Судебная палата по информационным спорам при Президенте Российской Федерации

Судебная палата по информационным спорам при Президенте Российской Федерации – государственный орган при Президенте в 1993—2000 гг.

История

Указом Президента от 29 октября 1993 года № 1792 было утверждено Положение об информационных гарантиях предвыборной агитации, образован на период избирательной кампании 1993 года (выборы депутатов Совета Федерации и Государственной Думы 12 декабря 1993 года), создан предусмотренный Положением Третейский информационный суд и утверждён его состав (суд избирал из числа своих членов Председателя Суда и Секретаря Суда).

Третейский информационный суд образовывался с целью разрешения наиболее сложных споров, вызванных несоблюдением редакциями средств массовой информации, журналистами, ведущими, кандидатами, избирательными объединениями и избирательными комиссиями требований законодательства, предъявляемых к освещению избирательной кампании в средствах массовой информации.

Своим указом от 31 декабря 1993 года № 2335 Президент РФ постановил считать Третейский информационный суд прекратившим свои полномочия 31 декабря 1993 года в связи с окончанием избирательной кампании 1993 года и создать постоянно действующую Судебную палату по информационным спорам при Президенте Российской Федерации (этим же указом утверждён состав палаты).

Указом Президента РФ от 31 января 1994 года № 228 утверждено Положение о Судебной палате по информационным спорам при Президенте Российской Федерации. По Положению основной задачей палаты является содействие Президенту Российской Федерации в эффективной реализации им конституционных полномочий гаранта закреплённых Конституцией Российской Федерации прав, свобод и законных интересов в сфере массовой информации.

Указом Президента от 3 июня 2000 года № 1013 Судебная палата по информационным спорам при Президенте Российской Федерации ликвидирована.

Коллектив

Состав Третейского информационного суда:

1. Венгеров Анатолий Борисович — заведующий кафедрой теории государства и права Московской государственной юридической академии, доктор юридических наук, профессор
2. Воинов Алексей Евгеньевич — слушатель Школы права массовой информации
3. Ежелев Анатолий Степанович — председатель Санкт-Петербургского Союза журналистов, член Международной комиссии по политике радио и телевидения
4. Еремин Игорь Юрьевич — член Комитета по средствам массовой информации бывшего Верховного Совета Российской Федерации
5. Копейка Александр Константинович — член Комитета по средствам массовой информации бывшего Верховного Совета Российской Федерации
6. Монахов Виктор Николаевич — начальник Региональной (Архангельская область, Тверская область, Мурманская область, Новгородская область, Псковская область, Ленинградская область, г. Санкт-Петербург) Государственной инспекции по защите свободы печати и массовой информации Российской Федерации, кандидат юридических наук
7. Панярская Марьяна Викторовна — слушатель Школы права массовой информации
8. Симонов Алексей Кириллович — председатель правления Фонда защиты гласности
9. Сухомлинов Владимир Валентинович — первый заместитель председателя Международной конфедерации журналистских союзов

Состав Судебной палаты по информационным спорам при Президенте Российской Федерации:

1. Венгеров Анатолий Борисович — Председатель Судебной палаты (Председатель Третейского информационного суда, доктор юридических наук, профессор)
2. Еремин Игорь Юрьевич — заместитель Председателя Судебной палаты (член Третейского информационного суда)
3. Иванов Игорь Вячеславович — главный специалист отдела избирательного арбитража и подготовки нормативных документов Центральной избирательной комиссии
4. Копейка Александр Константинович – член Третейского информационного суда
5. Монахов Виктор Николаевич – член Третейского информационного суда, кандидат юридических наук
6. Панярская Марьяна Викторовна – член Третейского информационного суда
7. Феофанов Юрий Васильевич – главный редактор журнала «Закон»

Указом Президента от 19 июня 1996 г. № 945 Мишустина Лариса Павловна назначена членом палаты.

Указом Президента от 30 июня 1997 г. № 650 Иванов Игорь Вячеславович освобожден от должности члена палаты.

Указом Президента от 31 мая 1999 г. № 681 Мельников Михаил Александрович назначен членом палаты.

Указом Президента от 30 июля 1999 г. № 919 Еремин Игорь Юрьевич освобожден от должности заместителя председателя палаты.

Указом Президента от 30 июля 1999 г. № 920 Монахов Виктор Николаевич назначен заместителем председателя палаты.

Указом Президента от 14 января 2000 г. № 33 Панярская Марьяна Викторовна освобождена от должности члена палаты.

Указом Президента от 25 февраля 2000 г. № 439 Мишустина Лариса Павловна освобождена от занимаемой должности и назначена референтом Президента Российской Федерации.

Указом Президента от 25 февраля 2000 г. № 440 Близнец Иван Анатольевич назначен членом палаты.

Оценка

Несистемные журналисты полагают, что создание палаты — самая радикальная попытка ограничения свободы слова в ельцинскую эпоху. И хотя функцией Судебной палаты де-юре было содействие Президенту в реализации конституционных полномочий гаранта закреплённых Конституцией РФ прав, свобод и законных интересов в сфере массовой информации, но по факту группа ельцинских «либеральных» клевретов, возглавляемая функционером Юрием Батуриным пыталась не допустить объективного освящения событий в Чечне. Во многих положениях устав СППИ напоминала появившийся в 1987 году проект закона «О печати», подготовленный в ЦК КПСС. Сведения о нём тогда просочились в общество, и на волне Перестройки он тогда вызвал резкие протесты. В прессе появились реплики «Это плановая зачистка информационной территории» . Хотя, пользуясь административными рычагами, члены СППИ фактически вынуждали журналистов петь дифирамбы своему ведомству.

Любая критика новоцензоров пресекалась жестко: с помощью прокуратуры просто сажали строптивых журналистов. СППИ начала с неангажированных изданий. Уже а марте «Коммерсант» писал:

Судебная палата по информационным спорам при президенте России на своем очередном заседании рассмотрела и дала оценку некоторым публикациям еженедельника «Новый взгляд», который редактирует известный журналист Евгений Додолев. Как отмечается в сообщении Судебной палаты для прессы, в ряде публикаций «Нового Взгляда» «грубо нарушаются правовые и общепризнанные этические нормы». Судебная палата установила, что «эти публикации представляют прямую угрозу нравственным интересам детства и юношества» .

Краснопресненская прокуратура возбудила уголовное дело. Через год по поводу публикации «античеченской» публикации Славы Могутина в том же «Новом Взгляде» с подачи СППИ возбужено ещё одно уголовное дело, по другой статье («разжигание розни»): литератор вынужден был эмигрировать в США , где его под опеку взяли журналистские и правозащитные организации.

Ликвидация СППИ не означает, впрочем, что неявная цензура в РФ была упразднена.

Отрывок, характеризующий Судебная палата по информационным спорам при Президенте Российской Федерации

В антракте в ложе Элен пахнуло холодом, отворилась дверь и, нагибаясь и стараясь не зацепить кого нибудь, вошел Анатоль.
– Позвольте мне вам представить брата, – беспокойно перебегая глазами с Наташи на Анатоля, сказала Элен. Наташа через голое плечо оборотила к красавцу свою хорошенькую головку и улыбнулась. Анатоль, который вблизи был так же хорош, как и издали, подсел к ней и сказал, что давно желал иметь это удовольствие, еще с Нарышкинского бала, на котором он имел удовольствие, которое не забыл, видеть ее. Курагин с женщинами был гораздо умнее и проще, чем в мужском обществе. Он говорил смело и просто, и Наташу странно и приятно поразило то, что не только не было ничего такого страшного в этом человеке, про которого так много рассказывали, но что напротив у него была самая наивная, веселая и добродушная улыбка.
Курагин спросил про впечатление спектакля и рассказал ей про то, как в прошлый спектакль Семенова играя, упала.
– А знаете, графиня, – сказал он, вдруг обращаясь к ней, как к старой давнишней знакомой, – у нас устраивается карусель в костюмах; вам бы надо участвовать в нем: будет очень весело. Все сбираются у Карагиных. Пожалуйста приезжайте, право, а? – проговорил он.
Говоря это, он не спускал улыбающихся глаз с лица, с шеи, с оголенных рук Наташи. Наташа несомненно знала, что он восхищается ею. Ей было это приятно, но почему то ей тесно и тяжело становилось от его присутствия. Когда она не смотрела на него, она чувствовала, что он смотрел на ее плечи, и она невольно перехватывала его взгляд, чтоб он уж лучше смотрел на ее глаза. Но, глядя ему в глаза, она со страхом чувствовала, что между им и ей совсем нет той преграды стыдливости, которую она всегда чувствовала между собой и другими мужчинами. Она, сама не зная как, через пять минут чувствовала себя страшно близкой к этому человеку. Когда она отворачивалась, она боялась, как бы он сзади не взял ее за голую руку, не поцеловал бы ее в шею. Они говорили о самых простых вещах и она чувствовала, что они близки, как она никогда не была с мужчиной. Наташа оглядывалась на Элен и на отца, как будто спрашивая их, что такое это значило; но Элен была занята разговором с каким то генералом и не ответила на ее взгляд, а взгляд отца ничего не сказал ей, как только то, что он всегда говорил: «весело, ну я и рад».
В одну из минут неловкого молчания, во время которых Анатоль своими выпуклыми глазами спокойно и упорно смотрел на нее, Наташа, чтобы прервать это молчание, спросила его, как ему нравится Москва. Наташа спросила и покраснела. Ей постоянно казалось, что что то неприличное она делает, говоря с ним. Анатоль улыбнулся, как бы ободряя ее.
– Сначала мне мало нравилась, потому что, что делает город приятным, ce sont les jolies femmes, [хорошенькие женщины,] не правда ли? Ну а теперь очень нравится, – сказал он, значительно глядя на нее. – Поедете на карусель, графиня? Поезжайте, – сказал он, и, протянув руку к ее букету и понижая голос, сказал: – Vous serez la plus jolie. Venez, chere comtesse, et comme gage donnez moi cette fleur. [Вы будете самая хорошенькая. Поезжайте, милая графиня, и в залог дайте мне этот цветок.]
Наташа не поняла того, что он сказал, так же как он сам, но она чувствовала, что в непонятных словах его был неприличный умысел. Она не знала, что сказать и отвернулась, как будто не слыхала того, что он сказал. Но только что она отвернулась, она подумала, что он тут сзади так близко от нее.
«Что он теперь? Он сконфужен? Рассержен? Надо поправить это?» спрашивала она сама себя. Она не могла удержаться, чтобы не оглянуться. Она прямо в глаза взглянула ему, и его близость и уверенность, и добродушная ласковость улыбки победили ее. Она улыбнулась точно так же, как и он, глядя прямо в глаза ему. И опять она с ужасом чувствовала, что между ним и ею нет никакой преграды.
Опять поднялась занавесь. Анатоль вышел из ложи, спокойный и веселый. Наташа вернулась к отцу в ложу, совершенно уже подчиненная тому миру, в котором она находилась. Всё, что происходило перед ней, уже казалось ей вполне естественным; но за то все прежние мысли ее о женихе, о княжне Марье, о деревенской жизни ни разу не пришли ей в голову, как будто всё то было давно, давно прошедшее.
В четвертом акте был какой то чорт, который пел, махая рукою до тех пор, пока не выдвинули под ним доски, и он не опустился туда. Наташа только это и видела из четвертого акта: что то волновало и мучило ее, и причиной этого волнения был Курагин, за которым она невольно следила глазами. Когда они выходили из театра, Анатоль подошел к ним, вызвал их карету и подсаживал их. Подсаживая Наташу, он пожал ей руку выше локтя. Наташа, взволнованная и красная, оглянулась на него. Он, блестя своими глазами и нежно улыбаясь, смотрел на нее.

Только приехав домой, Наташа могла ясно обдумать всё то, что с ней было, и вдруг вспомнив князя Андрея, она ужаснулась, и при всех за чаем, за который все сели после театра, громко ахнула и раскрасневшись выбежала из комнаты. – «Боже мой! Я погибла! сказала она себе. Как я могла допустить до этого?» думала она. Долго она сидела закрыв раскрасневшееся лицо руками, стараясь дать себе ясный отчет в том, что было с нею, и не могла ни понять того, что с ней было, ни того, что она чувствовала. Всё казалось ей темно, неясно и страшно. Там, в этой огромной, освещенной зале, где по мокрым доскам прыгал под музыку с голыми ногами Duport в курточке с блестками, и девицы, и старики, и голая с спокойной и гордой улыбкой Элен в восторге кричали браво, – там под тенью этой Элен, там это было всё ясно и просто; но теперь одной, самой с собой, это было непонятно. – «Что это такое? Что такое этот страх, который я испытывала к нему? Что такое эти угрызения совести, которые я испытываю теперь»? думала она.
Одной старой графине Наташа в состоянии была бы ночью в постели рассказать всё, что она думала. Соня, она знала, с своим строгим и цельным взглядом, или ничего бы не поняла, или ужаснулась бы ее признанию. Наташа одна сама с собой старалась разрешить то, что ее мучило.
«Погибла ли я для любви князя Андрея или нет? спрашивала она себя и с успокоительной усмешкой отвечала себе: Что я за дура, что я спрашиваю это? Что ж со мной было? Ничего. Я ничего не сделала, ничем не вызвала этого. Никто не узнает, и я его не увижу больше никогда, говорила она себе. Стало быть ясно, что ничего не случилось, что не в чем раскаиваться, что князь Андрей может любить меня и такою . Но какою такою ? Ах Боже, Боже мой! зачем его нет тут»! Наташа успокоивалась на мгновенье, но потом опять какой то инстинкт говорил ей, что хотя всё это и правда и хотя ничего не было – инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла. И она опять в своем воображении повторяла весь свой разговор с Курагиным и представляла себе лицо, жесты и нежную улыбку этого красивого и смелого человека, в то время как он пожал ее руку.


Анатоль Курагин жил в Москве, потому что отец отослал его из Петербурга, где он проживал больше двадцати тысяч в год деньгами и столько же долгами, которые кредиторы требовали с отца.
Отец объявил сыну, что он в последний раз платит половину его долгов; но только с тем, чтобы он ехал в Москву в должность адъютанта главнокомандующего, которую он ему выхлопотал, и постарался бы там наконец сделать хорошую партию. Он указал ему на княжну Марью и Жюли Карагину.
Анатоль согласился и поехал в Москву, где остановился у Пьера. Пьер принял Анатоля сначала неохотно, но потом привык к нему, иногда ездил с ним на его кутежи и, под предлогом займа, давал ему деньги.
Анатоль, как справедливо говорил про него Шиншин, с тех пор как приехал в Москву, сводил с ума всех московских барынь в особенности тем, что он пренебрегал ими и очевидно предпочитал им цыганок и французских актрис, с главою которых – mademoiselle Georges, как говорили, он был в близких сношениях. Он не пропускал ни одного кутежа у Данилова и других весельчаков Москвы, напролет пил целые ночи, перепивая всех, и бывал на всех вечерах и балах высшего света. Рассказывали про несколько интриг его с московскими дамами, и на балах он ухаживал за некоторыми. Но с девицами, в особенности с богатыми невестами, которые были большей частью все дурны, он не сближался, тем более, что Анатоль, чего никто не знал, кроме самых близких друзей его, был два года тому назад женат. Два года тому назад, во время стоянки его полка в Польше, один польский небогатый помещик заставил Анатоля жениться на своей дочери.