Стиральная доска (музыкальный инструмент)
| Стиральная доска | |
 Уличный музыкант играет на стиральной доске (США, 2007) | |
| Классификация | |
|---|---|
 Стиральная доска на Викискладе | |
Стиральная доска — музыкальный инструмент, представляющий собой оригинальную стиральную доску или предмет с аналогичными свойствами, специально изготовленный для исполнения музыки.
История
Идея использования стиральной доски для звукоизвлечения приписывается музыканту из Нового Орлеана Клифтону Шенье, основоположнику стиля зайдеко, начавшему выступать в середине 1940-х гг. Вскоре после этого знакомые мастера Шенье наладили выпуск стиральных досок специально для музыкантов, освободив предмет от утяжеляющей деревянной рамы и оставив только ребристую поверхность (первоначально стальную); такой инструмент получил название тёрка (фр. frottoir, от фр. frotter — тереть). Компактный инструмент часто вешался музыкантом на шею, располагаясь на уровне груди; в американском сленге такой инструмент назывался «музыкальным слюнявчиком» (англ. musical bibs).
Для извлечения звука применяются ложки, открывалки для пива и другие подручные металлические предметы. Реже музыканты используют напёрстки, которые могут быть надеты на несколько пальцев, что позволяет добиваться более сложного ритма.
К середине 1950-х гг. интерес к использованию стиральной доски в качестве музыкального инструмента распространился и в Европе. Сохранился, в частности, циркуляр, распространённый чиновником Министерства культуры ГДР Хансом Георгом Ускорайтом в связи с подготовкой музыкальных коллективов ГДР к участию в Фестивале молодёжи и студентов в Москве (1957), в котором говорилось, что использование молодыми музыкантами в качестве инструментов стиральной доски и других предметов быта является, конечно, признаком дурного вкуса и погони за дешёвыми эффектами, но не требует партийно-государственного вмешательства.[1]
В настоящее время стиральная доска продолжает использоваться в качестве музыкального инструмента во многих странах мира, в том числе и в России. Например, в своих выступлениях её используют: Джек Лондон блюз бэнд из Санкт-Петербурга[2], группа «С коленями как у птицы» из Смоленской области.
Напишите отзыв о статье "Стиральная доска (музыкальный инструмент)"
Примечания
- ↑ [books.google.ru/books?id=8TWsAAAAIAAJ&pg=PA175&lpg=PA175&dq=Hans-Georg+Uszkoreit Toby Thacker. «Gesungen oder musiziert wird aber fast in jedem Haus»: Representing and Constructing Citizenship Through Music in Twentieth-Century Germany] // Citizenship and national identity in twentieth-century Germany / Ed. by Geoff Eley, Jan Palmowski. — Stanford University Press, 2008. — P. 175.
- ↑ [party.sevas.ua/na-art-vecherinke-v-zelenoj-piramide-vyistupila-rossijskaya-gruppa-dzhek-london-bend На вечеринке в «Зеленой пирамиде» выступила российская группа «Джек Лондон бэнд»]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Стиральная доска (музыкальный инструмент)
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
