Костадинова, Стефка

Стефка Костадинова
Общая информация
Дата и место рождения
Личные рекорды
Международные медали
Олимпийские игры Серебро Сеул 1988 высота Золото Атланта 1996 высота Чемпионаты мира Золото Рим 1987 высота Золото Гётеборг 1995 высота Чемпионаты Европы Золото Штутгарт 1986 высота

Сте́фка Георги́ева Костади́нова (болг. Стефка Георгиева Костадинова; род. 25 марта 1965 года в Пловдиве) — болгарская легкоатлетка, прыгунья в высоту, чемпионка летних Олимпийских игр 1996, двукратная чемпионка мира, действующая рекордсменка мира в прыжках в высоту, президент Болгарского олимпийского комитета.

Костадинова выигрывала два чемпионата мира на открытом воздухе (1987 и 1995). В помещении она становилась лучшей пять раз (1985, 1987, 1989, 1993 и 1997), чего не удавалось ещё никому.

Свой первый рекорд мира Костадинова установила 1 июня 1986 года в Софии, и тогда он равнялся 2,08 м. Через год, на чемпионате мира в Риме она улучшила собственное достижение ещё на сантиметр.

После завершения спортивной карьеры она занялась спортивной организацией, была вице-президентом Болгарской легкоатлетической федерации, вице-президентом Болгарского олимпийского комитета, и 11 ноября 2005 года стала его президентом.

Достижения

Год	Соревнование	Город	Место	Результат
1985	Чемпионат мира в помещении	Париж, Франция	1	1,97 м
	Чемпионат Европы в помещении	Афины, Греция	1	1,97 м
1986	Чемпионат Европы	Штутгарт, ФРГ	1	2,00 м
1987	Чемпионат мира в помещении	Индианаполис, США	1	2,05 м
	Чемпионат мира	Рим, Италия	1	2,09 м
	Чемпионат Европы в помещении	Льевен, Франция	1	1,97 м
1988	Летние Олимпийские игры	Сеул, Южная Корея	2	2,01 м
	Чемпионат Европы в помещении	Будапешт, Венгрия	1	2,04 м
1989	Чемпионат мира в помещении	Будапешт, Венгрия	1	2,02 м
1991	Чемпионат мира	Токио, Япония	6	1,93 м
1992	Летние Олимпийские игры	Барселона, Испания	4	1,94 м
	Чемпионат Европы в помещении	Генуя, Италия	2	2,02 м
1993	Чемпионат мира в помещении	Торонто, Канада	1	2,02 м
	Чемпионат мира	Штутгарт, Германия	6 кв.	1,90 м
	Финал Гран-При	Лондон, Великобритания	1	1,98 м
1994	Чемпионат Европы в помещении	Париж, Франция	1	1,98 м
1995	Чемпионат мира	Гётеборг, швеция	1	2,01 м
	Финал Гран-При	Монако	4	1,93 м
1996	Летние Олимпийские игры	Атланта, США	1	2,05 м
1997	Чемпионат мира в помещении	Париж, Франция	1	2,02 м

Лучшие результаты

• На открытом воздухе — 2,09 м, 30 августа 1987, Рим, Италия
• В помещении — 2,06 м, 20 февраля 1988, Пирей, Греция

Ссылки

• [www.iaaf.org/athletes/biographies/letter=0/athcode=60986/index.html Стефка Костадинова на сайте ИААФ]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Костадинова, Стефка

Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.