Столкновение над Юхновом

Столкновение над Юхновом
Памятник на месте падения Ан-12
Общие сведения
Дата	23 июня 1969 года
Время	14:52
Характер	Столкновение в воздухе
Причина	нарушение обоими экипажами заданных высот при проходе облаков
Место	деревни Троица и Выползово, Юхновский район Калужской области (РСФСР, СССР)
Координаты	54°35′53″ с. ш. 35°36′27″ в. д.54.5981972° с. ш. 35.6077389° в. д. / 54.5981972; 35.6077389    — место падения Ан-12 54°36′08″ с. ш. 35°32′59″ в. д.54.60222° с. ш. 35.54972° в. д. / 54.60222; 35.54972    — место падения Ил-14
Погибшие	120 (96+24)
Воздушное судно
Ан-12БП ВВС СССР
Модель	Ан-12БП
Принадлежность	ВВС СССР, 600 втап
Пункт вылета	Кедайняй (Шадринск, Курганская область, РСФСР)
Остановки в пути	Алексотас (Каунас, ЛитССР)
Пункт назначения	Дягилево (Рязань, РСФСР)
Бортовой номер	08525 (позывной)
Дата выпуска	30 ноября 1964 года (первый полёт)
Пассажиры	91
Экипаж	5
Погибшие	96 (все)
Второе воздушное судно
Ил-14 компании Аэрофлот
Модель	Ил-14М
Авиакомпания	Аэрофлот (Украинское УГА, Симферопольский ОАО)
Пункт вылета	Быково (Москва, РСФСР)
Остановки в пути	Колычевка (Чернигов, УССР)
Пункт назначения	Симферополь (УССР)
Рейс	831
Бортовой номер	СССР-52018
Дата выпуска	18 марта 1957 года (первый полёт)
Пассажиры	19
Экипаж	5
Погибшие	24 (все)

См. также: Рейс 831

Столкновение над Юхновом — авиационная катастрофа, произошедшая в понедельник 23 июня 1969 года (иногда ошибочно указывают 1968 год), когда в небе над Юхновским районом Калужской области столкнулись военно-транспортный Ан-12БП и гражданский Ил-14М Аэрофлота. В результате катастрофы погибли все, кто находился на обоих самолётах — 120 человек: 96 человек на борту Ан-12 и 24 человека на борту Ил-14.

Крупнейшее столкновение самолётов на территории нынешней России и крупнейшая авиакатастрофа в Калужской области.

Катастрофа

В тот день 6-й парашютно-десантной роте, 108-го гвардейского парашютно-десантного полка 7-й гвардейской воздушно-десантной дивизии была поставлена задача совершить перелёт из Каунаса в Рязань, где они должны были показать своё боевое мастерство при действиях на боевых машинах десанта Министру обороны СССР А. А. Гречко. Всего в группе было 4 самолёта Ан-12 из 600-го военно-транспортного авиационного полка: 2 с техникой должны были лететь на эшелоне 6000 метров, а 2 с личным составом — на эшелонах 3600 и 3000 метров с интервалами 8—10 минут. В 13:25 с авиабазы Кедайняй вылетел замыкающий, 4-й Ан-12БП с позывным 08525 (заводской номер — 402503) и занял эшелон 3000 метров. На его борту были 5 членов экипажа, в том числе пилоты майор Алексей Викторович Рябцев, мл. лейтенант Владимир Васильевич Приплов и капитан Николай Михайлович Маслюк, а также 91 десантник.

В 14:07 из московского аэропорта Быково вылетел Ил-14М с бортовым номером СССР-52018 (заводской — 7343208) Симферопольского объединённого авиаотряда (Аэрофлот), выполнявший рейс № 831 (Москва—Чернигов—Симферополь). На его борту находились 5 членов экипажа, в том числе КВС Георгий Матвеевич Павленко и второй пилот Виктор Павлович Буянов, а также 19 пассажиров. После вылета, Ил-14 занял предписанный эшелон 2700 метров.

В 14:40:55 экипаж Ил-14 вышел на связь с диспетчером юго-западного направления Московской районной диспетчерской службы и доложил, что на его маршруте полёта присутствуют кучевые облака и турбулентность, в связи с чем просит разрешение подняться до эшелона 3300 метров. Однако, из-за наличия встречного самолёта на эшелоне 3000 м, диспетчер отказал в поднятии эшелона, вместо этого предложив рейсу 831 сохранить высоту эшелона и обходить облачность, либо снижаться до 2100 или 1500 м. Экипаж Ил-14 выбрал 1-й вариант, посчитав, что на нижней высоте возможна ещё большая турбулентность, и сохранив высоту 2700 м, стал обходить облачность с выходом на трассу в 30 км южнее Юхнова, летя в том же направлении.

В 14:50:17 Ан-12 пролетел опорный пункт Юхнов, после чего диспетчер западного направления РДС передал управление диспетчеру юго-западного направления. В 14:51:03 экипаж Ан-12, перейдя на частоту данного направления, доложил диспетчерской службе о пролёте Юхнова выше облаков в эшелоне 3000 метров, после чего получил подтверждение следовать на этой же высоте в направлении Тула—Венёв.

В 14:52 в 28 километрах юго-восточнее Юхнова Ан-12 (курс 106—121 °, скорость 500—529 км/ч) под относительным углом 51—56 ° врезался в Ил-14 (курс 235—245 °, скорость 324—360 км/ч). Столкнувшись сперва правыми крыльями, Ан затем врезался в хвостовое оперение Ил-а. От удара, у военного самолёта оторвало правое крыло вместе с двигателями, после чего он перешёл в штопор и понёсся к земле. У пассажирского самолёта оторвало правое крыло и верхнюю часть фюзеляжа, после чего он также перешёл в пике. Ан-12 врезался в поле у деревни Выползово, а Ил-14 — у деревни Троица. Расстояние между упавшими самолётами составило 3800 метров. В катастрофе погибли все 96 человек на борту Ан-12 и 24 на борту Ил-14, то есть всего 120 человек. По некоторым неподтверждённым данным, погибших на самом деле было 121, так как один из офицеров взял с собой 4-летнего сына.

Место катастрофы представляло собой удручающее зрелище. Поваленные деревья, догорающее пламя, обломки самолёта, разбросанные в радиусе примерно 100—120 метров… И среди этих кусков раскалённого металла — тела погибших. Даже мне, прошедшему всю войну «от звонка до звонка», было тяжело видеть это человеческое месиво.

Часов в 9 утра на место катастрофы прибыл командующий Военно-транспортной авиацией маршал Н. Скрипко, через несколько минут появился командующий ВДВ генерал армии В. Маргелов, другие ответственные лица. Все были в ужасном состоянии от сознания масштаба трагедии — на борту нашего самолёта находился 91 десантник и 5 лётчиков.

—

Причина

Столкновение произошло на высоте 2910—2960 метров, из чего был сделан вывод, что оба экипажа нарушили установленные высоты при проходе мощных кучевых облаков (облачность — 9—10 баллов, нижняя кромка — 1000—1500 метров, верхняя — 3000—3700 метров).

Память

По решению Командующего ВДВ генерала армии В. Ф. Маргелова был начат сбор денежных средств на постройку памятника погибшим военным. Всего удалось собрать 250 тысяч рублей, а через год после катастрофы на месте падения Ан-12 (54°35′53″ с. ш. 35°36′27″ в. д.54.5981972° с. ш. 35.6077389° в. д. / 54.5981972; 35.6077389   ) был установлен памятник авторства мастерской Е. В. Вучетича, представляющий собой комплекс из стелы и стены длиной 8 метров. На стене изображены два барельефа — фигуры коленопреклонённой матери и десантника, а также надпись: Вечная память героям-десантникам и лётчикам. Рядом с памятником площадка с 96 мраморными плитами с именами погибших.

На месте падения пассажирского Ил-14 установлен памятник погибшим пилотам и пассажирам.

См. также

• 7-я гвардейская десантно-штурмовая (горная) дивизия

Ссылки

• [airdisaster.ru/database.php?id=78 Столкновение Ил-14М и Ан-12БП над Калужской областью]. Airdisaster.ru. — Ил-14М. Проверено 16 марта 2013. [www.webcitation.org/6Fio3NeXI Архивировано из первоисточника 8 апреля 2013].
• [war.airdisaster.ru/database.php?id=162 Столкновение Ил-14М и Ан-12БП над Калужской областью]. Airdisaster.ru. — Ан-12БП. Проверено 16 марта 2013. [www.webcitation.org/6Fio4DgCv Архивировано из первоисточника 8 апреля 2013].
• [aviation-safety.net/database/record.php?id=19690623-3 Aircraft accident Antonov 12BP registration unknown Poroslitsy village, Yukhnov district, Kaluga region] (англ.). Aviation Safety Network. Проверено 16 марта 2013. [www.webcitation.org/6Fio68ZeU Архивировано из первоисточника 8 апреля 2013].
• [aviation-safety.net/database/record.php?id=19690623-2 Aircraft accident Ilyushin 14M CCCP-52018 Poroslitsy village, Yukhnov district, Kaluga region] (англ.). Aviation Safety Network. Проверено 16 марта 2013. [www.webcitation.org/6Fio6pzIe Архивировано из первоисточника 8 апреля 2013].

Отрывок, характеризующий Столкновение над Юхновом

Подле него стоял его камердинер, старинный, но отяжелевший ездок, Семен Чекмарь. Чекмарь держал на своре трех лихих, но также зажиревших, как хозяин и лошадь, – волкодавов. Две собаки, умные, старые, улеглись без свор. Шагов на сто подальше в опушке стоял другой стремянной графа, Митька, отчаянный ездок и страстный охотник. Граф по старинной привычке выпил перед охотой серебряную чарку охотничьей запеканочки, закусил и запил полубутылкой своего любимого бордо.
Илья Андреич был немножко красен от вина и езды; глаза его, подернутые влагой, особенно блестели, и он, укутанный в шубку, сидя на седле, имел вид ребенка, которого собрали гулять. Худой, со втянутыми щеками Чекмарь, устроившись с своими делами, поглядывал на барина, с которым он жил 30 лет душа в душу, и, понимая его приятное расположение духа, ждал приятного разговора. Еще третье лицо подъехало осторожно (видно, уже оно было учено) из за леса и остановилось позади графа. Лицо это был старик в седой бороде, в женском капоте и высоком колпаке. Это был шут Настасья Ивановна.
– Ну, Настасья Ивановна, – подмигивая ему, шопотом сказал граф, – ты только оттопай зверя, тебе Данило задаст.
– Я сам… с усам, – сказал Настасья Ивановна.
– Шшшш! – зашикал граф и обратился к Семену.
– Наталью Ильиничну видел? – спросил он у Семена. – Где она?
– Они с Петром Ильичем от Жаровых бурьяно встали, – отвечал Семен улыбаясь. – Тоже дамы, а охоту большую имеют.
– А ты удивляешься, Семен, как она ездит… а? – сказал граф, хоть бы мужчине в пору!
– Как не дивиться? Смело, ловко.
– А Николаша где? Над Лядовским верхом что ль? – всё шопотом спрашивал граф.
– Так точно с. Уж они знают, где стать. Так тонко езду знают, что мы с Данилой другой раз диву даемся, – говорил Семен, зная, чем угодить барину.
– Хорошо ездит, а? А на коне то каков, а?
– Картину писать! Как намеднись из Заварзинских бурьянов помкнули лису. Они перескакивать стали, от уймища, страсть – лошадь тысяча рублей, а седоку цены нет. Да уж такого молодца поискать!
– Поискать… – повторил граф, видимо сожалея, что кончилась так скоро речь Семена. – Поискать? – сказал он, отворачивая полы шубки и доставая табакерку.
– Намедни как от обедни во всей регалии вышли, так Михаил то Сидорыч… – Семен не договорил, услыхав ясно раздававшийся в тихом воздухе гон с подвыванием не более двух или трех гончих. Он, наклонив голову, прислушался и молча погрозился барину. – На выводок натекли… – прошептал он, прямо на Лядовской повели.
Граф, забыв стереть улыбку с лица, смотрел перед собой вдаль по перемычке и, не нюхая, держал в руке табакерку. Вслед за лаем собак послышался голос по волку, поданный в басистый рог Данилы; стая присоединилась к первым трем собакам и слышно было, как заревели с заливом голоса гончих, с тем особенным подвыванием, которое служило признаком гона по волку. Доезжачие уже не порскали, а улюлюкали, и из за всех голосов выступал голос Данилы, то басистый, то пронзительно тонкий. Голос Данилы, казалось, наполнял весь лес, выходил из за леса и звучал далеко в поле.
Прислушавшись несколько секунд молча, граф и его стремянной убедились, что гончие разбились на две стаи: одна большая, ревевшая особенно горячо, стала удаляться, другая часть стаи понеслась вдоль по лесу мимо графа, и при этой стае было слышно улюлюканье Данилы. Оба эти гона сливались, переливались, но оба удалялись. Семен вздохнул и нагнулся, чтоб оправить сворку, в которой запутался молодой кобель; граф тоже вздохнул и, заметив в своей руке табакерку, открыл ее и достал щепоть. «Назад!» крикнул Семен на кобеля, который выступил за опушку. Граф вздрогнул и уронил табакерку. Настасья Ивановна слез и стал поднимать ее.
Граф и Семен смотрели на него. Вдруг, как это часто бывает, звук гона мгновенно приблизился, как будто вот, вот перед ними самими были лающие рты собак и улюлюканье Данилы.
Граф оглянулся и направо увидал Митьку, который выкатывавшимися глазами смотрел на графа и, подняв шапку, указывал ему вперед, на другую сторону.
– Береги! – закричал он таким голосом, что видно было, что это слово давно уже мучительно просилось у него наружу. И поскакал, выпустив собак, по направлению к графу.
Граф и Семен выскакали из опушки и налево от себя увидали волка, который, мягко переваливаясь, тихим скоком подскакивал левее их к той самой опушке, у которой они стояли. Злобные собаки визгнули и, сорвавшись со свор, понеслись к волку мимо ног лошадей.
Волк приостановил бег, неловко, как больной жабой, повернул свою лобастую голову к собакам, и также мягко переваливаясь прыгнул раз, другой и, мотнув поленом (хвостом), скрылся в опушку. В ту же минуту из противоположной опушки с ревом, похожим на плач, растерянно выскочила одна, другая, третья гончая, и вся стая понеслась по полю, по тому самому месту, где пролез (пробежал) волк. Вслед за гончими расступились кусты орешника и показалась бурая, почерневшая от поту лошадь Данилы. На длинной спине ее комочком, валясь вперед, сидел Данила без шапки с седыми, встрепанными волосами над красным, потным лицом.
– Улюлюлю, улюлю!… – кричал он. Когда он увидал графа, в глазах его сверкнула молния.
– Ж… – крикнул он, грозясь поднятым арапником на графа.
– Про…ли волка то!… охотники! – И как бы не удостоивая сконфуженного, испуганного графа дальнейшим разговором, он со всей злобой, приготовленной на графа, ударил по ввалившимся мокрым бокам бурого мерина и понесся за гончими. Граф, как наказанный, стоял оглядываясь и стараясь улыбкой вызвать в Семене сожаление к своему положению. Но Семена уже не было: он, в объезд по кустам, заскакивал волка от засеки. С двух сторон также перескакивали зверя борзятники. Но волк пошел кустами и ни один охотник не перехватил его.


Николай Ростов между тем стоял на своем месте, ожидая зверя. По приближению и отдалению гона, по звукам голосов известных ему собак, по приближению, отдалению и возвышению голосов доезжачих, он чувствовал то, что совершалось в острове. Он знал, что в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки; он знал, что гончие разбились на две стаи, что где нибудь травили, и что что нибудь случилось неблагополучное. Он всякую секунду на свою сторону ждал зверя. Он делал тысячи различных предположений о том, как и с какой стороны побежит зверь и как он будет травить его. Надежда сменялась отчаянием. Несколько раз он обращался к Богу с мольбою о том, чтобы волк вышел на него; он молился с тем страстным и совестливым чувством, с которым молятся люди в минуты сильного волнения, зависящего от ничтожной причины. «Ну, что Тебе стоит, говорил он Богу, – сделать это для меня! Знаю, что Ты велик, и что грех Тебя просить об этом; но ради Бога сделай, чтобы на меня вылез матерый, и чтобы Карай, на глазах „дядюшки“, который вон оттуда смотрит, влепился ему мертвой хваткой в горло». Тысячу раз в эти полчаса упорным, напряженным и беспокойным взглядом окидывал Ростов опушку лесов с двумя редкими дубами над осиновым подседом, и овраг с измытым краем, и шапку дядюшки, чуть видневшегося из за куста направо.
«Нет, не будет этого счастья, думал Ростов, а что бы стоило! Не будет! Мне всегда, и в картах, и на войне, во всем несчастье». Аустерлиц и Долохов ярко, но быстро сменяясь, мелькали в его воображении. «Только один раз бы в жизни затравить матерого волка, больше я не желаю!» думал он, напрягая слух и зрение, оглядываясь налево и опять направо и прислушиваясь к малейшим оттенкам звуков гона. Он взглянул опять направо и увидал, что по пустынному полю навстречу к нему бежало что то. «Нет, это не может быть!» подумал Ростов, тяжело вздыхая, как вздыхает человек при совершении того, что было долго ожидаемо им. Совершилось величайшее счастье – и так просто, без шума, без блеска, без ознаменования. Ростов не верил своим глазам и сомнение это продолжалось более секунды. Волк бежал вперед и перепрыгнул тяжело рытвину, которая была на его дороге. Это был старый зверь, с седою спиной и с наеденным красноватым брюхом. Он бежал не торопливо, очевидно убежденный, что никто не видит его. Ростов не дыша оглянулся на собак. Они лежали, стояли, не видя волка и ничего не понимая. Старый Карай, завернув голову и оскалив желтые зубы, сердито отыскивая блоху, щелкал ими на задних ляжках.
– Улюлюлю! – шопотом, оттопыривая губы, проговорил Ростов. Собаки, дрогнув железками, вскочили, насторожив уши. Карай почесал свою ляжку и встал, насторожив уши и слегка мотнул хвостом, на котором висели войлоки шерсти.
– Пускать – не пускать? – говорил сам себе Николай в то время как волк подвигался к нему, отделяясь от леса. Вдруг вся физиономия волка изменилась; он вздрогнул, увидав еще вероятно никогда не виданные им человеческие глаза, устремленные на него, и слегка поворотив к охотнику голову, остановился – назад или вперед? Э! всё равно, вперед!… видно, – как будто сказал он сам себе, и пустился вперед, уже не оглядываясь, мягким, редким, вольным, но решительным скоком.
– Улюлю!… – не своим голосом закричал Николай, и сама собою стремглав понеслась его добрая лошадь под гору, перескакивая через водомоины в поперечь волку; и еще быстрее, обогнав ее, понеслись собаки. Николай не слыхал своего крика, не чувствовал того, что он скачет, не видал ни собак, ни места, по которому он скачет; он видел только волка, который, усилив свой бег, скакал, не переменяя направления, по лощине. Первая показалась вблизи зверя чернопегая, широкозадая Милка и стала приближаться к зверю. Ближе, ближе… вот она приспела к нему. Но волк чуть покосился на нее, и вместо того, чтобы наддать, как она это всегда делала, Милка вдруг, подняв хвост, стала упираться на передние ноги.