Сторожевые катера типа «Дабур»
Сторожевые катера типа «Дабур» («Шмель») — тип израильских сторожевых катеров американской разработки. Первые 12 построены в США фирмой Sewart Seacraft.
22 катера этого типа построены по лицензии в Израиле в 1973—1977 гг. заводом «РАМТА» в городе Беэр-Шева. Корпус изготавливается из алюминиевых сплавов. Всего ВМС Израиля получили 34 катера этого типа. Катера этого типа успели принять участие в Войне Судного дня 1973 года[2]. «Дабур» строились в Израиле и на экспорт, выведеные из состава ВМС также продавались за границу, поставки составили 27 катеров — 4 Аргентине (в 1978)[1], 7 Никарагуа (4 в 1978[1], 3 в 1996), 2 Шри-Ланке (в 1984 г.)[1], 4 Фиджи (в 1991)[1], 10 Чили (6 в 1991[1], 4 в 1995). Кроме того, некоторое количество катеров было поставлено боевикам произраильской Армии Южного Ливана[1].
В настоящее время катера считаются устаревшими, и постепенно выводятся из эксплуатации.
ТТХ
Некоторые катера имеют более мощные двигатели General Electric, максимальная скорость с ними возросла с 19 до 30 узлов.
- Электрооптика (optronic director) — MSIS фирмы «Эль-Оп»
- Сонар — высокочастотный, поиска и атаки.
- Кроме основного вооружения на борту имеются — 1×1 84-мм гранатомёт М2 «Карл Густав», личное оружие экипажа, пиропатроны против пловцов и аквалангистов; в военное время на корме могут устанавливаться 2 сбрасывателя для малых глубинных бомб. В настоящее время вместо носового 20-мм орудия устанавливается 1×1 25-мм пушка «Тайфун».
Напишите отзыв о статье "Сторожевые катера типа «Дабур»"
Примечания
Ссылки
- [www.waronline.org/IDF/Articles/navy_ships.htm#dabur Корабельный состав ВМС Израиля] (рус.)
|
Это заготовка статьи об Армии обороны Израиля. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи о классах и типах судов и кораблей. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Сторожевые катера типа «Дабур»
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.
Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
