Страсбургер, Эдуард

Эдуард Адольф Страсбургер
Eduard Adolf Strasburger
Дата рождения:	1 февраля 1844(1844-02-01)
Место рождения:	Варшава
Дата смерти:	19 мая 1912(1912-05-19) (68 лет)
Место смерти:	Бонн
Страна:	Германия
Научная сфера:	ботаника
Место работы:	Варшавский университет Университет Йены Университет Бонна
Альма-матер:	Университет Бонна Университет Йены

Систематик живой природы

Автор наименований ряда ботанических таксонов. В ботанической (бинарной) номенклатуре эти названия дополняются сокращением «Strasb.». [www.ipni.org/ipni/advPlantNameSearch.do?find_authorAbbrev=Strasb.&find_includePublicationAuthors=on&find_includePublicationAuthors=off&find_includeBasionymAuthors=on&find_includeBasionymAuthors=off&find_isAPNIRecord=on&find_isAPNIRecord=false&find_isGCIRecord=on&find_isGCIRecord=false&find_isIKRecord=on&find_isIKRecord=false&find_rankToReturn=all&output_format=normal&find_sortByFamily=on&find_sortByFamily=off&query_type=by_query&back_page=plantsearch Список таких таксонов] на сайте IPNI [www.ipni.org/ipni/idAuthorSearch.do?id=10198-1-1 Персональная страница] на сайте IPNI Страница на Викивидах

Эдуард Адольф Страсбургер (нем. Eduard Adolf Strasburger; 1844—1912) — немецкий ботаник польского происхождения; внёс существенный вклад в развитие цитологии. Первооткрыватель деления ядер у растений (1875) и слияния ядер при оплодотворении цветковых растений (1884).

Краткая биография

Эдуард Страсбургер родился в 1844 году в Варшаве, в семье Эдуарда Богумила Страсбургера (1803—1874). Учился в Париже, затем в Боннском и Йенском университетах, изучая естественные науки. Докторскую диссертацию писал в Йене, работая под руководством Натаниэля Прингсхайма (1823—1894). Стал доктором философии в 1867 году после защиты диссертации в Варшавском университете.

С 1867 году — доцент ботаники в Варшавском университете, с 1869 года — профессор в Йенском университете. С 1881 года — профессор ботаники в Боннском университете и, одновременно, директор принадлежащего университету ботанического сада.

Работы

Большинство работ Страсбургера связано с микроскопическими исследованиями и относятся к морфологии и анатомии растений, им были обнаружены многие ранее неизвестные явления в процессе деления клеток и процессах оплодотворения цветковых растений.

В 1875 году им было установлено, что процессы деления ядра в клетках растений протекают так же, как в клетках животных, то есть одинаково для всех живых организмов.

В 1884 году Страсбургер стал первым учёным, который наблюдал у цветковых растений процесс слияния мужского ядра (ядра сперматозоида) с ядром яйцеклетки.

Страсбургер был одним из основателей знаменитого учебника ботаники для высшей школы Lehrbuch der Botanik für Hochschulen, первое издание которого вышло в 1894 году (в 2002 году вышло 35-е издание этого учебника на немецком языке, а в 2007 году — перевод этого издания на русский язык).

Страсбургер также известен своими работами в области методики применения микроскопической техники в ботанике — многократно издававшимся «Малым ботаническим практикумом» и более полным «Ботаническим практикумом» (Das botanische Practicum).

Страсбургер ввёл в научный обиход термины гамета (1877), анафаза, метафаза, профаза и мейоз (1884), гаплоидный и диплоидный (1905), полиплоидия (1910).

Некоторые работы:

• Über Zellbildung und Zelltheilung, несколько изданий.
• Die Befruchtung bei den Farnkräutern, СПб., 1868.
• Die Befruchtung bei den Coniferen, Йена, 1869.
• Die Coniferen und die Gnetaceen, Йена, 1872.
• Über Azolla, Йена, 1872.
• Studien über Protoplasma, Йена, 1876.
• Über Befruchtung und Zelltheilung, Йена, 1877.
• Über Polyembryonie, Йена, 1878.
• Die Angiospermen und die Gymnospermen, Йена, 1879.
• Über Bau und Wachsthum der Zellhäute, Йена, 1882.
• Über den Theilungsvorgang der Zellkerne, Бонн, 1882.
• Über Befruchtungsvorgang bei den Phanerogamen etc., Йена, 1884.
• Über den Bau und die Verrichtungen der Leitungsbahnen in den Pflanzen, Йена, 1891.
• Strasburger Eduard. [books.google.com/books?id=qqJuuC_L9yIC A Text-book of Botany] / Translated by Hobart Charles Porter. — Macmillan Publishers. — P. 632 pages.

Семья

В 1870 году Страсбургер женился на Александре Юлии Вертхайм (нем. Aleksandra Julja Wertheim, 1847—1902). У них родилось двое детей:

• Анна (Anna, 1870—?),
• Юлиуш (Juliusz) (1871—1934) — медик (терапевт), профессор.

Внук Эдуарда Страсбургера, сын Юлиуша, Герман Страсбургер (1909—1985) был историком, профессором.

В честь Страсбургера

В 1876 году французский ботаник Эрнест-Анри Байон назвал в честь Эдуарда Страсбургера род цветковых растений из Новой Каледонии — Strasburgeria Baill. (Страсбургерия). В современной системе классификации APG III (2009) этот род вместе с родом Иксерба (Ixerba) образует семейство Страсбургериевые (Strasburgeriaceae) в составе порядка Кроссосомоцветные (Crossosomatales).

Литература

• Dieter Volkmann, František Baluška and Diedrik Menzel. [www.springerlink.com/content/j6374228264851t8/ Eduard Strasburger (1844–1912): founder of modern plant cell biology] // Protoplasma : журнал. — Wien: Springer, 2012. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=0033-183X&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 0033-183X]. — DOI:10.1007/s00709-012-0406-6.

Ссылки

• [www.britannica.com/eb/article-9069896/Eduard-Adolf-Strasburger Strasburger, Eduard Adolf]: статья в Encyclopædia Britannica (1979 ed) (англ.) (Проверено 15 мая 2012)
• [www.deutsche-botanische-gesellschaft.de/html/047StrasburgerCV.html Science is in a Constant Flow: Live and Work of Eduard Strasburger (1844—1912)] (англ.) (Проверено 15 мая 2012)
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-52273.ln-ru Профиль Эдуарда Страсбургера] на официальном сайте РАН (Проверено 15 мая 2012)

Отрывок, характеризующий Страсбургер, Эдуард

И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.