Стилистика

Стили́стика — филологическая дисциплина, раздел языкознания, изучающая неодинаковые для разных условий языкового общения принципы выбора и способы организации языковых единиц в единое смысловое и композиционное целое (текст), а также определяемые различиями в этих принципах и способах разновидности употребления языка (стили) и их систему.

По учебнику русского языка (А. М. Земский, С. Е. Крючков, М. В. Светлаев), Стилистика - учение о средствах языковой выразительности и условиях их использования в речи - и культура речи.

До сих пор предмет и задачи стилистики остаются спорным вопросом.

Существует, но не является полностью общепринятым разделение стилистики на литературоведческую и языковедческую (см. ниже). Языковедческая рассматривает функциональные стили речи, литературоведческая изучает систему образов, сюжет, фабулу и т.д. в отдельном произведении.

Б. В. Томашевский писал: «Стилистика является связующей дисциплиной между языкознанием и литературоведением».

Основные категории

• Стиль
• Соотносительность способов языкового выражения
• Стилистическая окраска языковых единиц
• Стилевая норма
• Стилевые правила

Разделы стилистики

• Теоретическая стилистика
  • Стилистика языковых единиц (стилистика ресурсов)
  • Стилистика текста
  • Стилистика разновидностей употребления языка (функциональная стилистика)
• Практическая стилистика

Языковедческая стилистика

Языковедческая стилистика — наука о стилях речи, изучающая различные выразительные возможности языка — экспрессивные, оценочные, функциональные (коммуникативные, познавательные, эмоциональные).

Учение о трёх «штилях» М. В. Ломоносова

Первый составляется из речений словенороссийских, то есть употребительных в обоих наречиях, и из словенских (древнеславянских), россиянам вразуметельных, но весьма обветшалых. Сим штилем составляться должны героические поэмы, оды, прозаические речи о важных материях…

Средний штиль состоять должен из речений, больше в российском употребительных… Сим штилем писать все театральные сочинения, в которых требуются обыкновенное человеческое слово к живому представлению действия. Стихотворные дружеские письма, сатиры, эклоги (идиллии, пасторали — стихи о пастушеской жизни) сего штиля больше должны держаться.

Низкий штиль принимает реченья, которых нет в словенском диалекте… Каковы суть — комедии, увесилительные эпиграммы, песни; в прозе — дружеские письма, описание обыкновенных дел. Простонародные низкие слова могут иметь в них место по рассмотрению.

— М. В. Ломоносов. Предисловие о пользе книг церковных в российском языке, 1758

Современные функциональные стили речи

Современный русский язык состоит из 5 стилей:

• Разговорный стиль
• Научный стиль
• Официально-деловой стиль
• Публицистический стиль
• Художественный стиль

К каждому из этих стилей присущи свои особенности, отличающие его от других стилей, так, например, для официально-делового стиля характерна стандартизация, включение в текст аббревиатур, сокращений, для научного — насыщенность терминологией (15—25 % текста, «сухость» языка изложения и т. д.)

В стиле художественной литературы используются языковые средства, обладающие наравне с логическим смыслом ещё и экспрессивно-эмоциональным оттенком.

К таким средствам относятся, например, тро́пы, помимо которых, используются и другие конструкции: обращения, вводные и вставные конструкции, прямая речь, несобственно-прямая речь, многие односоставные и неполные предложения. Сильными средствами эмфатической интонации являются стилистические фигуры.

Поэзия практически невозможна без стилистических фигур, которые позволяют оценить повышение и понижение голоса, темп речи, паузы, словом — все оттенки звучащей фразы.

Человек, в процессе чтения игнорирующий стилистические фигуры и ориентирующийся лишь по знакам препинания, лишает себя всех тонкостей поэзии и, следовательно, не понимает глубины произведения.

Стилистические фигуры

Стилистические фигуры (риторические фигуры) представляют собой особые синтаксические построения, служащие для усиления образно-выразительной функции речи.

Стилистические фигуры изучались такими филологами, как А. М. Веселовским, Б. В. Томашевским и др.

Эти синтаксические построения можно разделить на 2 группы:

1. Конструктивные — фигуры, делающие синтаксические структуры более сбалансированными.
2. Деструктивные — фигуры, от которых идет обратный процесс («раскол» структур).

Из общей массы стилистических фигур рассмотрим 13 основных:

• Анафора
• Эпифора
• Параллелизм (риторика)
• Антитеза
• Градация
• Инверсия
• Эллипсис
• Оксюморон
• Умолчание
• Риторический вопрос
• Риторическое восклицание
• Многосоюзие
• Бессоюзие

См. также

• Культура речи
• Литературоведение

Литература

• Античные теории языка и стиля. СПб., 1996.
• Арнольд И. В. Стилистика современного английского языка. М., 1990.
• Балли Ш. Французская стилистика. М., 2001.
• Барлас Л. Г. Русский язык: Стилистика. М., 1978.
• Бельчиков Ю. А. Лексическая стилистика. М., 1977.
• Бондалетов В.Д. Стилистика русского языка. Л., 1982, 1989
• Бондалетов В.Д. Сборник упражнений по стилистике русского языка. – Л., 1983, 1989.
• Будагов Р. А. Литературные языки и языковые стили. М., 1967.
• Васильева А. Н. Курс лекций по стилистике русского языка. М., 1976.
• Виноградов В. В. Стилистика: Теория поэтической речи. Поэтика. М., 1963.
• Виноградов В. В. О языке художественной литературы. М., 1959.
• Винокур Г. О. О языке художественной литературы. М., 1991.
• Гвоздев А. Н. Очерки по стилистике русского языка. М., 1965.
• И. Б. Голуб. Стилистика русского языка. М.: 1997.
• Горшков А. И. Лекции по русской стилистике. М., 2000.
• Ефимов А. И. Стилистика художественной речи. М., 1961.
• Земская Е. А., Китайгородская М. В., Ширяев Е. Н. Русская разг. речь. М., 1981.
• Иссерлин Е. М. Официально-деловой стиль. М., 1970.
• Капинос В. И. Развитие речи: теория и практика. (стилистика). — М.: Просвещение, 1991.
• Квятковский А. Поэтический словарь. М., 1966.
• Е. В. Клюев. Риторика. М.: 1999.
• Кожина М. Н. Стилистика русского языка. М., 1993.
• Колтунова М. В. Язык и деловое общение. М., 2000.
• Костомаров В. Г. Русский язык на газетной полосе. М., 1971.
• Костомаров В. Г. Языковой вкус эпохи. СПб., 1999.
• Кутина Л. Л. Формирование языка русской науки. М.-Л., 1964.
• Лазарева Э. А. Системно-стилистические характеристики газеты. Екатеринбург, 1993.
• Лаптева О. А. Живая русская речь с телеэкрана. М., 2000.
• Ларин Б. А. Эстетика слова и язык писателя. Л., 1974.
• Лысакова И. П. Тип газеты и стиль публикации. Л., 1989.
• Майданова Л. М. Структура и композиция газетного текста. Екатеринбург, 1987.
• Митрофанова О. Д. Научный стиль речи. М., 1976.
• Москвин В. П. Стилистика русского языка. Ростов-на-Дону, 2006.
• Мурат В. П. Об основных проблемах стилистики. М., 1957.
• Новиков Л. А. Художественный текст и его анализ. М., 1988.
• Одинцов В. В. Стилистика текста. М., 1980.
• Основы научной речи / Под ред. В. В. Химика, Л. Б. Волковой. М.-СПб., 2003.
• Плёнкин Н. Г. Стилистика русского языка. М., 1975.
• Развитие функциональных стилей современного русского языка. М., 1968.
• Разинкина Н. М. Функциональная стилистика английского языка. М., 1989.
• Рахманин Л. В. Стилистика деловой речи и редактирование служебных документов. М., 1997.
• Д. Э. Розенталь. Практическая стилистика русского языка. М.: 1997.
• Д. Э. Розенталь. Справочник по правописанию и литературной правке. М.: 2003.
• Д. Э. Розенталь. Современный русский язык. М.: 1999.
• Сенкевич М. П. Стилистика научной речи и литературное редактирование научных произведений. М., 1976.
• Сиротинина О. Б. Что и зачем нужно знать учителю о рус. разг. речи. М., 1996.
• Степанов Ю. С. [tapemark.narod.ru/les/492e.html Стилистика] // Лингвистический энциклопедический словарь. — М.: СЭ, 1990.
• Стилистика русского языка / Под ред. Н. М. Шанского. Л., 1989.
• Стилистический энциклопедический словарь русского языка. М., 2003.
• Томашевский Б. В. Теория литературы. Поэтика. М., 1996.
• Фёдоров А. В. Очерки общей и сопоставительной стилистики. М., 1971.
• А. И. Чижик-Полейко. Стилистика русского языка. Воронеж, 1964. Ч. 2.
• Шварцкопф Б. С. Официально-деловой язык // Культура русской речи и эффективность общения. М., 1996.
• Шмелёв Д. Н. Русский язык в его функциональных разновидностях. М., 1971. Бондалетов В.Д. Идр. Стилистика русского языка. Редактор М.Н. Шанский Л. Просвещение 1989г. 224 с

Ссылки

• [stylistics.academic.ru/ Стилистический энциклопедический словарь русского языка]
• [www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/lingvistika/STILISTIKA.html Стилистика] в онлайн-энциклопедии «Кругосвет»]
• [www.gramma.ru/RUS/?id=8.0 Стилистика] на Grammar.ru
• [sigieja.narod.ru/stilslovar1.htm Учебный словарь стилистических терминов. Часть 1]
• [sigieja.narod.ru/Stilslovar2.htm Учебный словарь стилистических терминов. Часть 2]

Отрывок, характеризующий Стилистика

Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»
И пити пити пити и ти ти, и пити пити – бум, ударилась муха… И внимание его вдруг перенеслось в другой мир действительности и бреда, в котором что то происходило особенное. Все так же в этом мире все воздвигалось, не разрушаясь, здание, все так же тянулось что то, так же с красным кругом горела свечка, та же рубашка сфинкс лежала у двери; но, кроме всего этого, что то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс, стоячий, явился пред дверью. И в голове этого сфинкса было бледное лицо и блестящие глаза той самой Наташи, о которой он сейчас думал.
«О, как тяжел этот неперестающий бред!» – подумал князь Андрей, стараясь изгнать это лицо из своего воображения. Но лицо это стояло пред ним с силою действительности, и лицо это приближалось. Князь Андрей хотел вернуться к прежнему миру чистой мысли, но он не мог, и бред втягивал его в свою область. Тихий шепчущий голос продолжал свой мерный лепет, что то давило, тянулось, и странное лицо стояло перед ним. Князь Андрей собрал все свои силы, чтобы опомниться; он пошевелился, и вдруг в ушах его зазвенело, в глазах помутилось, и он, как человек, окунувшийся в воду, потерял сознание. Когда он очнулся, Наташа, та самая живая Наташа, которую изо всех людей в мире ему более всего хотелось любить той новой, чистой божеской любовью, которая была теперь открыта ему, стояла перед ним на коленях. Он понял, что это была живая, настоящая Наташа, и не удивился, но тихо обрадовался. Наташа, стоя на коленях, испуганно, но прикованно (она не могла двинуться) глядела на него, удерживая рыдания. Лицо ее было бледно и неподвижно. Только в нижней части его трепетало что то.