Стэнли Ковальски

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Стэнли Ковальски
Stanley Kowalski
Марлон Брандо в роли Стэнли Ковальски (фотография Карла Ван Вехтена).
Создатель:	Теннесси Уильямс
Произведения:	«Трамвай „Желание“»
Дата рождения:	26 декабря 1920 г.
Семья:	Стелла Ковальски (жена)
Роль исполняет:	Марлон Брандо Трит Уильямс Алек Болдуин

Стэнли КовальскиСтэнли Ковальски

Стэнли Ковальски (англ. Stanley Kowalski) — персонаж пьесы Теннесси Уильямса «Трамвай „Желание“».

В пьесе

Стэнли — потомок польских иммигрантов, сам он родился в США. Он живёт во Французском квартале Нью-Орлеана с беременной женой Стеллой (в девичестве — Дюбуа) и занимается продажей автозапчастей. Будучи представителем пролетариата, Стэнли гордится тем, что Стелла ради него оставила своё богатое семейство. Ковальски обладает тяжёлым характером, они часто ссорятся с женой, и в ходе этих ссор Стэнли позволяет себе рукоприкладство.

С появлением в доме сестры Стеллы Бланш Дюбуа между ней и Стэнли возникают антагонистические отношения. Аристократка Бланш позволяет себе открыто смотреть на Стэнли сверху вниз, показывая ему, что он недостоин Стеллы; она называет его «обезьяной» и часто презрительно напоминает о его польском происхождении, что оскорбляет Стэнли, считающего себя американцем. Его неприязнь к Бланш ещё более возрастает, когда у неё начинается роман с другом Стэнли Митчем, и когда она позволяет себе вмешаться в семейную ссору.

От своего знакомого, знавшего Бланш в её прошлой жизни, Стэнли узнаёт о том, что та приехала в Нью-Орлеан потому, что осталась без дома. Семейный особняк Дюбуа, как выясняет Ковальски, был продан за долги, о самой Бланш в родном городе сестёр ходят слухи относительно многочисленных любовных историй с её участием, которые начались после самоубийства её мужа. Стэнли рассказывает это Митчу, в результате чего тот разрывает отношения с Бланш.

В ночь, когда Стелла рожает их со Стэнли первого ребёнка, тот возвращается домой пьяным и встречает там Бланш тоже напившейся и бредящей о своём счастливом прошлом. Он начинает грубо приставать к ней и получает отпор; тогда взбешённый Стэнли насилует её. Это лишает Бланш последних остатков её чувства собственного достоинства и приводит на грань нервного срыва; несколькими неделями спустя её по настоянию Стэнли помещают в клинику для душевнобольных.

Исполнители

Наиболее прославленный исполнитель роли Стэнли Ковальски — Марлон Брандо, игравший эту роль как в первой бродвейской постановке, так и в фильме Элиа Казана, поставленном в 1951 году. В телефильмах 1984 и 1995 годов Стэнли играли соответственно Трит Уильямс и Алек Болдуин.

В Театре имени Маяковского в течение 25 лет роль Ковальски исполнял Армен Джигарханян. Премьера 30 декабря 1970 г., более 700 спектаклей

Отрывок, характеризующий Стэнли Ковальски

С поля сражения беспрестанно прискакивали к Наполеону его посланные адъютанты и ординарцы его маршалов с докладами о ходе дела; но все эти доклады были ложны: и потому, что в жару сражения невозможно сказать, что происходит в данную минуту, и потому, что многие адъютапты не доезжали до настоящего места сражения, а передавали то, что они слышали от других; и еще потому, что пока проезжал адъютант те две три версты, которые отделяли его от Наполеона, обстоятельства изменялись и известие, которое он вез, уже становилось неверно. Так от вице короля прискакал адъютант с известием, что Бородино занято и мост на Колоче в руках французов. Адъютант спрашивал у Наполеона, прикажет ли он пореходить войскам? Наполеон приказал выстроиться на той стороне и ждать; но не только в то время как Наполеон отдавал это приказание, но даже когда адъютант только что отъехал от Бородина, мост уже был отбит и сожжен русскими, в той самой схватке, в которой участвовал Пьер в самом начале сраженья.
Прискакавший с флеш с бледным испуганным лицом адъютант донес Наполеону, что атака отбита и что Компан ранен и Даву убит, а между тем флеши были заняты другой частью войск, в то время как адъютанту говорили, что французы были отбиты, и Даву был жив и только слегка контужен. Соображаясь с таковыми необходимо ложными донесениями, Наполеон делал свои распоряжения, которые или уже были исполнены прежде, чем он делал их, или же не могли быть и не были исполняемы.
Маршалы и генералы, находившиеся в более близком расстоянии от поля сражения, но так же, как и Наполеон, не участвовавшие в самом сражении и только изредка заезжавшие под огонь пуль, не спрашиваясь Наполеона, делали свои распоряжения и отдавали свои приказания о том, куда и откуда стрелять, и куда скакать конным, и куда бежать пешим солдатам. Но даже и их распоряжения, точно так же как распоряжения Наполеона, точно так же в самой малой степени и редко приводились в исполнение. Большей частью выходило противное тому, что они приказывали. Солдаты, которым велено было идти вперед, подпав под картечный выстрел, бежали назад; солдаты, которым велено было стоять на месте, вдруг, видя против себя неожиданно показавшихся русских, иногда бежали назад, иногда бросались вперед, и конница скакала без приказания догонять бегущих русских. Так, два полка кавалерии поскакали через Семеновский овраг и только что въехали на гору, повернулись и во весь дух поскакали назад. Так же двигались и пехотные солдаты, иногда забегая совсем не туда, куда им велено было. Все распоряжение о том, куда и когда подвинуть пушки, когда послать пеших солдат – стрелять, когда конных – топтать русских пеших, – все эти распоряжения делали сами ближайшие начальники частей, бывшие в рядах, не спрашиваясь даже Нея, Даву и Мюрата, не только Наполеона. Они не боялись взыскания за неисполнение приказания или за самовольное распоряжение, потому что в сражении дело касается самого дорогого для человека – собственной жизни, и иногда кажется, что спасение заключается в бегстве назад, иногда в бегстве вперед, и сообразно с настроением минуты поступали эти люди, находившиеся в самом пылу сражения. В сущности же, все эти движения вперед и назад не облегчали и не изменяли положения войск. Все их набегания и наскакивания друг на друга почти не производили им вреда, а вред, смерть и увечья наносили ядра и пули, летавшие везде по тому пространству, по которому метались эти люди. Как только эти люди выходили из того пространства, по которому летали ядра и пули, так их тотчас же стоявшие сзади начальники формировали, подчиняли дисциплине и под влиянием этой дисциплины вводили опять в область огня, в которой они опять (под влиянием страха смерти) теряли дисциплину и метались по случайному настроению толпы.