Степанос Рошка
| Степанос Рошка | |
| Ստեփանոս Ռոշքա | |
 | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Дата смерти: |
31 октября 1739 (69 лет) |
| Место смерти: | |
| Научная сфера: | |
| Учёная степень: |
доктор философии и богословия |
Степанос Рошка (арм. Ստեփանոս Ռոշքա, польск. Stefano Roska; 12 августа 1670, Каменец — 31 октября 1739, Станислав) — армянский писатель и церковно-культурный деятель, епископ армяно-католический церкви. Автор философско-богословских, исторических и лингвистических трудов. Именовался также Рошкян, Степанян (по имени отца, которого также звали Степанос), Каменаци, Лехаци (т. е. Польский)[1].
Содержание
Жизнь и деятельность
Родился в 1670 году в Каменеце, в семье армянского священника[2], там же получил начальное образование. Продолжает обучение в Львове, в 1690 году уезжает в Рим. Через год поступает в Урбанианский университет, после окончания которого в 1700 году получает степень доктора философских и богословских наук и становится католическим священником[3]. В 1700 году встретился в Риме с Исраэлом Ори и его соратником Минасом вардапетом. По просьбе Ори Степанос переводит с армянского на латинский адресованное Папе Римскому письмо сюнийских меликов. Был знаком и с другими деятелями армянской освободительной борьбы — Хачатуром Ерзнкаци, Нерсесом Ереванци, Степаносом Шехриманяном, Товма Ванандеци, а также с основателем армяно-католического монашеского ордена Мхитаром Себастаци[4][5]. Из Рима уезжает в Константинополь, в 1701 году возвращается в Польшу[6][2]. Занимает здесь высокие церковные должности — был деканом церквей Подолии и Покутия [7]. В 1713 году становится епископом армяно-католической общины Каменеца, в 1715 — заместителем главы всей армянской общины Польши. Это был сложный период для армян Галиции и Трансильвании, которые, принимая католицизм, быстро ассимилировались с местным населением. Рошка развел широкую культурную деятельность, пытаясь укрепить у армян-католиков чувство национальной идентичности и их принадлежности к армянскому языку[2]. К ассимилированным армянам относился критически, считая что «их судьба уже решена»[6]. Создавал культурно-национальные организации в Каменеце, Львове и Станиславе, устанавливал уставы для армянских общин Польши.
Владел армянским, польским, латинским, греческим и итальянским языками. Оставил богатое научно-литературное наследие, в котором особое место занимает его армяно-латинский словарь. Большинство трудов, включая словарь, остаются неизданными[3]. Долгое время существовало мнение, что его авторству принадлежит и сохранившийся в одной рукописи армяно-польский словарь, однако в 1960-х годах польскими востоковедами было установлено, что словарь составлен значительно позже, в середине XIX века, и автором его является С. Мошоро[К 1], который использовал как основу для своей работы армяно-латинский словарь Рошки[8][9].
Труды
- «Книга философии» (арм. Փիլիսոփայութեան գիրք) или «Введение в аристотелеву философию» (арм. Ներածութիւն ի բովանդակ փիլիսոփայութեան Արիստոտէլի)
- «Логика» (арм. Տրամաբանութիւն)
- Написана в качестве второй части «Книги философии».
- «Нравственное богословие» (арм. Բարոյական աստւածաբանութիւն) или «Школьное богословие» (арм. Աստուածաբանութիւն դպրոցական»)
- «Армянский Маштоц» (арм. Մաշտոց հայոց)
- «Грамматика армянского языка» (арм. Քերականութիւն հայոց լեզվին)
- Закончен в 1718 году[3].
- «Биография армянских епископов Польши» (арм. Կենսագրութիւն հայոց եպիսկոպոսաց ի Լեհս)
- «Хроника или церковная летопись» (арм. Ժամանակագրութիւն կամ տարեկանք եկեղեցականք)
- Написан в 1736—1739 годах. Издан в 1964 году[11] усилиями А. Воскяна[К 2]. Представляет собой хронику Римско-католической церкви, включая историю армяно-католических отношений и взгляд Католической церкви на армянскую «ересь». Начинается с рождения Христа, последняя запись относится к 1739 году. Записи для каждого года начинаются упоминанием правящих в этот год Римского папы, императора (Римского, позже Священного Римского), армянского католикоса и армянского царя), затем содержит информацию о церковных отношениях и политической ситуации. Особенно подробно рассказывается о жизни армян Польши[3][5]. Чувствуется стремление писать общую историю единой христианской церкви. Единственный рукописный экземпляр хранится в библиотеке Венских мхитаристов[7].
- «Сокровищница армянского языка или Степанский словарь» (арм. Գանձ հայոց լեզուի կամ բառարան Ստեփանյան)
- Армяно-латинский и латино-армянский словарь, причем примерно три четверти книги занимает армяно-латинская часть. Результат 33-летней работы Степаноса. Первый обширный труд по лексикону армянского языка, основанный на материале из первоисточников. Несмотря на переводной характер, носит признаки и толкового словаря. В армяно-латинской части после армянского слова упоминаются содержащие данное слово ранние первоисточники, приводятся перевод на латинский (с синонимами) и несколько примеров показывающих значение данного слова. Латино-армянская часть содержит только переводы латинских слов на армянский[1].
- Сохранился в восьми[6] рукописных экземплярах[12]. В словаре встречаются множество слов (около 4500—5000[4]), которые не вошли даже в «Новый словарь армянского языка» [7]. Крайне недостоверен в этимологических вопросах[4].
Стапанос написал также книгу «О ереси» (арм. Յաղագս հերետիկոսութեանց), которая пока не обнаружена. Его авторству принадлежат и переводы с латинского на армянский нескольких богословских книг, среди которых особо значимы «Истолкование христианского учения» Роберто Беллармина и «Дверь милости Божьей» (издан в 1702 году, в Венеции). Рукописи сочинений Рошки хранятся в Венеции, Вене, Ливане, Ватикане и Кракове[6].
Напишите отзыв о статье "Степанос Рошка"
Комментарии
- ↑ Самуэл Мошоро, также Николай Мошоро — армянский епископ Могилёва в 1822—1854 годах.
- ↑ Амазасп Воскян (01.07.1895, Хандадзор, Османская империя — 25.02.1968, Вена, Австрия) — армянский историк и филолог, член Венской конгрегации Мхитаристов.
Примечания
- ↑ 1 2 [hy.wikisource.org/wiki/Էջ:Հայկական_Սովետական_Հանրագիտարան_(Soviet_Armenian_Encyclopedia)_11.djvu/137 Степанос Рошка] = Ստեփանոս Ռոշքա // Армянская Советская Энциклопедия. — 1985. — Т. 11. — С. 137.
- ↑ 1 2 3 Kovács, Bálint [www.sulinet.hu/oroksegtar/data/magyarorszagi_nemzetisegek/ormenyek/ormeny_diaszpora_a_karpat_medenceben_II/pages/magyar/005_kovacs_balint.htm Az erdélyi örmények interregionális kulturális kapcsolatai a 17-18. Században]. in: Örmény diaszpóra a Kárpát-medencében.II. Szerk. Piliscsba, 2008. стр. 30—46
- ↑ 1 2 3 4 5 A. J. Hacikyan, G. Basmajian, E. S. Franchuk, N. Ouzounian. The Heritage of Armenian Literature: From the sixth to the eighteenth century. — Detroit, MI: Wayne State University Press, 2002. — С. 120—127. — 1108 с. — ISBN 0814330231.
- ↑ 1 2 3 Kevork B. Bardakjian. A Reference Guide to Modern Armenian Literature, 1500-1920: With an Introductory History. — Wayne State University Press, 2000. — С. 90—91. — 714 с. — ISBN 978-0-81432-747-0.
- ↑ 1 2 Kovács, Bálint: [epa.oszk.hu/00300/00384/00059/943.htm A galíciai örmények hagyatéka Varsóban]. in: Látó – Szépirodalmi Folyóirat. XIX (2008) Nr. 4. стр. 53—66.
- ↑ 1 2 3 4 [ter-hambardzum.com/_ld/0/39_Qrist-Hayast..pdf Степанос Рошка] = Ստեփանոս Ռոշքա // Энциклопедия Христианская Армения. — 2002. — С. 927.
- ↑ 1 2 3 В. Григорян. [hayasanews.com/wp-content/uploads/2012/12/%D0%98%D0%A1%D0%A2%D0%9E%D0%A0%D0%98%D0%AF-%D0%90%D0%A0%D0%9C%D0%AF%D0%9D%D0%A1%D0%9A%D0%98%D0%A5-%D0%9A%D0%9E%D0%9B%D0%9E%D0%9D%D0%98%D0%99-%D0%A3%D0%9A%D0%A0%D0%90%D0%98%D0%9D%D0%AB-%D0%98-%D0%9F%D0%9E%D0%9B%D0%AC%D0%A8%D0%98.pdf История армянских колоний Украины и Польши (армяне в Подолии)]. — Ереван: изд-во АН АрмССР, 1980. — С. 179—181. — 291 с.
- ↑ J. Reychman, E. Tryjarski Z leksykografii Ormian polskich XVII i XVIII w. // Prezegląd Orientalistyczny. — Варшава, 1962. — № 4. — С. 476.
- ↑ K. Roszko Ormiane Polscy jak autorzy słowników ormiańskich // Prezegląd Orientalistyczny. — Варшава, 1962. — № 4. — С. 481.
- ↑ В. Григорян [lraber.asj-oa.am/3397/1/55.pdf Армянское рукописное искусство в Подолии] // Вестник общественных наук АН АрмССР. — 1973. — № 3. — С. 55—66.
- ↑ Степанос Рошка. Хроника или церковная летопись. — Вена, 1964.
- ↑ А. В .Десницкая, С. Д. Кацнельсон. [www.genling.nw.ru/hl/080.pdf История лингвистических учений: средневековый Восток]. — Л.: Наука, 1981. — С. 50.
| ||||||||||
| ||||||||||
Давид Анахт • Себеос • Комитас Ахцеци • Иоанн Мамиконьян • Давтак Кертог • Иоанн Одзнеци • Степанос Сюнеци • Гевонд • Саакдухт • Хосровидухт • Товма Арцруни • Ованес Драсханакертци • Ухтанес • Мовсес Каганкатваци средневековье XI—XV века ²</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#f0f0f0"> Григор Нарекаци • Степанос Таронеци • Григор Магистрос • Аристакес Ластивертци • Ованес Имастасер • Матеос Урхаеци • Нерсес Шнорали • Мхитар Гош • Нерсес Ламбронаци • Вардан Айгекци • Вардан Аревелци • Киракос Гандзакеци • Смбат Спарапет • Фрик • Ованес Ерзнкаци Плуз • Мхитар Айриванеци • Степанос Орбелян • Геворг Скевраци • Хетум Патмич • Костандин Ерзнкаци • Григор Акнерци • Хачатур Кечареци • Есаи Нчеци • Тертер Ереванци • Ованес Воротнеци • Григор Татеваци • Маттеос Джугаеци • Григор Хлатеци • Аракел Сюнеци • Товма Мецопеци • Аракел Багишеци • Мкртич Нагаш XVI—XVIII века</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"> Ованес Тлкуранци • Григорис Ахтамарци • Наапет Кучак • Нерсес Мокаци • Симеон Лехаци • Симеон Джугаеци • Аракел Даврижеци • Степанос Лехаци • Захария Канакерци • Еремия Кеомурчян[hy] • Нагаш Овнатан • Хачатур Эрзрумци[hy] • Багдасар Дпир • Есаи Гасан-Джалалян • Симеон Ереванци • Петрос Капанци • Саят-Нова • Шаамир Шаамирян начало XX века</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px;background:#f0f0f0"> Арутюн Аламдарян • Месроп Тагиадян[hy] • Хачатур Абовян • Гевонд Алишан • Иосиф Шишманян[en] • Макар Бархударянц • Габриел Сундукян • Мкртич Пешикташлян • Микаэл Налбандян • Рафаэл Патканян • Раффи • Перч Прошян[en] • Газарос Агаян • Смбат Шахазиз[en] • Србуи Тюсаб • Акоп Паронян • Григор Арцруни • Петрос Дурян • Арпиар Арпиарян • Мурацан • Александр Ширванзаде • Атрпет[en] • Лео • Григор Зохраб • Ованес Ованисян • Вртанес Папазян • Нар-Дос • Ованес Туманян • Левон Шант • Ерванд Отян • Атабек Хнкоян • Аршак Чопанян[en] • Аветик Исаакян • Дереник Демирчян • Ваган Текеян • Забел Есаян[en] • Сиаманто • Даниэль Варужан • Ваан Терьян • Рубен Севак • Мисак Мецаренц современность</th><td class="navbox-list navbox-odd" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"> Арази • Акоп Ошакан[en] • Костан Зарян[en] • Степан Зорян • Ваан Тотовенц • Егише Чаренц • Аксел Бакунц • Наири Зарьян • Гурген Маари • Шаан Шахнур[en] • Вахтанг Ананян • Мкртич Армен • Рачия Кочар[hy] • Хачик Даштенц[en] • Ованес Шираз • Амо Сагиян[en] • Мушег Ишхан[en] • Серо Ханзадян • Маро Маркарян • Сильва Капутикян • Геворг Эмин • Рачия Ованесян[hy] • Ваагн Давтян • Паруйр Севак • Мкртич Саргсян[hy] • Захрад[en] • Агаси Айвазян • Метаксе[en] • Айк Хачатрян[hy] • Арташес Калантарян[en] • Мушег Галшоян[hy] • Вардгес Петросян • Жирайр Ананян[en] • Грант Матевосян • Зорий Балаян • Арамаис Саакян[en] • Перч Зейтунцян • Размик Давоян • Генрих Эдоян[hy] • Артем Арутюнян[hy] • Вано Сирадегян • Левон Ананян • Гурген Ханджян[hy] • Грачья Тамразян • Левон Хечоян • Ваграм Саакян[en] ¹ Имена только наиболее значимых средневековых, новых и новейших авторов. ² X—XIV века период Армянского Возрождения </td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий Степанос РошкаПопадья, с бросившеюся кровью в лицо, схватилась за блюдо, которое, несмотря на то, что она так долго приготовлялась, она все таки не успела подать вовремя. И с низким поклоном она поднесла его Кутузову.Глаза Кутузова прищурились; он улыбнулся, взял рукой ее за подбородок и сказал: – И красавица какая! Спасибо, голубушка! Он достал из кармана шаровар несколько золотых и положил ей на блюдо. – Ну что, как живешь? – сказал Кутузов, направляясь к отведенной для него комнате. Попадья, улыбаясь ямочками на румяном лице, прошла за ним в горницу. Адъютант вышел к князю Андрею на крыльцо и приглашал его завтракать; через полчаса князя Андрея позвали опять к Кутузову. Кутузов лежал на кресле в том же расстегнутом сюртуке. Он держал в руке французскую книгу и при входе князя Андрея, заложив ее ножом, свернул. Это был «Les chevaliers du Cygne», сочинение madame de Genlis [«Рыцари Лебедя», мадам де Жанлис], как увидал князь Андрей по обертке. – Ну садись, садись тут, поговорим, – сказал Кутузов. – Грустно, очень грустно. Но помни, дружок, что я тебе отец, другой отец… – Князь Андрей рассказал Кутузову все, что он знал о кончине своего отца, и о том, что он видел в Лысых Горах, проезжая через них. – До чего… до чего довели! – проговорил вдруг Кутузов взволнованным голосом, очевидно, ясно представив себе, из рассказа князя Андрея, положение, в котором находилась Россия. – Дай срок, дай срок, – прибавил он с злобным выражением лица и, очевидно, не желая продолжать этого волновавшего его разговора, сказал: – Я тебя вызвал, чтоб оставить при себе. – Благодарю вашу светлость, – отвечал князь Андрей, – но я боюсь, что не гожусь больше для штабов, – сказал он с улыбкой, которую Кутузов заметил. Кутузов вопросительно посмотрел на него. – А главное, – прибавил князь Андрей, – я привык к полку, полюбил офицеров, и люди меня, кажется, полюбили. Мне бы жалко было оставить полк. Ежели я отказываюсь от чести быть при вас, то поверьте… Умное, доброе и вместе с тем тонко насмешливое выражение светилось на пухлом лице Кутузова. Он перебил Болконского: – Жалею, ты бы мне нужен был; но ты прав, ты прав. Нам не сюда люди нужны. Советчиков всегда много, а людей нет. Не такие бы полки были, если бы все советчики служили там в полках, как ты. Я тебя с Аустерлица помню… Помню, помню, с знаменем помню, – сказал Кутузов, и радостная краска бросилась в лицо князя Андрея при этом воспоминании. Кутузов притянул его за руку, подставляя ему щеку, и опять князь Андрей на глазах старика увидал слезы. Хотя князь Андрей и знал, что Кутузов был слаб на слезы и что он теперь особенно ласкает его и жалеет вследствие желания выказать сочувствие к его потере, но князю Андрею и радостно и лестно было это воспоминание об Аустерлице. – Иди с богом своей дорогой. Я знаю, твоя дорога – это дорога чести. – Он помолчал. – Я жалел о тебе в Букареште: мне послать надо было. – И, переменив разговор, Кутузов начал говорить о турецкой войне и заключенном мире. – Да, немало упрекали меня, – сказал Кутузов, – и за войну и за мир… а все пришло вовремя. Tout vient a point a celui qui sait attendre. [Все приходит вовремя для того, кто умеет ждать.] A и там советчиков не меньше было, чем здесь… – продолжал он, возвращаясь к советчикам, которые, видимо, занимали его. – Ох, советчики, советчики! – сказал он. Если бы всех слушать, мы бы там, в Турции, и мира не заключили, да и войны бы не кончили. Всё поскорее, а скорое на долгое выходит. Если бы Каменский не умер, он бы пропал. Он с тридцатью тысячами штурмовал крепости. Взять крепость не трудно, трудно кампанию выиграть. А для этого не нужно штурмовать и атаковать, а нужно терпение и время. Каменский на Рущук солдат послал, а я их одних (терпение и время) посылал и взял больше крепостей, чем Каменский, и лошадиное мясо турок есть заставил. – Он покачал головой. – И французы тоже будут! Верь моему слову, – воодушевляясь, проговорил Кутузов, ударяя себя в грудь, – будут у меня лошадиное мясо есть! – И опять глаза его залоснились слезами. – Однако до лжно же будет принять сражение? – сказал князь Андрей. – До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой. – Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne». Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие. После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны. С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год. Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина. В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него. Навигация | ||||||||||||||||||||||||
