Старый Израиль
Старый Израиль — ортодоксальная группа духовных христиан[1][2], возникшая в начале XIX века, ведущая своё происхождение от поздних хлыстов и постников.
История
Группа возникла в 30-е годы XIX века. Первым её руководителем стал Катасонов Перфил (Парфентий) Петрович. Эти люди видели себя «избранным народом», желавшим построить Царство Бога на земле. Главным отличием от канонического хлыстовства стало принятие института брака. Также были существенно смягчены постнические запреты на пищу, очень распространённые у хлыстов. Наибольшее число членов «староизраильтян» насчитывалось в конце 1880-х — около 500 тыс. человек[3].
Впоследствии, после смерти основателя, о котором они говорили, что он последнее воплощение Христа[3], группа несколько раз дробилась, наибольшую известность получила часть, отколовшаяся в конце XIX века и взявшая название Новый Израиль[4]. В 1906 году в Таганроге состоялась попытка объединить оба объединения, однако она успехом не увенчалась[1].
См. также
Напишите отзыв о статье "Старый Израиль"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.fedy-diary.ru/?page_id=4227 Эткинд А. «ХЛЫСТЫ (Секты, литература и революция)» // Часть V]
- ↑ [religion.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000000/st011.shtml География религий в СССР]
- ↑ 1 2 Бонч-Бруевич В. Д. Новый Израиль. — Санкт-Петербург: Б. М. Вольфа, 1911. — 485 с.
- ↑ Народы и религии мира: Энциклопедия / В. А. Тишков, О. Ю. Артемова, С. А. Арутюнов, А. Н. Кожановский, В. М. Макаревич В. А. Попов, П. И. Пучков, Г. Ю. Ситнянский. — Москва: Большая Российская энциклопедия, 1998. — ISBN 5-85270-155-6.
Отрывок, характеризующий Старый Израиль
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
