Больница

Запрос «Стационар» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Больни́ца — вид гражданского стационарного медицинского учреждения, направленного на лечение больных и/или специализированную углубленную дифференциальную диагностику заболеваний в стационарных условиях. Военная больница — госпиталь.

Классификация

В целом, больницы классифицируются по типу организации и по специализации.

Типы организации больниц

• Децентрализованные — тип устройства, при котором каждое отделение занимает отдельный корпус больницы. Недостаток такой системы — большая занимаемая площадь. В чистом виде практически не встречается, относительный пример — московская Первая городская клиническая больница.
• Централизованные — абсолютное большинство отделений совмещено в одном корпусе, располагаясь, как правило, на разных этажах или частях здания. Как правило при таком виде организации за пределы одного здания вынесены технические помещения, пищеблок, поликлиническое и танатологическое (патологоанатомическое) отделения. Пример — 15 Городская клиническая больница г. Москвы, Кардиоцентр.
• Смешанный — совмещение особенностей обоих видов: имеется один-два крупных корпуса со множеством отделений и несколько более мелких корпусов для некоторых отделений. Большинство крупных больниц организованно по такому принципу — например, институт Склифосовского, Боткинская больница, Филатовская больница, Институт Бурденко

.

По специализации (профилю)

• Специализированные — направленные на лечение определенного класса заболеваний: кардиологические (Кардиоцентр), нейрохирургические (Институт нейрохирургии), онкологические (Онкоцентр), урологические, инфекционные и множество других.
• Общие — многопрофильные учреждения, направленные на диагностику и лечение широкого спектра заболеваний.

В соответствии с профилем лечения планируется размещение палат в терапевтических и хирургических и инфекционных корпусах.

Состав

В состав больницы общего профиля, как правило, входят:

• Санитарный пропускник (санпропускник)
• Терапевтический корпус
• Хирургический корпус
• Гинекологическое отделение
• Клиническое отделение
• Травмпункт
• Морг

Дневной стационар

Дневной стационар – способ приёма больных для дальнейшего лечения. Отличие от обычного стационара состоит в том, что пациенты приходят в определённое время, и уходят домой после окончания процедур.

История

В Древней Греции уже практиковалось лечение больных в так называемых «ятрейях», которые представляли собой хорошо освещенные дома, имевшие много приспособлений для лечения и для производства хирургических операций. У римлян имелись валетудинарии — особые места для лечения больных, впервые учрежденные при Траяне в военное время.

Василий Великий примерно в 371 году основал и поддерживал богоугодное заведение, получившее название «Василиада» и действовавшее по крайней мере до VI века. Оно включало больницу, возможно, также лепрозорий и странноприимный дом. В благотворительности Василий Великий имел предшественником Евстафия Севастийского, приславшего ему для обустройства богадельни двух помощников, но в организации и масштабе своего предприятия Василий Великий превзошёл Евстафия. Подобные заведения получили широкое распространение в окрестных и отдаленных местностях.

Средневековые европейские больницы возникали по образцу византийских: это были религиозные общины, где медицинскую помощь оказывали монахи и монахини. Некоторые из таких больниц организовывались при монастырях, другие были независимы и существовали за счет пожертвований. Имелись не только многофункциональные больницы, но и специализированные — например, больницы для прокаженных либо приюты для бедных и паломников.

Первая больница в вестготской Испании (ксенодохий) была основана епископом Масоной Меридским в 580 году и обслуживала как местное население, так и предоставляла услуги гостиницы для паломников, путешествующих к святым мощам в базилике мученицы Евлалии в Мериде. При больнице имелось своё подсобное хозяйство, обеспечивавшее гостей и пациентов продуктами питания. Павел Диакон сообщал, что больница имела врачей и медсестер, которым надлежало заботиться о больных, кем бы те ни были — «рабами или свободными, христианами или иудеями».

В конце 700-х — начале 800-х годов император Карл Великий издал указ, согласно которому больницы, некогда хорошо обустроенные, но пришедшие в упадок ко времени его правления, должны быть восстановлены. Кроме того, он распорядился, чтобы каждый собор и монастырь имел при себе больницу.

В течение 900-х годов роль монастырей в организации больничного дела стала преобладающей. Бенедиктинское аббатство Клюни в Верхней Бургундии, основанное в 910 году, стало примером для широкого подражания во всей Франции и Германии. Помимо лазарета для монахов, в монастырях организовывались больницы, в которых заботились и о других больных. Последние находились в ведении элемозинария («служитель, раздающий милостыню»), который, следуя тщательно составленным правилам, отвечал за то, чтобы посетителю или пациенту была оказана любая помощь, которая ему может потребоваться.

Поскольку элемозинарии были обязаны выявлять больных и нуждающихся в окрестностях монастырей, последние становились центром облегчения страданий. Среди монастырей, заметных в этом отношении, были:

• бенедиктинские аббатства — Корби, Хиршау, Браунвайлер, Дойц, Ильзенбург, Лизборн, Прам и Фульда;
• цистерцианские аббатства — Арнсберг, Баумгартен, Эбербах, Химменроде, Херренальб, Фолькенроде и Валькенрид.

Во время Крестовых походов возникли рыцарские ордена (иоаннитский и немецкий), которые во многих местах учредили больницы. К древнейшим больницам в Европе принадлежит госпиталь Отель-Дьё в Париже, о котором упоминается ещё в 651 году, больница Святого Варфоломея в Лондоне (основанная в 1102 году) и больница Сан-Спирито в Риме, основанная Папой римским Иннокентием III в 1204 году.

Первая государственная (стабильно финансируемой исключительно на государственные средства) крупная больница в истории была построена Ахмад ибн Тулуном в 873 году в Египте. В ней была мужская и женская баня, и предназначена она была исключительно для бедных слоев населения. При поступлении в больницу одежда и деньги сдавались на хранение управителю, а при выписке из больницы пациент получал в качестве последнего рациона одну курицу и один хлеб. Ибн Тулун отпускал на нужды этого госпиталя 60 тыс. динаров и посещал его каждую пятницу. Больница включала также отделение для умалишенных.

Ибн Джубайр так описывает одно из лечебных учреждений Египта XII века:

К похвальным учреждениям султана относится также больница, которую мы посетили в Каире. Это дворец из дворцов, восхитительный по красоте и величине, предназначенный для доброго дела, ради вознаграждения и возмещения [в будущей жизни].

Аналогичные приюты существовали и в иных странах ислама:

Между аш-Шари и кварталом Баб ал-Басра имеется рынок госпиталя, подобный маленькому городку: там на Тигре находится известный багдадский госпиталь. Врачи посещают его каждый понедельник и четверг, наблюдают за состоянием больных и предписывают им необходимое лечение. У них имеются помощники, которые приготовляют лекарства и пищу. Госпиталь — большое здание с отдельными комнатами и всеми удобствами, присущими сооружениям правителей. Вода поступает туда прямо из Тигра… В городе (Дамаске) имеются около 20 медресе и два дома умалишенных, старый и новый

См. также

• Медицинские учреждения
• Центральная районная больница
• Поликлиника
• Амбулатория
• Госпитализм

Ссылки

• [www.medunet.ru/ Медицинская образовательная сеть]

Литература

• Алексушин Г.В. Летопись областной клинической… Самара: Самарский дом печати, 2000;
• Финкельштейн Л. О. Больница // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Больница

Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.