Старый Новый год (фильм, 1980)
Старый Новый год | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Автор сценария | |
В главных ролях |
Вячеслав Невинный |
Оператор |
Наум Ардашников |
Композитор | |
Кинокомпания |
Киностудия «Мосфильм». |
Длительность |
138 минут (2 серии) |
Страна | |
Язык |
Русский |
Год | |
IMDb | |
«Старый Новый год» — сатирическая комедия режиссёров Наума Ардашникова и Олега Ефремова. После успешной инсценировки в МХАТе (постановка Олега Ефремова) пьеса Михаила Рощина, почти с тем же актёрским составом, была экранизирована на Мосфильме[1]. Одна из наиболее значительных работ в творчестве Наума Ардашникова[2].
Содержание
Сюжет
Канун Старого Нового года. Две семьи — представители рабочего класса Себейкины и интеллигенции Полуорловы — справляют праздник, у Себейкиных также новоселье. Пётр Полуорлов возвращается вечером домой, где всё готово для праздника, в плохом расположении духа. Он разочарован в жизни и во всём, чего он добился. Материальные блага и обустроенная квартира — это не то, ради чего он жил. Жена и родственники не понимают, почему он вдруг решил выбросить из квартиры на лестничную площадку мебель, телевизор и пианино. Пётр Себейкин тоже не находит общего языка с родными. Он трудился всю жизнь, стремился к благополучию и достатку в семье, но всё это вдруг оказывается ни к чему.
Полуорлов и Себейкин, рассорившись с родными и хлопнув дверью, уходят с друзьями из своих квартир. Две мужские компании объединяются в бане, где им, после парилки и кружки пива, предстоит понять, как жить дальше.
В ролях
Актёр | Роль |
---|---|
Вячеслав Невинный | Пётр Себейкин |
Александр Калягин | Пётр Полуорлов |
Евгений Евстигнеев | Иван Адамыч, вездесущий сосед |
Ксения Минина | Клава Себейкина |
Ирина Мирошниченко | Клава Полуорлова |
Пётр Щербаков | Гоша |
Анастасия Немоляева | Лиза Себейкина |
Валентин Карманов | Федя Полуорлов |
Виктор Петров | Вася |
Наталья Назарова | Нюра |
Георгий Бурков | тесть Себейкина |
Валерия Дементьева | тёща Себейкина |
Татьяна Забродина | Люба |
Владимир Трошин | Любин муж |
Лилия Евстигнеева | Инна |
Марина Добровольская | Даша |
Вячеслав Степанов | Валерик |
Борис Щербаков | Студент |
Евгения Ханаева | Анна Романовна |
Татьяна Никитина | эпизод |
Сергей Никитин | эпизод |
Съёмочная группа
- Автор сценария: Михаил Рощин
- Режиссёры-постановщики: Наум Ардашников, Олег Ефремов
- Операторы-постановщики: Наум Ардашников, Григорий Шпаклер
- Художники-постановщики: Борис Бланк, Владимир Фабриков
- Композитор: Сергей Никитин
- Песни на стихи Б. Пастернака
- Звукооператор: Ян Потоцкий
- Режиссёр — А. Шир-Ахмедова
- Оператор — Л. Андрианов
- Художник по костюмам — А. Будникова
- Монтажёр — Т. Егорычева
- Художник-гримёр — Н. Желманова
- Комбинированные съёмки:
- Оператор — В. Жанов
- Художник — А. Рудаченко
- Редактор — И. Наумова
- Музыкальный редактор — М. Бланк
- Директор картины — Л. Кушелевич
Музыка и песни
Отрывок основной музыкальной темы фильма | |
композитор: Сергей Никитин | |
Помощь по воспроизведению |
- В фильме впервые прозвучала песня Сергея Никитина «Снег идёт» на стихи Б. Л. Пастернака, в которых упоминается Новый год. Эта песня выпущена фирмой «Мелодия» на пластинках, магнитофонных бобинах и аудиокассетах «Свема». Также Татьяна и Сергей Никитины в фильме поют для слушателей песню «Весеннее танго».
- В фильме звучит песня Let It All Be Music группы «Boney M.».
- В квартире Полуорловых Гоша исполняет на баяне «Полёт шмеля».
- Клава Полуорлова под аккомпанемент Анны Романовны исполняет «Элегию» Массне.
Интересные факты
- В квартире Полуорловых висит репродукция картины «Постоянство памяти» Сальвадора Дали.
Видео
С 1990 года фильм выпущен на видеокассетах кинообъединением «Крупный план». Перевыпущен в начале 2000-х годов компанией «Мастер Тэйп» на VHS.
В 2000-е годы отреставрированная версия этого фильма была выпущена на DVD кинообъединением «Крупный план» со звуком Dolby Digital.
Напишите отзыв о статье "Старый Новый год (фильм, 1980)"
Примечания
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Ссылки
- «Старый Новый год» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [progulkino.livejournal.com/1725.html Где снимали фильм? Москва как декорации фильма]
Отрывок, характеризующий Старый Новый год (фильм, 1980)
– То, что на вас есть: часы, деньги, кольца…Пьер поспешно достал кошелек, часы, и долго не мог снять с жирного пальца обручальное кольцо. Когда это было сделано, масон сказал:
– В знак повиновенья прошу вас раздеться. – Пьер снял фрак, жилет и левый сапог по указанию ритора. Масон открыл рубашку на его левой груди, и, нагнувшись, поднял его штанину на левой ноге выше колена. Пьер поспешно хотел снять и правый сапог и засучить панталоны, чтобы избавить от этого труда незнакомого ему человека, но масон сказал ему, что этого не нужно – и подал ему туфлю на левую ногу. С детской улыбкой стыдливости, сомнения и насмешки над самим собою, которая против его воли выступала на лицо, Пьер стоял, опустив руки и расставив ноги, перед братом ритором, ожидая его новых приказаний.
– И наконец, в знак чистосердечия, я прошу вас открыть мне главное ваше пристрастие, – сказал он.
– Мое пристрастие! У меня их было так много, – сказал Пьер.
– То пристрастие, которое более всех других заставляло вас колебаться на пути добродетели, – сказал масон.
Пьер помолчал, отыскивая.
«Вино? Объедение? Праздность? Леность? Горячность? Злоба? Женщины?» Перебирал он свои пороки, мысленно взвешивая их и не зная которому отдать преимущество.
– Женщины, – сказал тихим, чуть слышным голосом Пьер. Масон не шевелился и не говорил долго после этого ответа. Наконец он подвинулся к Пьеру, взял лежавший на столе платок и опять завязал ему глаза.
– Последний раз говорю вам: обратите всё ваше внимание на самого себя, наложите цепи на свои чувства и ищите блаженства не в страстях, а в своем сердце. Источник блаженства не вне, а внутри нас…
Пьер уже чувствовал в себе этот освежающий источник блаженства, теперь радостью и умилением переполнявший его душу.
Скоро после этого в темную храмину пришел за Пьером уже не прежний ритор, а поручитель Вилларский, которого он узнал по голосу. На новые вопросы о твердости его намерения, Пьер отвечал: «Да, да, согласен», – и с сияющею детскою улыбкой, с открытой, жирной грудью, неровно и робко шагая одной разутой и одной обутой ногой, пошел вперед с приставленной Вилларским к его обнаженной груди шпагой. Из комнаты его повели по коридорам, поворачивая взад и вперед, и наконец привели к дверям ложи. Вилларский кашлянул, ему ответили масонскими стуками молотков, дверь отворилась перед ними. Чей то басистый голос (глаза Пьера всё были завязаны) сделал ему вопросы о том, кто он, где, когда родился? и т. п. Потом его опять повели куда то, не развязывая ему глаз, и во время ходьбы его говорили ему аллегории о трудах его путешествия, о священной дружбе, о предвечном Строителе мира, о мужестве, с которым он должен переносить труды и опасности. Во время этого путешествия Пьер заметил, что его называли то ищущим, то страждущим, то требующим, и различно стучали при этом молотками и шпагами. В то время как его подводили к какому то предмету, он заметил, что произошло замешательство и смятение между его руководителями. Он слышал, как шопотом заспорили между собой окружающие люди и как один настаивал на том, чтобы он был проведен по какому то ковру. После этого взяли его правую руку, положили на что то, а левою велели ему приставить циркуль к левой груди, и заставили его, повторяя слова, которые читал другой, прочесть клятву верности законам ордена. Потом потушили свечи, зажгли спирт, как это слышал по запаху Пьер, и сказали, что он увидит малый свет. С него сняли повязку, и Пьер как во сне увидал, в слабом свете спиртового огня, несколько людей, которые в таких же фартуках, как и ритор, стояли против него и держали шпаги, направленные в его грудь. Между ними стоял человек в белой окровавленной рубашке. Увидав это, Пьер грудью надвинулся вперед на шпаги, желая, чтобы они вонзились в него. Но шпаги отстранились от него и ему тотчас же опять надели повязку. – Теперь ты видел малый свет, – сказал ему чей то голос. Потом опять зажгли свечи, сказали, что ему надо видеть полный свет, и опять сняли повязку и более десяти голосов вдруг сказали: sic transit gloria mundi. [так проходит мирская слава.]
Пьер понемногу стал приходить в себя и оглядывать комнату, где он был, и находившихся в ней людей. Вокруг длинного стола, покрытого черным, сидело человек двенадцать, всё в тех же одеяниях, как и те, которых он прежде видел. Некоторых Пьер знал по петербургскому обществу. На председательском месте сидел незнакомый молодой человек, в особом кресте на шее. По правую руку сидел итальянец аббат, которого Пьер видел два года тому назад у Анны Павловны. Еще был тут один весьма важный сановник и один швейцарец гувернер, живший прежде у Курагиных. Все торжественно молчали, слушая слова председателя, державшего в руке молоток. В стене была вделана горящая звезда; с одной стороны стола был небольшой ковер с различными изображениями, с другой было что то в роде алтаря с Евангелием и черепом. Кругом стола было 7 больших, в роде церковных, подсвечников. Двое из братьев подвели Пьера к алтарю, поставили ему ноги в прямоугольное положение и приказали ему лечь, говоря, что он повергается к вратам храма.
– Он прежде должен получить лопату, – сказал шопотом один из братьев.
– А! полноте пожалуйста, – сказал другой.
Пьер, растерянными, близорукими глазами, не повинуясь, оглянулся вокруг себя, и вдруг на него нашло сомнение. «Где я? Что я делаю? Не смеются ли надо мной? Не будет ли мне стыдно вспоминать это?» Но сомнение это продолжалось только одно мгновение. Пьер оглянулся на серьезные лица окружавших его людей, вспомнил всё, что он уже прошел, и понял, что нельзя остановиться на половине дороги. Он ужаснулся своему сомнению и, стараясь вызвать в себе прежнее чувство умиления, повергся к вратам храма. И действительно чувство умиления, еще сильнейшего, чем прежде, нашло на него. Когда он пролежал несколько времени, ему велели встать и надели на него такой же белый кожаный фартук, какие были на других, дали ему в руки лопату и три пары перчаток, и тогда великий мастер обратился к нему. Он сказал ему, чтобы он старался ничем не запятнать белизну этого фартука, представляющего крепость и непорочность; потом о невыясненной лопате сказал, чтобы он трудился ею очищать свое сердце от пороков и снисходительно заглаживать ею сердце ближнего. Потом про первые перчатки мужские сказал, что значения их он не может знать, но должен хранить их, про другие перчатки мужские сказал, что он должен надевать их в собраниях и наконец про третьи женские перчатки сказал: «Любезный брат, и сии женские перчатки вам определены суть. Отдайте их той женщине, которую вы будете почитать больше всех. Сим даром уверите в непорочности сердца вашего ту, которую изберете вы себе в достойную каменьщицу». И помолчав несколько времени, прибавил: – «Но соблюди, любезный брат, да не украшают перчатки сии рук нечистых». В то время как великий мастер произносил эти последние слова, Пьеру показалось, что председатель смутился. Пьер смутился еще больше, покраснел до слез, как краснеют дети, беспокойно стал оглядываться и произошло неловкое молчание.