Лэнгтон, Стефан
| Стефан Лэнгтон Stephen Langton | |
| Архиепископ Кентерберийский | |
| Посвящение | 17 июня 1207 |
|---|---|
| Интронизация | неизвестно |
| Конец правления | 9 июля 1228 |
| Предшественник | Хьюберт Уолтер |
| Преемник | Ричард ле Грант (Уолтерт де Хемпшем был избран, но отклонён папой римским Григорием IX) |
| Родился | ок. 1150 |
| Умер | 9 июля 1228 |
| Похоронен | Кентерберийский собор |
В 1206 Лэнгтон был сделан кардиналом, благодаря папе Иннокентию III, его соученику и другу. В следующем году папа Иннокентий III заставил монахов избрать Лэнгтона на кентерберийскую кафедру, вопреки желанию короля Безземельного. Завязалась борьба между папой и королём (см. Джон Безземельный), окончившаяся торжеством Лэнгтона (1213). Теперь Лэнгтон явился предводителем баронов и защитником прав королевства против деспотизма короля Безземельного. Он уговорил короля не воевать с восставшими баронами, а судиться с ними. Давно забытая хартия Генриха I (1100) была торжественно прочитана Лэнгтоном в собрании баронов, потребовавших от короля её утверждения. Король Джон просил об отсрочке, но поражение при Бувине (1214) заставило его принять «Великую хартию». Вслед за этим, однако, Джон Безземельный отказался соблюдать её и обратился за помощью к папе. Иннокентий III осудил хартию, баронов отлучил от церкви, а Лэнгтона лишил звания примаса.
После смерти Безземельного и Иннокентия Лэнгтон вновь возвратился к своим обязанностям, настоял на удалении из Англии папского легата Пандульфа и постоянно заботился о соблюдении «Великой хартии».
Написал много богословских трудов, между которыми особенно ценятся «Комментарии» к Священному Писанию. Ему приписывают разделение книг Библии на главы.
Умер в 1228.
Напишите отзыв о статье "Лэнгтон, Стефан"
Отрывок, характеризующий Лэнгтон, Стефан
– Пари. Le grand cordon, c'est different… [Лента – это другое дело…]Когда все поднялись, чтоб уезжать, Элен, очень мало говорившая весь вечер, опять обратилась к Борису с просьбой и ласковым, значительным приказанием, чтобы он был у нее во вторник.
– Мне это очень нужно, – сказала она с улыбкой, оглядываясь на Анну Павловну, и Анна Павловна той грустной улыбкой, которая сопровождала ее слова при речи о своей высокой покровительнице, подтвердила желание Элен. Казалось, что в этот вечер из каких то слов, сказанных Борисом о прусском войске, Элен вдруг открыла необходимость видеть его. Она как будто обещала ему, что, когда он приедет во вторник, она объяснит ему эту необходимость.
Приехав во вторник вечером в великолепный салон Элен, Борис не получил ясного объяснения, для чего было ему необходимо приехать. Были другие гости, графиня мало говорила с ним, и только прощаясь, когда он целовал ее руку, она с странным отсутствием улыбки, неожиданно, шопотом, сказала ему: Venez demain diner… le soir. Il faut que vous veniez… Venez. [Приезжайте завтра обедать… вечером. Надо, чтоб вы приехали… Приезжайте.]
В этот свой приезд в Петербург Борис сделался близким человеком в доме графини Безуховой.
Война разгоралась, и театр ее приближался к русским границам. Всюду слышались проклятия врагу рода человеческого Бонапартию; в деревнях собирались ратники и рекруты, и с театра войны приходили разноречивые известия, как всегда ложные и потому различно перетолковываемые.
Жизнь старого князя Болконского, князя Андрея и княжны Марьи во многом изменилась с 1805 года.
В 1806 году старый князь был определен одним из восьми главнокомандующих по ополчению, назначенных тогда по всей России. Старый князь, несмотря на свою старческую слабость, особенно сделавшуюся заметной в тот период времени, когда он считал своего сына убитым, не счел себя вправе отказаться от должности, в которую был определен самим государем, и эта вновь открывшаяся ему деятельность возбудила и укрепила его. Он постоянно бывал в разъездах по трем вверенным ему губерниям; был до педантизма исполнителен в своих обязанностях, строг до жестокости с своими подчиненными, и сам доходил до малейших подробностей дела. Княжна Марья перестала уже брать у своего отца математические уроки, и только по утрам, сопутствуемая кормилицей, с маленьким князем Николаем (как звал его дед) входила в кабинет отца, когда он был дома. Грудной князь Николай жил с кормилицей и няней Савишной на половине покойной княгини, и княжна Марья большую часть дня проводила в детской, заменяя, как умела, мать маленькому племяннику. M lle Bourienne тоже, как казалось, страстно любила мальчика, и княжна Марья, часто лишая себя, уступала своей подруге наслаждение нянчить маленького ангела (как называла она племянника) и играть с ним.
