, и в конце концов, туда, где нет ни печали, ни воздыхания, а вечная радость и блаженство.