Стюарт, Патрик, 2-й граф Оркнейский

Патрик, 2-й граф Оркнейский Стюарт

Патрик Стюарт (англ. Patrick Stewart; ок. 1569—1615), 2-й граф Оркнейский (с 1593 г.) — шотландский аристократ, глава автономного княжества на Оркнейских островах.

Патрик Стюарт был сыном Роберта Стюарта, основателя полунезависимого княжества на Оркнейских и Шетлендских островах. Патрик продолжил политику своего отца, управляя островами практически без учета интересов короля Шотландии. В Керкуолле он возвел пышный дворец, остающийся до сегодняшнего дня одним из самых выдающихся произведений шотландской национальной архитектуры эпохи Возрождения. Правление Патрика на островах отмечено резким ростом налогов и платежей в графскую казну, которые непосильным бременем легли на плечи местного населения.

В условиях укрепления королевской власти в Шотландии при Якове VI, началось наступление центральной администрации на права и привилегии горных регионов страны. Патрик Стюарт дистанцировался от горских кланов северной Шотландии и не оказывал им помощи в борьбе против центральной власти. Тем не менее король Яков VI нашел своего агента на островах в лице нового епископа Оркнейского, Джеймса Лоу. В 1608 г. епископ подал королю жалобу на действия графа Патрика, чем воспользовался Яков VI для подчинения Оркнейских островов. Патрик Стюарт был вызван в Эдинбург и по прибытии в столицу заключен под стражу. Епископу Оркнейскому было поручено наведение порядка на островах и внедрение там королевской администрации. В 1611 г. было окончательно отменено действие норвежского права на островах и разрушен замок Керкуолл. В 1615 г., после подавления мятежа сына графа Оркнейского, Патрик Стюарт был казнен. Так было ликвидировано последнее автономное государственное образование на территории Шотландии.

Отрывок, характеризующий Стюарт, Патрик, 2-й граф Оркнейский

– Фю… фю… фю, – просвистал он и опять оглянулся на князя Андрея. Впечатление лица князя Андрея только после нескольких секунд (как это часто бывает у стариков) связалось с воспоминанием о его личности.
– А, здравствуй, князь, здравствуй, голубчик, пойдем… – устало проговорил он, оглядываясь, и тяжело вошел на скрипящее под его тяжестью крыльцо. Он расстегнулся и сел на лавочку, стоявшую на крыльце.
– Ну, что отец?
– Вчера получил известие о его кончине, – коротко сказал князь Андрей.
Кутузов испуганно открытыми глазами посмотрел на князя Андрея, потом снял фуражку и перекрестился: «Царство ему небесное! Да будет воля божия над всеми нами!Он тяжело, всей грудью вздохнул и помолчал. „Я его любил и уважал и сочувствую тебе всей душой“. Он обнял князя Андрея, прижал его к своей жирной груди и долго не отпускал от себя. Когда он отпустил его, князь Андрей увидал, что расплывшие губы Кутузова дрожали и на глазах были слезы. Он вздохнул и взялся обеими руками за лавку, чтобы встать.
– Пойдем, пойдем ко мне, поговорим, – сказал он; но в это время Денисов, так же мало робевший перед начальством, как и перед неприятелем, несмотря на то, что адъютанты у крыльца сердитым шепотом останавливали его, смело, стуча шпорами по ступенькам, вошел на крыльцо. Кутузов, оставив руки упертыми на лавку, недовольно смотрел на Денисова. Денисов, назвав себя, объявил, что имеет сообщить его светлости дело большой важности для блага отечества. Кутузов усталым взглядом стал смотреть на Денисова и досадливым жестом, приняв руки и сложив их на животе, повторил: «Для блага отечества? Ну что такое? Говори». Денисов покраснел, как девушка (так странно было видеть краску на этом усатом, старом и пьяном лице), и смело начал излагать свой план разрезания операционной линии неприятеля между Смоленском и Вязьмой. Денисов жил в этих краях и знал хорошо местность. План его казался несомненно хорошим, в особенности по той силе убеждения, которая была в его словах. Кутузов смотрел себе на ноги и изредка оглядывался на двор соседней избы, как будто он ждал чего то неприятного оттуда. Из избы, на которую он смотрел, действительно во время речи Денисова показался генерал с портфелем под мышкой.