Станислав Август Понятовский

Станислав II Август Stanisław II August<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
король польский и великий князь литовский
25 ноября 1764 — 25 ноября 1795
Коронация:	25 ноября 1764
Предшественник:	Август III
Преемник:	титул упразднён
Вероисповедание:	католик
Рождение:	17 января 1732(1732-01-17) Волчин, Берестейское воеводство Речь Посполитая
Смерть:	12 февраля 1798(1798-02-12) (66 лет) Санкт-Петербург, Российская империя
Место погребения:	Собор Святого Яна, Варшава, Польша
Отец:	Станислав Понятовский
Мать:	Констанция Чарторыйская
Автограф:
Монограмма:
Награды:

Стани́слав II А́вгуст Понято́вский (польск. Stanisław August Poniatowski; 17 января 1732, Волчин — 12 февраля 1798, Санкт-Петербург) — последний король польский и великий князь литовский в 1764—1795 годах.

Титул

Полный титул: Божьей милостью и волей народа король польский, великий князь литовский, русский, прусский, мазовецкий, жемайтский, киевский, волынский, подольский, подляшский, инфлянтский, смоленский, северский, черниговский и прочее, и прочее.

Ранние годы

Четвёртый сын каштеляна краковского Станислава Понятовского (1676—1762) и Констанции Понятовской (1696—1759), урождённой княжны Чарторыйской.

Получил хорошее образование и много путешествовал по Западной Европе; долгое время провёл в Англии, детально изучил парламентский строй. В 1752 году обратил на себя внимание в Сейме Речи Посполитой своими ораторскими способностями. В 1755—1756 годах жил в России в качестве личного секретаря английского посланника Вильямса, а в 1757—1762 годах был аккредитован при дворе в качестве посла Саксонии.

На троне Речи Посполитой

После смерти короля Августа III был выдвинут партией Чарторыйских кандидатом на трон Речи Посполитой и в 1764 году при немногочисленном участии шляхты и решительной поддержке Екатерины II был избран королём.

В первые годы правления Станислав Август Понятовский начал преобразования в казначействе, чеканке денег, в армии (введя новые виды оружия и заменив кавалерию пехотой), в государственной наградной системе, законодательной системе. Стремился отменить «liberum veto», позволявший любому члену Сейма наложить запрет на любое решение.

Станислав Понятовский, имея перед собой печальный опыт Станислава Лещинского, пытался нейтрализовать легендарное заклятие «за грех предка своего Болеслава». Во искупление нарушенной традиции коронации в 1764 году в Варшаве, а не в Кракове, новоизбранный король решил попросить прощения у Святого Станислава покровителя Польши, другим способом — учредив в 1765 году Орден Святого Станислава. Этот Орден стал второй, после высшей государственной награды Речи Посполитой — Ордена Белого Орла, государственной наградой Польши.

Начиная с 1767 года, недовольные политикой Понятовского группировки шляхты при поддержке соседних держав России и Пруссии объединялись в конфедерации. Так называемый Репнинский сейм в конце 1767 — начале 1768 года (назван так по имени представителя Екатерины II Н. В. Репнина, фактически диктовавшего решения), подтвердил «кардинальные права», гарантирующие шляхетские свободы и привилегии, и провозгласил уравнение в правах православных и протестантов с католиками. Консервативная шляхта, недовольная этими постулатами и пророссийской ориентацией Понятовского, объединилась в вооружённый союз — Барскую конфедерацию. Начавшаяся гражданская война вызвала интервенцию соседних держав и повлекла первый раздел Речи Посполитой в 1772 году между ними. После принятия 3 мая 1791 года новой конституции с выступлением Тарговицкой конфедерации и интервенции, по просьбе конфедератов, российских войск, началась русско-польская война. С её окончанием в 1793 году наступил второй раздел Речи Посполитой (между Пруссией и Россией).

Воспитанник эпохи Просвещения, польский король, несмотря на довольно затруднительное положение, делал всё возможное для украшения своей столицы. Он даже хотел создать в Варшаве художественный музей, не уступающий Эрмитажу; приобретение картин для него было поручено лондонским галеристам и шло полным ходом, когда Понятовский потерял престол. Это собрание послужило основой Даличской галереи в пригороде Лондона.

После подавления восстания под руководством Тадеуша Костюшко в 1795 году Станислав Август Понятовский оставил Варшаву и под конвоем 120 российских драгун прибыл в Гродно под опеку и надзор российского наместника, где и подписал акт отречения от престола Речи Посполитой 25 ноября 1795 года, в день именин российской императрицы.

Последние годы жизни провёл в Санкт-Петербурге. Внезапно скончался в своей резиденции в Мраморном дворце. Похоронен с королевскими почестями в храме святой Екатерины Александрийской на Невском проспекте.

Семья

Предки

Станислав Август Понятовский — предки

Каспер Понятовский               Ян Понятовский                       Барбара Лисовская               Франтишек Понятовский                             Станислав Мацеёвский               Ядвига Мацеёвская                       Урсула Рапштинская               Станислав Понятовский                                   Бальтазар Неверовский                       Елена Неверовская                             Павел Чаплинский               Сусанна Чаплинская                       Станислав Август Понятовский                                         Николай Ежи Чарторыйский               Михаил Ежи Чарторыйский                       Изабелла Корецкая               Казимир Чарторыйский                             Томаш Оледзский               Иоанна Вероника Оледзская                       Анна Гржибовская               Констанция Чарторыйская                                   Анджей Морштын               Ян Анджей Морштын                       Ядвига Побежинская               Изабелла Эльжбета Морштын                             Джордж Гордон               Мэри Кэтрин (Мария Катаржина) Гордон                       Анна Кэмпбелл

После смерти

В 1938 году Сталин разрешил удовлетворить просьбу польского правительства и передать останки короля польской стороне. 30 июля 1938 года прах короля был вывезен в Польшу. Останки хранились в Троицком костеле в поселке Волчин на реке Пулве в 35 км от Бреста, где ранее находилось родовое поместье Станислава Понятовского. После начала Второй Мировой войны Волчин попал в число территорий, присоединённых к Белорусской ССР. В середине 1950-х годов костёл был исключён из государственного реестра историко-архитектурных памятников и использовался как склад. Захоронение Станислава Августа Понятовского было разграблено.

В октябре 1988 года польское правительство обратилось к М. С. Горбачеву с просьбой дать возможность перезахоронить прах Станислава-Августа в Варшаве. Советская археологическая экспедиция на месте захоронения обнаружила лишь фрагменты одежды и обуви короля, а также части коронационного плаща. О том, что стало с забальзамированным телом, бронзовой короной с позолотой, известно лишь по слухам. Всё немногое, что сохранилось, было возвращено польской стороне в декабре 1988 года. Ныне прах короля покоится в храме св. Иоанна в Варшаве.

Киновоплощения

• 2007 — Мушкетеры Екатерины — Александр Разбаш
• 2014 — Екатерина — Алексей Воробьев
• 2015 — Великая — Рихард Леперс

Статьи и воспоминания

• Карнович Е. П. «Очерки и рассказы из старинного быта Польши. Станислав Август, король польский»
• Карнович Е. П. «Очерки и рассказы из старинного быта Польши. Панна Эльжбета»
• [az.lib.ru/g/gorjainow_s_m/text_1908_ponyatovsky_i_ekaterina_oldorfo.shtml С. М. Горяинов. Станислав-Август Понятовский и Великая Княгиня Екатерина Алексеевна] По неизданным источникам. Издание: «Вѣстникъ Европы», NoNo 1—3, 1908.
• Кудрявцева С. [memoirs.ru/texts/KudrRS1872T35N10.htm Краткие выписки моей жизни. Записки Софии Кудрявцевой, дочери короля Станислава Понятовского. Посвящено 10 марта 1829 г. Ольге Трощинской / Сообщ. С. Ц. Лопатцкая] // Русская старина, 1872. — Т. 35. — № 10. — С. 119—130.
• Логунова М. О. Кончина и похороны Станислава Августа Понятовского // Россия — Польша. Два аспекта европейской культуры : материалы XVIII Царскосельской научной конференции : сб. науч. статей : Серебряный век. — СПб., 2012. — 656 с. : ил. — С. 362—375. — 0,6 п.л.
• Понятовский С.-А. [memoirs.ru/texts/Poniatovski1912.htm Запись бесед с императором Павлом I. / Сообщ. С. Горяинов] // Русский архив, 1912. — Кн. 1. — Вып. 1. — С. 21-45. — В ст.: Павел Первый и Станислав-Август.
• Понятовский С.-А. [memoirs.ru/texts/PoniatV_RS98t95n9.htm Воспоминания князя Станислава Понятовского, (1776—1809 г.г.) / Сообщ. Н. Шильдер] // Русская старина, 1898. — Т. 95. — № 9. — С. 565—592.
• Понятовский С.-А. [memoirs.ru/texts/Poniatovski.htm Из записок короля Станислава Августа Понятовского / Извлеч. и пересказ В. Т.] // Русская старина, 1915. — Т. 164. — № 12. — С. 364—378; 1916. — Т. 165. — № 2. — С. 271—285. — Публ. не завершена.
• Понятовский С.-А. [memoirs.ru/texts/Pon_Pism_Val_RS70_2.htm Письмо короля польскаго Станислава Понятовскаго к Валуеву. 1979 г. / Публ. и примеч. П. А. Муханова] // Русская старина, 1870. — Изд. 3-е. — Спб.,1875. — Т. 2. — С. 542—544.
• Шор М. Издание указов короля Станислава Августа Понятовского от 1765 г. (1909)

Отрывок, характеризующий Станислав Август Понятовский

– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.


Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]
– Qu'est ce que c'est que [Что такое] божьи люди? – спросил Пьер
– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– Andre, pourquoi ne pas m'avoir prevenu? [Андрей, почему не предупредили меня?] – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.
– Где, в Киеве была? – спросил старуху князь Андрей.
– Была, отец, – отвечала словоохотливо старуха, – на самое Рожество удостоилась у угодников сообщиться святых, небесных тайн. А теперь из Колязина, отец, благодать великая открылась…
– Что ж, Иванушка с тобой?
– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись…
Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.
– Вы очень добры, – сказала она ему.
– Ах, я право не думал оскорбить ее, я так понимаю и высоко ценю эти чувства!
Княжна Марья молча посмотрела на него и нежно улыбнулась. – Ведь я вас давно знаю и люблю как брата, – сказала она. – Как вы нашли Андрея? – спросила она поспешно, не давая ему времени сказать что нибудь в ответ на ее ласковые слова. – Он очень беспокоит меня. Здоровье его зимой лучше, но прошлой весной рана открылась, и доктор сказал, что он должен ехать лечиться. И нравственно я очень боюсь за него. Он не такой характер как мы, женщины, чтобы выстрадать и выплакать свое горе. Он внутри себя носит его. Нынче он весел и оживлен; но это ваш приезд так подействовал на него: он редко бывает таким. Ежели бы вы могли уговорить его поехать за границу! Ему нужна деятельность, а эта ровная, тихая жизнь губит его. Другие не замечают, а я вижу.
В 10 м часу официанты бросились к крыльцу, заслышав бубенчики подъезжавшего экипажа старого князя. Князь Андрей с Пьером тоже вышли на крыльцо.
– Это кто? – спросил старый князь, вылезая из кареты и угадав Пьера.
– AI очень рад! целуй, – сказал он, узнав, кто был незнакомый молодой человек.
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.