Стойчев, Владимир

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Стойчев, Владимир Димитров»)
Перейти к: навигация, поиск
Владимир Димитров Стойчев
Дата рождения

24 февраля 1892(1892-02-24)

Место рождения

София, Княжество Болгария

Дата смерти

27 апреля 1990(1990-04-27) (98 лет)

Место смерти

София, Болгария

Принадлежность

Болгария

Род войск

кавалерия

Годы службы

19121945

Звание

генерал-полковник

Командовал

1-я болгарская армия (болг.)

Сражения/войны

Первая Балканская война,
Вторая Балканская война,
Первая мировая война,
Великая Отечественная война

Награды и премии

Владимир Димитров Стойчев (24 февраля (по другим данным, 7 апреля) 1892, София — 27 апреля 1990, там же) — болгарский военачальник, генерал-полковник (1947). Член Международного олимпийского комитета (19521987).





Биография

Образование

Окончил Терезианскую академию в Вене (Австро-Венгрия), Военное училище в Софии (1912), кавалерийскую школу (1918), штаб-офицерский курс (1926), Военную академию в Софии (1929). Знал девять языков.

Военная служба

  • В 1912, во время Балканской войны — командир картечного эскадрона в 1-м конном полку.
  • В 1915, во время Первой мировой войны — командир взвода в 8-м конном полку, затем переведён в гвардейский конный полк.
  • С 1919 — инструктор по верховой езде в кавалерийской школе, затем служил в 9-м жандармском конном полку.
  • В 1930 — заведующий хозяйством во 2-м конном полку.
  • С 1930 — командир специального эскадрона в 6-м конном полку.
  • С 1931 — военный атташе во Франции и в Великобритании.
  • С 1933 — помощник командира 2-го конного полка.
  • В 1934 — командир 2-го конного полка.
  • В 1934 — начальник кавалерийской школы.
  • В 1934 был уволен в запас.
  • В 1935 — начальник штаба кавалерийской инспекции.
  • В 1935 служил в 10-й дивизионной области в Кырджали.

Критично относился к монархии. С 1919 года был членом офицерской организации Военный союз. В 1923 году отказался участвовать в перевороте 9 июня, в результате которого было свергнуто правительство Александра Стамболийского, за что некоторое время содержался под арестом.

19 мая 1934 года участвовал в перевороте, приведшем к власти правительство Кимона Георгиева. Однако после того, как царь Борис III укрепил свою власть и подверг гонениям нелояльных офицеров, Стойчев был уволен в запас, арестован и интернирован в Малко-Тырново.

Участвовал в перевороте 9 сентября 1944 года, в результате которого к власти пришли просоветские силы. В сентябре 1944 года был назначен начальником Софийского гарнизона, а затем командующим 1-й армией (болг.), сформированной по приказу военного министра Дамяна Велчева от 21 ноября 1944 года. В дивизии, полки и дружины этой армии были назначены помощники командиров из числа коммунистов, выполнявших фактически функции замполитов. Сам Стойчев в 1944 вступил в Болгарскую коммунистическую партию и стал членом бюро национального совета Отечественного фронта. Советское командование положительно оценивало деятельность Стойчева на посту командующего армией — по словам генерала С. М. Штеменко, он отлично проявил себя в боях. Под командованием Стойчева армия в 1945 достигла австрийских Альп — самого дальнего рубежа в истории болгарских вооружённых сил. 8 мая подписал соглашение о демаркации с командующим 8-й британской армией. 24 июня 1945 генерал Стойчев участвовал в Параде Победы на Красной площади в Москве.

В 19451947 годах он возглавлял болгарскую дипломатическую миссию в США и при ООН.

Спортивная деятельность

В 1923 году Стойчев был одним из основателей Болгарского олимпийского комитета. Получил известность как участник многих соревнований по конному спорту. Одержал ряд побед в соревнованиях по выездке, в 1927 году выиграл Гран При Люцерна, в 1932 году получил серебряный кубок на турнире в Мадриде. Участник соревнований по конному троеборью и выездке на Олимпийских играх в Париже 1924 (занял 17-е место) и в Амстердаме 1928.

В 1947 генерал Стойчев был назначен председателем Верховного комитета по физической культуре и спорту при Совете министров. В 19521982 — председатель Болгарского олимпийского комитета, деятельность которого после войны была прервана и восстановлена лишь в 1951, с 1982 — его почётный председатель. Заслуженный мастер спорта (1951).

В 1952—1987 годах — член Международного олимпийского комитета (МОК), в 19561960 годах входил в состав его исполнительного комитета (был в нём единственным представителем социалистических стран). Член комиссии Олимпийской солидарности (19621963) и трёхсторонней комиссии по подготовке Олимпийского конгресса (19711973). Также Стойчев был президентом Федерации конного спорта Болгарии, членом исполкома Международной федерации конного спорта. Пользовался большим авторитетом в международном спортивном движении — в его бытность членом МОК в Софии в 1957 была проведена 53-я сессия МОК (первое мероприятие такого рода в восточноевропейской стране), а в 1973 году в Варне — 10-й конгресс и 74-я сессия МОК.

В память о Владимире Стойчеве названо спортивное училище.

Звания

Награды

Напишите отзыв о статье "Стойчев, Владимир"

Литература

Ссылки

  • [www.hrono.ru/biograf/bio_s/stoychev_vd.html Биография Владимира Стойчева на сайте «Хронос»]
  • Стойчев, Владимир — статья из Большой олимпийской энциклопедии (М., 2006)
  • [archive.is/20121221155556/victory.mil.ru/lib/books/memo/shtemenko/22.html С. М. Штеменко. Генеральный штаб в годы войны.]
  • [forum.boinaslava.net/showpost.php?p=134522&postcount=144 Биография]  (болг.)
  • [www.bgolympic.org/fce/index.shtml?s=001&p=0013&n=000006 Биография]  (болг.)
  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/st/vladimir-stoychev-1.html Владимир Стойчев на Олимпийских играх]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Стойчев, Владимир

– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.


Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.