Степанов, Александр Николаевич (художник)

Александр Николаевич Степанов
Степанов Александр Николаевич, 1890-е годы. Фотограф А. Семененко в СПБ.
Происхождение:	дворянин
Жанр:	пейзажист, жанрист, анималист, акварелист
Учёба:	Императорская Академия Художеств / 1891
Звания:	Классный художник
Подпись:

Алекса́ндр Никола́евич Степа́нов (1860 или 1861, Санкт-Петербург — 1911, там же) — русский художник — пейзажист, жанрист, анималист, акварелист.

• Его картины часто путают с картинами другого художника — Степанова Алексея Степановича, писавшего в той же манере.

Мать — Степанова Наталья Христофоровна (ур. Книпер) (27.09.1831 — 29.09.1911) — дочь Х. Х. Книпера. Отец — Степанов Николай Петрович (1822—1874).

Биография

Александр Николаевич Степанов родился в дворянской семье в Санкт-Петербурге в 1860 году. С детства он был глухонемым и учился в школе для глухонемых, которую основал Иван Карлович Арнольд. Впоследствии он поступил в Императорскую Академию художеств, которую с успехом окончил в 1891 году, освоив весь курс наук.

Звание классного художника Александр Николаевич получил за картину «Господь Иисус Христос благословляет детей». Тогда же им была написана Икона Трёх Радостей (Мадонна в креслах — по сюжету Рафаэля). Место нахождения этих произведений нам неизвестно.

Две картины, написанные А. Н. Степановым в 1889 или в 1890 году, находятся в Третьяковской галерее (сведения 1930-х годов). Обе эти картины написаны в селе Горяиновке Самарской губернии (ныне Саратовской области), где дядюшка Александра Николаевича ─ Иван Христофорович Книпер ─ служил управляющим у помещика Горяинова Василия Николаевича ─ дворянина, Почётного гражданина города Ярославля.

На одной из них, которую автор назвал «Утро в усадьбе», изображены Параскева Максимовна Книпер (ур. Милёшкина) с девочкой ─ её дочерью — Александрой Ивановнной Книпер (тётушка художника и его двоюродная сестра).

На другой картине, которая, возможно, называется «На скотном дворе», изображён Иван Христофорович Книпер, наблюдающим за дойкой коров. Эта картина была воспроизведена в журнале «Нива».

Работы А. Н. Степанова, акварелиста и рисовальщика были широко известны в стране, их охотно приобретали коллекционеры и любители изобразительного искусства. В наше время произведения Степанова можно встретить в музеях и галереях многих региональных центров России.

Так в фондах Государственного Русского музея в Санкт-Петербурге находится этюд его работы «Куры» (1908). Туда же Всеволод Николаевич Арнольд, двоюродный племянник А. Н. Степанова, передал из своего архива и портрет матери художника Натальи Христофоровны Степановой (ур. Книпер), исполненный углём (1896).

В Севастопольском художественном музее им. М. П. Крошицкого экспонируется его работа «Коровы на водопое» (1908, 68х80, холст, масло), а в Одесском художественном музее — картина «На мосту» (1907).

Ссылки

* [www.geni.com/family-tree/index/6000000012031115591 Профиль во всемирном родословном древе]

Отрывок, характеризующий Степанов, Александр Николаевич (художник)

Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.