Степной поход
| Степной поход | |||
| Основной конфликт: Гражданская война в России | |||
 Карта Степного похода | |||
| Дата |
12 (25) февраля — 5 (18) мая 1918 года | ||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Основные цели похода достигнуты | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Степной поход — поход донских частей Белой армии в Сальские степи зимой—весной 1918 года (февраль—май).[1] Военная операция, направленная на сохранение кадров будущей казачьей армии.
История
После самоубийства атамана Каледина 29 января (11 февраля по новому стилю) 1918 года, ввиду необходимости оставления Дона под натиском большевиков, был образован добровольческий отряд во главе с походным атаманом войска Донского генерал-майором П. Х. Поповым (начальник штаба — полковник В. И. Сидорин) численностью 1727 человек боевого состава: 1110 человек пехоты, а также 617 конных при 5 орудиях и 39 пулемётах.
Походный атаман Пётр Харитонович Попов не хотел уходить с Дона и отрываться от родных мест, поэтому он не стал присоединяться к Добровольческой армии для совместного похода на Кубань. Донские казаки направились к расположенным в Сальских степях зимовникам, где было достаточно продовольствия и фуража для коней. Задача этого похода заключалась в том, чтобы, не прерывая борьбы с большевиками, сохранить до весны здоровое и боеспособное ядро, вокруг которого донские казаки могли бы вновь сплотиться и поднять оружие.
Начался поход выходом из Новочеркасска 12 (25) февраля. Завершился — возвращением части оставшихся в живых участников также в Новочеркасск в конце апреля — начале мая 1918 года.
Этим походом началась вооруженная борьба донского казачества против Красной Армии.[2]
Поэт Николай Туроверов, участник этого похода, написал:
Запомним, запомним до гроба
Жестокую юность свою —
Дымящийся гребень сугроба,
Победу и гибель в бою,
Тоску безысходного гона,
Тревогу в морозных ночах
И блеск тускловатый погона
На хрупких, на детских плечах.
Мы отдали все, что имели,
Тебе, восемнадцатый год,
Твоей азиатской метели
Степной − за Россию − поход.
Состав участников
Походный отряд включал следующие пехотно-конные части:
- Отряд войскового старшины Э. Ф. Семилетова (куда вошли отряды войскового старшины Мартынова, есаула Боброва и сотника Хоперского) — 701 человек.
- Пехотой командовал полковник Лысенков (сотнями — войсковые старшины Мартынов и Ретивов, капитан Балихин, есаулы Пашков и Тацин), конницей — войсковой старшина Ленивов (сотнями — подъесаулы Галдин и Зеленков); отряд (конный) есаула Ф. Д. Назарова — 252 человека.
- Отряд полковника К. К. Мамонтова (заместитель — полковник Шабанов), куда вошли отряды полковников Яковлева и Хорошилова — 205 пеших и конных.
- Юнкерский конный отряд есаула Н. П. Слюсарева (помощник — есаул В. С. Крюков) — 96 человек.
- Атаманский конный отряд полковника Г. Д. Каргальскова (заместитель — войсковой старшина М. Г. Хрипунов) — 92 человека.
- Конно-офицерский отряд полковника Чернушенко (заместитель — есаул Дубовсков) — 85 человек.
- Штаб-офицерская дружина генерала М. В. Базавова (заместитель — полковник Ляхов, почти полностью состояла из бывших в отставке по возрасту генералов и штаб-офицеров) — 116 человек.
- Офицерская боевая конная дружина войскового старшины Гнилорыбова — 106 человек.
- Инженерная сотня генерала А. Н. Моллера — 36 человек.
Артиллерия была представлена:
- Семилетовская батарея (капитан Щукин) — около 60 человек.
- 1-я отдельная батарея есаула Неживова — 38 человек.
- 2-я отдельная батарея есаула Кузнецова — 22 человека.
Нестроевая часть отряда состояла из 251 человека:
- Штаб отряда.
- Артиллерийское управление.
- Походный госпиталь.
- Группа членов Войскового Круга и общественных деятелей.
Позже отряд пополнился калмыками генерала И. Д. Попова (сотни полковника Абраменкова, войскового старшины Кострюкова, подъесаула Аврамова и сотника Яманова).
С пополнениями отряд вырос к концу марта 1918 года до 3 тыс. человек. В самом походе потери были невелики (к концу марта убит 81 человек), но его участники были наиболее активными поборниками войны и большинство их (свыше 1600 человек) погибло ещё до мая 1919 года, а к марту 1920 года их осталось только 400.
Награды
Для участников похода 26 апреля 1918 года Донским Войсковым Кругом была установлена награда — носившийся на Георгиевской ленте серебряный или посеребренный крест полукруглого профиля без надписей; на обороте вверху номер, ниже — надпись «За степной поход» и даты «1918», «12/II», «5/V».
«В воздаяние воинской доблести и отменного мужества, выказанных участниками „Степного похода“ отряда Походного Атамана Войска Донского Генерала П. Х. Попова и понесенных ими беспримерных трудов и лишений, Большой Войсковой Круг установил „Знак Отличия Степного Похода“ — „Степной Крест“» — гласил приказ Донского атамана генерала А. П. Богаевского.
См. также
Источники
- [swolkov.narod.ru/bdorg/bdorg26.htm#1633 Волков С. В. Белое движение в России: организационная структура — М., 2000. — 368 с.]
- [www.geraldika.org/03_2006_12.htm Аникин В. Страницы истории − награды белого движения // On-line журнал, Альманах "Академия русской символики «Марс», 2006. — № 3.]
- Венков А. В., д.и.н., проф. [forum.kazakia.info/viewtopic.php?f=44&t=570&p=1400#p1400 Донская армия] — [forum.kazakia.info/viewtopic.php?f=44&t=575 Гл.7. Степной поход.]
- [dobrovoletz.narod.ru/Stepnyak.htm Кручинин А. С. Степной поход и его значение // Некоммерческий военно-исторический проект «Доброволецъ» (Проверено 25 января 2013)]
- [novocherkassk.net/viewtopic.php?f=29&t=20497 Падалкин А. П. Степной поход // Журнал «Родимый Край», 1958. — № 15.]
Напишите отзыв о статье "Степной поход"
Примечания
Ссылки
- [whiterussia1.narod.ru/CITIZI/STEPPOHOD.htm Степной поход // Сайт «Белая Россия» (Проверено 25 января 2013)]
- [swolkov.org/tro/041-5.htm Офицерство в Белом движении]
- [www.donvrem.dspl.ru/archPersonaliiArt.aspx?pid=22 Участники Степного похода донских частей Белой армии // Донской временник: краеведческий альманах / Донская государственная публичная библиотека. Ростов-на-Дону, 1993-2014. (Проверено 15 июня 2014) ]
Отрывок, характеризующий Степной поход
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
Узнав, что Безухов в Орле, Вилларский, хотя и никогда не был коротко знаком с ним, приехал к нему с теми заявлениями дружбы и близости, которые выражают обыкновенно друг другу люди, встречаясь в пустыне. Вилларский скучал в Орле и был счастлив, встретив человека одного с собой круга и с одинаковыми, как он полагал, интересами.
Но, к удивлению своему, Вилларский заметил скоро, что Пьер очень отстал от настоящей жизни и впал, как он сам с собою определял Пьера, в апатию и эгоизм.
– Vous vous encroutez, mon cher, [Вы запускаетесь, мой милый.] – говорил он ему. Несмотря на то, Вилларскому было теперь приятнее с Пьером, чем прежде, и он каждый день бывал у него. Пьеру же, глядя на Вилларского и слушая его теперь, странно и невероятно было думать, что он сам очень недавно был такой же.
Вилларский был женат, семейный человек, занятый и делами имения жены, и службой, и семьей. Он считал, что все эти занятия суть помеха в жизни и что все они презренны, потому что имеют целью личное благо его и семьи. Военные, административные, политические, масонские соображения постоянно поглощали его внимание. И Пьер, не стараясь изменить его взгляд, не осуждая его, с своей теперь постоянно тихой, радостной насмешкой, любовался на это странное, столь знакомое ему явление.
В отношениях своих с Вилларским, с княжною, с доктором, со всеми людьми, с которыми он встречался теперь, в Пьере была новая черта, заслуживавшая ему расположение всех людей: это признание возможности каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по своему; признание невозможности словами разубедить человека. Эта законная особенность каждого человека, которая прежде волновала и раздражала Пьера, теперь составляла основу участия и интереса, которые он принимал в людях. Различие, иногда совершенное противоречие взглядов людей с своею жизнью и между собою, радовало Пьера и вызывало в нем насмешливую и кроткую улыбку.
В практических делах Пьер неожиданно теперь почувствовал, что у него был центр тяжести, которого не было прежде. Прежде каждый денежный вопрос, в особенности просьбы о деньгах, которым он, как очень богатый человек, подвергался очень часто, приводили его в безвыходные волнения и недоуменья. «Дать или не дать?» – спрашивал он себя. «У меня есть, а ему нужно. Но другому еще нужнее. Кому нужнее? А может быть, оба обманщики?» И из всех этих предположений он прежде не находил никакого выхода и давал всем, пока было что давать. Точно в таком же недоуменье он находился прежде при каждом вопросе, касающемся его состояния, когда один говорил, что надо поступить так, а другой – иначе.
Теперь, к удивлению своему, он нашел, что во всех этих вопросах не было более сомнений и недоумений. В нем теперь явился судья, по каким то неизвестным ему самому законам решавший, что было нужно и чего не нужно делать.
Он был так же, как прежде, равнодушен к денежным делам; но теперь он несомненно знал, что должно сделать и чего не должно. Первым приложением этого нового судьи была для него просьба пленного французского полковника, пришедшего к нему, много рассказывавшего о своих подвигах и под конец заявившего почти требование о том, чтобы Пьер дал ему четыре тысячи франков для отсылки жене и детям. Пьер без малейшего труда и напряжения отказал ему, удивляясь впоследствии, как было просто и легко то, что прежде казалось неразрешимо трудным. Вместе с тем тут же, отказывая полковнику, он решил, что необходимо употребить хитрость для того, чтобы, уезжая из Орла, заставить итальянского офицера взять денег, в которых он, видимо, нуждался. Новым доказательством для Пьера его утвердившегося взгляда на практические дела было его решение вопроса о долгах жены и о возобновлении или невозобновлении московских домов и дач.
В Орел приезжал к нему его главный управляющий, и с ним Пьер сделал общий счет своих изменявшихся доходов. Пожар Москвы стоил Пьеру, по учету главно управляющего, около двух миллионов.
Главноуправляющий, в утешение этих потерь, представил Пьеру расчет о том, что, несмотря на эти потери, доходы его не только не уменьшатся, но увеличатся, если он откажется от уплаты долгов, оставшихся после графини, к чему он не может быть обязан, и если он не будет возобновлять московских домов и подмосковной, которые стоили ежегодно восемьдесят тысяч и ничего не приносили.
– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
