Стюарт (команда Формулы-1)

Стюарт

Stewart Grand Prix
База	Милтон-Кинс, Великобритания
Руководители	Джеки Стюарт Пол Стюарт
Пилоты	Рубенс Баррикелло Джонни Херберт Ян Магнуссен Йос Ферстаппен
Статистика выступлений в «Формуле-1»
Дебют	Австралия 1997
Последняя гонка	Япония 1999
Гран-при (старты)	49 (49)
Побед (подряд)	1 (0)
Поулы (подряд)	1 (0)
Быстрые круги (подряд)	0 (0)
Подиумы (подряд)	5 (0)
Лучший старт	1
Лучший финиш	1
Очков всего	47
Очков за один сезон	36
Финишей в очках подряд	3
Кубки конструкторов	0 (Лучший результат в КК - 4 место, 1999 год)
Чемпионы мира	0 (Лучший результат в ЧМ - 7 место, Рубенс Баррикелло, 1999 год)

Stewart Grand Prix — британская команда Формулы-1. Команда основана трёхкратным чемпионом мира Джеки Стюартом и его сыном Полом Стюартом в 1996 году. Команда выступала в Формуле-1 при поддержке Ford с 1997 по 1999 года. За время выступлений одержала одну победу и завоевала один поул-позицию.
В конце 1999 года команда была куплена концерном Ford и переименована в Jaguar Racing. В 2004 году Jaguar Racing была продана компании по производству энергетических напитков Red Bull и получила название Red Bull Racing.

Основание

Несмотря на то, что команда была создана «с нуля», у её основателей был большой опыт в достижении высших результатов, управлении гоночной командой, а также хорошие связи в концерне Форд. Команда была преобразована из Paul Stewart Racing, выступавшей в Формуле 3000. Хотя ещё в конце 1995 года Paul Stewart Racing отрицала намерения перейти в Формулу-1, ссылаясь на неудачный опыт таких команд, как Simtek, Pacific и Forti. Но в январе 1996 Джеки Стюарту удалось подписать с Ford пятилетней контракт, по которому будущая команда Формулы-1 становилась официальным представителем концерна Ford. В то время Ford поставлял двигатели для Sauber.

История выступлений

1997

При поддержке Ford Stewart GP дебютировала на Гран-при Австралии 1997 года. Болидом управляли Рубенс Баррикелло и Ян Магнуссен. Единственным достижением в первом сезоне стало 2 место Баррикелло на Гран-при Монако. Для Яна Магнуссена высшей ступенью стало 7 место. Команда сумела финишировать 8 раз (3 Баррикелло и 5 Магнуссен) из 34 возможных. Тем не менее сезон можно считать успешным. Двигатель Ford Zetec-R V10 установленный на шасси SF01 оказался ненадежным, что не позволило команде добиться больших успехов.

1998

Второй сезон для Stewart GP оказался тяжелее первого. Ни в одной из 16 гонок пилоты не смогли подняться на подиум, а после 7 гран-при Ян Магнуссен был заменен на Йоса Ферстаппена, не сумевшего набрать ни одного очка. В конце сезона был уволен технический директор Ален Дженкинс, а его место занял Гарри Андерсон из Jordan. В сезоне 1998 года команда сумела набрать только 5 очков (в 1997 было набрано 6).

1999

В 1999 году Ford приобрел компанию Cosworth Racing, выпускающую двигатели для гоночных машин. Вместо Ферстаппена за руль болида SF03 сел Джонни Херберт. Уже в первом гран-при Австралии Баррикелло сумел прийти пятым, стартовав с пит-лейна. Им же в Сан-Марино был завоеван второй подиум для команды, бразилец финишировал третьим. В этом же сезоне была одержана первая и единственная победа Stewart Grand Prix. Её одержал Джонни Херберт на Гран-при Европы на трассе Нюрбургринг. По итогам сезона команда стала 4 в кубке конструкторов с 36 очками опередив такие команды, как Williams-Supertec и Benetton Playlife. Последней гонкой для Stewart GP стало Гран-при Японии.
После успешного сезона 1999 года в конце того же года команда была продана концерну Ford и в сезоне 2000 года уже выступала под именем Jaguar Racing. Продажа команды на её взлете Джеки Стюартом была полной неожиданностью, одной из причин продажи стала болезнь Пола Стюарта — у сына Джеки в 1999 году был обнаружен рак.

Статистика выступлений

Легенда к таблице

В таблице перечислены результаты всех Гран-при Формулы-1, в которых принимал участие пилот. Строками таблицы являются сезоны, столбцами — этапы Гран-при. В каждой клетке указаны сокращённое название этапа и результат гонщика, дополнительно обозначенный цветом. Расшифровка обозначений и цветов представлена в нижеследующей таблице. Пример Описание 1 Победитель 2 Второе место 3 Третье место 5 Финишировал в очковой зоне 12 Финишировал вне очковой зоны НКЛ Финишировал, но не классифицирован 15 Участвовал вне зачёта, либо по отдельной классификации 18 Не финишировал, но классифицирован Сход Не финишировал и не классифицирован НКВ Не квалифицирован НПКВ Не предквалифицирован ДСК Дисквалифицирован ИСК Исключён из протокола тест Тестер по пятницам НС Участвовал в гран-при в качестве боевого пилота, но не стартовал в гонке Т Травмирован или болен ОТК Отказ от участия НТР Прибыл на гран-при, но не участвовал даже в тренировках НПР Был заявлен в числе участников гран-при, но не прибыл к началу соревнований О Гонка отменена Не участвовал Поул-позиция Быстрый круг

Год	Шасси/ Мотор Шины	Пилоты	1	2	3	4	5	6	7	8	9	10	11	12	13	14	15	16	17	Очки	КК
1997	SF1 Ford V10 B		AUS	BRA	ARG	SMR	MON	ESP	CAN	FRA	GBR	GER	HUN	BEL	ITA	AUT	LUX	JPN	EUR	6	9
		Баррикелло	Сход	Сход	Сход	Сход	2	Сход	Сход	Сход	Сход	Сход	Сход	Сход	13	14	Сход	Сход	Сход
		Магнуссен	Сход	Сход	10	Сход	7	13	Сход	Сход	Сход	Сход	Сход	12	Сход	Сход	Сход	Сход	9
1998	SF2 Ford V10 B		AUS	BRA	ARG	SMR	ESP	MON	CAN	FRA	GBR	AUT	GER	HUN	BEL	ITA	LUX	JPN		5	8
		Баррикелло	Сход	Сход	10	Сход	5	Сход	5	10	Сход	Сход	Сход	Сход	Сход	10	11	Сход
		Магнуссен	Сход	10	Сход	Сход	12	Сход	6
		Ферстаппен								12	Сход	Сход	Сход	13	Сход	Сход	13	Сход
1999	SF3 Ford V10 B		AUS	BRA	SMR	MON	ESP	CAN	FRA	GBR	AUT	GER	HUN	BEL	ITA	EUR	MAL	JPN		36	4
		Баррикелло	5	Сход	3	9	ДСК	Сход	3	8	Сход	Сход	5	10	4	3	5	8
		Херберт	НС	Сход	10	Сход	Сход	5	Сход	12	14	11	11	Сход	Сход	1	4	7

Ссылки

• Список команд Формулы-1

Отрывок, характеризующий Стюарт (команда Формулы-1)

– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.