Степанова, Ангелина Иосифовна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Ангелина Степанова
Имя при рождении:

Ангелина Иосифовна Степанова

Место рождения:

Николаевск
Приморская область,
Российская империя

Профессия:

актриса, театральный педагог

Годы активности:

19241988

Театр:

МХАТ СССР имени Горького

Награды:

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Ангели́на Ио́сифовна Степа́нова (19052000) — советская и российская актриса театра и кино, педагог.

Герой Социалистического Труда (1975). Народная артистка СССР (1960). Лауреат Государственной премии СССР (1977) и Сталинской премии первой степени (1952). Член КПСС с 1952 года.





Биография

Родилась 10 (23) ноября 1905 года) (по другим источникам — 14 июля[1]) в Николаевске (ныне Николаевск-на-Амуре, Хабаровский край) в семье страхового агента и зубного врача. Учась в московской гимназии, увлекалась балетом.

С 1921 года училась в театральной школе при III-й Студии МХТ, которую окончила в 1924 году, с этого же года работала во МХАТе1989 года — МХАТ имени А. П. Чехова). Была профессором Школы-студии МХАТ, членом редколлегии журнала «Театр».

Ещё в 1928 году она познакомилась с литератором Н. Р. Эрдманом. Они полюбили друг друга, но любовь оказалась трагической. В тот момент они оба имели семьи (мужем Ангелины Иосифовны был режиссёр МХАТа Н. М. Горчаков)[2] и не решились на развод. В 1933 году Эрдман был арестован. Всё время его ареста и ссылки они переписывались. Переписка Степановой и Эрдмана сохранилась и через много лет была издана отдельной книгой.[3]

Ангелина Иосифовна развелась с мужем и вышла замуж за А. А. Фадеева, в течение долгих лет возглавлявшего СП СССР. В браке с ним родился её младший сын Михаил. Сама она, работая во МХАТе, занимала там должность парторга. В роли парторга она, в частности, организовала во МХАТе партсобрание по осуждению академика Сахарова, которое вошло в мемуары современников[4].

Пережила своего старшего сына Александра (умер в 1993 году).

В последние годы жизни отличалась молчаливостью, переходившей в скрытность, отказывалась от интервью. Не одобряла раздел МХАТа, осталась в труппе О. Н. Ефремова.

Её последнее появление перед публикой было 26 октября 1998 года на сцене МХАТа в Камергерском переулке, на торжествах по поводу столетия со дня открытия МХАТ.

Умерла 17 мая 2000 года (по другим источникам — 18 мая[5]). Похоронена на Новодевичьем кладбище (участок № 1) рядом с А. А. Фадеевым.

Роли в театре

Роли в кино

  1. 1932 — Мёртвый дом — Курсистка
  2. 1951 — Незабываемый 1919 год — Ольга Буткевич
  3. 1964 — До свидания, мальчики! — мать Володи
  4. 19651967 — Война и мир — Анна Павловна Шерер
  5. 1975 — Бегство мистера Мак-Кинли — миссис Энн Шамуэй
  6. 1975 — Они сражались за Родину — старая казачка
  7. 1976 — Всегда со мною… — Мария Николаевна
  8. 1976 — Двадцать дней без войны — Зинаида Антоновна, худрук театра
  9. 1976 — Повесть о неизвестном актёре — Мария Горяева
  10. 1978 — Объяснение в любви — Зиночка в старости
  11. 1983 — Скорость — Елизавета Алексеевна, мать Лагутина
  12. 1987 — Запомните меня такойМария Ивановна Киреева

Телевидение

Телефильмы

Телеспектакли

  • 1953 — Анна Каренина (телеспектакль) — Бетси
  • 1973 — Единственный свидетель (телеспектакль) — Сабурова, академик
  • 1974 — Чайка (телеспектакль) — Ирина Николаевна Аркадина
  • 1976 — Мария Стюарт (телеспектакль) — Королева Елизавета
  • 1976 — Милый лжец (телеспектакль) — Патрик Кэмпбелл
  • 1977 — Чеховские страницы (телеспектакль)
  • 1978 — Сладкоголосая птица юности (телеспектакль) — принцесса Космонополис
  • 1980 — Всё кончено (телеспектакль) — Любовница
  • 1981 — Иванов (телеспектакль) — Авдотья Назаровна
  • 1983 — Июнь, Москва, Чертаново… — Анна Андреевна Воскресенская
  • 1984 — М. Ю. Лермонтов «Демон» (фильм-концерт)
  • 1986 — В кругу героев Л. Н. Толстого (фильм-концерт) — ведущая

Документальные фильмы и передачи

  • 1949 — Мастера сцены
  • 1971 — Мастера искусств. А. Степанова
  • 1979 — О нашем театре
  • 1980 — Мастера искусств. Б. Петкер
  • 1983 — Театральные мемуары: К. Станиславский и Е. Вахтангов
  • 1983 — Театральные мемуары: Л. Леонидов и В. Качалов
  • 1984 — Мастера искусств. Д. Банионис
  • 1985 — Ангелина Степанова — актриса Художественного театра
  • 1985 — Театр, который я люблю
  • 1985 — Театральные мемуары: А. Тарасова
  • 1986 — Театральные мемуары: Н. Хмелёв
  • 1989 — Голоса

Радио

Радиопостановки

Радиокомпозиции спектаклей

Литературные чтения

  • 1949 — А. С. Пушкин: «Евгений Онегин» (отрывок), «Кавказский пленник» (отрывок), «Элегия»
  • 1960 — А. П. Чехов: «Невеста»
  • 1977 — А. П. Чехов: «Рассказ госпожи NN»

Награды

Напишите отзыв о статье "Степанова, Ангелина Иосифовна"

Примечания

  1. [www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Teatr/_221.php Театральная Энциклопедия. драма опера балет оперетта цирк эстрада драматург режиссёр]. Проверено 5 января 2013. [www.webcitation.org/6DSA9jRwR Архивировано из первоисточника 6 января 2013].
  2. [www.memorial.krsk.ru/memuar/Yerdman.htm Николай Эрдман. Переписка с А. Степановой] (рус.). Проверено 14 апреля 2009. [www.webcitation.org/66O1RnvXu Архивировано из первоисточника 23 марта 2012].
  3. Письма. Николай Эрдман. Ангелина Степанова / Предисловие Виталия Вульфа. — АСТ, 2008. — 256 с. — 4000 экз. — ISBN 978-5-17-046907-9.
  4. Виктор Шендерович. [books.google.ru/books?id=me5cAwAAQBAJ&pg=PT142&lpg=PT142&dq=%D1%81%D1%82%D0%B5%D0%BF%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B0+%D1%81%D0%B0%D1%85%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B2+%D1%88%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87&source=bl&ots=vyx90LkWIE&sig=RlmHjOvkIK7XttbO4X7ncqDejB4&hl=en&sa=X&redir_esc=y#v=onepage&q=%D1%81%D1%82%D0%B5%D0%BF%D0%B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%B0%20%D1%81%D0%B0%D1%85%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B2%20%D1%88%D0%B5%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87&f=false Изюм из булки - 2: Плюс четыре сотни новых сюжетов]. — Издательство «Время», 2013-01-01. — 348 с. — ISBN 9785969111738.
  5. [www.rudata.ru/wiki/Степанова%2C_Ангелина_Иосифовна Степанова, Ангелина Иосифовна — RuData.ru]. Проверено 5 января 2013. [www.webcitation.org/6DSACuLhH Архивировано из первоисточника 6 января 2013].
  6. [old.rian.ru/spravka/20101101/290577173.html Международная Премия Станиславского. Справка | Справки | Лента новостей "РИА Новости"]

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=11415 Степанова, Ангелина Иосифовна]. Сайт «Герои Страны».

Отрывок, характеризующий Степанова, Ангелина Иосифовна

Но, ослепленные силой движения, люди долго не понимали этого.
Еще большую последовательность и необходимость представляет жизнь Александра I, того лица, которое стояло во главе противодвижения с востока на запад.
Что нужно для того человека, который бы, заслоняя других, стоял во главе этого движения с востока на запад?
Нужно чувство справедливости, участие к делам Европы, но отдаленное, не затемненное мелочными интересами; нужно преобладание высоты нравственной над сотоварищами – государями того времени; нужна кроткая и привлекательная личность; нужно личное оскорбление против Наполеона. И все это есть в Александре I; все это подготовлено бесчисленными так называемыми случайностями всей его прошедшей жизни: и воспитанием, и либеральными начинаниями, и окружающими советниками, и Аустерлицем, и Тильзитом, и Эрфуртом.
Во время народной войны лицо это бездействует, так как оно не нужно. Но как скоро является необходимость общей европейской войны, лицо это в данный момент является на свое место и, соединяя европейские народы, ведет их к цели.
Цель достигнута. После последней войны 1815 года Александр находится на вершине возможной человеческой власти. Как же он употребляет ее?
Александр I, умиротворитель Европы, человек, с молодых лет стремившийся только к благу своих народов, первый зачинщик либеральных нововведений в своем отечестве, теперь, когда, кажется, он владеет наибольшей властью и потому возможностью сделать благо своих народов, в то время как Наполеон в изгнании делает детские и лживые планы о том, как бы он осчастливил человечество, если бы имел власть, Александр I, исполнив свое призвание и почуяв на себе руку божию, вдруг признает ничтожность этой мнимой власти, отворачивается от нее, передает ее в руки презираемых им и презренных людей и говорит только:
– «Не нам, не нам, а имени твоему!» Я человек тоже, как и вы; оставьте меня жить, как человека, и думать о своей душе и о боге.

Как солнце и каждый атом эфира есть шар, законченный в самом себе и вместе с тем только атом недоступного человеку по огромности целого, – так и каждая личность носит в самой себе свои цели и между тем носит их для того, чтобы служить недоступным человеку целям общим.
Пчела, сидевшая на цветке, ужалила ребенка. И ребенок боится пчел и говорит, что цель пчелы состоит в том, чтобы жалить людей. Поэт любуется пчелой, впивающейся в чашечку цветка, и говорит, цель пчелы состоит во впивании в себя аромата цветов. Пчеловод, замечая, что пчела собирает цветочную пыль к приносит ее в улей, говорит, что цель пчелы состоит в собирании меда. Другой пчеловод, ближе изучив жизнь роя, говорит, что пчела собирает пыль для выкармливанья молодых пчел и выведения матки, что цель ее состоит в продолжении рода. Ботаник замечает, что, перелетая с пылью двудомного цветка на пестик, пчела оплодотворяет его, и ботаник в этом видит цель пчелы. Другой, наблюдая переселение растений, видит, что пчела содействует этому переселению, и этот новый наблюдатель может сказать, что в этом состоит цель пчелы. Но конечная цель пчелы не исчерпывается ни тою, ни другой, ни третьей целью, которые в состоянии открыть ум человеческий. Чем выше поднимается ум человеческий в открытии этих целей, тем очевиднее для него недоступность конечной цели.
Человеку доступно только наблюдение над соответственностью жизни пчелы с другими явлениями жизни. То же с целями исторических лиц и народов.


Свадьба Наташи, вышедшей в 13 м году за Безухова, было последнее радостное событие в старой семье Ростовых. В тот же год граф Илья Андреевич умер, и, как это всегда бывает, со смертью его распалась старая семья.
События последнего года: пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи, смерть Пети, горе графини – все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа. Он, казалось, не понимал и чувствовал себя не в силах понять значение всех этих событий и, нравственно согнув свою старую голову, как будто ожидал и просил новых ударов, которые бы его покончили. Он казался то испуганным и растерянным, то неестественно оживленным и предприимчивым.
Свадьба Наташи на время заняла его своей внешней стороной. Он заказывал обеды, ужины и, видимо, хотел казаться веселым; но веселье его не сообщалось, как прежде, а, напротив, возбуждало сострадание в людях, знавших и любивших его.
После отъезда Пьера с женой он затих и стал жаловаться на тоску. Через несколько дней он заболел и слег в постель. С первых дней его болезни, несмотря на утешения докторов, он понял, что ему не вставать. Графиня, не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изголовья. Всякий раз, как она давала ему лекарство, он, всхлипывая, молча целовал ее руку. В последний день он, рыдая, просил прощения у жены и заочно у сына за разорение именья – главную вину, которую он за собой чувствовал. Причастившись и особоровавшись, он тихо умер, и на другой день толпа знакомых, приехавших отдать последний долг покойнику, наполняла наемную квартиру Ростовых. Все эти знакомые, столько раз обедавшие и танцевавшие у него, столько раз смеявшиеся над ним, теперь все с одинаковым чувством внутреннего упрека и умиления, как бы оправдываясь перед кем то, говорили: «Да, там как бы то ни было, а прекрасжейший был человек. Таких людей нынче уж не встретишь… А у кого ж нет своих слабостей?..»
Именно в то время, когда дела графа так запутались, что нельзя было себе представить, чем это все кончится, если продолжится еще год, он неожиданно умер.
Николай был с русскими войсками в Париже, когда к нему пришло известие о смерти отца. Он тотчас же подал в отставку и, не дожидаясь ее, взял отпуск и приехал в Москву. Положение денежных дел через месяц после смерти графа совершенно обозначилось, удивив всех громадностию суммы разных мелких долгов, существования которых никто и не подозревал. Долгов было вдвое больше, чем имения.
Родные и друзья советовали Николаю отказаться от наследства. Но Николай в отказе от наследства видел выражение укора священной для него памяти отца и потому не хотел слышать об отказе и принял наследство с обязательством уплаты долгов.
Кредиторы, так долго молчавшие, будучи связаны при жизни графа тем неопределенным, но могучим влиянием, которое имела на них его распущенная доброта, вдруг все подали ко взысканию. Явилось, как это всегда бывает, соревнование – кто прежде получит, – и те самые люди, которые, как Митенька и другие, имели безденежные векселя – подарки, явились теперь самыми требовательными кредиторами. Николаю не давали ни срока, ни отдыха, и те, которые, по видимому, жалели старика, бывшего виновником их потери (если были потери), теперь безжалостно накинулись на очевидно невинного перед ними молодого наследника, добровольно взявшего на себя уплату.
Ни один из предполагаемых Николаем оборотов не удался; имение с молотка было продано за полцены, а половина долгов оставалась все таки не уплаченною. Николай взял предложенные ему зятем Безуховым тридцать тысяч для уплаты той части долгов, которые он признавал за денежные, настоящие долги. А чтобы за оставшиеся долги не быть посаженным в яму, чем ему угрожали кредиторы, он снова поступил на службу.
Ехать в армию, где он был на первой вакансии полкового командира, нельзя было потому, что мать теперь держалась за сына, как за последнюю приманку жизни; и потому, несмотря на нежелание оставаться в Москве в кругу людей, знавших его прежде, несмотря на свое отвращение к статской службе, он взял в Москве место по статской части и, сняв любимый им мундир, поселился с матерью и Соней на маленькой квартире, на Сивцевом Вражке.
Наташа и Пьер жили в это время в Петербурге, не имея ясного понятия о положении Николая. Николай, заняв у зятя деньги, старался скрыть от него свое бедственное положение. Положение Николая было особенно дурно потому, что своими тысячью двумястами рублями жалованья он не только должен был содержать себя, Соню и мать, но он должен был содержать мать так, чтобы она не замечала, что они бедны. Графиня не могла понять возможности жизни без привычных ей с детства условий роскоши и беспрестанно, не понимая того, как это трудно было для сына, требовала то экипажа, которого у них не было, чтобы послать за знакомой, то дорогого кушанья для себя и вина для сына, то денег, чтобы сделать подарок сюрприз Наташе, Соне и тому же Николаю.
Соня вела домашнее хозяйство, ухаживала за теткой, читала ей вслух, переносила ее капризы и затаенное нерасположение и помогала Николаю скрывать от старой графини то положение нужды, в котором они находились. Николай чувствовал себя в неоплатном долгу благодарности перед Соней за все, что она делала для его матери, восхищался ее терпением и преданностью, но старался отдаляться от нее.
Он в душе своей как будто упрекал ее за то, что она была слишком совершенна, и за то, что не в чем было упрекать ее. В ней было все, за что ценят людей; но было мало того, что бы заставило его любить ее. И он чувствовал, что чем больше он ценит, тем меньше любит ее. Он поймал ее на слове, в ее письме, которым она давала ему свободу, и теперь держал себя с нею так, как будто все то, что было между ними, уже давным давно забыто и ни в каком случае не может повториться.
Положение Николая становилось хуже и хуже. Мысль о том, чтобы откладывать из своего жалованья, оказалась мечтою. Он не только не откладывал, но, удовлетворяя требования матери, должал по мелочам. Выхода из его положения ему не представлялось никакого. Мысль о женитьбе на богатой наследнице, которую ему предлагали его родственницы, была ему противна. Другой выход из его положения – смерть матери – никогда не приходила ему в голову. Он ничего не желал, ни на что не надеялся; и в самой глубине души испытывал мрачное и строгое наслаждение в безропотном перенесении своего положения. Он старался избегать прежних знакомых с их соболезнованием и предложениями оскорбительной помощи, избегал всякого рассеяния и развлечения, даже дома ничем не занимался, кроме раскладывания карт с своей матерью, молчаливыми прогулками по комнате и курением трубки за трубкой. Он как будто старательно соблюдал в себе то мрачное настроение духа, в котором одном он чувствовал себя в состоянии переносить свое положение.


В начале зимы княжна Марья приехала в Москву. Из городских слухов она узнала о положении Ростовых и о том, как «сын жертвовал собой для матери», – так говорили в городе.
«Я и не ожидала от него другого», – говорила себе княжна Марья, чувствуя радостное подтверждение своей любви к нему. Вспоминая свои дружеские и почти родственные отношения ко всему семейству, она считала своей обязанностью ехать к ним. Но, вспоминая свои отношения к Николаю в Воронеже, она боялась этого. Сделав над собой большое усилие, она, однако, через несколько недель после своего приезда в город приехала к Ростовым.
Николай первый встретил ее, так как к графине можно было проходить только через его комнату. При первом взгляде на нее лицо Николая вместо выражения радости, которую ожидала увидать на нем княжна Марья, приняло невиданное прежде княжной выражение холодности, сухости и гордости. Николай спросил о ее здоровье, проводил к матери и, посидев минут пять, вышел из комнаты.
Когда княжна выходила от графини, Николай опять встретил ее и особенно торжественно и сухо проводил до передней. Он ни слова не ответил на ее замечания о здоровье графини. «Вам какое дело? Оставьте меня в покое», – говорил его взгляд.
– И что шляется? Чего ей нужно? Терпеть не могу этих барынь и все эти любезности! – сказал он вслух при Соне, видимо не в силах удерживать свою досаду, после того как карета княжны отъехала от дома.
– Ах, как можно так говорить, Nicolas! – сказала Соня, едва скрывая свою радость. – Она такая добрая, и maman так любит ее.
Николай ничего не отвечал и хотел бы вовсе не говорить больше о княжне. Но со времени ее посещения старая графиня всякий день по нескольку раз заговаривала о ней.
Графиня хвалила ее, требовала, чтобы сын съездил к ней, выражала желание видеть ее почаще, но вместе с тем всегда становилась не в духе, когда она о ней говорила.
Николай старался молчать, когда мать говорила о княжне, но молчание его раздражало графиню.
– Она очень достойная и прекрасная девушка, – говорила она, – и тебе надо к ней съездить. Все таки ты увидишь кого нибудь; а то тебе скука, я думаю, с нами.
– Да я нисколько не желаю, маменька.
– То хотел видеть, а теперь не желаю. Я тебя, мой милый, право, не понимаю. То тебе скучно, то ты вдруг никого не хочешь видеть.
– Да я не говорил, что мне скучно.
– Как же, ты сам сказал, что ты и видеть ее не желаешь. Она очень достойная девушка и всегда тебе нравилась; а теперь вдруг какие то резоны. Всё от меня скрывают.
– Да нисколько, маменька.
– Если б я тебя просила сделать что нибудь неприятное, а то я тебя прошу съездить отдать визит. Кажется, и учтивость требует… Я тебя просила и теперь больше не вмешиваюсь, когда у тебя тайны от матери.
– Да я поеду, если вы хотите.
– Мне все равно; я для тебя желаю.
Николай вздыхал, кусая усы, и раскладывал карты, стараясь отвлечь внимание матери на другой предмет.
На другой, на третий и на четвертый день повторялся тот же и тот же разговор.
После своего посещения Ростовых и того неожиданного, холодного приема, сделанного ей Николаем, княжна Марья призналась себе, что она была права, не желая ехать первая к Ростовым.
«Я ничего и не ожидала другого, – говорила она себе, призывая на помощь свою гордость. – Мне нет никакого дела до него, и я только хотела видеть старушку, которая была всегда добра ко мне и которой я многим обязана».
Но она не могла успокоиться этими рассуждениями: чувство, похожее на раскаяние, мучило ее, когда она вспоминала свое посещение. Несмотря на то, что она твердо решилась не ездить больше к Ростовым и забыть все это, она чувствовала себя беспрестанно в неопределенном положении. И когда она спрашивала себя, что же такое было то, что мучило ее, она должна была признаваться, что это были ее отношения к Ростову. Его холодный, учтивый тон не вытекал из его чувства к ней (она это знала), а тон этот прикрывал что то. Это что то ей надо было разъяснить; и до тех пор она чувствовала, что не могла быть покойна.
В середине зимы она сидела в классной, следя за уроками племянника, когда ей пришли доложить о приезде Ростова. С твердым решением не выдавать своей тайны и не выказать своего смущения она пригласила m lle Bourienne и с ней вместе вышла в гостиную.
При первом взгляде на лицо Николая она увидала, что он приехал только для того, чтобы исполнить долг учтивости, и решилась твердо держаться в том самом тоне, в котором он обратится к ней.
Они заговорили о здоровье графини, об общих знакомых, о последних новостях войны, и когда прошли те требуемые приличием десять минут, после которых гость может встать, Николай поднялся, прощаясь.
Княжна с помощью m lle Bourienne выдержала разговор очень хорошо; но в самую последнюю минуту, в то время как он поднялся, она так устала говорить о том, до чего ей не было дела, и мысль о том, за что ей одной так мало дано радостей в жизни, так заняла ее, что она в припадке рассеянности, устремив вперед себя свои лучистые глаза, сидела неподвижно, не замечая, что он поднялся.
Николай посмотрел на нее и, желая сделать вид, что он не замечает ее рассеянности, сказал несколько слов m lle Bourienne и опять взглянул на княжну. Она сидела так же неподвижно, и на нежном лице ее выражалось страдание. Ему вдруг стало жалко ее и смутно представилось, что, может быть, он был причиной той печали, которая выражалась на ее лице. Ему захотелось помочь ей, сказать ей что нибудь приятное; но он не мог придумать, что бы сказать ей.
– Прощайте, княжна, – сказал он. Она опомнилась, вспыхнула и тяжело вздохнула.
– Ах, виновата, – сказала она, как бы проснувшись. – Вы уже едете, граф; ну, прощайте! А подушку графине?
– Постойте, я сейчас принесу ее, – сказала m lle Bourienne и вышла из комнаты.