Столкновение над Атлантикой (1997)

<tr><th style="">Остановки в пути</th><td class="" style=""> Остров Вознесения</span>^ru_en, Джорджтаун (Острова Святой Елены, Вознесения и Тристан-да-Кунья) </td></tr><tr><th style="">Пункт назначения</th><td class="" style=""> Макгвайр</span>^ru_en (Нью-Джерси, США) </td></tr><tr><th style="">Рейс</th><td class="" style=""> REACH 4201 </td></tr><tr><th style="">Бортовой номер</th><td class="" style=""> 65-9405 </td></tr><tr><th style="">Экипаж</th><td class="" style=""> 9 </td></tr><tr><th style="">Погибшие</th><td class="" style=""> 9 (все) </td></tr> </table> Столкновение над Атлантикой — авиационная катастрофа, произошедшая в субботу 13 сентября1997 года, когда в небе над Атлантическим океаном в 65 милях к западу от побережья Намибии столкнулись Ту-154МВВС Германии и C-141BВВС США, в результате чего погибли 33 человека.

Самолёты

Ту-154М с заводским номером 89A-813 и серийным 08-13 был выпущен Куйбышевским авиазаводом в 1989 году и далее передан ВВС ГДР, где получил бортовой номер DDR-SFB. Его три двухконтурных турбореактивных двигателя были модели Д-30КУ-154-II. Через год Ту-154 перешёл в ВВС объединённой Германии (Люфтваффе), где получил бортовой номер 11+02.

C-141B с заводским номером 300-6142 был выпущен компанией Lockheed Martin в 1966 году и поступил в ВВС США. Его четыре турбовентиляторных двигателя были модели Pratt & Whitney TF33-P-7. Общая наработка самолёта составляла 36 430 часов.

Катастрофа

Немецкий Ту-154 с позывными GAF 074 выполнял перелёт из Бонна (Германия) в Кейптаун (ЮАР) с промежуточными посадками в Ниамее (Нигер) и Виндхуке (Намибия). Экипаж состоял из 10 человек, лётный экипаж имел опыт работы от 3947 до 7369 часов, в том числе у каждого было более 200 лётных часов на Ту-154. Также на борту находились 12 немецких пехотинцев, которые следовали в ЮАР для участия в регате, посвящённой 75-летию южноафриканского флота, при этом двое взяли с собой жён. Согласно согласованному за месяц до этого плану полёта из Ниамея в Виндхук, немецкий самолёт должен был сперва подняться до эшелона 350 (35 тысяч футов или 10,67 км), а далее подниматься до эшелона 390 (39 тысяч футов или 11,89 км). В 10:35 UTC Ту-154 вылетел из международного аэропорта имени Амани Диори и вскоре занял эшелон 350. При проходе воздушного пространства Габона экипаж получил указание изменить курс, следуя при этом не на юго-юго-запад, а на юго-юго-восток. Запросов на подъём до эшелона 390 экипаж не подавал. Вскоре экипаж перешёл на связь с диспетчерским центром в Лубанго.

Американский C-141 ранее доставил в Намибию группу солдат и гуманитарный груз, а теперь возвращался на авиабазу Макгвайр</span>^ru_en (США) с промежуточной посадкой на острове Вознесения. На борту находились 9 членов экипажа. В 14:11 UTC (16:11 по местному времени) под позывными REACH 4201 самолёт вылетел из аэропорта Хосе Кутако</span>^ru_en и вскоре занял предписанный ему по плану полёта эшелон 350. На протяжении дальнейшего полёта американский экипаж сохранял связь с диспетчерским центром в Виндхуке.

Примерно в 15:10 UTC (17:10 местного времени) Ту-154 продолжал полёт на эшелоне 350 и только вошёл в воздушное пространство Намибии, а экипаж собирался переходить на связь с диспетчерским центром в Виндхуке. Как неожиданно кто-то в кабине увидел летящий им навстречу самолёт, после чего экипаж попытался уйти от столкновения. Но через несколько секунд в точке 18°48′ ю. ш. 11°18′ в. д.18.8° ю. ш. 11.3° в. д. / -18.8; 11.3    в 65 морских милях от африканского побережья Туполев врезался в нижнюю часть Локхида. Раздался взрыв, вспышку которого даже зафиксировали разведывательные спутники США. Экипаж C-141 успел объявить сигнал бедствия, услышанный французским самолётом, после чего оба самолёта рухнули в океан. Все 33 человека в обоих самолётах погибли.

Причины

Основной причиной катастрофы стала ошибка немецкого экипажа, который продолжал сохранять эшелон полёта 350, вместо подъёма до назначенного эшелона 390. Существенным фактором стали нарушения в организации управлением воздушным движением в данном регионе, в частности указанные в планах полётов эшелоны 350 и 390 не соответствовали правилам Международной организации гражданской авиации. Также катастрофе способствовало и плохое взаимодействие между диспетчерскими центрами в Лубанго и Виндхуке. То что на обоих самолётах отсутствовало оборудование TCAS, по мнению комиссии не являлось причиной катастрофы или сопутствующим фактором, но её наличие могло бы предотвратить столкновение.

Примечания

Столкновение над Атлантикой
Памятная доска на мемориальном кладбище Вильгельмсхафена, посвящённая погибшим на борту Ту-154
Общие сведения
Дата	13 сентября 1997 года
Время	15:10 UTC
Характер	Столкновение в воздухе
Причина	Ошибка экипажа Ту-154
Место	Атлантический океан, 120 км западнее Намибии
Координаты	18°48′ ю. ш. 11°18′ в. д.18.8° ю. ш. 11.3° в. д. / -18.8; 11.3
Погибшие	33
Воздушное судно
Ту-154М борт 11+02
Модель	Ту-154М
Авиакомпания	Luftwaffe
Пункт вылета	Кёльн/Бонн, Бонн (Германия)
Остановки в пути	Международный аэропорт имени Амани Диори, Ниамей (Нигер) Виндхук (Намибия)
Пункт назначения	Кейптаун (ЮАР)
Рейс	GAF 074
Бортовой номер	11+02
Пассажиры	14
Экипаж	10
Погибшие	24 (все)
Второе воздушное судно
Lockheed C-141B ВВС США
Модель	Lockheed C-141B
Принадлежность	USAF
Пункт вылета	Хосе Кутако</span>ruen Виндхук (Намибия)

Отрывок, характеризующий Столкновение над Атлантикой (1997)

Он опять взглянул на нее, и этот взгляд убедил ее в том, что она не ошиблась. – Да, сейчас, сию минуту решалась ее судьба.
– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.


Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.
В доме царствовала та поэтическая скука и молчаливость, которая всегда сопутствует присутствию жениха и невесты. Часто сидя вместе, все молчали. Иногда вставали и уходили, и жених с невестой, оставаясь одни, всё также молчали. Редко они говорили о будущей своей жизни. Князю Андрею страшно и совестно было говорить об этом. Наташа разделяла это чувство, как и все его чувства, которые она постоянно угадывала. Один раз Наташа стала расспрашивать про его сына. Князь Андрей покраснел, что с ним часто случалось теперь и что особенно любила Наташа, и сказал, что сын его не будет жить с ними.