Степанян, Нельсон Георгиевич

Нельсон Георгиевич Степанян
бюст в Ереване
Дата рождения	28 марта 1913(1913-03-28)
Место рождения	Шуша, Российская империя
Дата смерти	14 декабря 1944(1944-12-14) (31 год)
Место смерти	Лиепая, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВВС
Годы службы	1941—1944
Звание
Часть	Балтийский флот
Командовал	47-й штурмовой авиаполк
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Не́льсон Гео́ргиевич Степаня́н (арм. Նելսոն Գևորգի Ստեփանյան; 28 марта 1913, Шуша — 14 декабря 1944, Лиепая) — советский лётчик-штурмовик, дважды Герой Советского Союза (23 октября 1942 и 6 марта 1945 года — посмертно), гвардии подполковник.

Совершил 259 боевых вылетов; потопил лично 13 вражеских судов и несколько — в группе, уничтожил 80 танков, 600 автомашин, 27 самолётов (2 бомбардировщика Ju-88 в воздушном бою, 25 самолётов разных типов — на аэродромах). Также на его счету 100 уничтоженных вражеских полевых и зенитных орудий, 130 пулемётных точек, 40 железнодорожных вагонов, 4 уничтоженные переправы, до 5000 солдат; 80 созданных взрывов, 70 очагов пожаров.

Биография

До войны

Родился 28 марта 1913 года в городе Шуша Елизаветпольской губернии в армянской семье. Вместе с родителями переехал в Ереван, где учился в школе имени Горького (ныне школа имени Шанта). Будучи учеником пятого класса, Нельсон увлёкся авиацией и авиамоделированием. На его счету победы на соревнованиях по авиамоделированию в Москве, Киеве, Тбилиси и Баку.

В 1932 году окончил Бакинское военное училище имени С. Орджоникидзе. В 1936 году окончил Лётную школу гражданской авиации в Батайске, где и работал до 1939 года в качестве пилота-инструктора.

С 1939 по 1941 год продолжал службу на курсах высшей лётной подготовки, которые после закрытия Батайской лётной школы были переведены в Минеральные Воды (в 1950 году курсы были переведены в Ульяновск. В настоящее время это Ульяновское высшее авиационное училище гражданской авиации (УВАУ ГА)).

Великая Отечественная война

Черноморский флот

На второй день Великой Отечественной войны был призван на фронт — в штурмовую авиацию Черноморского флота. В составе 46-й штурмовой авиаэскадрильи освоил штурмовик Ил-2 и участвовал в оборонительных боях под Полтавой, Запорожьем, Одессой, Каховкой, Николаевом. Во время 20 вылета Степанян получил ранение осколком зенитного снаряда.

Оборона Ленинграда

С августа 1941 в составе 57-го штурмового авиаполка ВВС Балтийского флота (впоследствии 7-й гвардейский штурмовой авиаполк) оборонял Ленинград. Спустя почти месяц после возвращения в строй Степанян был назначен командиром звена.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 октября 1942 года был удостоен звания Героя Советского Союза, а в ноябре того же года капитан Степанян был назначен командиром эскадрильи 57-го штурмового полка. Под Ленинградом он совершил более 60 боевых вылетов, вместе со своим звеном уничтожил и вывел из строя 8 танков, почти 90 автомашин, более 60 зенитных орудий и пулемётов, множество другой техники.

Вскоре Степанян был назначен на курсы командиров звеньев ВВС Краснознамённого Балтийского флота, а затем и на Высшие офицерские курсы ВВС ВМФ, где принимал участие в подготовке квалифицированных кадров для авиации.

Крымская операция

После многочисленных рапортов с просьбой о возвращении на фронт в апреле 1944 года Степанян назначается командиром 47-го ШАП (впоследствии «Феодосийский»), который вёл бои в небе Крыма и Кубани. Под его командованием полк участвовал в боях под Севастополем, Феодосией, Судаком.

Среди выполненных боевых заданий можно отметить, например, вылет 16 апреля 1944 года, когда Степанян, ведущий в бой группу из 12-ти самолётов Ил-2, лично потопил 3 десантные баржи. 22 мая он участвовал в разгроме конвоя, лично потопив при этом немецкий транспорт. В этом бою самолёт Степаняна получил сильнейшие повреждения.

За время Крымской операции полк Степаняна уничтожил 8 транспортов, 12 быстроходных десантных барж, 9 сторожевых катеров, свыше 3000 солдат и офицеров противника.

Балтика

В мае 1944 года после освобождения Крыма Степанян вместе со своим 47-м ШАП вернулся на Балтику, участвовал в сражениях над Финским заливом. 22 июля за боевые заслуги полк получил звание Краснознамённого.

20 августа 1944 года за героизм и мужество в воздушных боях в Прибалтике был вторично представлен к званию Героя, однако получить орден при жизни ему было не суждено.

14 декабря 1944 года во главе группы «Илов» Степанян вылетел на бомбёжку порта Лиепаи. Штурмовая группа была атакована 30-ю немецкими истребителями и советские лётчики были вынуждены принять бой. В жарком бою самолёт Степаняна сбили, и он направил подбитый самолёт на вражеское судно. Вместе со Степаняном погиб штурман 2-й эскадрильи 47-го авиаполка капитан А. Г. Румянцев.

Награды

• 6 марта 1945 года Нельсон Георгиевич Степанян был удостоен второй медали Героя Советского Союза (посмертно).

Память

• Памятники Нельсону Степаняну были установлены:

• в городе Шуше;
• в Лиепае (после распада СССР перенесён из Лиепаи в Калининград).

• Бюст был установлен в Ереване.
• 8 мая 2011 года в Ульяновске был открыт памятник Героям-лётчикам, работавшим в Ульяновском училище гражданской авиации, на стелле которого есть барельеф Н. Г. Степаняна.
• 16 сентября 2015 года Правительство Санкт-Петербурга постановило в целях увековечивания памяти установить на Аллее Героев в Московском парке Победы памятник-бюст военному летчику дважды Герою Советского Союза Нельсону Георгиевичу Степаняну.
• Именем Нельсона Степаняна были названы:

• улица в Севастополе — с 6 мая 1974 года;
• улица в Феодосии;
• школа № 71 в городе Ереван;
• большой морозильный траулер Рижского тралового флота — БМРТ Р-247 «Нельсон Степанян».

• В СССР и Армении выпускались почтовые конверты и марки с изображением лётчика.

Литература

• Матвеев Н. С. Буревестник. — М.: Молодая гвардия, 1968.
• Гиляревский В. П. Война: морские лётчики. О боевом пути 47-го штурмового авиаполка ВВС ВМФ. В 2-х кн. М., 1992.
• Балаян З. Г. Крылья: Докум. повесть [о лётчике, дважды Герое Сов. Союза Н. Степаняне]. Ереван, 1988.
• Арутюнян К. А., Погосян Г. Р. Вклад армянского народа в победу в Великой Отечественной войне (1941—1945). Ереван, 2010. С. 228—229; 393—395.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=263 Степанян, Нельсон Георгиевич]. Сайт «Герои Страны».

• [web.archive.org/web/20020422110039/aces.boom.ru/all7/stepn_ng.htm Биография на сайте «Красные соколы»].
• [ru.hayazg.info/Степанян_Нельсон_Георгиевич Степанян Нельсон Георгиевич] // Энциклопедия фонда Хайазг.

Отрывок, характеризующий Степанян, Нельсон Георгиевич

В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Проводив главнокомандующего, князь Василий сел в зале один на стул, закинув высоко ногу на ногу, на коленку упирая локоть и рукою закрыв глаза. Посидев так несколько времени, он встал и непривычно поспешными шагами, оглядываясь кругом испуганными глазами, пошел чрез длинный коридор на заднюю половину дома, к старшей княжне.
Находившиеся в слабо освещенной комнате неровным шопотом говорили между собой и замолкали каждый раз и полными вопроса и ожидания глазами оглядывались на дверь, которая вела в покои умирающего и издавала слабый звук, когда кто нибудь выходил из нее или входил в нее.
– Предел человеческий, – говорил старичок, духовное лицо, даме, подсевшей к нему и наивно слушавшей его, – предел положен, его же не прейдеши.
– Я думаю, не поздно ли соборовать? – прибавляя духовный титул, спрашивала дама, как будто не имея на этот счет никакого своего мнения.
– Таинство, матушка, великое, – отвечало духовное лицо, проводя рукою по лысине, по которой пролегало несколько прядей зачесанных полуседых волос.
– Это кто же? сам главнокомандующий был? – спрашивали в другом конце комнаты. – Какой моложавый!…
– А седьмой десяток! Что, говорят, граф то не узнает уж? Хотели соборовать?
– Я одного знал: семь раз соборовался.
Вторая княжна только вышла из комнаты больного с заплаканными глазами и села подле доктора Лоррена, который в грациозной позе сидел под портретом Екатерины, облокотившись на стол.
– Tres beau, – говорил доктор, отвечая на вопрос о погоде, – tres beau, princesse, et puis, a Moscou on se croit a la campagne. [прекрасная погода, княжна, и потом Москва так похожа на деревню.]
– N'est ce pas? [Не правда ли?] – сказала княжна, вздыхая. – Так можно ему пить?
Лоррен задумался.
– Он принял лекарство?
– Да.
Доктор посмотрел на брегет.
– Возьмите стакан отварной воды и положите une pincee (он своими тонкими пальцами показал, что значит une pincee) de cremortartari… [щепотку кремортартара…]
– Не пило слушай , – говорил немец доктор адъютанту, – чтопи с третий удар шивь оставался .
– А какой свежий был мужчина! – говорил адъютант. – И кому пойдет это богатство? – прибавил он шопотом.
– Окотник найдутся , – улыбаясь, отвечал немец.
Все опять оглянулись на дверь: она скрипнула, и вторая княжна, сделав питье, показанное Лорреном, понесла его больному. Немец доктор подошел к Лоррену.
– Еще, может, дотянется до завтрашнего утра? – спросил немец, дурно выговаривая по французски.
Лоррен, поджав губы, строго и отрицательно помахал пальцем перед своим носом.
– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.