Стоюнин, Владимир Яковлевич

Владимир Стоюнин
Дата рождения:	16 (28) декабря 1826(1826-12-28)
Место рождения:	Санкт-Петербург, Россия
Дата смерти:	4 (16) ноября 1888(1888-11-16) (61 год)
Место смерти:	Санкт-Петербург
Страна:	Российская империя Российская империя
Научная сфера:	педагогика, история литературы
Альма-матер:	Петербургский университет
Известные ученики:	Острогорский В.П., Писарев Д.И.
Известен как:	выдающийся педагог

Владимир Яковлевич Стоюнин (16 (28) декабря 1826 — 4 (16) ноября 1888) — российский педагог и публицист.

Биография

Родился 16 (28) декабря 1826 года в Петербурге. Закончил 3-ю Санкт-Петербургскую гимназию (1846) и Петербургский университет. Работал учителем русского языка и словесности в родной гимназии в 1853—1871 годах; принимал участие в работе петербургских педагогических собраний, Комитета грамотности, руководил воскресной школой, преподавал в 1-м Мариинском училище, затем в Мариинском институте. Организовал комиссию по упрощению орфографии русского языка.

Некоторое время был инспектором московского Николаевского сиротского института (1871—1874).

Жена Стоюнина, Мария Николаевна, открыла в Санкт-Петербурге частную женскую гимназию, в которой по возвращении в столицу был инспектором и преподавателем русского языка, словесности и истории.

Педагогическая деятельность

Выступал против школы, «дрессирующей» детей для экзаменов, против формализма, схоластики и рутины в обучении и воспитании, против палочной дисциплины. Стремился к созданию бессословной национальной школы. Ратовал за широкое общее образование и воспитание молодого поколения в духе передовых гражданских идеалов. Считал необходимым женское образование и многое сделал для разработки теории и практики женского образования.

В. Я. Стоюнин критикуя российскую среднюю школу того времени за её космополитичность, несамостоятельность, плохое преподавание отечественной истории, родного языка и литературы, он полагал, что уже в народной школе, обучая детей родной речи, следует учитывать историю и психологию народа, целостную и неповторимую национальную религиозную культуру. Выступал против механического перенесения школьного опыта и достижений педагогической науки западных стран в школу и педагогику России. Большую роль отводил народным учителям, много делал для вовлечения учителей в работу педагогических съездов, открытия при школах библиотек с необходимой художественной и педагогической литературой. В. Я. Стоюнин последовательно отстаивал идеи самобытности русской педагогической школы, полагая, что и подготовка учителя должна осуществляться в соответствии с национальными, культурными, историческими традициями.

Отмечал важность взаимосвязи умственного, нравственного, эстетического и физического воспитания. Разработал проект семиклассной реальной гимназии, которая более всего соответствовала бы потребностям общества и развивающегося капитализма. Установил дидактическую связь между приобретением знаний и развитием человека: знания способствуют развитию человека, и чем больше их объём, тем больше они требуют духовной пищи и дополнительных знаний.

Стоюнин является выдающимся методистом средней школы. Развитие идей К. Д. Ушинского в практике средней школы нашло отражение в педагогической деятельности В. Я. Стоюнина, внесшего много ценного в преподавание литературы, в изменение содержания этого предмета в соответствии с идеями народности и общечеловеческого воспитания. Методические идеи В. Я. Стоюнина базировались на принципе воспитывающего обучения, согласно которому изучение литературы является важнейшим средством духовно-нравственного формирования ребёнка. В. Я. Стоюнин впервые представил методику преподавания литературы как целостную систему. Создал новый тип пособий для учителей, которые включали методику, теорию литературы и конкретный критический анализ. Большое влияние на развитие педагогики в России оказали труды Стоюнина по истории педагогики и народного образования. Ему принадлежат работы по истории русской литературы — статьи о А. Д. Кантемире, А. П. Сумарокове и др. Он написал монографии, посвящённые А. С. Пушкину и А. С. Шишкову.

Труды

• «Руководство для исторического изучения литературы»
• «Мысли о наших гимназиях»
• «Мысли о наших экзаменах»
• «Заметки о русской школе»
• «О воскресных школах»
• [dlib.rsl.ru/viewer/01003573101#?page=1 Александр Петрович Сумароков]. — СПб.: тип. Я. Ионсона, 1856. — 172 с.
• [dlib.rsl.ru/viewer/01003632040#?page=1 Педагогические сочинения.] — СПб.: тип. Уч-ща глухонемых, 1892. — 650 с.
• [dlib.rsl.ru/viewer/01003567315#?page=1 О преподавании русской литературы.] — Изд. 2-е. — СПб. : тип. Г.Ф. Мюллера, 1868. — 435 с.
• [dlib.rsl.ru/viewer/01003582747#?page=1 Руководство для теоретического изучения литературы по лучшим образцам русским и иностранным.] — СПб.: тип. Э. Праца, 1869. — 192 с.
• [ushinskiy.ru/jspui/handle/123456789/81 Избранные педагогические сочинения.] — М.: Педагогика, 1991.

Источники

• Глинский Б. Б. [memoirs.ru/rarhtml/Glin_IV89_35_2.htm Владимир Яковлевич Стоюнин] // Исторический вестник, 1889. — Т. 35. — № 2. — С. 413—444.
• Языков Д. Д. [www.memoirs.ru/rarhtml/Yazik_IV89_35_2.htm Учено-литературные труды В. Я. Стоюнина] // Исторический вестник, 1889. — Т. 35. — № 2. — С. 445—450.
• Витберг Ф. А. [ushinskiy.ru/jspui/handle/123456789/92 В. Я. Стоюнин, как педагог и человек: речь Ф. А. Витберга]. — СПб., 1899. — 20 с.
• Тупиков Н. М. Стоюнин, Владимир Яковлевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Коджаспирова Г. М. История образования и педагогической мысли: таблицы, схемы, опорные конспекты. — М., 2003. — С. 128.

Ссылки

• [www.ref-history.ru/soft/ref-stounin.htm Биография]

Отрывок, характеризующий Стоюнин, Владимир Яковлевич

«27 го ноября.
«Встал поздно и проснувшись долго лежал на постели, предаваясь лени. Боже мой! помоги мне и укрепи меня, дабы я мог ходить по путям Твоим. Читал Св. Писание, но без надлежащего чувства. Пришел брат Урусов, беседовали о суетах мира. Рассказывал о новых предначертаниях государя. Я начал было осуждать, но вспомнил о своих правилах и слова благодетеля нашего о том, что истинный масон должен быть усердным деятелем в государстве, когда требуется его участие, и спокойным созерцателем того, к чему он не призван. Язык мой – враг мой. Посетили меня братья Г. В. и О., была приуготовительная беседа для принятия нового брата. Они возлагают на меня обязанность ритора. Чувствую себя слабым и недостойным. Потом зашла речь об объяснении семи столбов и ступеней храма. 7 наук, 7 добродетелей, 7 пороков, 7 даров Святого Духа. Брат О. был очень красноречив. Вечером совершилось принятие. Новое устройство помещения много содействовало великолепию зрелища. Принят был Борис Друбецкой. Я предлагал его, я и был ритором. Странное чувство волновало меня во всё время моего пребывания с ним в темной храмине. Я застал в себе к нему чувство ненависти, которое я тщетно стремлюсь преодолеть. И потому то я желал бы истинно спасти его от злого и ввести его на путь истины, но дурные мысли о нем не оставляли меня. Мне думалось, что его цель вступления в братство состояла только в желании сблизиться с людьми, быть в фаворе у находящихся в нашей ложе. Кроме тех оснований, что он несколько раз спрашивал, не находится ли в нашей ложе N. и S. (на что я не мог ему отвечать), кроме того, что он по моим наблюдениям не способен чувствовать уважения к нашему святому Ордену и слишком занят и доволен внешним человеком, чтобы желать улучшения духовного, я не имел оснований сомневаться в нем; но он мне казался неискренним, и всё время, когда я стоял с ним с глазу на глаз в темной храмине, мне казалось, что он презрительно улыбается на мои слова, и хотелось действительно уколоть его обнаженную грудь шпагой, которую я держал, приставленною к ней. Я не мог быть красноречив и не мог искренно сообщить своего сомнения братьям и великому мастеру. Великий Архитектон природы, помоги мне находить истинные пути, выводящие из лабиринта лжи».
После этого в дневнике было пропущено три листа, и потом было написано следующее:
«Имел поучительный и длинный разговор наедине с братом В., который советовал мне держаться брата А. Многое, хотя и недостойному, мне было открыто. Адонаи есть имя сотворившего мир. Элоим есть имя правящего всем. Третье имя, имя поизрекаемое, имеющее значение Всего . Беседы с братом В. подкрепляют, освежают и утверждают меня на пути добродетели. При нем нет места сомнению. Мне ясно различие бедного учения наук общественных с нашим святым, всё обнимающим учением. Науки человеческие всё подразделяют – чтобы понять, всё убивают – чтобы рассмотреть. В святой науке Ордена всё едино, всё познается в своей совокупности и жизни. Троица – три начала вещей – сера, меркурий и соль. Сера елейного и огненного свойства; она в соединении с солью, огненностью своей возбуждает в ней алкание, посредством которого притягивает меркурий, схватывает его, удерживает и совокупно производит отдельные тела. Меркурий есть жидкая и летучая духовная сущность – Христос, Дух Святой, Он».
«3 го декабря.
«Проснулся поздно, читал Св. Писание, но был бесчувствен. После вышел и ходил по зале. Хотел размышлять, но вместо того воображение представило одно происшествие, бывшее четыре года тому назад. Господин Долохов, после моей дуэли встретясь со мной в Москве, сказал мне, что он надеется, что я пользуюсь теперь полным душевным спокойствием, несмотря на отсутствие моей супруги. Я тогда ничего не отвечал. Теперь я припомнил все подробности этого свидания и в душе своей говорил ему самые злобные слова и колкие ответы. Опомнился и бросил эту мысль только тогда, когда увидал себя в распалении гнева; но недостаточно раскаялся в этом. После пришел Борис Друбецкой и стал рассказывать разные приключения; я же с самого его прихода сделался недоволен его посещением и сказал ему что то противное. Он возразил. Я вспыхнул и наговорил ему множество неприятного и даже грубого. Он замолчал и я спохватился только тогда, когда было уже поздно. Боже мой, я совсем не умею с ним обходиться. Этому причиной мое самолюбие. Я ставлю себя выше его и потому делаюсь гораздо его хуже, ибо он снисходителен к моим грубостям, а я напротив того питаю к нему презрение. Боже мой, даруй мне в присутствии его видеть больше мою мерзость и поступать так, чтобы и ему это было полезно. После обеда заснул и в то время как засыпал, услыхал явственно голос, сказавший мне в левое ухо: – „Твой день“.
«Я видел во сне, что иду я в темноте, и вдруг окружен собаками, но иду без страха; вдруг одна небольшая схватила меня за левое стегно зубами и не выпускает. Я стал давить ее руками. И только что я оторвал ее, как другая, еще большая, стала грызть меня. Я стал поднимать ее и чем больше поднимал, тем она становилась больше и тяжеле. И вдруг идет брат А. и взяв меня под руку, повел с собою и привел к зданию, для входа в которое надо было пройти по узкой доске. Я ступил на нее и доска отогнулась и упала, и я стал лезть на забор, до которого едва достигал руками. После больших усилий я перетащил свое тело так, что ноги висели на одной, а туловище на другой стороне. Я оглянулся и увидал, что брат А. стоит на заборе и указывает мне на большую аллею и сад, и в саду большое и прекрасное здание. Я проснулся. Господи, Великий Архитектон природы! помоги мне оторвать от себя собак – страстей моих и последнюю из них, совокупляющую в себе силы всех прежних, и помоги мне вступить в тот храм добродетели, коего лицезрения я во сне достигнул».
«7 го декабря.
«Видел сон, будто Иосиф Алексеевич в моем доме сидит, я рад очень, и желаю угостить его. Будто я с посторонними неумолчно болтаю и вдруг вспомнил, что это ему не может нравиться, и желаю к нему приблизиться и его обнять. Но только что приблизился, вижу, что лицо его преобразилось, стало молодое, и он мне тихо что то говорит из ученья Ордена, так тихо, что я не могу расслышать. Потом, будто, вышли мы все из комнаты, и что то тут случилось мудреное. Мы сидели или лежали на полу. Он мне что то говорил. А мне будто захотелось показать ему свою чувствительность и я, не вслушиваясь в его речи, стал себе воображать состояние своего внутреннего человека и осенившую меня милость Божию. И появились у меня слезы на глазах, и я был доволен, что он это приметил. Но он взглянул на меня с досадой и вскочил, пресекши свой разговор. Я обробел и спросил, не ко мне ли сказанное относилось; но он ничего не отвечал, показал мне ласковый вид, и после вдруг очутились мы в спальне моей, где стоит двойная кровать. Он лег на нее на край, и я будто пылал к нему желанием ласкаться и прилечь тут же. И он будто у меня спрашивает: „Скажите по правде, какое вы имеете главное пристрастие? Узнали ли вы его? Я думаю, что вы уже его узнали“. Я, смутившись сим вопросом, отвечал, что лень мое главное пристрастие. Он недоверчиво покачал головой. И я ему, еще более смутившись, отвечал, что я, хотя и живу с женою, по его совету, но не как муж жены своей. На это он возразил, что не должно жену лишать своей ласки, дал чувствовать, что в этом была моя обязанность. Но я отвечал, что я стыжусь этого, и вдруг всё скрылось. И я проснулся, и нашел в мыслях своих текст Св. Писания: Живот бе свет человеком, и свет во тме светит и тма его не объят . Лицо у Иосифа Алексеевича было моложавое и светлое. В этот день получил письмо от благодетеля, в котором он пишет об обязанностях супружества».