Станис, Владимир Францевич

Владимир Францевич Станис
ректор Университета дружбы народов
Начало полномочий:	1970
Окончание полномочий:	1993
Предшественник:	Румянцев, Сергей Васильевич
Преемник:	Филиппов, Владимир Михайлович
Научная сфера:	экономика
Учёная степень:	доктор экономических наук
Учёное звание:	профессор
Награды:

Владимир Францевич Станис (12 июля 1924, Нежин, Черниговская область, Украина — 1 декабря 2003, Москва) — советский и российский учёный-экономист, общественный деятель, второй ректор (1970—1993) Университета дружбы народов им. Патриса Лумумбы.

Биография

Родился в семье военнослужащего и сельской учительницы. В детстве переезжал вместе с семьёй из одного украинского города в другой. Закончил 9 классов школы в Харькове.

В 1942 году поступил во 2-е Киевское артучилище и, через шесть месяцев окончив его, был направлен на Сталинградский фронт. Из армии демобилизован в конце 1945 года. В том же году Станис поступил на экономический факультет МГУ.

В 1950 году он оканчивает МГУ с отличием и направляется на работу в Алтайский крайком. Учится в заочной, а затем (по возвращении в Москву) — в очной аспирантуре МГУ. В 1954 году стал преподавателем политической экономии. Защитил кандидатскую, а затем и докторскую диссертацию.

В 1955 году Станис был избран председателем Объединённого профкома МГУ.

В сентябре 1966 года стал заместителем министра высшего и среднего специального образования СССР, а в декабре 1970 — ректором Университета дружбы народов им. Патриса Лумумбы (5 февраля 1992 переименованного в РУДН).

С 1983 года до самой смерти Владимир Станис возглавлял кафедру политической экономии на экономическом факультете РУДН.

В 1993, оставив пост ректора РУДН, продолжил преподавательскую деятельность, занимал почётный пост Президента университета.

Награды и звания

Владимир Францевич Станис был награждён восемью орденами: Ленина, Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, Красной Звезды, «Знак Почёта», Отечественной войны II степени, Почёта. Также имел восемь медалей.

Ссылки

• [lenta.ru/russia/2003/12/02/died/ Скончался президент РУДН Владимир Францевич Станис]
• [massmedia.msu.ru/newspaper/newspaper/4063/text/memory.htm ЕГО ИМЯ — В ИСТОРИИ МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА]
• [news.ntv.ru/34305/ «НТВ»: Главу и основателя РУДН похоронили…]

Отрывок, характеризующий Станис, Владимир Францевич

Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.