Старк, Георгий Карлович

Георгий Карлович Старк
Дата рождения	20 октября 1878(1878-10-20)
Место рождения	Российская империя, Санкт-Петербург
Дата смерти	2 марта 1950(1950-03-02) (71 год)
Место смерти	Франция, близ Парижа
Принадлежность	Российская империя Российская империя Российская республика Белое движение
Род войск	Флот
Годы службы	1898 — 1922
Звание	Контр-адмирал
Командовал	эсминец «Сильный» (1912 — 1914) эсминец «Страшный» (1914—1916) эсминец «Донской казак», 5-й и 12-й дивизионные миноносцы (1916 — 1917) Минная дивизия Балтийского флота (1917 — апрель 1918) Речной боевой флот Поволжской народной армии (июнь — сентябрь 1918) Бригада, затем Дивизия морских стрелков (декабрь 1918 — февраль 1920) Сибирская военная флотилия (июнь 1921 — октябрь 1922)
Сражения/войны	Русско-японская война: Цусимское сражение и другие Первая мировая война Гражданская война в России
Награды и премии
Связи	Борис — сын шурин А. В. Развозов

Георгий Карлович Старк (20 октября 1878, Санкт-Петербург — 2 марта 1950) — русский контр-адмирал.

Биография

Предки Георгия Карловича в начале XVIII в. переселились в Россию из Швеции, а в Швецию — из Шотландии. Они принадлежали к септу Старк хайлендерского (горского) клана Робертсон. В 1818 г. предки контр-адмирала получили российское дворянство.

Георгий Старк родился в Санкт-Петербурге. Его отец окончил Военно-юридическое училище и впоследствии открыл нотариальную контору. В 1880 г. семья уехала в Америку, где имелась многочисленная шотландская диаспора. Но через два года Старки вернулись в Европу. Полгода прожив в Дрездене, они возвратились в Россию. Под Новороссийском Карл Старк арендовал ферму. Но когда семья уже стала обживаться на новом месте, 1 ноября 1883 г. он был убит грабителями, которые рассчитывали поживиться, но нашли в доме несколько десятков рублей.

После смерти отца встал вопрос: как жить дальше? И семья решила вернуться в Петербург. В 1891 г. Георгий Старк поступил в Морской кадетский корпус. В его выборе решающую роль сыграл дядя, адмирал Оскар Викторович Старк, избороздивший воды Тихого океана. В годы учебы в Морском кадетском корпусе Георгий считался одним из лучших кадетов по знаниям математики и точных морских наук. В 1898 году он успешно окончил Морской кадетский корпус, был произведён в первый офицерский чин и зачислен в 15-й флотский экипаж, расположенный в Кронштадте. В 1904 г. Георгий Старк получил назначение минным офицером на новый крейсер 1 ранга «Аврора». С этим кораблём было связано почти десятилетие его жизни. Когда началась Русско-японская война, старший минный офицер Г. Старк совершил на «Авроре», в составе 2-й Тихоокеанской эскадры, поход вокруг Африки. 2 октября 1904 г. «Аврора» покинула Либаву. К 1 мая 1905 г. достигли бухты, Ван-Фонг, откуда эскадра взяла курс на Владивосток. 14 мая Старк участвовал в Цусимском сражении с японским флотом. В тот момент, когда осколки вражеского снаряда, разорвавшегося рядом с боевой рубкой, влетели внутрь неё через смотровую щель, Старк находился рядом с командиром «Авроры», капитаном 1 ранга Е. Р. Егорьевым. Командир был убит, Старк получил ранение. После окончания Цусимского сражения крейсера «Аврора», «Олег» и «Жемчуг» были интернированы и стояли в Маниле. Экипажи кораблей ждали окончания войны и подписания мирного договора. Только после этого русские крейсера могли вернуться к родным берегам. За боевое отличие Старк был награждён орденом Св. Анны 3 степени с мечами и бантом.

В 1912 году Старк произведён в капитаны 2 ранга и награждён мекленбург-шверинским орденом Грифа 4 степени. Командовал эсминцами «Сильный» (1912—1914), «Страшный» (1914—1916), «Донской казак», 5-м и 12-м дивизионами миноносцев. Участвовал во многих боевых операциях и боях, занимался постановкой минных заграждений под Виндавой, на которых погибло несколько немецких миноносцев и крейсеров. 6 декабря 1916 года произведён в чин капитана 1 ранга. В 1917 году командовал Минной дивизией Балтийского флота. 28 июля 1917 года произведён в контр-адмиралы. Уволен в отставку 3 апреля 1918 года.

Прибыл в Казань в августе 1918 г., вступил в армию Комуча и возглавил Волжскую флотилию белых. После оставления бассейна Волги действовал на реках Каме и Белой. Назначен А. В. Колчаком формировать в Красноярске бригаду (декабрь 1918 г.), а затем — дивизию морских стрелков, во главе которых прошёл весь путь отступления Белых армий в Сибири. Отходил вместе с войсками генерал-лейтенанта (1919) В. О. Каппеля. Заболев тифом, через Байкал был перенесён в феврале 1920 года на руках в бессознательном состоянии. Лечился в Харбине. 17 июня 1921 года прибыл из Харбина во Владивосток по просьбе правительства Приморской области и на следующий день, приказом Временного Приамурского правительства, возглавил Сибирскую военную флотилию — последнее действующее объединение кораблей Русского флота под Андреевским флагом. Адмирал предложил свою программу действий по восстановлению боеспособности Сибирской флотилии. Для поднятия дисциплины и ответственности моряков Старк прежде всего восстановил на флоте погоны старого образца и приказал всем по службе обращаться в соответствии с присвоенными им чинами. По его приказу был начат ремонт затопленных и разграбленных кораблей Сибирской флотилии, укомплектованы команды кораблей. Он безжалостно изгонял некомпетентных людей, бездельников и матросов, увлекавшихся революционными идеями, на их место подбирал людей, знающих свое дело и болеющих за судьбу флота. Военным нововведением Старка стало создание Военного совета. Членами совета были назначены контр-адмиралы В. В. Безуар и В. И. Подъяпольский, инженер-механик генерал-майор А. И. Ухлин, военный инженер-полковник А. И. Ярон, капитаны 1 ранга А. Н. Пелль, Н. Ю. Фомин, Н. С. Харин, старший лейтенант Г. С. Серебрянников(9). За короткое время благодаря этим мерам Сибирская флотилия превратилась в боеспособную силу.

В дни июньского переворота 1922 г. Старк, осознавая беспомощность правительства Меркуловых, все же остался верен им и защищал здание, где заседало правительство, направлял морских стрелков поддерживать порядок во Владивостоке. 4 июня 1922 г. указом правительства адмирал Старк был наделен диктаторскими полномочиями — его назначили командующим всеми вооруженными силами Временного Приамурского правительства и одновременно он оставался командующим Сибирской флотилией. Но уже 11 июня Георгий Карлович отказался от этой должности. Уход правительства Меркуловых не повлиял на высокое положение адмирала. Пришедший к власти генерал М. К. Дитерикс 10 августа назначил Г. К. Старка помощником по морской части на правах морского министра, с оставлением за ним должности командующего Сибирской флотилией. В сентябре адмирал был назначен на пост начальника тылового района. Старку удалось восстановить и привести в порядок значительное число кораблей, подготовить их к эвакуации остатков белых сил и беженцев.

23 октября 1922 года Старк увёл из Владивостока остатки Сибирской флотилии, имея на борту 10 000 беженцев. Всего ушло 30 кораблей: канонерская лодка «Манчжур», вспомогательные транспорты, пароходы, военные буксиры, посыльные суда, катера. Флотилия прибыла в корейский порт Гэндзан, в то время находившийся под японской оккупацией, а затем в Шанхай, где высадила гражданских лиц, а затем на Филиппины. По прибытии в Манилу Г. К. Старк продал остатки флотилии и пароходы Добровольного флота. Все деньги, вырученные от продажи, и тот небольшой запас золота, который вывезли при эвакуации, адмирал разделил поровну среди нижних чинов и офицеров бывшей Сибирской военной флотилии.

Финансовый и военно-политический отчёт по флотилии направил Великому князю Николаю Николаевичу. Переехал в Париж, где многие годы работал шофёром такси. В политической деятельности участия не принимал. Во время оккупации Парижа немцами (1940—1944) отказался сотрудничать с германскими властями.

Председатель Всезарубежного объединения русских морских офицеров (1946—1949). Умер под Парижем. Похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Семья

Жена — Елизавета Владимировна Развозова, вдова лейтенанта Мессера (29.06.1881, Виндава — 29.05 (11.06) 1924, Петроград), сестра контр-адмирала А. В. Развозова

• Старк, Борис Георгиевич — сын, священник

• Старк, Татиана Георгиевна — дочь.

Старк в искусстве

В 2013 году на телеэкраны вышел сериал «Красные горы», в первых сериях показан Владивосток времён Гражданской войны. Роль контр-адмирала исполнил Арнис Лицитис.

Литература

• Старк Г. К. Моя жизнь. // Альманах «Цитадель». — 1998.
• Барякина Э. В. Белый Шанхай. — Рипол-Классик, 2010.

Отрывок, характеризующий Старк, Георгий Карлович

Молодой граф, задыхаясь, не обращая на них внимания, решительными шагами прошел мимо них и пошел в дом.
Графиня узнавшая тотчас через девушек о том, что произошло во флигеле, с одной стороны успокоилась в том отношении, что теперь состояние их должно поправиться, с другой стороны она беспокоилась о том, как перенесет это ее сын. Она подходила несколько раз на цыпочках к его двери, слушая, как он курил трубку за трубкой.
На другой день старый граф отозвал в сторону сына и с робкой улыбкой сказал ему:
– А знаешь ли, ты, моя душа, напрасно погорячился! Мне Митенька рассказал все.
«Я знал, подумал Николай, что никогда ничего не пойму здесь, в этом дурацком мире».
– Ты рассердился, что он не вписал эти 700 рублей. Ведь они у него написаны транспортом, а другую страницу ты не посмотрел.
– Папенька, он мерзавец и вор, я знаю. И что сделал, то сделал. А ежели вы не хотите, я ничего не буду говорить ему.
– Нет, моя душа (граф был смущен тоже. Он чувствовал, что он был дурным распорядителем имения своей жены и виноват был перед своими детьми но не знал, как поправить это) – Нет, я прошу тебя заняться делами, я стар, я…
– Нет, папенька, вы простите меня, ежели я сделал вам неприятное; я меньше вашего умею.
«Чорт с ними, с этими мужиками и деньгами, и транспортами по странице, думал он. Еще от угла на шесть кушей я понимал когда то, но по странице транспорт – ничего не понимаю», сказал он сам себе и с тех пор более не вступался в дела. Только однажды графиня позвала к себе сына, сообщила ему о том, что у нее есть вексель Анны Михайловны на две тысячи и спросила у Николая, как он думает поступить с ним.
– А вот как, – отвечал Николай. – Вы мне сказали, что это от меня зависит; я не люблю Анну Михайловну и не люблю Бориса, но они были дружны с нами и бедны. Так вот как! – и он разорвал вексель, и этим поступком слезами радости заставил рыдать старую графиню. После этого молодой Ростов, уже не вступаясь более ни в какие дела, с страстным увлечением занялся еще новыми для него делами псовой охоты, которая в больших размерах была заведена у старого графа.


Уже были зазимки, утренние морозы заковывали смоченную осенними дождями землю, уже зелень уклочилась и ярко зелено отделялась от полос буреющего, выбитого скотом, озимого и светло желтого ярового жнивья с красными полосами гречихи. Вершины и леса, в конце августа еще бывшие зелеными островами между черными полями озимей и жнивами, стали золотистыми и ярко красными островами посреди ярко зеленых озимей. Русак уже до половины затерся (перелинял), лисьи выводки начинали разбредаться, и молодые волки были больше собаки. Было лучшее охотничье время. Собаки горячего, молодого охотника Ростова уже не только вошли в охотничье тело, но и подбились так, что в общем совете охотников решено было три дня дать отдохнуть собакам и 16 сентября итти в отъезд, начиная с дубравы, где был нетронутый волчий выводок.
В таком положении были дела 14 го сентября.
Весь этот день охота была дома; было морозно и колко, но с вечера стало замолаживать и оттеплело. 15 сентября, когда молодой Ростов утром в халате выглянул в окно, он увидал такое утро, лучше которого ничего не могло быть для охоты: как будто небо таяло и без ветра спускалось на землю. Единственное движенье, которое было в воздухе, было тихое движенье сверху вниз спускающихся микроскопических капель мги или тумана. На оголившихся ветвях сада висели прозрачные капли и падали на только что свалившиеся листья. Земля на огороде, как мак, глянцевито мокро чернела, и в недалеком расстоянии сливалась с тусклым и влажным покровом тумана. Николай вышел на мокрое с натасканной грязью крыльцо: пахло вянущим лесом и собаками. Чернопегая, широкозадая сука Милка с большими черными на выкате глазами, увидав хозяина, встала, потянулась назад и легла по русачьи, потом неожиданно вскочила и лизнула его прямо в нос и усы. Другая борзая собака, увидав хозяина с цветной дорожки, выгибая спину, стремительно бросилась к крыльцу и подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая.
– О гой! – послышался в это время тот неподражаемый охотничий подклик, который соединяет в себе и самый глубокий бас, и самый тонкий тенор; и из за угла вышел доезжачий и ловчий Данило, по украински в скобку обстриженный, седой, морщинистый охотник с гнутым арапником в руке и с тем выражением самостоятельности и презрения ко всему в мире, которое бывает только у охотников. Он снял свою черкесскую шапку перед барином, и презрительно посмотрел на него. Презрение это не было оскорбительно для барина: Николай знал, что этот всё презирающий и превыше всего стоящий Данило всё таки был его человек и охотник.
– Данила! – сказал Николай, робко чувствуя, что при виде этой охотничьей погоды, этих собак и охотника, его уже обхватило то непреодолимое охотничье чувство, в котором человек забывает все прежние намерения, как человек влюбленный в присутствии своей любовницы.
– Что прикажете, ваше сиятельство? – спросил протодиаконский, охриплый от порсканья бас, и два черные блестящие глаза взглянули исподлобья на замолчавшего барина. «Что, или не выдержишь?» как будто сказали эти два глаза.
– Хорош денек, а? И гоньба, и скачка, а? – сказал Николай, чеша за ушами Милку.
Данило не отвечал и помигал глазами.
– Уварку посылал послушать на заре, – сказал его бас после минутного молчанья, – сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место.)
– А ведь ехать надо? – сказал Николай. – Приди ка ко мне с Уваркой.
– Как прикажете!
– Так погоди же кормить.
– Слушаю.
Через пять минут Данило с Уваркой стояли в большом кабинете Николая. Несмотря на то, что Данило был не велик ростом, видеть его в комнате производило впечатление подобное тому, как когда видишь лошадь или медведя на полу между мебелью и условиями людской жизни. Данило сам это чувствовал и, как обыкновенно, стоял у самой двери, стараясь говорить тише, не двигаться, чтобы не поломать как нибудь господских покоев, и стараясь поскорее всё высказать и выйти на простор, из под потолка под небо.
Окончив расспросы и выпытав сознание Данилы, что собаки ничего (Даниле и самому хотелось ехать), Николай велел седлать. Но только что Данила хотел выйти, как в комнату вошла быстрыми шагами Наташа, еще не причесанная и не одетая, в большом, нянином платке. Петя вбежал вместе с ней.
– Ты едешь? – сказала Наташа, – я так и знала! Соня говорила, что не поедете. Я знала, что нынче такой день, что нельзя не ехать.
– Едем, – неохотно отвечал Николай, которому нынче, так как он намеревался предпринять серьезную охоту, не хотелось брать Наташу и Петю. – Едем, да только за волками: тебе скучно будет.
– Ты знаешь, что это самое большое мое удовольствие, – сказала Наташа.
– Это дурно, – сам едет, велел седлать, а нам ничего не сказал.
– Тщетны россам все препоны, едем! – прокричал Петя.
– Да ведь тебе и нельзя: маменька сказала, что тебе нельзя, – сказал Николай, обращаясь к Наташе.
– Нет, я поеду, непременно поеду, – сказала решительно Наташа. – Данила, вели нам седлать, и Михайла чтоб выезжал с моей сворой, – обратилась она к ловчему.
И так то быть в комнате Даниле казалось неприлично и тяжело, но иметь какое нибудь дело с барышней – для него казалось невозможным. Он опустил глаза и поспешил выйти, как будто до него это не касалось, стараясь как нибудь нечаянно не повредить барышне.


Старый граф, всегда державший огромную охоту, теперь же передавший всю охоту в ведение сына, в этот день, 15 го сентября, развеселившись, собрался сам тоже выехать.
Через час вся охота была у крыльца. Николай с строгим и серьезным видом, показывавшим, что некогда теперь заниматься пустяками, прошел мимо Наташи и Пети, которые что то рассказывали ему. Он осмотрел все части охоты, послал вперед стаю и охотников в заезд, сел на своего рыжего донца и, подсвистывая собак своей своры, тронулся через гумно в поле, ведущее к отрадненскому заказу. Лошадь старого графа, игреневого меренка, называемого Вифлянкой, вел графский стремянной; сам же он должен был прямо выехать в дрожечках на оставленный ему лаз.
Всех гончих выведено было 54 собаки, под которыми, доезжачими и выжлятниками, выехало 6 человек. Борзятников кроме господ было 8 человек, за которыми рыскало более 40 борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около 130 ти собак и 20 ти конных охотников.
Каждая собака знала хозяина и кличку. Каждый охотник знал свое дело, место и назначение. Как только вышли за ограду, все без шуму и разговоров равномерно и спокойно растянулись по дороге и полю, ведшими к отрадненскому лесу.
Как по пушному ковру шли по полю лошади, изредка шлепая по лужам, когда переходили через дороги. Туманное небо продолжало незаметно и равномерно спускаться на землю; в воздухе было тихо, тепло, беззвучно. Изредка слышались то подсвистыванье охотника, то храп лошади, то удар арапником или взвизг собаки, не шедшей на своем месте.
Отъехав с версту, навстречу Ростовской охоте из тумана показалось еще пять всадников с собаками. Впереди ехал свежий, красивый старик с большими седыми усами.
– Здравствуйте, дядюшка, – сказал Николай, когда старик подъехал к нему.
– Чистое дело марш!… Так и знал, – заговорил дядюшка (это был дальний родственник, небогатый сосед Ростовых), – так и знал, что не вытерпишь, и хорошо, что едешь. Чистое дело марш! (Это была любимая поговорка дядюшки.) – Бери заказ сейчас, а то мой Гирчик донес, что Илагины с охотой в Корниках стоят; они у тебя – чистое дело марш! – под носом выводок возьмут.
– Туда и иду. Что же, свалить стаи? – спросил Николай, – свалить…
Гончих соединили в одну стаю, и дядюшка с Николаем поехали рядом. Наташа, закутанная платками, из под которых виднелось оживленное с блестящими глазами лицо, подскакала к ним, сопутствуемая не отстававшими от нее Петей и Михайлой охотником и берейтором, который был приставлен нянькой при ней. Петя чему то смеялся и бил, и дергал свою лошадь. Наташа ловко и уверенно сидела на своем вороном Арабчике и верной рукой, без усилия, осадила его.