Страцинско-Кумановская операция

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Страцинско-Кумановская операция
Основной конфликт: Вторая мировая война: участие Болгарии
Дата

8 октября — 14 ноября 1944 года

Место

долина реки Вардар

Причина

стремление воспрепятствовать отступлению группы армий «E»

Итог

победа Болгарии

Противники
Болгария Болгария Третий рейх Третий рейх
Командующие
Владимир Стойчев Август Шмидтхубер
Силы сторон
1-я армия:

1-я гвардейская пехотная дивизия
2-я конная дивизия

21-я горная дивизия СС «Скандербег» (1-я албанская)
парашютная дивизия
100 орудий и миномётов
35-40 танков
Потери
8973 человека точно неизвестно, до 35% личного состава

Страшинско-Кумановская операция — наступательная операция армии Болгарии времён Второй мировой войны, состоявшаяся с 8 октября по 14 ноября 1944 года. Проводилась против войск Третьего Рейха, котороые обороняли долину реки Вардар. Операция проводилась параллельно с Нишской и Брегалницко-Струмицкой операциями, завершилась победой Болгарии.



Краткое описание

Целью операции было предотвращение попытки отхода группы армий «E» вермахта из Греции в Восточную Европу. Болгары начали наступление 8 октября и в тот же день заняли Криву-паланку. Ожесточённые бои велись за хребет Стражин (18 октября) и Страцин, который был взят 25 октября парашютистами. К 11 ноября близ Куманово и на реке Пчине были разгромлены части вермахта, а 13 и 14 ноября болгарские части вошли в Скопье и освободили город. Логическим продолжением операции стала Косовская операция, в ходе которой 19 ноября болгарами была освобождена Приштина.

Напишите отзыв о статье "Страцинско-Кумановская операция"

Литература

Великите битки и борби на българите след освобождението, Световна библиотека, София, 2007

Отрывок, характеризующий Страцинско-Кумановская операция

– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.