Старицкий, Егор Павлович

Егор Павлович Старицкий
член Государственного совета Российской империи
1879 — 1890
Монарх:	Александр II; Александр III
Рождение:	26 ноября 1825(1825-11-26) дер. Войновка, Полтавский уезд, Полтавская губерния
Смерть:	31 мая 1899(1899-05-31) (73 года) Полтава
Отец:	Павел Григорьевич Старицкий
Мать:	Наталья Фёдоровна Арендт
Супруга:	Мария Ивановна Зарудная
Дети:	Николай, Наталия, Павел, Анна, Георгий, Мария, Нина
Образование:	Императорское училище правоведения
Профессия:	юрист
Награды:

Егор Павлович Старицкий (26 ноября 1825, дер. Войновка, Полтавская губерния — 31 мая 1899, Полтава) — российский судебный деятель; действительный тайный советник; председатель коммерческого суда в Тифлисе, автор «Положения о размежевании Закавказского края» (1862); член Государственного совета.

Биография

Происходил из потомственных дворян Полтавской губернии. В возрасте десяти лет был отправлен в Петербург и определён во 2-ю гимназию, через два года переведён в пансион Мурольда. 29 апреля 1845 г. окончил училище правоведения.

C мая 1845 г. служил в Москве в 8-м департаменте Сената, с 1847 г. — в Петербурге в министерстве юстиции: столоначальник, затем редактор, начальник отделения. С 1853 г. — на Кавказе, председатель вновь образованного коммерческого суда.

В 1857 г. находился в заграничной командировке для изучения межевых законов и судебной части, после чего составил «Положение о размежевании Закавказского края», которое было введено в действие 1 января 1862 г., в это же время назначен председателем межевой палаты. Участвовал в работах по применению новых судебных уставов для Кавказа. Был старшим председателем Тифлисской судебной палаты. С 1867 г. одновременно — сенатор.

С 1879 г. — в Петербурге. Назначен членом Государственного совета: присутствовал в Департаменте гражданских и духовных дел, затем в Департаменте законов. С 1882 г. одновременно был главноуправляющим Кодификационного отдела Государственного совета, в 1883 г. — председателем Департамента законов. В 1889 г. выступал против введения института земских начальников.

С февраля 1890 г., будучи тяжело больным, переехал в Полтаву, где и скончался.

Семья

Отец — Павел Григорьевич Старицкий.
Мать — Наталья Фёдоровна Арендт, сестра лейб-медика Н. Ф. Арендта, подававшего помощь А. С. Пушкину.

Жена — Мария Ивановна (1829—?), сестра сенатора С. И. Зарудного. Дети:

• Николай (умер во младенчестве);
• Наталия (1862—1943), замужем за Владимиром Ивановичем Вернадским (1863—1945), академиком, первым президентом АН УССР (1918—1821);
• Павел (1862—1942), директор Балтийского судостроительного завода;
• Анна (1865—1930), замужем за Марком Марковичем Любошинским (1865—1952);
• Георгий (23.04.1867, Полтава — 1946, Болгария), последний Полтавский губернатор (7.8.1919 — 11.10.1919);
• Мария (1868/70—1942);
• Нина (1871—1936), замужем за Иваном Александровичем Жедринским, вологодским вице-губернатором (1905—1906).

Литература

• [dlib.rsl.ru/viewer/01004161228#?page=119 Альманах современных русских государственных деятелей]. — СПб.: Тип. Исидора Гольдберга, 1897. — С. 57—58.

Ссылки

• Старицкий, Егор Павлович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [az-libr.ru/index.shtml?Persons&M54/699206b0/0001/919fa538 Старицкий Егор Павлович]. Библиотека — Люди и Книги. Проверено 21 января 2013. [www.webcitation.org/6EBTSD88J Архивировано из первоисточника 4 февраля 2013].
• [poltavahistory.inf.ua/mans1_3r.html Старицкий Егор Павлович]. Полтава историческая. Проверено 21 января 2013. [www.webcitation.org/6EBTSzGnJ Архивировано из первоисточника 4 февраля 2013].

[ru.rodovid.org/wk/Запись:402399 Старицкий, Егор Павлович] на «Родоводе». Дерево предков и потомков

См. также

• Егор Абрамович Перетц

Отрывок, характеризующий Старицкий, Егор Павлович

Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.

Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.