Старообрядчество в Западной Сибири
Западная Сибирь — обширный географический регион, в который после церковной реформы Патриарха Никона направился поток ревнителей «древлего благочестия». По легендам старообрядцев на Алтае располагалось Беловодье — страна свободы[1].
Юго-Западная Сибирь
Приисетье
В конце XVII – начале XVIII вв. одним из 4 центров старообрядчества Урало-Сибирского региона стало Приисетье (три остальных центра находились в окрестностях Нижнего Тагила, Екатеринбурга и в Алтайском крае)[2][3]: Кондинская (Кодская) Троицкая пустынь на Исети[4][5] и ирюмские скиты. В Исетском районе жили двоедане, называвшиеся так, потому что по указу Петра I до 1782 года были обязаны платить двойную подушную подать[6]. Духовным наставником старообрядцев Приисетья являлся Мирон Иванович Галанин (1726-1806), организатор старообрядческих волнений, которого местные жители называли Святым Миронушкой (день памяти — 8 июня[7]) и которого некоторые исследователи считают основателем жанра крестьянской литературы[8]. Могила М.И. Галанина с выстроенной над ней часовней[9] в деревне Кирсаново является местом паломничества старообрядцев так же как и колодец Святого Тарасия[10], который находится вблизи деревни Дружинино Шатровского района Курганской области[11]. В 1723 году в деревне Кирсаново состоялся собор, учредивший местное часовенное согласие — так называли себя ирюмские раскольники, поповцы, которым пришлось обходиться без попов[7]. Ещё один старообрядческий собор был созван около 1690-го года под Тюменью, о чем сообщает в «Сибирских посланиях» их обличитель Тобольский митрополит Игнатий (Римский-Корсаков)[12]. Также в 1723 г. проходил Ирюмский , а в 1777 г. — Невьянский соборы[13]. Старообрядческий собор часовенного согласия в 1840 г. проходил в Тюмени и окончательно постановил не принимать священников из других согласий, службы проводить грамотными стариками в храмах без алтарей – часовнях[14][15].
В ночь 6 января 1679 г. бывший тюменский поп Дементиан (в монашестве Даниил) устроил массовое самосожжение в пустыни на речке Березовке близ Ялуторовска[5], в котором, по разным источникам, погибло от 1700 до 2700 человек[16]. В 1682 году в ответ на московское стрелецкое восстание в Утяцкой слободе Тобольского уезда произошло массовое самосожжение старообрядцев, — «утятская гарь», унёсшая жизни более 400 человек[17]. В Пасху 1687 г. в селе Каменка под Тюменью сожглись около 400 человек[18][2]. Еще одна "гарь" состоялась 26 августа 1688 г. в деревне Другановой Тюменского уезда, жертвами стали 210 человек[17]. По данным Тобольской духовной консистории, в период 1679 – 1763 гг. было устроено 32 гари, в которых погибло около 5000 человек[2]. Неудачей кончилась попытка Мирона Галанина организовать самосожжение в 1754 году близ ирюмской деревни Вохминой, после чего он с группой других старообрядцев скрывался на острове в Бахметских болотах Тюменского уезда[19]. Задолго до этого, ещё в 1701 году тюменский воевода Осип Тухачевский[20][21] узнал о тайном ските на Бахметском болоте и скрывающихся там старообрядцах и выслал вооруженный отряд, который сжег все монашеское поселение. В настоящее время на острове можно увидеть остатки скитов и дорогу-стлань через болото и кладбище. Авраамов остров, названный по имени упокоившегося на нём инока Авраамия[12] (в миру Алексея Венгерского)[10], по сей день служит местом религиозного паломничества старообрядцев.
Ялуторовский округ называли "гнездом раскола", потому что в 1839 г. здесь проживало 13 568 старообрядцев, приемлющих священство и поклоняющихся иконам, и 1 954 старовера, не приемлющих священство[2]. Старообрядцы жили также в деревне Козловке, селах Ворсиха, Готопутово, Александровка, Малосорокино, Сорокино. С новообрядцами жили в добрососедстве, но для гостей-новообрядцев имели особую посуду. Сорокинские старообрядцы своего молельного дома не имели, поэтому служили службы на дому у членов общины по очереди[22].
Северо-Западная Сибирь
 |
Этот раздел статьи ещё не написан. Согласно замыслу одного из участников Википедии, на этом месте должен располагаться специальный раздел.
Вы можете помочь проекту, написав этот раздел. |
Напишите отзыв о статье "Старообрядчество в Западной Сибири"
Литература
- Чернышев А.В. «Старообрядчество и старообрядцы Западной Сибири (XVII–XXI вв.)» (2007).
- Литягина А.В. [cyberleninka.ru/article/n/uroven-religioznosti-staroobryadtsev-zapadnoy-sibiri-vo-vtoroy-polovine-xix-nachale-hh-veka Уровень религиозности старообрядцев Западной Сибири во второй половине XIX-начале XX века] (2012).
Примечания
- ↑ [ecodelo.org/8605-sibirskie_staroobryadtsy- София Штальбаум. Сибирские старообрядцы]
- ↑ 1 2 3 4 [www.starover.religare.ru/print6287.html Я. Л. Кузнецова. Миграция старообрядцев на территорию Зауралья]
- ↑ [www.dslib.net/jazyko-znanie/isetskie-staroobrjadcheskie-imena-v-sovremennom-jazykovom-soznanii-struktura.html Кузнецова Янина Леонидовна. Исетские старообрядческие имена в современном языковом сознании: структура, семантика, прагматика]
- ↑ [w-siberia.ru/turto/area/tyumenregion/popular/info.htm?id=10631451@cmsArticle Тюменская область \ Популярные туры и экскурсии \ Подробное описание: Старообрядчество]
- ↑ 1 2 [elar.urfu.ru/bitstream/10995/2825/2/pristr-05-17.pdf А.Т. ШАШКОВ. КНИЖНОЕ СОБРАНИЕ КОНДИНСКОГО ТРОИЦКОГО МОНАСТЫРЯ, стр. 250]
- ↑ [ blog-shumkov.livejournal.com/13203.html Двоедане]
- ↑ 1 2 [www.moya-planeta.ru/reports/view/v_beshkilirjumskoe_mezhdureche_5215/ В Бешкиль-Ирюмское междуречье]
- ↑ [cyberleninka.ru/article/n/zauralskiy-pisatel-staroobryadets-mironiy-ivanovich-galanin Рычкова Е.В. Зауральский писатель-старообрядец Мироний Иванович Галанин]
- ↑ [www.nashgorod.ru/otdih/news/news59868.html Экспедиция из Тюмени побывала на могиле старообрядческого писателя 18 века]
- ↑ 1 2 [samstar.ucoz.ru/news/dukhovnyj_centr_sibirskogo_staroobrjadchestva_irjum/2011-01-22-4407 Духовный центр сибирского старообрядчества Ирюм]
- ↑ [www.ikz.ru/culture/isetsk/staro.html Старообрядчество в Приисетье]
- ↑ 1 2 [www.pravenc.ru/text/62914.html АВРААМИЙ]
- ↑ [krotov.info/history/18/general/pokr2000.html Покровский Н.Н. Соборные постановления старообрядцев-часовенных востока России XVIII-XX вв. как исторический источник]
- ↑ [tumentoday.ru/2013/08/22/%D0%BF%D1%80%D0%B8%D0%B8%D1%81%D0%B5%D1%82%D1%8C%D0%B5-%D1%82%D0%B0%D0%BA-%D0%B1%D1%8B%D0%BB%D0%BE/ Приисетье. Так было…]
- ↑ [ruvera.ru/articles/sobor_hristian_chasovennyh Наставник Петр Митрофанович: «Вера не может быть старая или новая, она может быть истинная, спасаемая, или неистинная, ведущая в погибель»]
- ↑ [www.starover.religare.ru/article7372.html Тодор Воинский. Подвигу духа посвящается]
- ↑ 1 2 [www.starover.religare.ru/print7331.html А. Т. Шашков. "Мы же святых отец предание держим неизменно..." (Влияние дониконовских книг на идейные воззрения урало-сибирских старообрядцев 70 – 80-х гг. XVII в.)]
- ↑ [safe-rgs.ru/896-kamenka-pervoe-selo-v-okrestnostyah-tyumeni.html Каменка - первое село в окрестностях Тюмени]
- ↑ [irkipedia.ru/content/galanin_miron_ivanovich_istoricheskaya_enciklopediya_sibiri_2009 Галанин, Мирон Иванович // "Историческая энциклопедия Сибири" (2009)]
- ↑ [slovari.belnovosti.by/content_bigbioenc/tuxachevskij-osip-jakovlevich-191438.html Тухачевский, Осип Яковлевич / Большая биографическая энциклопедия]
- ↑ [bsk.nios.ru/enciklodediya/tuhachevskiy-osip-yakovlevich Тухачевский Осип Яковлевич]
- ↑ [tumen.bezformata.ru/listnews/staroobryadchestvo/14780205/ Старообрядчество / bezformata.ru]
|
Это заготовка статьи по истории России. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Старообрядчество в Западной Сибири
Он сел против Пьера.– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
