Судебный процесс над основателями The Pirate Bay

31 января 2008 шведской прокуратурой было выдвинуто обвинение против четырёх основателей The Pirate Bay в связи с тем, что на их веб-сайте использовался BitTorrent-трекер, якобы способствующий посягательствам на авторское право. Обвинение было поддержано консорциумом обладателей авторских прав, возглавляемым Международной федерацией производителей фонограмм (IFPI), который подал отдельный компенсаторный иск против хозяев The Pirate Bay.

Ответчиками в процессе выступали Петер Сунде, Готтфрид Свартхольм и Фредрик Ней — авторы сайта, — а также Карл Люндстрём, осуществлявший материальную поддержку сайта. Согласно обвинению, ответчики создали и развивали веб-сайт, оснащённый технологией, позволяющей пользователям нарушать законодательство об авторском праве. Речь идёт о 34 случаях нарушений авторских прав, представленных обвинением, из которых 21 связаны с музыкальными файлами, 9 касаются представителей киноиндустрии и 4 — владельцев авторских прав на компьютерные игры. Дополнительно был подан иск на возмещение ущерба в размере 117 миллионов шведских крон (около 13 миллионов долларов США).

Судебный процесс получил неофициальное название «Spectrial» — это комбинация слов «спектакль» (англ. spectacle) и «судебный процесс» (англ. trial). Это название используется представителями Интернет-сообществ для упрощения поиска материалов, касающихся процесса, например, в социальных сетях, среди которых выделяется Twitter, где пользователи ведут практически прямые трансляции с заседаний. Также информацию о ходе судебного процесса можно узнать на сайте [trial.thepiratebay.org/ Spectrial], созданном The Pirate Bay.

The Pirate Bay

The Pirate Bay — шведский веб-сайт, который индексирует и раздает BitTorrent-файлы. Он позиционируется как «крупнейший BitTorrent-трекер в мире» и занимает 92 место среди самых популярных веб-сайтов по версии Alexa. Большая часть финансовых средств, вкладываемых в The Pirate Bay, — доходы от рекламы, соседствующей на сайте со списками BitTorrent-файлов. Основанный в ноябре 2003 года шведской организацией «Piratbyrån» («Пиратский отдел»), объединяющей противников авторского права, The Pirate Bay самостоятелен с октября 2004 года. Сейчас он управляется Готтфридом Свартхольмом (anakata), Петером Сунде (brokep) и Фредриком Неем (TiAMO).

Полицейский обыск The Pirate Bay в июне 2006 года

31 мая 2006 года серверы The Pirate Bay, находящиеся в Стокгольме, были подвергнуты обыску шведской полицией, что послужило причиной трехдневной приостановки работы веб-сайта. После того, как он снова стал доступен в сети Интернет, количество посетителей увеличилось более чем в два раза: такой рост популярности связан, в первую очередь, с широким освещением событий средствами массовой информации. Обыск, по мнению представителей The Pirate Bay, имел в первую очередь политические причины и был проведен под давлением Американской ассоциации кинокомпаний (Motion Picture Association of America, MPAA), которая признала его успешным. Однако в связи с тем, что сайт был восстановлен в течение нескольких дней, а сам обыск спровоцировал широкий общественный резонанс, многие, в том числе и The Pirate Bay, оценивают его как «крайне неудачный».

Ход судебного процесса

31 января 2008 года шведской прокуратурой были выдвинуты обвинения в «побуждении других людей к нарушению законов об авторском праве» против четверых руководителей The Pirate Bay. Судебный процесс начался 16 февраля 2009 года в Стокгольме (Швеция).

Первый день заседаний

16 февраля 2009 года, адвокат защиты Пер Самуэльсон обратил внимание суда на то, что «сервисы обмена файлами могут быть использованы и с нарушением законодательства, и без оного». Он отметил, что, согласно шведскому законодательству, законно предоставлять услугу, которая может быть использована впоследствии как в рамках законной, так и незаконной деятельности; в частности, Самуэльсон сравнил услуги, предоставляемые The Pirate Bay, с производством автомобилей, которые могут развивать скорость, превышающую разрешенную. Другой адвокат защиты, Йонас Нильссен, настаивал, что каждый Интернет-пользователь, которому были предоставлены услуги The Pirate Bay, должен самостоятельно нести ответственность за возможное незаконное обладание или распространение тех или иных файлов.

Второй день заседаний: часть обвинений снята

Во второй день заседаний, 17 февраля 2009 года, половина обвинений была снята. Пер Самуэльсон признал: «Это сенсация. Случаи, когда половина процесса выиграна уже после полутора дней, крайне редки. Теперь очевидно, что прокурор обратил пристальное внимание на высказанные нами вчера аргументы». Питер Дановски, адвокат музыкальных компаний, оценил это событие иначе: «Это глубоко технический вопрос, который ничего не значит для иска о компенсациях и не имеет никакого отношения к основному обвинению, выдвинутому против The Pirate Bay. На самом деле, это упрощает работу прокурора, так как позволяет ему сфокусироваться на главном — обвинении в незаконном распространении продуктов интеллектуальной собственности, защищенных авторским правом».

Прокурор не смог доказать, что .torrent-файлы, предоставленные в качестве улик, действительно использовали треккер The Pirate Bay. Более того, прокурор Хокан Росвал (Håkan Roswall) не смог объяснить принципы работы распределенных хэш-таблиц, позволяющих использовать так называемые «бестреккерные» торренты. Эти проколы привели к тому, что прокурор был вынужден отказаться от обвинений, связанных с «участием в нарушении авторских прав», оставив в силе лишь обвинение в «размещении в открытом доступе» объектов, защищенных авторским правом. Санна Волк (Sanna Wolk), доктор права Стокгольмского университета, заявила, что «это неудивительно… Мы знаем, что The Pirate Bay не создавал каких-либо копий напрямую».

Третий день заседаний

В третий день свидетели обвинения заявили, что The Pirate Bay должен был получить специальные международные лицензии на распространяемые ими продукты, и озвучили нанесенный им материальный ущерб. В то время как в большинстве случаев одно скачивание приравнивалось к одной краже, в ситуации, когда продукт не был доступен легально, размер нанесенных скачиванием убытков увеличивался в несколько раз. Суммарный иск о компенсации ущерба составил 117 миллионов шведских крон (14,3 млн долларов США).

«King Kong из Камбоджи»

В третий день судебных заседаний адвокат защиты, Пер Самуэльсон, в одной из своих речей использовал пример с пользователем, зарегистрированным на The Pirate Bay под никнеймом KingKong.

«Согласно закону Европейского союза 2000/31/EC провайдер не несет ответственности за передаваемую информацию. Для того чтобы нести ответственность, провайдер должен инициировать передачу данных. Однако администраторы The Pirate Bay не инициировали передачи данных. Это делали пользователи, которые могут быть легко идентифицированы. Они называют себя именами вроде King Kong.» − Пер Самуэльсон.

«Согласно букве закона, обвинения должны быть направлены против человека, нарушившего закон, а связь между ним и его помощниками должна быть доказана. Эта связь доказана не была. Прокурор должен доказать, что Карл Люндстрем лично общался с пользователем King Kong, который, вполне возможно, может находиться где-нибудь в джунглях Камбоджи», — добавил адвокат.

Приговор

Слушания закончились 3 марта 2009 года и приговор огласили в пятницу 17 апреля 2009 года в 11 часов. Согласно приговору Стокгольмского окружного суда Петер Сунде, Готтфрид Свартхольм, Фредрик Ней и Карл Люндстрём были признаны виновными, их приговорили к одному году тюремного заключения с выплатой штрафа в размере 2,7 миллиона евро (3,5 миллиона долларов).

Большинство шведских судебных экспертов считало, что суд признает обвиняемых виновными, однако они были удивлены строгостью приговора, также в обществе бытует мнение, что приговор будет изменен в сторону смягчения в судах высших инстанций.

Апелляции

Адвокаты осужденных настаивали на невиновности своих подзащитных и подали апелляцию на решение суда.

Судебное заседание в Апелляционном суде Свеаланда началось 28 сентября 2010 года и закончилось 15 октября 2010 года.

26 ноября 2010 года судом апелляционной инстанции было вынесено судебное решение, которым троим ответчикам были смягчены приговоры относительно лишения свободы, однако увеличены суммы штрафов. Четвёртый ответчик, Готтфрид Свартхольм, не присутствовал в это время из-за проблем со здоровьем. Его апелляция будет слушаться позднее.

После апелляции Фредрик Ней был приговорен к 10 месяцам, Петер Сунде — к 8 месяцам, а Карл Люндстрём - к 4 месяцам лишения свободы.

Для определения стоимости ущерба, причиненного организацией, апелляционный суд Швеции направил запросы скандинавским компаниям с требованием оценки ущерба от деятельности The Pirate Bay. В результате штраф для троих осужденных был увеличен с 32 миллионов крон до 46 миллионов крон (более 6,5 миллионов долларов).

После оглашения приговора адвокат Петера Сунде сообщил, что они будут обжаловать приговор в Верховном суде.

В феврале 2012 года Верховный суд Швеции отказался рассматривать вторую апелляцию и утвердил приговор.

Общественный резонанс

В течение 10 дней после оглашения приговора суда первой инстанции более 25 тысяч человек вступило в пиратскую партию Швеции , в результате чего в партии оказалось более 40 тысяч человек. Нужно сказать, что в результате этих действий Пиратская партия Швеции заняла четвёртое место среди всех шведских партий и была признана самым крупным молодёжным движением. В Стокгольме и других городах партия организовала акции протеста. Более 1 тысячи человек собрались на улицах Стокгольма на следующий день после оглашения приговора.

Стороны

Ответчики

• Fredrik Neij - 2006-06-03 (Jon Åslund).jpg

  Фредрик Ней

• Anakata.jpg

  Готтфрид Свартхольм

• Peter sunde close up.jpg

  Петер Сунде

• Carl lundstrom.jpg

  Карл Люндстрём

Истцы

Обвинения против The Pirate Bay были поддержаны следующими свидетелями обвинения:

• IFPI:
  • Sony BMG Music Entertainment Sweden AB,
  • Universal Music AB,
  • Playground Music Scandinavia AB,
  • Bonnier Amigo Music Group AB,
  • EMI Music Sweden AB,
  • Warner Bros. Music Sweden AB;
• Antipiratbyrån:
  • Yellow Bird Films AB,
  • Nordisk Film,
  • Henrik Danstrup;
• [www.maqs.se/ MAQS Law Firm Advokatbyrå KB]:
  • Warner Bros. Entertainment Inc,
  • MGM Pictures Inc,
  • Columbia Pictures Industries Inc,
  • 20th Century Fox Films Co,
  • Mars Media Beteiligungs GmbH & Co Filmproduktions,
  • Blizzard Entertainment Inc,
  • Sierra Entertainment Inc,
  • Activision Publishing Inc.

Фильмы, фигурирующие в иске

• Kurt Wallander:
  • Wallander - Den svaga punkten
  • Wallander - Afrikanen
  • Wallander – Mastermind
• Pusher III
• Гарри Поттер и Кубок огня
• Розовая пантера
• Переступить черту

Телесериалы, фигурирующие в иске

• Prison Break (первый сезон, эпизоды 1—13).

Компьютерные игры, фигурирующие в иске

• Call of Duty 2
• Diablo II
• F.E.A.R.
• World of Warcraft

Кампании в поддержку The Pirate Bay

18 февраля 2009 года норвежская социалистическая партия Red начала международную кампанию в поддержку The Pirate Bay и пользователей, обменивающихся данными, защищенными авторским правом. Она продлилась до 1 мая 2009 года и была специально подстроена под сроки проведения слушаний. Веб-сайт [filesharer.org Filesharer] предлагает пользователям «загружать свои фотографии, чтобы показать им [представителям музыкальной и киноиндустрии], как выглядят преступники». Член партии Red Элин Вольдер Рутль (Elin Volder Rutle), одна из центральных фигур кампании, заявляет, что «если администраторы The Pirate Bay преступники, то и я, как и большинство норвежцев, преступница». В России сторону Пиратской Бухты приняла «Новая Газета», обозреватель которой Алексей Поликовский опубликовал ряд репортажей. Их можно найти на сайте газеты www.novayagazeta.ru или (собранные вместе) в блоге автора.

События в течение процесса

Веб-сайт Международной федерации производителей фонограмм (International Federation of the Phonographic Industry, IFPI) был взломан неизвестными, которые оставили послание Хакану Росваллу, прокурору суда, на главной странице. Веб-сайт был закрыт для доступа пользователей, возможно, в связи с DoS-атакой. Однако вскоре он возобновил свою работу. Петер Сунде, один из ответчиков, призвал не совершать подобных действий: «Наш процесс развивается успешно, как многие из вас уже успели заметить. Поэтому то, что кто-то взламывает веб-сайты, может принести вред и выставить нас в нехорошем свете». Он также выразил надежду, что подобная ситуация не повторится.

Отрывок, характеризующий Судебный процесс над основателями The Pirate Bay

Князь Василий нахмурился, сморщил рот на сторону, щеки его запрыгали с свойственным ему неприятным, грубым выражением; он, встряхнувшись, встал, закинул назад голову и решительными шагами, мимо дам, прошел в маленькую гостиную. Он скорыми шагами, радостно подошел к Пьеру. Лицо князя было так необыкновенно торжественно, что Пьер испуганно встал, увидав его.
– Слава Богу! – сказал он. – Жена мне всё сказала! – Он обнял одной рукой Пьера, другой – дочь. – Друг мой Леля! Я очень, очень рад. – Голос его задрожал. – Я любил твоего отца… и она будет тебе хорошая жена… Бог да благословит вас!…
Он обнял дочь, потом опять Пьера и поцеловал его дурно пахучим ртом. Слезы, действительно, омочили его щеки.
– Княгиня, иди же сюда, – прокричал он.
Княгиня вышла и заплакала тоже. Пожилая дама тоже утиралась платком. Пьера целовали, и он несколько раз целовал руку прекрасной Элен. Через несколько времени их опять оставили одних.
«Всё это так должно было быть и не могло быть иначе, – думал Пьер, – поэтому нечего спрашивать, хорошо ли это или дурно? Хорошо, потому что определенно, и нет прежнего мучительного сомнения». Пьер молча держал руку своей невесты и смотрел на ее поднимающуюся и опускающуюся прекрасную грудь.
– Элен! – сказал он вслух и остановился.
«Что то такое особенное говорят в этих случаях», думал он, но никак не мог вспомнить, что такое именно говорят в этих случаях. Он взглянул в ее лицо. Она придвинулась к нему ближе. Лицо ее зарумянилось.
– Ах, снимите эти… как эти… – она указывала на очки.
Пьер снял очки, и глаза его сверх той общей странности глаз людей, снявших очки, глаза его смотрели испуганно вопросительно. Он хотел нагнуться над ее рукой и поцеловать ее; но она быстрым и грубым движеньем головы пeрехватила его губы и свела их с своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно растерянным выражением.
«Теперь уж поздно, всё кончено; да и я люблю ее», подумал Пьер.
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.
Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.


Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]