Стюарт, Джон, граф Атолл

Джон Стюарт (англ. John Stewart, ок. 1440—19 сентября 1512), 1-й граф Атолл (с 1457 г.) — шотландский барон, один из лидеров борьбы за подчинение шотландского высокогорья.

Джон Стюарт был старшим сыном Джеймса Стюарта, «Черного рыцаря Лорна» и Джоанны Бофор, вдовы короля Шотландии Якова I.

В период несовершеннолетия короля Якова III, племянника Джона Стюарта, он возглавлял оппозицию правлению Бойдов. После их свержения в 1469 году граф Атолл вошел в состав королевского совета молодого Якова III.

В конце 1470-х годов Атолл активно участвовал в борьбе между горскими кланамии за власть над шотландским высокогорьем. Попытки примирения Атоллом враждующих Джона Мак-Дональда, лорда Островов, и его сына Ангуса Ога не только не увенчались успехом, но и спровоцировали вооруженное столкновение горцев: в битве в «Кровавой бухте» в 1481 году Ангус Ог одержал победу ценой гибели огромного числа своих приверженцев. После этого сражения граф Атолл тайно проник во владения Мак-Дональдов, на остров Ислей, и похитил сына Ангуса Ога, трехлетнего Дональда Дуба, который стал временной гарантией спокойствия в шотландском высокогорье.

К началу 1480-х годов усилилась напряженность в отношениях короля Якова III к своим дядьям, Атоллу и Бухану. Когда в 1482 году вспыхнул Лодерский мятеж шотландских баронов против короля, Атолл немедленно примкнул к восставшим. Яков III был арестован и помещен под надзор графа в Эдинбургский замок. Однако плодами заговора воспользовался герцог Олбани, захвативший власть в стране. Вместе с Атоллом он разыграл осаду Эдинбурга: войска «верного королю» герцога Олбани окружили город и граф Атолл был «вынужден» «освободить» короля, передав его в руки герцога. Этот сюжет стал основой для известной шотландской баллады «Лев и мыши».

После реставрации Якова III в 1483 году Атоллу было запрещено приближаться к королю на расстояние, меньше чем 6 миль. Однако уже в 1488 году, во время восстания против Якова III его старшего сына, Джон Стюарт поддержал короля и во главе отрядов горцев принял участие в битве при Сочиберне, закончившейся поражением и смертью Якова III.

Браки и дети

• (1459) Маргарита Дуглас, дочь Арчибальда, 4-го графа Дугласа

Джанет (1461—1510), замужем за Александром Гордоном

• (1475) Элеонор Синклер, дочь Уильяма Синклера, графа Оркнейского

Элизабет, замужем (1511) за Джоном Стюартом, 3-м графом Ленноксом; (1529) за Нинианом Росским

Кристиан (1476—1538)

Джон (1478—1521), 2-й граф Атолл

Эндрю (1485—1542), епископ Кейтнесский

Мэрджори (1490—1524)

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Стюарт, Джон, граф Атолл

Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.
Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?