Столыпин… Невыученные уроки

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Столыпин…
Невыученные уроки
Жанр

драма, сериал

В ролях

Олег Клишин

Страна

Россия

Количество серий

14

Производство
Хронометраж

44 мин.

Трансляция
Телеканал

НТВ (Россия)

На экранах

с 15 июля 2006
по 3 сентября 2006

«Столыпин… Невыученные уроки» — 14-серийный телефильм 2006 года.





Сюжет

Начало XX века. Император ставит во главе правительства министра внутренних дел Петра Столыпина. Потомок старинного русского рода Столыпин ведёт страну своим особым путём. При поддержке Николая II, используя всю полноту власти, Столыпин проводит реформы, которые позволяют возвести Российскую Империю в ранг одной из передовых стран (2-е место в мире по доходу на душу населения).

Но в стране идёт необьявленная война террора, война без правил, жестокая война на уничтожение. Пётр Столыпин и Российская Империя проигрывают эту войну.

Отзывы

Наибольшее возмущение фильм по роману Володарского вызвал среди еврейских общин. Доходило до открытого обвинения как самого Володарского, так и режиссёра фильма в антисемитизме[1]. Еврейский вопрос действительно был поднят и тем и другим, но следует заметить, что для Володарского — еврея по национальности — достаточно бессмысленно писать о «плохих евреях-террористах». Каким образом подошел к этому вопросу режиссёр — предоставим судить кинокритикам[2]. Горячие дискуссии вокруг сериала говорят и о том, что до сих пор, спустя столетие, нам не все равно. Мы искали и ищем альтернативные пути развития России, ту развилку, на которой страна повернула «не туда». В одном из интервью Володарский обмолвился, что историческая ситуация в России во времена Столыпина напоминает ему современность, именно поэтому роман носит название «Невыученные уроки». Из этого стоит заключить, что сам Володарский извлек из прошлого весьма однозначные выводы[3]. Эдуард Володарский обвинил режиссёра фильма Юрия Кузина в вольном трактовке его материала и не желании сотрудничать, на что режиссёр возразил[4].

Съёмочная группа

В ролях

Интересные факты

В фильме присутствует ряд неточностей:

  • ради большей наглядности в фильме, действие которого, за исключением пролога (с гибелью брата Столыпина на дуэли), начинается в 1904 году, сознательно допущен ряд анахронизмов: цесаревич Алексей родился через две недели после убийства Плеве, но в начале фильма Николай II предстаёт отцом четырёх дочерей и сына, уже вышедшего из младенческого возраста, он просматривает семейную кинохронику, одетый в узнаваемый китель образца 1907 г., и проявляет фотографии, беседуя с Плеве и Горемыкиным о терроре, тогда как, несмотря на убийство Плеве в июле 1904 г. и рост беспорядков на протяжении всего года, до января 1905 г. о массовом революционном терроре говорить ещё не приходилось; Николай II изображен с крестом Святого Георгия IV, которым был награждён значительно позже, 25 октября 1915 года; Богров говорит со своей любовницей о поздравлениях, которые российская революционная общественность направляла японскому императору в связи с победой над русскими при Цусиме, хотя Цусимское сражение состоялось в мае 1905 г.
  • в 9 серии после того, как депутат от фракции кадетов Родичев извинился, Столыпин принял его извинения и пожал руку. На самом деле П.Столыпин простив Родичева, руки ему не подал. Режиссёр, однако, пошёл на эти отступления, чтобы, как он пишет: "на свой страх и риск сократить повесть вдвое, сделав драматургию более выпуклой". И продолжает свою мысль: "Попутно я сочинял монологи террористам, речи - Столыпину, чтобы спасти будущий фильм от политической трескотни, которой так щедро снабдил свою повесть автор"[5].
  • За время работы над сериалом режиссёру пришлось полностью поменять съёмочную группу, а завершение фильма стало возможно в результате преодоления многочисленных препон[6].

Напишите отзыв о статье "Столыпин… Невыученные уроки"

Примечания

  1. [old.spbvedomosti.ru/print.htm?id=10237949@SV_Articles Санкт-Петербургские Ведомости - Культура - Уроки выходных]
  2. [www.cinema.spb.ru/forum.php?showthread=1&fid=9&tid=759 CINEMA.SPB.RU - ФОРУМ "Сериал "Столыпин" вызвал панику в Израиле?!" - Санкт-Петербургский Кинопортал]
  3. [rtr.spb.ru/radio_ru/radio_2006/news_detail.asp?id=1041 Радио России "Санкт-Петербург"]
  4. [kuzin-yurii.livejournal.com/12420.html Зачем лукавит драматург Володарский? - ЧЕЛОВЕК.RU]
  5. [isjuminka.narod.ru/fan2.html Сериал "Столыпин": Итоги с Юрием Кузиным]
  6. [kuraev.ru/smf/index.php?topic=5316.5;wap2 "СТОЛЫПИН" - гений или демон русской истории?!]

Отрывок, характеризующий Столыпин… Невыученные уроки

Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
– Ты напишешь ему? – спросила она.
Соня задумалась. Вопрос о том, как писать к Nicolas и нужно ли писать и как писать, был вопрос, мучивший ее. Теперь, когда он был уже офицер и раненый герой, хорошо ли было с ее стороны напомнить ему о себе и как будто о том обязательстве, которое он взял на себя в отношении ее.
– Не знаю; я думаю, коли он пишет, – и я напишу, – краснея, сказала она.
– И тебе не стыдно будет писать ему?
Соня улыбнулась.
– Нет.
– А мне стыдно будет писать Борису, я не буду писать.
– Да отчего же стыдно?Да так, я не знаю. Неловко, стыдно.
– А я знаю, отчего ей стыдно будет, – сказал Петя, обиженный первым замечанием Наташи, – оттого, что она была влюблена в этого толстого с очками (так называл Петя своего тезку, нового графа Безухого); теперь влюблена в певца этого (Петя говорил об итальянце, Наташином учителе пенья): вот ей и стыдно.
– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.