Гуренко, Станислав Иванович

Станислав Иванович Гуренко укр. Станіслав Іванович Гуренко<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Первый Секретарь ЦК Коммунистической Партии Украины
22 июня 1990 — 1 сентября 1991
Предшественник:	Владимир Антонович Ивашко
Преемник:	партия запрещена; Симоненко, Пётр Николаевич (после восстановления партии в 1993 году)
Член Политбюро ЦК КПСС
13 июля 1990 — 6 ноября 1991
Рождение:	30 мая 1936(1936-05-30) Иловайск, Донецкая область, Украинская ССР, СССР
Смерть:	14 апреля 2013(2013-04-14) (76 лет) Киев, Украина
Образование:	Киевский политехнический институт
Учёная степень:	кандидат экономических наук
Профессия:	инженер
Награды:

Станисла́в Ива́нович Гуре́нко (укр. Станіслав Іванович Гуренко; 30 мая 1936, Иловайск, Донецкая область, Украинская ССР, СССР — 14 апреля 2013, Киев, Украина) — советский и украинский политик. Последний руководитель ЦК Компартии УССР(1990—1991).

Биография

Родился в семье учителей.

Окончил Киевский политехнический институт. С 1958 года начал работать на Донецком машиностроительном заводе им. ЛКСМУ. Прошёл путь от инженер-технолога до директора завода (1970—1976). В 1963—1964 гг. он работал в Донецком политехническом институте на должности старшего преподавателя. В дальнейшем научно-преподавательская деятельность, начатая в ДПИ, нашла продолжение в защите кандидатской диссертации на тему «Влияние АСУ машиностроительного предприятия на рост производительности труда». Она была защищена в 1975 году в Институте экономики промышленности АН УССР.

С 1976 году Гуренко переходит на партийную и государственную работу, где начинает карьеру с должности секретаря Донецкого ОК КПУ. В период с 1980 года по 1987 год был заместителем председателя Совета Министров УССР. Кроме того в 1986 году был заместителем председателя Госкомиссии в Чернобыле. В дальнейшем он идёт на повышение в системе партийно-государственной номенклатуры: с 1987 года занимал должности секретаря и 2 секретаря ЦК КПУ, также был народным депутатом Верховного Совета УССР и Верховного совета СССР (1988—1991). Верхом его карьеры в Советском Союзе стала должность первого секретаря ЦК Компартии Украины (1990—1991) и вхождение в Политбюро ЦК КПСС.

На независимой Украине Гуренко продолжил заниматься политической деятельностью. В 1990-е годы был советником ЦК КПУ. До января 1993 года являлся народным депутатом Верховной рады Украины. В качестве народного депутата был членом Комиссии по вопросам Чернобыльской катастрофы. Возвращение Гуренко в Верховную Раду произошло в 1998 году, когда он стал народным депутатом Украины 3-го и 4-го созывов. В украинском парламенте он входил во фракцию КПУ и как её представитель занимал должности председателя Комитета по вопросам экономической политики, управления народного хозяйства, собственности и инвестиций (июль 1998 — февраль 2000, май 2002 — май 2006) и члена этого же комитета. Так же был членом Совета НБОУ (июнь 1999 — май 2000).

Кроме политической деятельности в период с 1991 года по 1998 год Гуренко был научным консультантом НВК «Энергия» и заместителем директора СП «Наваско».

Похоронен на Байковом кладбище в Киеве.

Награды

• Орден Октябрьской Революции (29.05.1986)
• 3 ордена Трудового Красного Знамени (5.04.1971; 3.03.1976; 23.05.1980)
• медали

Ссылки

• [www.biografija.ru/biography/gurenko-stanislav-ivanovich.htm Гуренко Станислав Иванович]
• [pic.com.ua/gurenko-stanislav-ivanovich.html Биография на сайте онлайн газеты «Политика и Культура»]  (укр.)(недоступная ссылка)

Отрывок, характеризующий Гуренко, Станислав Иванович

– Как хочешь – право… я думаю… а как хочешь, – сказала княжна Марья, видимо робея и стыдясь того, что ее мнение восторжествовало. Она указала брату на девушку, шопотом вызывавшую его.
Была вторая ночь, что они оба не спали, ухаживая за горевшим в жару мальчиком. Все сутки эти, не доверяя своему домашнему доктору и ожидая того, за которым было послано в город, они предпринимали то то, то другое средство. Измученные бессоницей и встревоженные, они сваливали друг на друга свое горе, упрекали друг друга и ссорились.
– Петруша с бумагами от папеньки, – прошептала девушка. – Князь Андрей вышел.
– Ну что там! – проговорил он сердито, и выслушав словесные приказания от отца и взяв подаваемые конверты и письмо отца, вернулся в детскую.
– Ну что? – спросил князь Андрей.
– Всё то же, подожди ради Бога. Карл Иваныч всегда говорит, что сон всего дороже, – прошептала со вздохом княжна Марья. – Князь Андрей подошел к ребенку и пощупал его. Он горел.
– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.