Стандартный линкор

Стандартный линкор — линейка из 12 линкоров 5 различных типов, заказанных ВМС США в 1911—1916 годах и введённые в строй в 1916–1923 годах. На последние корабли этой линейки оказали существенное влияние результаты Ютландского сражения.

Конструкция стандартных линкоров включала множество инноваций, оказавших влияние на гонку вооружений, последовавшую за Первой мировой войной. Некоторые историки рассматривают стандартные линкоры как ответ американского флота на быстрое развитие линейного флота Японской империи. Стандартные линкоры составляли основу боевой линии американского флота межвоенного периода, тогда как более старые линкоры были пущены на слом, либо выполняли второстепенные функции. Вашингтонский договор 1922 ограничил общее количество и тоннаж линкоров стран-участниц, многие строящиеся линкоры были разобраны на стапеле, поэтому вплоть до начала Второй мировой войны стандартные линкоры оставались самыми современными линкорами США. На момент начала Второй мировой войны 7 декабря 1941 года 8 стандартных линкоров находились в гавани Перл-Харбора, один — в штате Вашингтон, три остальных были приписаны к Атлантическому флоту.

Концепция стандартного линкора, устанавливая общие тактико-технические характеристики для различных типов кораблей, позволяла им эффективно действовать в составе соединений. В отличие от США, линейные флоты других стран подразделялись на «быстрое» и «медленное» крыло, которые не могли сражаться в общем строю из-за различия в скорости и радиусе циркуляции.

Главным недостатком концепции стандартного линкора было замедление развития и одновременное устаревание всего линейного флота. Например, одной из общих характеристик стандартных линкоров была одинаковая максимальная скорость 21 узел. Когда концу 1930-х годов ведущие морские державы стали строить быстроходные линкоры, скорость которых превышала 30 узлов, в составе ВМС США в отличие от Великобритании и Японии не оказалось 25-узловых линкоров, которые можно было легко модернизировать и использовать совместно с новыми кораблями. Аналогично, решение Японии строить линкоры с 460-мм орудиями было вызвано стремлением сделать устаревшим весь линейный флот США одновременно.

Типы стандартных линкоров

• Линейные корабли типа «Невада»
  • USS Nevada (BB-36)
  • USS Oklahoma (BB-37)
• Линейные корабли типа «Пенсильвания»
  • USS Pennsylvania (BB-38)
  • USS Arizona (BB-39)
• Линейные корабли типа «Нью-Мексико»
  • USS New Mexico (BB-40)
  • USS Mississippi (BB-41)
  • USS Idaho (BB-42)
• Линейные корабли типа «Теннесси»
  • USS Tennessee (BB-43)
  • USS California (BB-44)
• Линейные корабли типа «Колорадо»
  • USS Colorado (BB-45)
  • USS Maryland (BB-46)
  • USS Washington (BB-47) (не закончен)
  • USS West Virginia (BB-48)

Характеристики

Основными характеристиками стандартных линкоров являются:

• Бронирование по схеме «всё или ничего» (англ. all or nothing);
• По две линейно-возвышенных башни главного калибра на носу и корме;
• Дальность плавания 8000 миль на экономической скорости;
• Максимальная скорость 21 узел;
• Радиус циркуляции 700 ярдов (640 м).

Характеристики стандартных линкоров были оптимизированы для применения в рамках стратегии Мэхэна, считавшей линейные корабли главной ударной силой флота. Все последующие типы линкоров конца 1930-х и 1940-х годов, начиная с линкоров типа «Норт Кэролайн», значительно отступили от принципов стандартных линкоров, поскольку их основной функцией стало сопровождение быстроходных авианосных соединений.

История службы

Первая мировая война

Топливом для стандартных линкоров служила нефть. Поскольку Великобритания испытывала дефицит нефти, только два стандартных линкора («Невада» и «Оклахома») принимали участие в Первой мировой войне, сопровождая конвои из США в Великобританию.

Межвоенный период

В течение 1920–1930-х годов стандартные линкоры подверглись модернизации. Ажурные мачты всех линкоров, кроме «Теннесси» и «Колорадо» были заменены треногой с постом управления стрельбой на топе. Были демонтированы торпедные аппараты и усилена зенитная артиллерия. Максимальный угол возвышения орудий главного калибра на более старых кораблях был доведён до 30° с целью увеличения дальности стрельбы. Большинство кораблей было оборудовано противоторпедными булями. На каждом корабле было установлены катапульты и подъёмные краны для базирования гидросамолётов-разведчиков и корректировщиков огня.

Вторая мировая война

7 декабря 1941 года линкор «Колорадо» проходил реконструкцию на верфи Puget Sound Navy Yard, а три линкора типа «Нью-Мексико» были приписаны к Атлантическому флоту. Оставшиеся 8 линкоров на момент японской атаки находились в Перл-Харборе, из них были пришвартованы в «линкорном ряду» у о. Форд, а «Пенсильвания» стояла на ремонте в доке.

Во время японской атаки «Аризона» была полностью разрушена взрывом бронебойной бомбы в носовом артиллерийском погребе. «Оклахома» получила множество попаданий торпедами и перевернулась. «Вест Вирджиния» и «Калифорния» были потоплены и опустились на дно на ровном киле, «Невада» дала ход и выбросилась на берег. «Теннесси» и «Мэриленд», защищённые от торпед корпусами других линкоров, получили несколько повреждений авиабомбами.

Безвозвратно были потеряны только «Аризона» и «Оклахома». Остальные линкоры были отправлены на тихоокеанское побережье США на ремонт и реконструкцию, во время которой они были модернизированы до уровня новых быстроходных линкоров типа «Саут Дакота». При этом осадка «Теннесси», «Калифорнии» и «Вест Вирджинии» увеличилась настолько, что это затрудняло их проход через Панамский канал и использование в Тихом океане. «Мэриленд», «Колорадо» и «Пенсильвания» получили новые двухорудийные башни для 127-мм/38 орудий, на «Неваде» была существенно реконструирована надстройка.

Все десять оставшихся в строю стандартных линкоров прошли Вторую мировую войну, обеспечивая артиллерийскую поддержку десантов. Малая скорость затрудняла их участие во флотских операциях, в частности, делала невозможным действия в составе быстроходных авианосных соединений, которые стали основной ударной силой американского флота.

Шесть стандартных линкоров приняли участие в последнем в истории флота линейном сражении в проливе Суригао, где ни один из них не получил повреждений.

В течение войны ни один стандартный линкор не был потоплен или повреждён, за исключением «Пенсильвании», которая в конце войны была повреждена авиационной торпедой.

Судьбы кораблей

«Пенсильвания» и «Невада» в 1946 году были использованы в качестве мишени при испытании атомного оружия в рамках операции «Кроссроудз». «Миссиссиппи» в 1946 году была превращено в опытовое судно для испытания новой артиллерии и ракет и прослужила в этом качестве до 1956 года. Большинство остальных стандартных линкоров были списаны в 1946—1947 годах и переведены в резерв. В 1959 году все они были проданы на слом.

Ссылки

• Czarnecki, Joseph [www.navweaps.com/index_tech/tech-071.htm A Survey of the American "Standard Type" Battleship]. Navy Weapons.com (February 1, 2001). [www.webcitation.org/6AgmdtZBj Архивировано из первоисточника 15 сентября 2012].

Литература

• Балакин С. В., Кофман В.Л. Дредноуты. — М.: Техника-Молодёжи, 2004. — ISBN 5-93848-008-6.
• Тарас А. Е. Энциклопедия броненосцев и линкоров. — М.: Харвест, АСТ, 2002. — ISBN 985-13-1009-3.
• All the world's battleships. 1906 to the present. — London: Conway Maritime Press, 1996. — ISBN 0-85177-691-4.
• Conway’s All the World’s Fighting Ships, 1906—1921. — Annapolis, Maryland, U.S.A.: Naval Institute Press, 1985. — ISBN 0-87021-907-3.
• Friedman N. U.S. Battleships: An Illustrated Design History. — Annapolis, Maryland, U.S.A.: Naval Institute Press, 1985. — ISBN 0-087021-715-1.
• Silverstone P.H. The New Navy. 1883—1922. — New York, USA: Routledge, 2006. — ISBN 978-0-415-97871-2.
• Gardiner R., Gray R. Conway's All the World's Fighting Ships: 1906–1921. — New York, USA: Naval Institute Press, 1984. — ISBN 0-87021-907-3.

Отрывок, характеризующий Стандартный линкор

– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.