Старорусская наступательная операция (1943) |
Основной конфликт: Великая Отечественная война |
Дата |
4 — 19 марта 1943 года
|
---|
Место |
Новгородская область
|
---|
Итог |
наступление завершилось без успеха
|
---|
Противники |
---|
|
Командующие |
---|
|
Силы сторон |
---|
401 190 человек
|
менее 150 000 человек
|
|
Потери |
---|
31 789 человек безвозвратные,
71 319 человек санитарные, всего 103 108.
|
2 919 убито,
9 932 ранено,
542 без вести, всего 13 393 (по нем. данным)</small>[1]
|
|
<tr><td colspan="2" class="" style="text-align:center; text-align: left;">
</td></tr>
</table>
Старору́сская наступа́тельная опера́ция (4—19 марта 1943 года) — наступательная операция советских войск Северо-Западного фронта в районе Старая Русса в Великой Отечественной войне, составная часть более крупной неудавшейся операции «Полярная звезда» по разгрому немецкой группы армий «Север» в марте 1943 года.
План операции
В январе 1943 года Ставка Верховного Главнокомандования СССР разработала план наступательной операции под кодовым наименованием «Полярная звезда». На первом этапе операции войска Северо-Западного фронта должны были окружить и уничтожить группировку в демянском выступе немецкой 16-й армии (командующий генерал-фельдмаршал Эрнст Буш) группы армий «Север» (командующий генерал-фельдмаршал Георг фон Кюхлер). На втором этапе Северо-Западный фронт должен был без оперативной паузы силами Особой группы войск генерала М. С. Хозина глубоким ударом на старорусском направлении в общем направлении на Псков прорвать ослабленную оборону вражеских войск и выйти в глубокий тыл основным силам немецких войск под Ленинградом и Новгородом.[2] Общее руководство ходом операции осуществлял представитель Ставки Верховного Главнокомандования Маршал Советского Союза Г. К. Жуков.
В период с 15 по 28 февраля 1943 года Северо-Западный фронт (командующий Маршал Советского Союза С. К. Тимошенко) вёл борьбу против демянской группировки противника, это сражение в советской исторической науке известно как Демянская наступательная операция 1943 года. Советские войска не смогли окружить и уничтожить демянскую группировку. Используя выгодные для обороны условия и рано наступившую распутицу, немецкие войска смогли удержать за собой «Рамушевский коридор», не допустить окружения демянской группировки и вывести её из демянского выступа. При этом наступавшие советские части были существенно измотаны и ослаблены, а плотность войск противника на противостоящем фронту участке обороны возросла в разы за счет выведенных из-под Демянска войск.[3] Их пополнение произведено не было. Для восполнения потерь на первом этапе операции была существенно ослаблена Особая группа войск генерала Хозина. Всего войска Северо-Западного фронта к 4 марта имели в своем составе 401 190 человек.[4]. Во фронт входили 11-я армия П. А. Курочкина, 27-я армия С. Г. Трофименко, 34-я армия А. И. Лопатина, 53-я армия Е. П. Журавлева, 68-я армия Ф. И. Толбухина, 1-я ударная армия Г. П. Короткова, все они приняли участие в операции.
Ход операции
4 марта 1943 года началась реализация второго этапа операции «Полярная звезда», получившая наименование как «наступательная операция в районе Старой Руссы», или «Старорусская наступательная операция». Наступление производилось в крайне неблагоприятных погодных условиях: рано наступившая весна сделала непригодными для движения войск грунтовые дороги и вскрыла лёд на многочисленных реках и болотах. Заранее сформированные для операции 4 лыжные бригады из-за погоды не удалось использовать по назначению и они были брошены в бой как обычная пехота. Неудачным был и сам замысел операции – повторное наступление на тех же направлениях без средств усиления. Ожидая возобновления советского наступления, немецкие войска значительно усилили свои оборонительные рубежи под Старой Руссой.
Наступление советских войск с первого дня развивалось неудачно, продвижение войск было минимальным и составило от 10 до 15 километров, войска несли большие потери. Удалось только прорвать первую полосу обороны по реке Ловать и занять более десятка сёл. Советские войска подошли на ближние подступы к Старой Руссе.
Здесь наступление приостановилось ввиду необходимости перегруппировки войск: из состава особой группы срочно изымалась и отправлялась на харьковское направление, где события приобрели угрожающий характер для советских войск, 1-я танковая армия М. Е. Катукова. Сама Особая группа была расформирована. Командующий фронтом С. К. Тимошенко был освобожден от должности и на его место назначен генерал-полковник И. С. Конев. Направление главного удара было возложено на 68-ю армию в обход Старой Руссы с юга[5].
Возобновление советского наступления теперь уже одними силами пехоты тем более не привело к успеху. Используя мощную оборону и более качественную подготовку своих войск, противник отражал советские атаки. К 19 марта советские войска продвинулись только местами до 5 километров, выйдя на следующий оборонительный рубеж противника по реке Редья.
Завершающим днём операции считается 19 марта. Однако по другим сведениям, решающие атаки непосредственно на Старую Руссу производились 20 и 22 марта. И только после их окончательного провала фронт перешел к обороне. Последнее сообщение Совинформбюро о наступательных боях на Северо-Западном фронте («южнее озера Ильмень») датировано 27 марта 1943 года.
Итоги операции и потери
План операции выполнен не был. За продвижение на расстояние менее 20 километров и занятие нескольких небольших сёл и деревень Северо-Западный фронт заплатил огромную цену: войска фронта за период с 4 по 19 марта потеряли 31 789 человек безвозвратными потерями и 71 319 человек — санитарными (всего 103 108 человек)[4], потери войск после 20 марта неизвестны. О степени жестокости боев и уровне потерь говорит тот факт, что ежесуточные потери войск составили 6 444 человека погибшими и пропавшими без вести[4]. На протяжении всего 1943 года этот уровень был превышен только один раз — во время Белгородско-Харьковской наступательной операции на Воронежском фронте, где велись многочисленные встречные танковые сражения. Однако если под Белгородом советские войска добились успеха и открыли себе путь к Днепру, то под Старой Руссой такими потерями оплачено лишь несколько десятков квадратных километров занятых лесов и болот.
Напишите отзыв о статье "Старорусская операция"
Примечания
- ↑ [ww2stats.com/cas_ger_okh_dec44.html 1944]
- ↑ Русский архив. Великая Отечественная, 1943. Том 5(3). — М:"ТЕРРА", 1999. — Документ 94.
- ↑ Исаев А. В. Когда внезапности уже не было. История ВОВ, которую мы не знали. — М.: Яуза, Эксмо, 2006. Глава "Операции «Искра» и «Полярная звезда».
- ↑ 1 2 3 [www.soldat.ru/doc/casualties/book/chapter5_10_1.html#5_10_22 Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооружённых сил: Статистическое исследование. / Под общ. ред. Г. Ф. Кривошеева. М.: Олма-Пресс, 2001.]
- ↑ Русский архив. Великая Отечественная, 1943. Том 5(3). — М:«ТЕРРА», 1999. — Приложение, документ 21.
Литература
Документы
- [militera.lib.ru/docs/da/stavka_vgk/index.html Русский архив: Великая Отечественная. Ставка ВГК. Документы и материалы. 1943 год] / Под. ред. В. А. Золотарёва. — М.: Терра, 1999. — Т. 16(5-3). — 360 с. — ISBN 5-300-02007-9.
Исторические исследования
- На Северо-Западном фронте: 1941-1943. [Сборник статей] / Под ред. П. А. Жилина, сост. Ф. Н. Утенков. — М.: Наука, 1969. — 447 с.
- Исаев А. В. [militera.lib.ru/h/isaev_av6/index.html Когда внезапности уже не было. История ВОВ, которую мы не знали]. — М.: Эксмо, 2006. — 496 с. — ISBN 5-699-11949-3.
- Кривошеев Г. Ф. Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил: Статистическое исследование. — М.: Олма-Пресс, 2001. — 320 с. — ISBN 5-17-024092-9.
Ссылки
Отрывок, характеризующий Старорусская операция
– Это, верно, делано Винесом, – сказал Пьер, называя известного миниатюриста, нагибаясь к столу, чтоб взять в руки табакерку, и прислушиваясь к разговору за другим столом.
Он привстал, желая обойти, но тетушка подала табакерку прямо через Элен, позади ее. Элен нагнулась вперед, чтобы дать место, и, улыбаясь, оглянулась. Она была, как и всегда на вечерах, в весьма открытом по тогдашней моде спереди и сзади платье. Ее бюст, казавшийся всегда мраморным Пьеру, находился в таком близком расстоянии от его глаз, что он своими близорукими глазами невольно различал живую прелесть ее плеч и шеи, и так близко от его губ, что ему стоило немного нагнуться, чтобы прикоснуться до нее. Он слышал тепло ее тела, запах духов и скрып ее корсета при движении. Он видел не ее мраморную красоту, составлявшую одно целое с ее платьем, он видел и чувствовал всю прелесть ее тела, которое было закрыто только одеждой. И, раз увидав это, он не мог видеть иначе, как мы не можем возвратиться к раз объясненному обману.
«Так вы до сих пор не замечали, как я прекрасна? – как будто сказала Элен. – Вы не замечали, что я женщина? Да, я женщина, которая может принадлежать всякому и вам тоже», сказал ее взгляд. И в ту же минуту Пьер почувствовал, что Элен не только могла, но должна была быть его женою, что это не может быть иначе.
Он знал это в эту минуту так же верно, как бы он знал это, стоя под венцом с нею. Как это будет? и когда? он не знал; не знал даже, хорошо ли это будет (ему даже чувствовалось, что это нехорошо почему то), но он знал, что это будет.
Пьер опустил глаза, опять поднял их и снова хотел увидеть ее такою дальнею, чужою для себя красавицею, какою он видал ее каждый день прежде; но он не мог уже этого сделать. Не мог, как не может человек, прежде смотревший в тумане на былинку бурьяна и видевший в ней дерево, увидав былинку, снова увидеть в ней дерево. Она была страшно близка ему. Она имела уже власть над ним. И между ним и ею не было уже никаких преград, кроме преград его собственной воли.
– Bon, je vous laisse dans votre petit coin. Je vois, que vous y etes tres bien, [Хорошо, я вас оставлю в вашем уголке. Я вижу, вам там хорошо,] – сказал голос Анны Павловны.
И Пьер, со страхом вспоминая, не сделал ли он чего нибудь предосудительного, краснея, оглянулся вокруг себя. Ему казалось, что все знают, так же как и он, про то, что с ним случилось.
Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.
В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.